Какое понимание, такое и действие. Кое-что о российской аналитике по ситуации на постсоветском прост

Для меня, как человека, имеющего отношение к белорусской и в целом постсоветской политике, всегда большую загадку представляло экспертно-аналитическое обеспечение российской внешней политики на постсоветском пространстве. Читая комментарии признанных московских мэтров по данному вопросу – Андрея Суздальцева, людей из Института стран СНГ или журналистов и экспертов информагентства «REGNUM» (а зачастую это одни и те же люди), не раз приходилось узнавать много нового и невероятного о белорусской политике.

Особенно выдающимися в данном отношении, зачастую близкими к параноидальным, являются тексты профессора ГУ ВШЭ Андрея Ивановича Суздальцева.

Например, его недавняя статья «Забава лимитрофов». Будучи неспособным (или просто не имея такой задачи) связать «А» с «Б» и допуская в анализе ситуации ошибку за ошибкой, Суздальцев делает зловещий «вывод»: «Для чего А. Лукашенко провоцирует войну в Центральной Азии? Понятно, что в данной игре он действует заодно с Бакиевым, рассчитывая во всеобщем хаосе что-то выиграть. Но ведь попутно официальный Минск науськивает Баку на Ереван, явно толкая эти страны к схватке за Нагорный Карабах, развивает отношения с Грузией, где вопрос реванша над Россией стал мобилизующей национальной идеей, во многом обеспечивающей власть М. Саакашвили. Стоит напомнить инициированные Минском и Варшавой постоянные кризисы в белорусско-польских отношениях. … Белорусское руководство мечется по периметру российских границ, провоцируя кризисы и даже войны, рассчитывая, что в итоге Москве будет не до Минска».

Как прокомментировал этот перл эксперт Белорусской группы развития Арсений Сивицкий, «иногда, когда читаешь Суздальцева, складывается ощущение, что Лукашенко некий гигант стратегической мысли, оперирующий исключительно категориями доктрины «управляемого хаоса», а сам Стивен Манн является его личным тайным советником по внешней политике...».

При этом Суздальцев, разбирая «антиузбекскую партию» Лукашенко, полностью обходит стороной роль в центральноазиатских событиях тех же США, чей госсекретарь Х.Клинтон побывала в Узбекистане за каких-то 9 дней до его статьи и провела там весьма интересные переговоры, в том числе – о вопросах размещения американских войск. Интересно, что мешает Андрею Ивановичу обсуждать такие важные для сути дела обстоятельства?

Еще круче – суждения российских экспертов о белорусских аппаратных раскладах и позициях в нем «антироссийских» сил. Например, предметом многочисленных шуток и анекдотов в политологической тусовке стало зачисление в ряды польского лобби в Беларуси бывшего замглавы Администрации Президента, ныне министра информации Олега Пролесковского:

«Безусловно, что для многих лиц в руководстве республики (Пролесковский, Латушко и т.д.), а также для огромной части оппозиции передача республики под Варшаву является их политической задачей» – пишет тот же Суздальцев в начале 2010 года. И многозначительно добавляет: «Из Москвы это прекрасно видно и понятно…».

Действительно, с теми, кто записывают такие фигуры, как Пролесковский и Латушко в одну группу, все понятно...

Через пару месяцев – еще одна многозначительная конспирологическая заметка: «Контакты между посольством Польши и рядом высших чиновников республики (В.Макей, О.Пролесковский, ряд высших офицеров в МО РБ и т.д.) не являются тайной». Вот оно что – В.Макей, не скрывающий своих обширных связей в Германии, где он служил, и О.Пролесковский, родившийся в России, и не раз обвиненный в излишних симпатиях к Москве, оказывается, «поляки»! Вместе с не названными «высшими офицерами в Министерстве обороны».

Зачем Суздальцев с начала 2010 года вытащил «польскую карту», было понятно тогда, и уж тем более понятно сейчас. В этот период началась разработка стратегии демонтажа белорусской модели. Это была первая совместная, российско-европейская, стратегия, где главным оператором от Европы была, разумеется, Польша. Мы назвали ее пактом Бузека–Приходько. Поэтому действие российских коллег было по-своему правильное – выстраивая собственную антилукашенковскую игру с Польшей, необходимо было обвинить в ведении подобной игры сам Минск. Но ведь господа эксперты могли бы закидывать свои легенды в информпространство и в менее абсурдном виде.

Большие «успехи» на ниве поиска «антироссийских» фигур демонстрирует и другой авторитетный российский источник по белорусской тематике – информагентство «REGNUM».

Сейчас там широко обсуждается «русофобское» заявление министра образования Беларуси Сергея Маскевича о роли белорусского языка в Беларуси. Чиновник, в частности, заявил: «У нас двуязычие трактуется как право гражданина выбирать язык.

Я лично считаю, что нам необходимо трактовать иначе: двуязычие – это обязанность каждого владеть и одним, и вторым языком. Обязанность гражданина Беларуси». Регнумовские авторы увидели в этом заявлении поворот к политике прибалтийских республик по выдавливанию русского языка из общественно-политической жизни. Что, конечно, забавно.

Дело даже не в том, что министр образования Беларуси формально логически совершенно корректно проинтерпретировал статью 17 Конституции Республики Беларусь, объявляющую государственными языками именно оба языка (а не «один из»). И не в том, что заявление Сергея Маскевича было сделано в связи с вопросом преподавания белорусского языка в средних учебных заведениях, где он и так уже давно обязателен. Куда интересней то, что нынешний министр образования, не имеющий опыта работы на республиканском уровне и не имеющий своей команды, и в языковом, и во всяких других вопросах лишь продолжает уже давно обозначившуюся и проводившуюся линию, преемственность которой обеспечивают два политических тяжеловеса в министерстве – Александр Жук и Казимир Фарино. Ирония же ситуации состоит в том, что оба указанных замминистра не самым отдаленным образом связаны с оппозиционным политиком, бывшим ректором Белгосуниверситета Александром Козулиным, активно поддерживаемым Москвой (особенно – в период антилукашенковской кампании 2010 года). Из этого, конечно, нельзя делать необоснованных далеко идущих выводов о взглядах этих чиновников. Но вообще казус интересный.

Одним словом, сваливать в кучу Маскевича, Якубовича, Давыдько, Янчевского, Пролесковского, Чергинца и Рубинова как русофобов и якобы страстных сторонников белорусского национализма, чтоделает в своей статье регнумовский автор Вячеслав Дашкевич, значит подменять реальную аналитику пропагандой. С тем же успехом к этому списку «русофобов» можно добавить еще пару–тройку сотен имен с полярными политическими взглядами и позициями. Что, кстати, фактически и предлагает сделать автор, указывая: «список, увы, длиннющий. По каждой названной особе у автора есть масса материалов, дающих ему право на подобное оценочное суждение».

Вот, значит, какой аргумент – «масса материалов»!

Боюсь, в итоге окажется, что весь белорусский политический класс – «антироссийский». То же, впрочем, касается, и украинского, и таджикского, и всякого другого постсоветского политического класса. Вероятно, только в США и Великобритании политический класс – «пророссийский». Возможно, еще немножко в Швейцарии и на Кипре.

Втюхивать аудитории и заказчику бурду про тотальную «антироссийскость» гораздо легче, чем разбираться с реальными основаниями и позициями политических субъектов, структурой группировок и переплетением интересов отдельных фигур. И уж это куда легче, чем оценивать поведение лимитрофных элит как реакцию на безответственную политику «большого брата» – самой Российской Федерации, всегда бывшей в первых рядах борцов против «окраин» и обязанной этой борьбе самим своим существованием (Декларация о государственном суверенитете РСФСР, «русские», отделившиеся от России–СССР).

Зачастую за подобным подходом довольно хорошо видны «уши» некоторых российских корпораций (принадлежащих зачастую фирмам с Виргинских или Каймановых островов). Но это полбеды. Главная же проблема – в том, что маниакальный поиск «русофобов» отражает реальные установки сознания значительной части российского общества. Подобно тому, как одни ищут (и находят) «врагов русского народа» среди кавказцев и иммигрантов из Средней Азии на улицах российских городов, другие не менее успешно делают это на внешнеполитическом поприще. Результат же получается один – Россия слабеет, теряет внутреннюю стабильность и международный авторитет. И всё это – как плата за сомнительную возможность чувствовать себя обиженными и обманутыми, ругать «плохих» соседей и чувствовать себя «белыми и пушистыми».

Можно, конечно, объявить такую линию поведения несерьезной и просто смешной, однако последствия подобных экспертных вывертов являются вполне себе серьезными и несмешными. Россия уже потеряла Центральную Азию, где сегодня под видом Центральноазиатской антинаркотической инициативы в странах региона обосновываются американские спецслужбы, а инициатива экономической интеграции уже давно принадлежит Вашингтону и Пекину. Украина с «пророссийским» Януковичем тоже оказалась «русофобской». Азербайджан уже весь «в Европе». Про Грузию и говорить нечего. Даже Приднестровье вышло из-под контроля. И все это не в последнюю очередь – результат отвратительной работы российского экспертно-аналитического мейнстрима.

Успокаивает в данной ситуации лишь то, что эпохе такой дремучей некомпетентности сегодня неумолимо приходит конец. В условиях Катастрофы 2014 года Россия или перейдет к нормальной интеграционной политике (и, соответственно, аналитике), или будет вынуждена искать счастья в роли козла отпущения, на свои сбережения спасающего грохнувшуюся финансово-спекулятивную экономику. Но какой из этих сценариев будет реализован, зависит в том числе от действий экспертно-аналитического сообщества.