Греф: России требуется новая система управления

Мало кто заметил, но в 2015 году закончился век IT (информационных технологий) - и начался век цифровизации. В этой новой реальности Россия может легко затеряться, если не выйдет на качественно новый уровень управления, считает глава "Сбербанка" Герман Греф.

Об этом он рассказал выпускникам московской бизнес-школы "Сколково" в субботу.

Глава крупнейшего российского банка заочно поспорил с авторами экономического бестселлера Why Nations Fail ("Почему одни страны богатые, а другие бедные" в русской версии), считающими главной причиной несостоятельности тех ли иных народов качество институтов (суды, всеобщие выборы, частная собственность и т.д.).

"Корневое звено", по выражению Грефа, нужно искать не в институтах, а в плоскости управленческих практик, для которых в России свойствен чрезмерный бюрократизм. Он призвал всех присутствующих и отсутствующих переходить на новые практики управления, такие как agile (о которой далее в статье).

В чем залог конкурентоспособности компаний и государства? Почему компания потокового видео Netflix оценивается почти во столько же, во сколько гигантский "Сбербанк"? Почему одна новая технология способна похоронить всю банковскую систему - и почему лично Германа Грефа это нисколько не пугает?

Русская служба Би-би-си приводит выжимку из лекции, прочитанной банкиром в "Сколково". Цитаты сокращены и, где требовалось, литературно отредактированы.

Секрет конкурентоспособности

Залог конкурентоспособности - не производство одного гениального продукта, а способность с завидной регулярностью поставлять эти продукты на рынок

Герман Греф

"Сегодня самая главная идея, которая позволяет нам адаптировать темпы текущего времени, - создание таких моделей управления, которые позволили бы нам остаться на плаву.

В ходе посещения Силиконовой долины мы были в офисе Uber, где один из основателей компании Трэвис Каланик сказал мне: "Знаешь, китайцы - хорошие ребята, и, похоже, они не просто научились воровать наши идеи, они научились их имплементировать. Если мы утром что-то придумали, то в обед это уже реализовали китайцы".

Это, конечно, небольшое преувеличение, но только небольшое. Потому что залог конкурентоспособности сегодня - не производство одной гениальной идеи или продукта, а способность с завидной регулярностью поставлять эти продукты на рынок".

Почему одни страны богатые, а другие бедные

"На мой взгляд, авторы книги Why Nations Fail, рассматривают следствия, а не причины. Экстрактивность и инклюзивность - важные вещи, но они не дают ответа на вопрос как. [Авторы Дарон Аджемоглу и Джеймс Робинсон вводят понятие "инклюзивных" политических и экономических институтов, в основе которых лежит включение граждан в общественные процессы на условиях извлечения выгоды, и "экстрактивных", представляющих собой противоположность первых - прим. Би-би-си]. В любом процессе есть всегда какое-то корневое звено, до которого ты должен докопаться, и там про это звено не сказано.

Есть два существенных фактора: политическая составляющая, которая требует отдельного рассмотрения, и управленческая составляющая. У нас сейчас имеются многие институты, но, к сожалению, многие из них или даже большинство носит имитационный характер. Начиная уже с института частной собственности: вроде бы он у нас есть, но в то же время попробуй его защити в другом институте под названием "судебная система".

У нас сейчас имеются многие институты, но, к сожалению, многие из них или даже большинство носит имитационный характер

Герман Греф

Я считаю, что такое корневое звено - это система управления. Если оценивать наше государство с точки зрения бимодальной системы управления run & change [где run относится непосредственно к функционированию, а change отвечает за непрерывную модернизацию], то наше государство находится в плоскости run.

Если обычные утверждения о том, что наше государство коррупционное и бюрократическое, перевести на нормальный технократический язык, то что такое бюрократия? Она имеет два проявления: недорегулированность и перерегулированность. В конечном счете, все это сводится к плохому process management [управлению процессами]. Чтобы от этого уйти, нужны изменения, реформы. А что такое реформа?

Любая реформа - это проект. Где project management [управление проектами] в системе управления нашего государства? Оно практически отсутствует. Это касается не только России, это болезнь очень многих государств, почти всех. Но сейчас другие государства пытаются от этого уходить. В Великобритании, например, Тони Блэр в бытность премьер-министром создал так называемыйdelivery unit [правительственный центр при премьер-министре по контролю над оказанием госуслуг].

Сегодня это в разной форме практикуется в огромном количестве стран. В нашем государстве очень развита функция HR administration [администрирование кадров], но отсутствует в полном объеме то, что мы называем HR development [развитие кадров]. Нет ни одного органа в государстве, который занимался бы этим".

Подвижные системы управления

"Слово agile [буквально - гибкий, подвижный] становится популярным во всем мире и, слава богу, в нашей стране. Но мы приходим к нему, как и во многих других случаях, последними. Для agile-управления характерно слово "тупицца", с двумя "Ц": от английского two pizza.

Это маленькие команды, которые условно можно накормить двумя пиццами. Все компетенции в этой команде соединены воедино.

На 30-50% уменьшается количество менеджеров, они просто не нужны. Всё выпускается в течение максимум двух недель, короткими спринтами. Все это автоматически загружается в вашу платформу, которая должна быть для этого адаптирована. Эта система хороша тем, что видно результаты работы каждой небольшой команды.

Если мы и дальше будем отставать, то это отставание будет, к сожалению, мало сопрягаться с нашей возможностью выжить в глобальном мире

Герман Греф

Для legacy organizations [тут Герман Греф прибегает к лексикону программистов, которые называют термином legacy systems устаревшие программные системы, предшествующие современным - прим. Би-би-си] это громадный вызов. Надо переработать все процессы управления. А чем больше у тебя бизнес, тем больше у тебя процессов.

Плохая новость, которую я привез из Силиконовой долины в этом году, состоит в следующем. Мы уже выходили из Pivotal Software, и вдруг я вижу, что в одной из открытых переговорных сидят уважаемые люди - не в джинсах, как все мы там, а в костюмах. Я спрашиваю: "Что это за люди странные?" А мне отвечают: "Это сидит правительство Норвегии, они изучают agile".

И мне стало плохо. Выяснилось, что у них уже было правительство Новой Зеландии, два министерства США. Скорость преобразований в тех государствах, где внедряется agile, будет так нарастать в отношении нас, что это станет уже просто опасно для нашей страны. Если мы и дальше будем отставать, то это отставание будет, к сожалению, мало сопрягаться с нашей возможностью выжить в глобальном мире".

Две очень разные компании

"2015 год - год перелома, перехода из века IT в век цифровизации (DIGITIZATION, перевод информации в цифровую форму). Не все отчетливо понимают, в чем разница.

Разница в том, что мы все становимся data driven [в основе многих экономических и общественных процессов лежит работа с большими массивами цифровых данных]. Мы в этом году приехали в компанию Netflix в Силиконовой долине. Лучше бы мы туда не приезжали, потому что в этой компании я себя почувствовал мамонтом.

Если данные - это новая нефть, то компании Netflix - это нефтяная компания с глубиной переработки близкой к 100%

Герман Греф

Если мы говорим о том, что данные - это новая нефть, то компания Netflix - это нефтяная компания с глубиной переработки близкой к 100%. Вроде бы никаких толковых данных компания не имеет, ведь мало же кто регистрируется под своим реальным именем.

Однако если я зарегистрируюсь там под вымышленной фамилией и зайду туда три-четыре раза, то у меня не останется ни одного шанса не быть расшифрованным компанией. Она анализирует такие метаданные, как стиль регистрации, время нахождения на ресурсе, время регистрации, подбор фильмов, последовательность подбора фильмов, минуты просмотра - и на этом основании вычисляет твой профиль. Это большая математика.

Компания стоит сегодня 40 млрд долларов - чуть поменьше, чем "Сбербанк". Но в "Сбербанке" работает 330 тысяч сотрудников, а там - 3 тысячи. Если наше будущее связано с тем, что из 330 тысяч человек останется 30 тысяч [имеется в виду сценарий, при котором в компании в результате внедрения новых технологий останется 30 тысяч высокопроизводительных рабочих мест, а остальные будут упразднены - прим. Би-би-си], то это хорошие новости. Тогда у нас есть шанс".

Технология, способная похоронить банки

"Все компании в мире делятся на две части: те, которых "хакнули" - и они об этом знают. И те, которых "хакнули", но они пока не в курсе. Я с этим полностью согласен. Сегодня самый большой драйвер наших расходов - это cyber security и compliance (кибербезопасность и соответствие государственным и корпоративным стандартам).

И то и другое не очень производительно, но крайне нужно. Если мы сегодня не будем инвестировать в cyber security, то завтра мы будем инвестировать в правоохранительные органы, которые будут безуспешно искать деньги наши клиентов.

Сегодня 200 млн хакеров в мире работают против компаний. Есть четыре наиболее атакуемые страны: Россия, Бразилия, США и Германия. Если вторые две сильно защищены, то первые две являются лакомой добычей.

Я не знаю людей, которые сильно любят банки, я и сам не люблю их

Герман Греф

Технология blockchain [подробнее об этом - вспециальном сюжете Би-би-си о биткойнах и других криптовалютах], на мой взгляд, - это новый интернет. Это идея такого же уровня, как интернет. И она не успела еще родиться, как наш центробанк сказал, что криптовалюты нельзя выпускать. Потом они сказали, что их нельзя еще покупать, а теперь они говорят, что тех, кто попытается их купить, могут посадить в тюрьму. Мы понимаем, что весь прогресс в этом случае уйдет за пределы России, все наши специалисты в области blockchain будут вынуждены работать в более удобных юрисдикциях.

Перспектива такова, что я пока не вижу в мире, где есть blockchain, места банкам. В принципе, все функции, включая CEO, постепенно заменяемы алгоритмами. Конечно, там есть некоторое количество нерешенных проблем, но они решаемы со временем.

Я себя готовлю к такому будущему. Впрочем, я не уверен, что на похороны банковской системы придет большое количество людей. Я не знаю людей, которые сильно любят банки, я и сам не люблю их".