В её подчинении 140 военных, в том числе мобилизованные срочники, которых надо быстро обучить артиллерийскому делу. Как донецкие военные работают под руководством Корсы — в материале RT.
Ольга Качура — легенда армии ДНР. Её боевой путь начался в апреле 2014 года со Славянска, где она возглавила реактивное артиллерийское подразделение.
На Украине Ольга заочно приговорена к 12 годам лишения свободы с конфискацией имущества.
«Я не имею права плохо выглядеть»
Мы сидим в армейском КУНГе (кузов универсальный нулевого габарита), в котором Ольга проводит личное время. «Это мой военный домик», — говорит она.
Обстановка в «домике» спартанская: две двухъярусные кровати, маленький холодильник, чайники и дачный рукомойник. На маленьком столике — книги, документы, а также зеркало, косметичка и увлажняющий крем.
«Чтобы я не была в конце войны похожа на «забери меня, бабайка, забери», — поправляет чёлку Корса. — Уважающий себя командир не выйдет перед подчинёнными небритым. И у меня всё то же самое: я не имею права плохо выглядеть. Встать, умыться, привести себя в порядок — это нормально».
Ольга говорит, что уже втянулась в войну: физически не устаёт и привыкла к рваному режиму дня. Иногда она спит час, иногда успевает прилечь на 20—30 минут, чтобы восстановить силы.
«Когда удаётся поспать пять-шесть часов подряд — это шикарно», — признаётся Ольга.
Вместе с ней в этом крохотном помещении живут телохранитель, командир взвода управления дивизионом и начальник штаба.
«Но они мне абсолютно не мешают, даже когда храпят», — улыбается Корса.
«Куропатки» находят цель
В подчинении у Ольги 140 бойцов, которые обеспечивают работу реактивных систем залпового огня (РСЗО) БМ-21 «Град».
«Одна машина в течение 20 секунд выплёвывает 40 ракет. Я стреляю фактически из всех видов артиллерийских орудий, но именно реактивные мне всегда нравились больше всего. Это одновременно и страшное, и красивое оружие. Недаром наши деды во время Великой Отечественной войны называли бабушку современной БМ-21 «катюшей», — объясняет Корса.
Она и бойцы её дивизиона называют эти смертоносные машины ласковыми прозвищами: «бибика», «кабанчик», «куропатка», «ребятишки».
Чем эффективнее дивизион выполняет задачи по уничтожению противника, тем быстрее и с меньшими потерями наши пехотинцы продвигаются вперёд. Корса отмечает, что в артиллерийском деле главное — получить координаты.
«Получаю задачу и передаю координаты подчинённым для вычисления установок, а потом лично их проверяю. В это время машины выходят на огневую позицию и ждут установок и команды «Огонь!», чтобы отработать цель, — рассказывает Корса.
— Чем быстрее мы отработаем и поразим противника, тем меньше вероятность того, что мы сами попадём под ответный огонь. Время и точность — это два основных показателя работы».
В среднем от момента получения задачи до её выполнения проходит около десяти минут.
Корса признаётся, что, хотя она привыкла к войне, чувство осторожности в ней осталось навсегда. Перед тем как батарея выезжает на новые огневые позиции, она всегда старается провести разведку и с комбатами выбрать наиболее выгодные места для позиции.
«Пол на работу не влияет»
«У меня в дивизионе абсолютно разные люди — и по национальности, и по возрасту. Для меня на первом месте при отборе бойцов в штат — их умственные способности. Важно умение мыслить, считать, знание алгебры и геометрии», — говорит Корса.
Самый юный военнослужащий в дивизионе — 18-летний призывник Фрол Артамонов из посёлка Карло-Марксово в 15 км от Горловки.
Парень признаётся, что, когда его мобилизовали 28 февраля, ему было очень страшно: «Думал, что уже не вернусь».
На тот момент Фрол ничего не знал об армии и тем более — о работе артиллерии.
«Когда меня определили в дивизион, ребята постарше говорили, что мне очень повезло. Про Корсу рассказывали, что она умная, мощный тактик — противнику не попадается», — рассказывает Фрол.
Сама Ольга вспоминает, что в её подразделение Фрол пришёл «маленьким, неоперившимся».
«В первую очередь солдата надо накормить, дать время привыкнуть и научить, а уже потом в огневое посылать, — говорит Качура. — За несколько месяцев у Фрола глаза стали взрослее. Когда я это заметила, спросила, хочет ли он поехать на боевое задание. Сказал, что готов ехать».
Она убеждена, что на войне нет особого разделения между полковником и рядовым: все едят за одним столом и живут в одинаковых условиях. Дружить с подчинёнными можно, но допускать панибратства ни в коем случае нельзя, иначе потеряешь авторитет, говорит она. Подчинённые обращаются к ней «товарищ полковник», могут назвать по имени-отчеству, если обращаются с личной просьбой. Но их любимое обращение к Корсе — «товарищ командир».
Ольга говорит, что не относит себя к феминисткам, но на работе постоянно доказывает, что женщинам есть место в армии.
«Когда началась моя карьера в армии, я услышала в свой адрес фразу: «Что с неё возьмёшь, она женщина». Я тогда подумала: «Ах так! Ну нате, получите, мужики! Я вам докажу, что я могу больше и лучше, чем вы». Можно быть биологически мужчиной и носить юбку, а можно быть биологически женщиной, но с мужским характером. Пол никак не влияет на работу», — говорит она.
Долгий путь к миру
По словам Корсы, в 2014 году у неё ещё была надежда, что удастся решить конфликт мирно.
«26 мая украинская армия впервые стала бомбить Донецк с помощью самолётов. В тот день я поняла, что это война и Украина никогда не изменит отношение к ДНР, — говорит она. — И нам с Незалежной не по пути. Что это за государство, которое бомбит народ, а потом называет его «своим»?»
Она вспоминает, как учила свою дочь-школьницу прятаться во время налётов, избегать предметов, которые могут травмировать при обстреле.
Эти знания потом помогли Алёне, когда в 2014 году в Донецк прилетела «Точка-У», выпущенная украинскими артиллеристами. Благодаря умению группироваться девочка не пострадала, когда во время занятий в школе взрывная волна от снаряда отбросила её и она пролетела по классу около 5 м.
По словам Качуры, все последние восемь лет жители Донецка ждали разрешения конфликта.
«Большинство моих бойцов, даже те, кому сейчас 18 лет, ждали этих событий долгих восемь лет. Эта война всё равно должна была начаться, годом раньше или годом позже. Для нас это событие, которое позволит нам стать признанными, присоединиться к России в качестве субъекта или автономии, — рассуждает Качура. — Конечно, все устали. Четыре месяца — это довольно изматывающе, физически и морально. Но я не слышала от своих бойцов ни одной жалобы или желания развернуться и уйти. У всех одна мысль: «Пока не добьём, домой не пойдём».
Она добавляет, что за последние месяцы ненависть к врагу у всех только усилилась:
«Все эти восемь лет они стреляли по нашим городам, сёлам, но это было эпизодически. А когда это происходит ежедневно, с каждым таким прилётом ненависть к противнику становится сильнее».
Как и все в ДНР, Ольга хочет скорейшего наступления мира и уже знает, чем будет заниматься после окончания СВО. Несколько лет назад она начала учиться в Донецкой аграрной академии. После войны планирует закончить учёбу, выйти на пенсию по выслуге лет и заняться животноводством.
И ещё, конечно, Ольга надеется, что, когда её дети повзрослеют и обзаведутся своими семьями, она будет нянчить внуков и рассказывать им на кухне, как в 2022 году её звали Корсой и она вместе со своими бойцами делала всё для того, чтобы на донецкой земле наступил мир.
Комментарии