Викинги Режи Буайе

В плане уровня понимания русской истории и ее соотношения с
варяжской проблемой очень характерна новая книга профессора Сорбонны Режи Буайе «Викинги», которая была издана в 2004 году и переведена на русский язык в 2011 году. Издал эту книгу фонд Евразия. Я специально хочу обратить внимание на эту книгу, так она является не просто очередным пропагандистским трюком, или
научно-популярной беллетристикой какого-то неизвестного автора, а является
вполне серьезной работой профессора истории Сорбонны. Более поверхностного
уровня представлений об истории Руси, как и самих скандинавов даже трудно
представить. Я сам не ожидал, что таким низким может быть уровень исторической
науки на Западе.
Буайе не только выдвигает массу необоснованных положений, но еще и допускает прямое хамство по отношению к российским и советским историкам, обвиняя их в «пещерном национализме». Более того, книга изобилует явными ошибками или подтасовками.
Так, например, для обоснования шведского присутствия на Руси, Буайе обращается к руническим надписям и пишет: «Что касается рунических камней, свидетельствующих о шведском присутствии на Руси, они очень многочислены» (стр.116). Мы уже разбирали поминальные скандинавские рунические надписи на камнях. У нас найден только один такой камень 11 века на острове Березань, т.е. даже не в пределах Киевской Руси. Ни о каком присутствии норманн или шведов в пределах Руси в 9 веке, когда прибыл Рюрик на Русь, ни один камень не свидетельствует. Что привело профессора к выводу о многочисленности рунических камней остается только гадать.
Еще один перл от французского профессора: «…он (Владимир) очень скоро понял
объединяющую роль христианства. Несомненно, по этой причине он принял в 982 г. католицизм…»(стр. 223) И это не ошибка переводчика, в примечаниях указано, что так стоит в оригинале. Никаких пояснений, почему он решил, что крещение Руси было в 982 году, ни почему он написал, что Владимир принял католицизм, далее в тексте нет. Если дату 982 год еще можно понять, если автор считает, что нужно использовать другую систему летоисчесления, отличную от той, которой пользовались летописцы (хотя и это в серьезной работе нужно обосновывать), то причем  здесь католицизм понять трудно.
О крайне поверхностном уровне знакомства с русскими летописями профессора Сорбонны свидетельствует следующая цитата: «однако прежде всего отметим, что, как нам сегодня известно, Нестор писал династический труд, как и Дудон Сен-Кантенский, только для Рюриковичей»(стр.27). 
Другими словами Режи Буайе приравнивает Повесть временных лет к самому
тенденциозному историческому сочинению средневековья Дудона, настоятеля
Сен-Кантенского монастыря, Деяния Норманнов, (которое было заказано герцогом
норманнским Ричардом и охватывает период с 852 по 996 годы) и тем самым просто
низводит ее до крайне сомнительного источника, которому не следует доверять. Но
тот, кто откроет оба эти произведения, увидит разительную разницу между двумя
этими произведениями. Вступление или недатированная часть летописи показывает,
что первоначальный замысел летописи далеко выходил за рамки простого
хронологического перечисления событий. Автор (Нестор или тот, кто за этим
именем скрывается) не только рассказывает о происхождении славян и пытается
хронологически увязать события древнерусской истории с историческими событиями
соседних государств, прежде всего Византии. Он, как религиозный человек, ставит
более общую и грандиозную задачу – включить известную ему от предков историю
славян в священную библейскую историю, тем самым предать истории славян
осмысленный с точки зрения религии характер. Ничего подобного у Дудона нет. Это
обычный хроникер. Не заметить это может разве что школьник, для профессора истории это не простительно.
Естественно, что при таком уровне знакомства с источниками по русской истории ожидать каких-то прорывов в освещении варяжской проблемы не приходится.
Все пункты, которые развивает Буайе в защиту того, что варяги - это шведы, ничего нового по сравнению с допотопными доводами, выдвинутыми еще Байером и Шлецером, не содержат. Собственно Буайе и признается, что взял многие свои положения у Прицака, нашего горе-норманниста. Все эти доводы мы уже
разбирали в предыдущих статьях и останавливаться на них не имеет смысла.
Кроме этих странностей текста, там присутствуют и концепции
продиктованные определенными политическими интересами. Дело в том, что несмотря на различную аргументацию в отдельных работах западных историков всегда
прослеживаются несколько идеологических пунктов, которые эти аргументы
стремятся поддержать. Одним из таких пунктов является тезис о том, что большая
территория, которую занимают восточные славяне – это собственно не их исконные
земли, что шведы, финны, прибалты, хазары, венгры, готы раньше колонизировали
якобы все эти территории и тем самым у них больше прав на эти территории.
Логика этих построений и «доказательств» очевидна, очевидны и политические
цели, которые преследует Запад выдвигая и защищая такие тезисы. Собственно со
времен притязаний шведов на новгородские земли Московии ничего не поменялось.
Второй тезис, который также присутствует в этих якобы «научных» работах, это
доказательство примитивности славян по сравнению с германоязычными народами.
Прямо или скрыто, но обязательно развивается идея, о неспособности славян ни
создать государство, ни развивать торговлю. Поэтому якобы их легко подчинили
малочисленные скандинавы, научили торговле, подарили законодательство и
культуру, организовали государство.
Эти же пункты защищает и наш великий профессор от истории
Буайе. Рассказав о том, что практически вся территория восточноевропейской
равнины принадлежала другим народам, он пишет: «Что касается славян, народностей малоизвестных – они появились в Истории только в 5 в., и почти полное отсутствие информации о них  делает любую гипотезу в их отношении чрезвычайно рискованной, - они, должно быть, первоначально занимали территорию, центром которой был Киев, и состояли из большого числа очень нестабильных племен. С 5 по 8 век они постоянно кочевали до границ Франкской империи (столкновение вендов с Данией уже отмечалось) и почти по всей площади Хазарского и Булгарского каганатов. В целом к 800 г. то, что мы теперь называем Россией, выглядело огромным конгломератом разнообразных этносов и политических систем, среди которых по-настоящему доминировала одна Византийская империя»(стр.112).
Как видим, славяне низводятся до какого-то малоизвестного кочевого племени,
которое не имело ни своих земель, ни истории, и вообще своей самобытной
славянской культуры.

Просто сброд со всей восточной Европы. Ничего собственно
нового здесь западный норманнизм не предлагает. Оригинальным является только
желание автора представить славян как зависящих от Византийской империи.
Трудно сказать, это сознательная заангажированность автора или научное мифотворчество достигло такого уровня, что даже профессор Сорбонны
легко поддается одурманиванию пропаганды норманнизма. Но как бы там ни было,
кроме изложения истории, западный профессор обязательно «вкручивает» идеи,
продиктованные современными политическими интересами.
После таких фантастических построений, о том, что славяне собственно и не народность и не имеет своей истории вплоть до эпохи викингов, Режи Буайе даже не стремится как-то обосновывать свои тезисы о проникновении скандинавов во внутренние районы Руси. Так стремясь доказать, что скандинавы якобы использовали речные коммуникации для торговли с Ближним и Средним Востоком он приводит следующие отрывки из арабских авторов.
Ибн Хордадбех(персидский путешественник 9 века)
Русы, принадлежащие к славянской расе, отправляются из самых дальних областей славян на берега Румийского (Средиземного) моря и продают там бобровые и лисьи шкурки, а также мечи. Император (басилевс) довольствуется тем, что берет десятину с их товаров.
Русские негоцианты также спускаются по реке славян (Волге), пересекают рукав, проходящий через город хазар(то есть Итиль), где суверен этой страны взимает с них десятину; потом они выходят в Джурджанское (Каспийское) море и направляются к месту, которое заметят. …Иногда товары руссов перевозятся на верблюдах из города Джурджан до Багдада» (стр. 113).
Арабский географ Ал-Масуди(10 век)
«Из страны буртасов (в местах слияния Волги и Оки) вывозят шкурки чернобурой лисы, роскошь князей этих неарабских народов. Этот товар продается в областях Баб ал-абваб(Дербент) и Берда(в Армении) и в других краях, таких как Хорасан и Хорезм, где он обрабатывается. Он вывозится также в страны севера, страны славян, с которыми буртасы соседствуют. Оттуда его везут в страны франков, в мусульманскую Испанию
и по всему Магрибу»(стр. 114).
Казалось бы, из этих двух отрывков совершенно очевидно следует, что под руссами арабские источники имеют в виду славян. Они называют типичные для русских купцов товары, указывают на торговые пошлины, которые русские платили, за право торговать в Византии и ли проходить через Хазарский каганат. Об этих пошлинах говорят и договора киевских князей с Византией. Походы на Царьград осуществляли киевские князья тоже для того, чтобы добиться более выгодных условий торговли. Ничего подобного скандинавы не предпринимали и никаких прав на торговлю в Константинополе у них не было.
Но тут Буайе отсылает всех к загадочной надписи на одном из камней в Вестманланде(11 века), в которой будто бы упоминается Хорезм, хотя это еще нужно доказать, и после этого следует заключение, что «В общем, ни на миг не приходится сомневаться в реальности поездок шведов на юго-восток, а потом прямо на восток» (стр. 114).  Буайе никак не пытается обосновать, как эти
древние арабские тексты доказывают якобы путешествие шведов по рекам Руси на
восток. Не доказывает и какая связь этих текстов с рунической надписью на
камне. Любому нормальному человеку понятно, что эти арабские источники имеют в
виду под русью славян. Шведы или скандинавы вообще не упоминаются. Всем
понятно, что если выдвигать какой-то неожиданный вывод, то его нужно как-то
обосновывать. Но доказать это очень проблематично, поэтому наш француз Режи
идет по другому пути – он делает вид, что это и так очевидно и давно доказано,
поэтому и нечего здесь обсуждать. Это красивый прием, но к сожалению из
арсенала политических пропагандистов и демагогов, а никак не серьезных ученых.
К сожалению, такое фривольное обращение с древними источниками и свидетельствами приводит не только к дикому искажению русской
истории и истории вообще славян, но и к искажению истории самих викингов.
Так используя знаменитый рассказ о похоронах знатного руса из Ибн-Фадлана Буайе приписывает отдельные эпизоды похоронного обряда скандинавам, хотя к ним это описание никак не относится. Ибн-Фадлан, как и другие арабские авторы, нигде не упоминает скандинавов. Нет опять же никаких доказательств, что на Волге было проще встретить скандинава, чем славянина. Все детали похоронного обряда были характерны для славян. Следовательно, произвольное приписывание его викингам, является просто произволом ни на чем не держащемся.
Для обоснования вообще концепции о том, что варяги  - это шведы, и что это они якобы основали древнерусское государство, Буайе заходит из далека. Он выдвигает теорию о том, что якобы в основе экспансии викингов лежали торговые интересы и что если на западе в основном действовали норвежцы и датчане, то на востоке – шведы. Поэтому шведы сначала проложили торговые маршруты, а потом якобы захватили власть и подчинили славян. Это достаточно хитроумная концепция, которая
пытается примирить явное противоречие между тем, что все западные, русские
источники и саги представляют норманн исключительно как разбойников или
наемников, а с другой как-то обосновать свидетельства арабских и византийских
источников о том, что русь занималась торговлей. Но о том, что торговцев из Скандинавии русские князья пропускали свободно плавать по своим речным коммуникациям, нет никаких данных. Более того, известно, что новгородцы зорко следили за тем, чтобы иностранные суда не проникали во внутренние районы Руси. Собственно и Новгород и Киев и другие крепости на слияниях рек и пересечениях торговых коммуникаций закладывались и служили для контроля торговли. Известно, что и во времена Ивана Грозного иностранные корабли не могли заходить дальше, например, Архангельска и подниматься по Северной Двине. Все товары подвозили из
внутренних районов русские купцы на своих судах.  Поэтому даже если выдавать шведов за добропорядочных негоциантов, это не позволяет понять, как они могли проникать на речные коммуникации Руси, да еще с аналогичными товарами, т.е. прямо конкурировать с русскими купцами.
Чем руководствовался фонд Евразия, когда решил перевести этот суррогат истории от профессора Сорбонны, не известно. Но я почти уверен, что этот фонд, как и другие фондики крышующие пропихивание определенной выгодной Западу идеологии и истории, не свободен в выборе того, что печатать и им ненавязчиво «подсказывают», что именно переводить и печатать.