Анатолий Равикович: Я самый настоящий подкаблучник, или Как рождается любовь

Анатолий Юрьевич Равикович не считает себя Аполлоном.

И совершенно напрасно: по мнению многих женщин, он всегда был и остается очень привлекательным, харизматичным мужчиной. И его жена Ирина с этим абсолютно согласна.

Игорь ЛОГВИНОВ

Откровенная история любви Анатолия Равиковича и Ирины Мазуркевич.
Известные актеры о себе, семейной жизни и плюсах «подкаблучного» существования.

Неподражаемому «Хоботову» недавно исполнилось 75 лет. Он родился 24 декабря 1936 года.

Как и его герой из кинофильма «Покровские ворота», он встретил свое семейное счастье, будучи уже в зрелом возрасте. Ему было 40, ей — 18. На счету «Равика», как любовно друзья и близкие называют народного артиста России Анатолия Равиковича, была целая галерея блестящих ролей, а Ирина Мазуркевич делала первые шаги на сценических подмостках. Она была счастлива в гражданском браке с другим.

У него тоже была семья. Тем не менее судьба толкнула их в объятия друг друга, и большая разница в возрасте не стала помехой их счастью.

Ира, чем вас покорил Анатолий Равикович?

Равикович покорил меня прежде всего как актер. Он играл характерных персонажей в спектаклях «Люди и страсти», «Дульсинея Тобосская», «Человек и джентльмен», «Укрощение строптивой» и производил большое впечатление в любой роли. Для меня в спектакле главное, чтобы было интересно смотреть. Я хожу в театр получать удовольствие. Поэтому когда я увидела Равиковича на сцене, я влюбилась в него в ту же секунду.

Анатолий Юрьевич, а когда вас пронзила стрела Амура?

Мы вместе репетировали спектакль, она была талантлива, свежа, очаровательна. Меня это совершенно в ней покорило. А вообще кто знает, как рождается любовь? Хотя тут, наверное, был и психологический момент. Сорокалетний мужчина чувствует какую-то потребность в обновлении и, как правило, связывает это с женщиной. Потому что не хочется признавать, что жизнь уже закончена. А фактически так оно и есть, ведь в сорок лет уже определен твой статус — социальный, семейный, профессиональный. И жизнь по жестко установленной колее катится к концу, хотя тебе всего лишь сорок лет. Протест против этого часто у мужчин сорокалетнего возраста выражается в том, что они безумно влюбляются в молодых женщин.

И когда вы признались ей в любви?

Это было в 1978 году. В тот день в театре отмечали Старый Новый год, все выпили, атмосфера была праздничная. Мы с Ирой танцевали, и я впервые сказал ей, что она мне очень нравится. Я ей признался, как бы в шутку, чтобы можно было всегда отпрыгнуть назад. Ведь самое страшное — оказаться смешным в такой ситуации.

Когда человек вытаращивает на тебя глаза и говорит: «Простите, я не понял, что вы имеете в виду?» Вот чего я больше всего боялся. Мне было стыдно даже самому себе признаться, что я влюбился, потому что уж слишком большая разница в возрасте. Не могу сказать, что я получил «да», но я понял, что сама идея принять ухаживания от человека моего возраста и моего вида не кажется ей совершенно бесстыжей, абсурдной и нелепой.

Ира, и вас не остановила разница в возрасте? Или вам нравились мужчины старше вас?

Влюбляешься ты или не влюбляешься — это от человека не зависит. Скажем, я же не влюбилась в Высоцкого, хотя у меня была такая возможность, а они с Равиком примерно одного возраста.

Да, ведь в фильме «Сказ про то, как царь Петр арапа женил» вы играли невесту арапа. Интересно было сниматься с Владимиром Высоцким?

Во-первых, я в то время не очень хорошо себе представляла, что такое Высоцкий, ведь во время съемок «Арапа» мне было 16 лет. До 15 лет я жила в Мозыре, у меня не было его записей и даже магнитофона.

В газетах про него не писали, по радио не говорили, и мне неоткуда было узнать о нем.

Когда я приехала в Мозырь на каникулы и сказала подружке, что буду сниматься с Высоцким, она чуть не упала. Как! С самим Высоцким! Я говорю: а кто это?

Неужели Высоцкий не произвел на вас никакого впечатления?

Нельзя сказать, что не произвел. Мы с ним много общались помимо съемок, и он сам это предлагал. Поскольку в Москве я жила одна, делать в гостинице было совершенно нечего, и я, естественно, отзывалась на это общение. Он водил меня на выставки, в рестораны, если надо было позавтракать, вез меня в какую-нибудь гостиницу на шведский стол.

Его везде пускали, у него были деньги, валюта, две машины, которые он очень любил. Я запомнила, что BMW он любил намного больше, чем «мерседес». Он водил меня по театрам, приглашал к себе на спектакли.

Я много раз смотрела в Театре на Таганке и «Гамлета», и «Доброго человека из Сезуана».

Да он просто ухлестывал за вами?

Наверное, да. Но я была настолько дурой, что, если честно, совершенно не понимала этого. А он был совсем ненавязчивый, очень деликатный. Я думаю, что и его во мне больше всего привлекало то, что я не смотрела ему в рот и за ним не бегала.

А с Равиком у нас возникла настоящая любовь, про которую, наверное, можно в книжках прочитать. Любовь с первого взгляда. Когда мы с ним поженились, мне было 22 года, а ему 43. Конечно, у нас были всякие периоды в жизни, но, несмотря ни на что, мы женаты уже более 30 лет.

Анатолий Юрьевич, чем вы смогли покорить молодую красивую женщину, ведь вы, извините, далеко не Аполлон?

Не знаю, это вам надо у нее спросить. Я сам, видите ли, до сих пор отношусь к этому как к некому чуду. Потому что, как вы правильно изволили заметить, я не Аполлон и намного старше ее.

Ира, а когда вы решили выйти замуж?

Все было непросто: у него была семья, я была в то время не одна. И нам нельзя было открыто проявлять свои чувства.

Наши отношения продолжались в течение двух лет, потом он ушел из дома, и мы еще год жили незарегистрированными, без штампа в паспорте.

Анатолий Юрьевич, и вас не смутило то, что вы ухаживаете за замужней женщиной, да и сами некоторым образом женаты?

Нет, это не могло меня остановить, потому что это была не просто влюбленность, а это было очень сильное влечение.

Такое, когда совершаются безумства почище, чем уход из семьи.

Хоботову, которого вы так прелестно сыграли в «Покровских воротах», жена не позволяла жениться на другой. Ваша бывшая супруга легко отпустила вас на свободу?

Я не знаю такого случая, когда легко отпускают. Наверное, когда люди уже совершенно равнодушны друг к другу.

У меня была очень хорошая жена, милый, прелестный человек. И мне было трудно решиться на этот шаг, потому что этот человек передо мной был ни в чем не виноват. К тому же у меня в том браке дочь, у нас с ней прекрасные отношения.

И внук у меня там есть. Так что мне было очень тяжело. Но так сложилась жизнь.

Ира, женщина по своей природе обязана при выборе партнера учитывать такие вещи, как его надежность, способность обеспечить ее и будущего ребенка…

Муж ушел из семьи с одним чемоданом — халат, две рубашки и костюм — вот, собственно, и все, что у него было. А у меня была комната в коммуналке, которую я получила от театра. И он ко мне туда приехал в 12 метров, там родилась Лиза.

Причем муж был против ее рождения, он говорил, что надо сначала получить отдельную квартиру, всем ее обставить. А я говорила: да какое это имеет значение, что, некуда поставить детскую кроватку? Есть. Ну и все.

И вам никто не помогал?

Когда я выписалась из роддома, приехала мама, чтобы мне помогать, поскольку я была одна. И сразу началось: «Надень ей чепчик», «Закрой форточку, ей же холодно». Я говорю: «Мама, зачем ей чепчик, ты же без чепчика в доме, почему она должна быть с чепчиком? У нее тоже длинные волосы. А потом люлька у меня завешена одеялом, сквозняка нет». Или мама говорила: «Подойди к ней, покорми, она плачет». Я говорю: «Мама, она плачет не потому, что хочет есть, а потому что ее надо перепеленать». Короче говоря, мама поняла, что нам не ужиться, я ее советами пренебрегаю, и она уехала.

Как же вы справлялись одна?

У меня со дня рождения дочки было все расписано буквально по минутам. Я ее кормила пять раз в день — в девять, в двенадцать, в четыре и так далее… Молока у меня было много, и это были самые спокойные дни в моей жизни. Она поест и спит, а я сижу читаю. Вечером простираю все пеленки, поглажу их и опять читаю.

Столько я никогда больше не читала, как в то время. В общем, это был кайф. Как только я установила ей режим, я не знала, что такое просыпаться ночью, подходить к ребенку, менять пеленки. Она всю ночь спала. Так и росла. А потом я бегала с этим свертком под мышкой и на спектакли, и со спектаклей. По молодости, когда энергии много, здоровья хватает, все кажется таким простым и элементарным.

Анатолий Юрьевич, это правда, что вы отдали жене все бразды правления вашим семейным кораблем?

Да, с большим удовольствием и готовностью. Я доверяю женскому уму. Он более внимателен к мелочам. Он окрашен некой иррациональностью, которая существует наравне со строгой логикой. Это и есть то, что мы называем женской тайной. Мужской ум все-таки более рационален. Зато он способен охватывать более широкий круг явлений.

Ира, я слышал, что вы собственноручно сделали ремонт квартиры.

Да, ремонт я сделала сама. Не то чтобы я так уж очень это люблю, но это лучше, чем когда в доме посторонние люди развозят тебе грязь.

А ваш муж хоть что-то умеет делать по дому?

Он хорошо готовит. Когда у нас гости, мы часто делим обязанности. Он готовит рыбу, я считаю, что это мужское дело.

А я — разные салатики.

Ваши вкусы, оценки очень схожи?

Думаю, да. Допустим, мы сидим в разных комнатах и смотрим одно и то же кино по телевизору. Наступает какой-то момент, я кричу: «Равик, не плачь!» Потому что знаю: если у меня защипало в носу, значит и у него тоже. Хотя он немножко другой, я больше холерик, мне надо двигаться, что-то делать. А он всегда был натурой более созерцательного склада.

Как и многие мужчины, любит полежать на диване с книжкой. Ну и хорошо, ведь он много работает, надо и отдохнуть.

Хотя у нас бывают и стычки.

Я, например, с утра люблю тишину, стараюсь, чтобы меня не «взбалтывали» примерно до обеда. А он любит петь, особенно с утра в туалете — то, чего я не выношу.

Анатолий Юрьевич, а у Ирины есть какие-то недостатки, которые вас раздражают?

Ира очень властная натура, и, несмотря на то, что я старше ее на двадцать два года, она опытнее, всем в доме командует она. Ей не нравится, как я вожу машину, что я не вовремя включаю поворотный сигнал. Иногда я просто выхожу из машины и иду дальше пешком. Когда Ира занята в театре, я с удовольствием готовлю обеды, ужины. Но не дай бог, чтобы в этот момент она оказалась дома. Это неусыпный контроль, это постоянные замечания: не так порезал морковку, посолил раньше времени, опустил не в ту воду. Ира требует беспрекословного, почти тюремного подчинения правилам. Я, конечно, сильно рискую, рассказывая вам об этом.

Раньше мы очень часто ссорились из-за всякой ерунды.

И сейчас у нас бывают на эту тему разборки. Когда я не выполняю ее указания, меня ждет гауптвахта.

Да вы просто у нее под каблуком?

Совершенно точно — я самый настоящий подкаблучник.

Я вообще уже практически ничем не занимаюсь дома. Не говорю про одежду, которую она мне покупает за глаза, потому что я совершенно не выношу ходить по магазинам. Все, что на мне, — куплено ею, и она у меня даже перестала спрашивать, что мне нужно. Ира следит за моим расписанием в театре, знает, когда у меня спектакль, когда я еду в Москву, сколько мне надо с собой денег, какие лекарства и когда мне принимать.

Анатолий Юрьевич, чего бы вы пожелали своей семье в новом году?

Покоя. Не в смысле могильной тишины, а того покоя, который есть у иностранцев. Идет тебе навстречу человек, и ты видишь, что это иностранец. Внутренний покой, уверенность в завтрашнем дне, в том, что никто тебя не стукнет, не ударит — вот этого я хочу.

Ира, а как вы проводите досуг?

Я очень люблю танцевать.

В компаниях с Равиком мы танцуем обычно медленные танцы, а быстрые я танцую с кем-то другим, и он мне совершенно спокойно это разрешает.

Значит, ваш муж не ревнив

 Думаю, что ревнив. И я очень ревнива. Но это не тот случай, чтобы ревновать, когда ты танцуешь с другим. А вообще я стараюсь не давать ему поводов для ревности.

А он?

Раньше давал. Он очень ценит внимание, любит общаться.

А иначе зачем собираться? Кстати, на семейные праздники мы приглашаем только самых близких людей, причем в один день — одну пару, в другой день — другую, потом третью. Мы не собираем больших застолий. Хотя это экономичней и доставляет меньше хлопот: сразу всю еду на стол поставили, все поели, и до свидания. Но в таких застольях нет настоящего общения.

Ира, что по-вашему лучше всего укрепляет семейные отношения?

Мне кажется, что самый большой недостаток в семейной жизни — отсутствие чувства юмора. Мы через многие испытания проскочили благодаря тому, что относились к ним с юмором. И я точно знаю, что с человеком без чувства юмора я бы двух дней прожить не смогла.

Анатолий Юрьевич, а вы как думаете, в чем секрет счастливого брака?

Я думаю, что секрет счастливого брака заключается в том, что ты не должен воспринимать как данное раз и навсегда то, что жена или муж к тебе хорошо относится, тебя любит.

Не надо думать, что так будет всю жизнь. Никакой гарантии постоянства чувств быть не может, и нужно удерживать и завоевывать любимого человека буквально каждый день.

ДОСЬЕ

Анатолий Юрьевич Равикович родился в 1936 г. в Ленинграде.

С 1988 г. работает в Санкт-Петербургском академическом театре комедии им. Н. П. Акимова, где исполнил роли Аметистова в «Зойкиной квартире», Кюрма в «Биографии» A. Фриша, Тартарена в «Тартарене из Тараскона» и другие.