Как советский маршал Огарков помог США захватить Ирак

Термин «сетецентрическая система управления войсками» был введен в обиход военными теоретиками Соединенных Штатов, однако его корни берут начало в Советском Союзе. Подобную концепцию, опередившую время, впервые изложил маршал Огарков еще в начале 1980-х годов. Прорывная концепция В разгар «холодной войны» наиболее популярными словами, фигурировавшими в стане противников, были: «ядерное сдерживание», «балансирование на грани», «гарантированное возмездие», «ядерная зима». Все понимали опасность горячего конфликта между СССР и США: один запуск стратегических ракет мог повлечь за собой необратимую реакцию и в конечном итоге катастрофические последствия для всего мира. Именно поэтому в США появилась идея ограниченной ядерной войны, согласно которой все события должны были разворачиваться на территории Европы. В Вашингтоне не против были пожертвовать своими европейскими союзниками ради того, чтобы уничтожить СССР.

Маршал Николай Огарков осознавал всю шаткость такого положения как никто другой. Если бы одна сторона применила ядерное оружие, то это неминуемо бы вызвало ответ другой стороны. А дальше все зависело от направления ветра: западное, то радиоактивное облако накрыло бы всю Центральную и Западную Европу, восточное – зона заражения распространилась бы до Урала. Как повезет. По мнению Огаркова, единственным выходом было исключить саму возможность ядерного столкновения. Но какие альтернативы? Как добиться стратегического преимущества, если у противоборствующих сторон примерно одинаковый потенциал? В Советского Союза еще с 1960-х годов разрабатывалась командная система боевого управления (КСБУ), способная объединять пункты управления Ракетных войск, флота и авиации.

Это позволяло Москве упреждать действия стратегических ядерных сил противника, в первую очередь НАТО. Единственное, что не хватало КСБУ, так это полевой автоматизированной системы управления войсками (АСУВ). Над ней и приступили к работе в начале 1980-х под шифром «Маневр» в минском НИИ средств автоматизации НПО «Агат». «Маневр» был использован уже на учениях «Запад-81» и «Щит-82». По мнению разработчиков, эта система повышала эффективность вооружения в 3 – 5 раз. В Европе тогда были сильно напуганы учениями сухопутных и военно-морских Организации Варшавского договора: их даже приняли за последнюю репетицию перед войной. Методы, предлагавшиеся советским начальником Генштаба, позволяли вооруженным силам Варшавского договора в считанные дни разгромить и нейтрализовать европейскую группировку НАТО без применения ядерного оружия. Доктрина Огаркова делала упор на неядерном высокоточном оружии и на повышении мобильности за счет быстрого обмена данными.

В основу новой системы должен был лечь комплекс технических средств передачи и засекречивания данных «Базальт», позволявший обмениваться информацией между объектами, удаленными на тысячи километров. Принципы ее работы лет на десять опережали общемировые тенденции. Однако конструктор комплекса «Базальт» Виталий Андреев выступил против принятия на вооружение своего детища, мотивируя свое решение его низкой надежностью. Идея прижилась К сожалению, внедрение «Маневра» в войсках шло с большим трудом. Многие генералы без особого энтузиазма принимали мудреные системы автоматизированного управления: ведь некоторые из них рисковали потерять свою должность. После распада СССР работы в этом направлении и вовсе прекратились. А вот за океаном идеи Огаркова пришлись ко двору. При этом американцы прямо признавали, что позаимствовали концепцию у советского военачальника.

После прекращения существования Варшавского договора в ГДР оставался один из комплексов «Маневр». На него то и обратили внимание американцы. Они использовали комплекс в штабной игре – результат их обескуражил. Благодаря автоматизации управления условная армия Варшавского Договора без применения ядерного оружия разгромила блок НАТО в течение нескольких дней. Позднее алгоритмы «Маневра» легли в основу Концепции сетецентрических боевых действий армии США, которая была изложена в 1998 году в статье вице-адмирала Артура Себровски и научного сотрудника Министерства обороны Джона Гарстка. Понятие «сетецентрические» объясняется тем, что оно подразумевает объединение центров управления командных пунктов и терминалов на различных носителях – самолетах, беспилотниках, танках, артиллерийских машинах – в единую сеть, что позволяет им обмениваться разного рода данными: текстовыми, аудио, видео.

Суть концепции в кратном увеличении боевой мощи вооруженных сил без изменения их численности. Превосходство осуществляется за счет качественно иного уровня управления вооруженными силами посредством создания единой информационной сети, объединяющей всех участников в режиме реального времени. То есть сетецентризм делает ставку не на новые виды вооружения, а на информационные технологии. Что же получают вооруженные силы после реализации «сетецентрической концепции? Быстроту реакции на внешние угрозы, мобильность перемещения, непрерывность процесса планирования, ведения и материально-технического обеспечения боевых действий, единое поле оперативно-тактической осведомленности. Все это Соединенные Штаты опробовали в начале XXI века.

Тотальное превосходство В нашей стране боевые действия американо-британской коалиции в Ираке в 2003 году официально трактуются как «проведение воздушно-наземной войны» – по образцу того, как армия США вела себя во Вьетнаме.

Однако соотношение военного потенциала противоборствующих сторон, скоротечность конфликта и технологическая оснащенность коалиции скорее говорят в пользу стратегии «сетецентрической войны». Соотношение сил на 20 марта 2003 года было таковым. Иракская армия насчитывала около 430 тысяч человек, на вооружении которых состояли 2200 танков, 3000 БТР и БМП, 4000 орудий, минометов и РСЗО, 100 баллистических ракет среднего радиуса действия, 500 боевых самолетов и вертолетов, 100 мобильных ЗРК. Кроме того, Багдад имел около 40 000 иррегулярных формирований, вооруженных стрелковым оружием и реактивными гранатометами.

В любой момент в боевые действия могли включиться до 650 000 резервистов. Силы американо-британской коалиции (так же были военные из Польши и Австралии) включали до 300 тысяч военнослужащих, куда входили сухопутные войска, авиация и флот. Вооружение: 500 танков, 1200 БМП и БТР, 900 орудий, минометов и РСЗО, 1100 крылатых ракет среднего радиуса действия, 1300 боевых самолетов и вертолетов, 200 мобильных ЗРК. Как мы видим, в живой силе и бронетехнике иракская армия значительно превосходила коалиционные войска, в авиации и ракетах превосходство было уже на стороне НАТО. Однако глобальный перевес коалиционным силам обеспечила информационная система управления войсками уровня связи «бригада – батальон – рота». Все командиры подразделений и передовые артиллерийские наводчики имели карманные компьютеры для ориентирования на местности и передачи боевых донесений. Замысел операции подразумевал полное завоевание господства в воздухе для создания бесполетной зоны и блокировки иракской армии в местах ее дислокации при помощи массированных ракетных ударов.

Через две недели после начала операции Багдад оказался в кольце: 4 апреля с ходу был взят международный аэропорт имени Саддама Хуссейна, 9 апреля столица Ирака капитулировала, а 13 апреля прекратил сопротивление гарнизон родного города президента – Тикрит. Причиной скоротечности конфликта стала реализация концепции сетецентрических боевых действий войсками натовской коалиции, которые сумели подавить все опорные пункты в полосе наступления без особого ущерба для себя. За период с 20 марта по 13 апреля 2003 года американо-британские силы потеряли 172 бойца, потери иракской армии составили около 9000 человек. Ключевую роль в успехе НАТО сыграла система боевого управления FBCB2 (Force XXI Battle Command Brigade and Below), тестируемая с 1995 года, которой Ирак так и не смог ничего противопоставить, несмотря на превосходящую численность состава сухопутных сил.

Не столь совершенна «Доктрина Огаркова», успешно адаптированная в США, если бы она реализовалась в СССР, по мнению аналитиков, могла бы сильно изменить советскую, а впоследствии российскую армию. Только спустя десятилетия идеи сетецентрической войны начали находить применение в России. Об этом, к примеру, свидетельствует разработка и испытание Единой системы управления тактического звена (ЕСУ ТЗ) «Созвездие», которая предназначена для комплексного управления войсками с использованием систем навигации, спутниковых и беспилотных средств наблюдения. ЕСУ ТЗ «Созвездие» сможет объединить в единую сеть командные пункты, разведку, артиллерию, ПВО, бронетехнику, беспилотники и даже экипировку «Ратник».

Современная военная наука тем не менее заявляет, что идеи сетецентризма должны служить эффективным инструментом повышения боевых возможностей, но не панацеей для решения всех проблем. Сетецентризмом нельзя злоупотреблять. Уже сейчас в плане практической реализации ключевых положений сетецентрической концепции возникают трудности. Например, у многих командиров нет четкого понимания сущности сетецентрических условий ведения боевых действий, они часто путают «сетецентризм» с компьютерными технологиями. Есть острая нехватка специалистов, которые будут внедрять новые технологии. Возникают существенные ограничения в росте технической оснащенности, так как это приводит к значительному повышению стоимости разработок.

На сегодняшний день хватает не только сторонников применения сетецентрической концепции, но и ее критиков. Доктор политических наук, профессор Александр Копылов отмечает одну очень существенную уязвимую сторону сетецентрической концепции, из-за которой все ее преимущества могут быть сведены на нет. «Что же будет, если противник применит средства радиоэлектронного противодействия для вывода из строя линий, сетей связи и передачи данных?», – задается вопросом эксперт. Очевидно, что жизнеспособность сетецентризма в военном искусстве покажет не столь отдаленное будущее. Тарас Репин