Здравствуй, средневековье!

Вот и закончилась эпопея с гастролями в России пояса пресвятой богородицы, явившимися причиной множества обморожений, простуд, травм в результате давки (Самара) и двух летальных исходов (Ставрополь и Калиниград). В Москве очередь к храму Христа-спасителя (XXС), где был выставлен артефакт, достигала длины в 6 км; автомобильное движение в прилегающих районах было полностью парализовано. Не стояли в очереди только "лица особо приближенные", для которых выписывался виповский спецпропуск-скороход. Вполне себе средневековая градация христиан по имущественно-сословному признаку — факт непреложный и до сих пор актуальный. И тут возникает вопрос о вменяемости граждан светского государства XXI века, готовых сутки стоять на морозе ради "священного" пояса. Конечно, вместо того чтобы молиться, поститься и соблюдать десять заповедей, лучше поцеловать греческую коробку, в которой лежит кусок материи, появившийся в средние века в одной из предприимчивых церквей. И не важно, что такая же коробка с поясом стоит в нескольких сотнях метров от ХXС в храме Илии Обыденного (тоже признана церковью как артефакт). Но современных верующих это уже не интересует, ибо любое рациональное объяснение будет ими отвергнуто. Неужели мы прямой дорогой возвращаемся в средневековье? 

Во всем мире находятся 13 поясов богородицы и их фрагментов - по крайней мере официально известных: девять на Западе, и четыре на христианском Востоке. Так какой же из них действительно истинный и "священный"? А это сейчас мало кого интересует, ведь как говорят православные эксперты, "совершенно неважно, является ли этот пояс подлинным или нет, важно, что церковь его таким назвала". Действительно, религия и рациональный смысл несовместимы!  

Но давайте отвлечемся от пояса и его гастролей по России. Лучше посмотрим, откуда вообще взялось в христианстве просто несметное количество артефактов, которые предприимчивые служители церкви используют как для собственного обогащения, так и для идеологических целей.

Первым понявшим всю прелесть церковного фетишизма был сто второй папа римский Пасхалий I. Вечно нуждаясь в деньгах, чтобы возместить пущенные на ветер сокровища, он сам лично "обнаружил" мощи покровительницы музыкантов Цицелии (летописцы писали, что тело святой еще хранило на себе следы крови) и выставил их на главном алтаре одноименной церкви. После этого чудесного "обретения", жертвоприношения верующих и подарки паломников стали стекаться в изобилии и многократно приумножили богатства святого отца.  

Именно при Пасхалии I большинство монастырей превратилось в фабрики реликвий. Уж во всяком случае эти лавчонки никогда не испытывали недостатка в ассортименте. Продавцы без особого труда удовлетворяли любой спрос на зуб святой Бригитты, ноготь святого Павла, кость любого апостола или мученика - все было к услугам потребителя. Вопрос сводился лишь к цене. По словам летописцев церкви, животворящий крест господень был самым ходовым товаром. Если бы собрать все стружки с этого креста, которые продавали верующим в память о смертных муках Иисуса, ими можно было бы отопить немало жилищ в самую суровую зиму.

Столь выгодным дельцем церковь усердно занималась в течение многих веков. Но мне хотелось бы подчеркнуть, что именно Пасхалий I основал эту отрасль церковной индустрии. Именно при нем монахи пустили в продажу некоторые части тела (их и назвать-то не очень удобно!) святого Иосифа, Иоанна Крестителя и девы Марии. Крайняя плоть Иисуса Христа появилась позже, при Людовике Святом; этот сомнительный кусочек кожи был куплен герцогом Анжуйским, братом короля, и выставлен в церкви во Франции для поклонения верующих.

После Пасхалия I культ фетишизма и икон достиг такого расцвета, что король Франции Людовик Благочестивый вместе с некоторыми французскими епископами потребовал от папы созыва собора в надежде хоть как-то ограничить иконопочитание. После долгих обсуждений собор вынес следующее смехотворное решение: "Всякая икона, по закону божьему, является кумиром, но всякое поклонение ей - идолопоклонство".

Попытайтесь-ка разобраться в таких тонкостях! Но не забывайте, что это средние века, и кто не разберется, будет объявлен еретиком и осужден на муки вечные! 

Еще большего расцвета, чем при Пасхалии I, фабрики реликвий достигли в XIV веке при папе Бонифации VIII. Король Франции Людовик IX решил однажды купить у венецианцев терновый венец Иисуса Христа. Монахи аббатства Сен-Дени утверждали, что подлинный терновый венец находится не у венецианцев, а в их руках, ссылаясь на то, что шипы их венца сохраняют зеленый цвет. Подобная аргументация смутила короля, и, прежде чем принять решение, он назначил экспертизу подлинности реликвии. Выяснилось однако, что венец, приносивший монахам огромные деньги, был сделан из крашеного дерева. Тогда Людовик, гордясь своей проницательностью, срочно отправил посланцев в Венецию, приказав, не останавливаясь перед ценой, приобрести терновый венец, ибо, как он заявил своей матери и придворным, уж этот венец, конечно, подлинный, поскольку у монахов Сен-Дени - точно фальшивый.

Сделка произвела сенсацию! Мелкие князья, как правило не слишком богатые, последовали примеру Венецианской республики. Людовику IX наперебой стали предлагать самые удивительные реликвии, и Людовик все покупал с благодарностью. Он собрал у себя такие редкостные вещи, как перекладину животворящего креста, копье, губку, молот, гвозди и прочую бутафорию распятия. За все он платил огромные деньги, которые, разумеется, брал из государственной казны. Увидев, что торговля святыми реликвиями - весьма прибыльное дело, этим промыслом стали заниматься и другие подданные. Бойкую торговлю развернули во Франции греческие монахи и итальянские священники. Волосы, обломки костей, кусочки засушенной плоти шли за баснословную цену. Многие части пояса богородицы появились именно в это время. Естественно, покупатели были убеждены, что эти остатки принадлежали какому-нибудь святому. Так, Генуя купила ослиный хвост, заплатив за него, не торгуясь, тысячу экю золотом! Хвост якобы принадлежал ослу, на котором Иисус въехал в Иерусалим! История с хвостом особенно ценна тем, что продавцом оказался один из церковных иерархов. Другой прелат продал сено из яслей, которые служили колыбелью младенцу Христу.  

Так и представляешь себе ситуацию, как у порога лавочек, где продавались эти редкие товары, чужеземные монахи отчаянно зазывают покупателей. "Сюда! Сюда! - вопят они. - Смотрите: вот фиал, в котором кровь спасителя, собранная у подножия креста Марией! Вот сосуд со слезами Иисуса Христа! А вот молоко богородицы!" И это не выдумки, так как подобные артефакты были действительно зафиксированы католической церковью. А верующим оставалось лишь выворачивать кошельки... Французские клирики сначала, конечно, завидовали чужестранцам, а потом и сами занялись изготовлением реликвий. Они вполне резонно решили, что подорвать конкуренцию можно лишь товарами, еще более необычайными, и дали полную волю своей необузданной фантазии. На рынке стали появляться такие вещи, которые могут вызвать лишь гомерический смех. Рясники предлагали пустые коробки, в которых, по их словам, содержался... вздох Иисуса Христа! А добрый король Людовик Святой усердно покровительствовал торговле и христианскому фетишизму, будучи твердо уверенным, что господу ничего не может быть приятнее этого, если, конечно, не считать избиения еретиков. Но это всё-таки другая тема. 

Великий русский писатель Л.Н.Толстой писал: "Духовенство и сознательно и преимущественно бессознательно старается для своей выгоды держать народ в диком суеверии". И классик имел полное право на подобное мнение, ведь любой здравомыслящий человек понимает, что без чудес не бывает религии. Лишь поражая воображение невежественных и легковерных людей фактами, которые кажутся сверхъестественными, священники в состоянии утверждать свое господство над умами и навязывать в качестве не подлежащих сомнению истин самые нелепые догмы.

Как говорится, здравствуй, средневековье!