Путин в красках описал картину будущего, в которой «Единая Россия» не набирает большинства в Думе.

В случае проигрыша «Единой России» страну ждет долговая яма, кризис и потеря дееспособности власти, предупредил Владимир Путин фракцию единороссов в Госдуме. Глава правительства пугал европейским опытом, где в парламентах сильна оппозиция.

В четверг лидер «Единой России» Владимир Путин встретился с руководством партии. Поговорить с премьером в его подмосковную резиденцию Ново-Огарево приехали спикер Госдумы Борис Грызлов, первый вице-спикер палаты Олег Морозов, секретарь президиума генсовета партии Сергей Неверов, глава исполкома Андрей Воробьев, первые зампреды фракции Татьяна Яковлева, Владимир Пехтин и Артур Чилингаров.

Начиная разговор, Путин сразу объявил, что рассчитывает на то, что партии удастся провести «эффективную избирательную кампанию», то есть «убедить подавляющую часть избирателей в правильности» выбранного пути и «таким образом получить необходимо количество мандатов». Путин подчеркнул, что это необходимо для того, чтобы работа была продолжена.

В следующие две минуты он расшифровал, что имеет в виду под этой фразой. Отметив, что прошедшие четыре года были непростыми не только для России, но и для всех стран мира, премьер заметил, что пройти их с наименьшими потерями удалось только благодаря наличию большинства в парламенте.

После этого Путин решил назвать единороссам главную заслугу реализованной антикризисной политики. «Принимая все эти решения, мы не попали и не втащили страну в так называемую долговую кабалу», — объявил он, в очередной раз кивнув в сторону Европы. По его словам, нынешняя ситуации с долговым кризисом связана с тем, что «в свое время» властями стран ЕС были приняты «неточные решения». «В своё время начинали в какие-то годы жить не по средствам, а потом не могли прервать этот тренд», — объяснил он партийцам, заключив, что все происходящее у соседей стало возможно именно благодаря отсутствию у них большинства в законодательном органе.

«То, что происходит и у наших европейских друзей, и у наших партнёров в США, — это в том числе результат отсутствия консолидации в обществе, когда не могут между собой договориться ведущие политические силы», — искренне объявил премьер.

Для усиления эффекта он в красках описал картину будущего, в которой «Единая Россия» не набирает большинства в Думе.

«Если мы расквасим парламент и будем так же, как в некоторых странах, не в состоянии принимать нужные решения в нужное время, а будем только всё обещать, а потом жить за счёт будущих поколений, это когда-нибудь подтащит нас к той черте, за которой сейчас оказались наши партнёры и друзья в Европе», — предупредил он.

О том, как Дума хорошо работает под чутким взором «Единой России», тут же рассказал спикер Грызлов. «Количество законопроектов, которые мы приняли, — 1608, это на 500 больше, чем в Думе четвертого созыва», — похвастался он. «Понятно, что такое количество законов можно было принять только в том случае, если парламентское большинство обеспечивается одной партией», — объяснил он.

В заключение Путин сделал почти что сенсационное признание. «В период кризиса часть членов правительства считала, что парламент должен в этих кризисных условиях просто передать правительству полномочия по принятию решений», — признался он. Но, как сообщил Путин, беду отвел Грызлов, который настоял на необходимости «действовать в рамках действующего законодательства» и «оставить парламенту то, что ему принадлежит по закону». «Тогда вы мне сказали: мы обещаем, мы доработаем, но будем принимать эти решения быстро, ничего не затянем», — рассказал Путин, резюмировав, что именно благодаря «тому, что у нас был дееспособный парламент», так и было сделано. В этот момент в зале неожиданно погас свет и участники беседы остались сидеть за столом, освещаемые лишь светом телекамер.Открытая часть дискуссии длилась около десяти минут. В этот раз единороссам пришлось больше ждать встречи с премьером, нежели говорить с ним. Разговор в закрытом режиме занял у партийцев на удивление мало времени. Встреча закончилась примерно через пятнадцать минут после начала непубличного формата.