Officeanka

            Мир сервиса и услуг многогранен  и разнообразен. 

Он может казаться иллюзией бесконечного счастья, глядя на вышколенных, отутюженных и начищенных метрдотелей в дорогих фешенебельных отелях, которые вам улыбаются, с вами приветливы и вежливы.

А может «пригрезится» скромной беззаботной жизнью администратора ресторана, который на первый взгляд занят лишь тем, что небрежно кидает замечания персоналу и демонстрирует собственное превосходство.

Порой, это завистливый взгляд на предприимчивого студента, бегающего между столиками с желанием услужить вам ради ваших щедрых чаевых, которые он с удовольствием потратит после работы на веселую вечеринку, дискотеку или просто свидание с девушкой.

Это и скромное почтение к тучному, но доброму шефу-повару собственного, хотя и не обязательно, ресторана, где он способен продемонстрировать знание чуть ли не всей вашей гаммы вкусовых ощущений и переложить ее на дегустацию соответствующих блюд.

А может быть, этот мир вам предстанет в образе восхитительной работницы салона красоты, чья ухоженность, да и вся манера обращения с вами вас заставит провести там не один час и потратить без сожаления уйму денег, превратив вас в Золушку или Принца перед балом.

Это картинки. Но эти картинки могут быть бесконечным перечислением всего того, что называется миром сервиса и услуг.

Что же в себе он таит?

Чтобы не ходить далеко и не заглядывать за кулисы запретного, приоткрою лишь собственную ширмочку на то, что мы зовем… «официанткой». Не для того, чтобы объяснить какая это замечательная, или наоборот, профессия, не для того чтобы  воззвать к голосу справедливости и показать негативные стороны. Вовсе нет.

А для того, чтобы поведать, как это представилось простому обывателю, который никогда и не задумывался заглядывать в эти скромные кулуары быта.

Официантка. Может и та, что становится Золушкой, а может и та, что «творит чудеса» в зале ресторана.

            Не много я знала девушек, которые имели свой скромный доход подобной работой.

Само слово всегда внушало окружающим слегка презренно-снисходительное отношение к тем, кто взял на себя риск подобным образом «услужить» миру.

            На английском она нас встречает, на французском она нам услуживает, а на русском… звучит даже очень торжественно, словно слово произошло, чтобы поднять «боевой дух» служительницам общепита, нечто официальное – «официантка»!

            Но, увы, ничто не спасло от прозаической сути этой «профессии», даже не смотря на «громкое» название, тех, кто выбрал  или был вынужден ее выбрать.

            Когда-то и я жила иллюзией, после впечатлений от просмотра хэппиэндовских фильмов, что это может быть тоже своего рода билетик в жизнь, и может даже очень счастливый, где, однажды, видя мои душевные страдания на этом поприще, мой принц придет и избавит от них.

            Как говорится, кто во что верит…

Было. Это было.

В 2002 году в Париже, куда меня занесло буквально «ветром» судьбы.

            Молодость, своей горячностью, направила меня однажды по скользким дорожкам. Все, что меня могло сохранить как достойную мадам, при муже, относительном достатке, по  своей неопытности, наивности, беспечности и азартности, я оставила  на пути к своему абсолютному счастью.

            Я ушла. В ночь. В никуда. С убеждением, что жалеть мне не о чем.

            Там, где меня приняли и позволили вкусить то, к чему я никогда не стремилась. Но, пришлось постичь и познать.

                        Ольга. Кузина Люды, которая стала, по собственной инициативе, моей одной из «подружек». Хотя, в силу врожденного, а может быть приобретенного высокомерия, оценив ее социальный и интеллектуальный уровень, я мысленно списала с претендентов моего окружения, так как меня, если не отталкивало ее присутствие, но, во всяком случае, ничто не притягивало. Ее история, красочная, полная авантюрных выкрутасов, где «выживает» тот, кто сможет, меня даже напугала.

Но я лишь отдаленно коснулась мира, где выживание стало целью, стимулом жизни, где все те понятия о честности, благородстве, этике поведения, что я хранила в себе,  ничего не стоили. Где обман, хитрость, коварство не является зазорным. Где все мои понятия о чистоте человеческой сути проникли в зазеркалье и стали сплошным негативом, который меня все глубже меня загонял в уголки собственных слабостей, откуда мне пришлось бежать как «побитой собаке», пытаясь сохранить то немногое, что у меня оставалось.

            И эта Люда, самой искренней манерой, напыщенной чистотой своих побуждений в отношении меня, к такой же «чужеродке», как и сама, какими мы были в Париже, проникла в мой мир. Стала, чуть ли не единственной «подругой», которую я до конца моих дней в Париже,  мысленно называла просто знакомой.

            Вероятно, «друзья» в моих понятиях не имеют четких определений, поэтому я никого в них не принимала только потому, что они со мной общаются. Хоть друзей у меня, в общем-то, нет, никого не осталось, за редким исключением, но свои высокие планки занижать не стала, несмотря на их расплывчатость.

Друг – это понятие относительное. При внимательном рассмотрении может оказаться, что это - сплошной бартер и коммерция.  Чтобы иметь друзей, нужно иметь духовно-энергетический «капитал». А он у меня все время в дефиците. Поэтому и друзья тоже в дефиците. Нужно, чтобы друг был многофункциональным, чтобы всех «зайцев» «одним выстрелом».

            Тогда, эта невинная, заблудшая украинская овечка, наверное, была ослеплена моей благополучной ситуацией при ее «вечных страданиях». Чем? Может иллюзией стабильности, насыщенности, умиротворенности, в которой я прибывала со своим благоверным Жаном? А то, что он абсолютно не вписывался в рамки «мужчины моей мечты», похоже, никого не смущало. Он был близорук, упитан, без комплексов относительно своей особы, любил покрасоваться «крылатыми» выражениями, которые были малоинтересны, наговаривал кучу комплиментов всем подряд, при этом был высокомерен и не в меру услужлив. Он не работал. Жил замкнуто. Не имел друзей. Сохранял натянуто-воинственные отношения с бывшей женой. Потакал своим слабостям. Со своими детьми Ришаром и Аналор общался редко. Жену свою всячески хулил и хаял. Заботилась о нем глухонемая португалка Кристиана.

            Он меня «выписал» по Интернету из каталога знакомств для бракосочетания. Банально. Но для провинциалки, из далекого Кыргызстана это не было простым развлечением. Я, верная своим идеалам, делала все, чтобы брак стал удачным. Но, увы…

            Возрастом он превышал меня вдвое. И хоть старался баловать, «грамотно» обращаться со мной у него не получалось. Я «глотала» все подряд от незнания, как это должно быть, а он был доволен, что я не  сопротивляюсь и принимаю. 

            «Добрые» знакомые с СНГовского пространства «заботливо» критиковали ситуацию моего супружества. А я, наивная, внимая их «заботе», все приняла, не заметив, того, что мне «прислала» «золотая рыбка», незаметно перетекло в другие, более опытные руки. И вся моя вера в свое супружество полетело « к чертям».

                      Я ушла. Ночью. В никуда. С убеждением, что жалеть мне не о чем.

                        Ушла к Ольге, потому что Люда была у нее. И мы все вместе стали жить на квартире Махмута, хозяина ресторана, где работала Ольга, пока сам Махмут был в Америке, во Флориде, у жены.

            О, мои спасители! Спасибо вам!!! И за что мне такое?

            Ольга работала, как «лошадь». Работала официанткой. С 10-00 до 16-00, потом обед. И с 17-00 до 24-00. И так три дня работы, три дня отдыха.

            Но Ольга была на особом счету. Она жила у хозяина. Она ему верно «служила», он ей доверял, наверное, потому что с ней имел не только деловые отношения.

            Нужно сказать, что «красивая» парижская жизнь и Люде и Ольге досталась через с «суровый» опыт стамбульской жизни. Поэтому Украина дружит с Турцией даже во Франции.

            Она работала. Я приходила смотреть. На работу меня нигде не брали. В этот ресторан тоже не брали: кому нужна конкуренция? Ведь зарабатывать CMIC во Франции для студентов очень даже неплохо. Это составляет около 900 евро. Ольга ревновала. Она терпела меня, а я терпела все остальное.

            Но я ей стала помогать. Не за деньги. А из сострадания, глядя, как тяжело ей работается, да и из благодарности, ведь меня никто не заставлял уходить от мужа, а я ушла. Ушла от уютной жизни на поиски «приключений», на голову этим двум «партизанкам».

            Утром подъем.

Завтрак. Работа. Благо рядом. На работе: столы, стекла, двери, стулья, пепельницы, рюмки, фужеры, тарелки, вилки, ножи, ложки…А так же продукты, заготовки, напитки… все это достать, принести, заказать, приготовить, вытереть, разложить…. Вроде не сложно… но навыка немного требуется.

            И сложность не в том, чтобы это все сделать, а в том, чтобы это делать регулярно, одно и тоже, с одними и теми же людьми, в одно и тоже время… и что бы все точно…

            Я не была приспособлена к этой работе, как к любой другой, там, в этой далекой чужой Франции, где я с трудом понимала, о чем говорят. Меня не понимали тоже. Поэтому работать было жутко дискомфортно. И я не работала. А смотрела на Ольгу и ей помогала. Пыталась определить, способна я на то или как?

            Но при всем этом жизнь официантки мне казалась примитивной, слишком трудоемкой и плохо оплачиваемой в сравнении с другими местами. Особенно после едких ремарок во времена моего супружества, где быть «парикмахером»… не может быть и речи, потому что это «недостойно» того «положения», в котором я прибывала. Чего я была достойна? Я до сих пор не поняла. Может писать об этом?

            Но Ольга работала. Не покладая рук. Вероятно, предыдущий опыт ее научил сноровке, стабильности и регулярности.

            Она имела при себе деньги, открыла себе в банке счет, приобрела социальную страховку, без которой во Франции жить очень сложно, посылала деньги на Украину и еще помогала своей кузине Люде иногда. Хотя Люда и сама не промах. Благодаря ее «искренней» мотивации «ради блага и свободы Ольги, которую все родные затиранили», та бросила всё и присоединилась к Люде, в поисках лучшей жизни. Наверное, нашла.

            Ольга оставалась работать официанткой в турецком ресторане-забегаловке, не смотря на «порывы» со стороны. Она говорила по-турецки, благо в Турции не зря время провела. Помимо своих обязанностей  она знала многих своих клиентов, была с ними на короткой ноге. Как и положено, вежлива, приветлива, с улыбкой. Конечно, все обрела не сразу, со временем.

Я на ее фоне терялась, потому что я смотрела на эту толпу желающих покушать, и мне хотелось их всех послать потому, что мне это казалось так  дико. И все чего-то хотят, требуют, суют кучу грязных денег… Эта суета, этот шум, гам, этот хаос… К такому нужно время привыкнуть. Но, кому-то привыкнуть к такому просто не дано.

В конечном итоге, я поняла, что официантка – это орудие производства. Это  - машина, которая обязана и способна работать, не жалуясь на условия труда, уметь терпеть унижения, к которым порой подвергает ее работа, иметь стойкий иммунитет к хамству, высокомерию посторонних, которые не пожалеют, если ей пришлось ошибиться, которая должна быть точная, способная в нужном месте улыбнуться, чтобы увеличить заработок или как его называют «бакшиш»…

К условиям капитализма нужно адаптироваться, перешагнуть через себя, заткнуть свой внутренний голос и идти как танк, пробивая все встречающиеся препятствия, уметь и желать окунаться в рутину, бросать вызов окружающим и уметь выдерживать напор, желающих тебя «уничтожить».… Как это отвратительно!

Я молча, гордо, помогала ей. С твердой миной разносила блюда, не удостаивая клиентов улыбки.

Так я встретила одного «принца» Валеру, который впоследствии признался, что у меня на лице было написано, что я вредная.  Наверное, это так,  раз «написано»…

Как видите, сказки все-таки где-то случаются.

            Этот «принц» меня бы и не заметил, если бы не Ольга. Спасибо, Ольга!

            Она его пригласила на чай, мы обменялись телефонами. И он меня, спустя несколько недель, «спас». Он перевез все мои вещи к себе. Меня устроили на работу «поспокойнее», где я занималась привычными для себя делами: стирка, глажка, уборка, дети… все в рамках тех требований, что мне недоставало в ресторане. Наверное, потому, что именно к этому мои родители меня никак не могли приучить, и именно к этому всегда стремилась моя мама.

            Вся дальнейшая история этих отношений, которые, даже рассматривая под разными ракурсами, выглядела достаточно привлекательно. Он был дипломат. Мы жили в центре Парижа. В нашем распоряжении был Мерседес буквально с фабрики. Были доступны круг разнообразных культурных, общественных и развлекательных мероприятий, соответствующий уровень социального общения, был доступен образ жизни свободной, без особых жизненных и финансовых трудностей, девушки, у которой в общем-то было все при ней…  Но это не имеет отношения к данной истории.

            Ольга была приучена, можно даже сказать приручена своим шефом, указаниям которого подчинялась безропотно. Поэтому за короткий период она освоила, как со всем справляться. Учила других тоже, но это у нее получалось гораздо хуже. Вероятно, женщине свойственно подчиняться тому, кто сильнее нее, но ей так же свойственно не иметь собственной силы характера, чтобы подчинить других себе. Поэтому она всячески сопротивлялась, чтобы я претендовала хоть мало-мальски на место рядом с ней.

            Как я говорила, ресторан был турецкий. Туда без разбору приходили и туристы, целыми бригадами прямо с автобусов, студенты, так как вокруг куча учебных заведений, а также те, кто работал в том квартале.

Центр Парижа: собор Парижской богоматери, Сорбонна, Пантеон, - это то немногое, чем веяло вокруг. Соответственно и клиентов было хоть отбавляй.

В ресторане подавали сэндвичи на вынос и на местах, салаты, блюда турецкой кухни, которые состояли из всяких кебабов, тауков с гарнирами, а также небольшой ассортимент сладостей, в частности баклава.  Все это на уровне бистро.

Заходило много всяких знакомых, даже не кушать, просто пить чай или кофе, глазеть на публику и вести непринужденные беседы, что так модно в Париже.

Ольга все это воспринимала достаточно покладисто и выуживала, где возможно, выгоды для себя.

В минуты написания этих впечатлений – воспоминаний, приходят мысли о дне сегодняшнем.

            Жизнь меня заставила вспомнить те переживания, когда после  недавней вынужденно-оставленной работы, я напросилась на работу к знакомому итальянскому товарищу, который здесь, в Бишкеке, держит пиццерию. Решила попробовать, как тогда Ольга – официанткой. Но мне уже не 25, а немногим больше. И взгляд, соответственно иной.

Поработала я 3 дня и ушла. Но эти три для мне показали, насколько картина бывает похожей, независимо от место событий. Три дня работы, три дня отдыха, режим тот же, с той разницей что там это было «Велком Истамбул», а здесь «Долче Вита». И то  и это бистро в двух уровнях, словно произошла телепортация, чтобы я мягко «приземлилась»  в Бишкеке.

            Назгуля, Настя, Юля… Девушки от 17 до 20 лет. Без мусора в голове, с иллюзиями о светлом будущем, но… уже с практическими наклонностями, что в быту моей 20 летней молодости было непривычным. Тогда еще мыслили категориями «престижно – непрестижно»,  «лажа - не лажа», еще были кучи разных комплексов «совкового» воспитания. Но ростки капитализма уже тогда возникали. Подработка имела место.

            Улыбка, услужливость, покладистость… все как нужно. День с 10-00 до 24-00 с невнятным перерывом на обед, который не прерывает хода работы в ресторане.

Чтобы привыкнуть услуживать всем без разбора 3 дня подряд с интенсивностью до 13 часов, нужно быть, как я говорила, своего рода машиной, послушной и точной. И даже если вы компенсируете силы в следующие три дня отдыха, это не компенсирует моральный ущерб, что вам наносят эти три дня работы. Я уже не говорю о сигаретном дыме, в котором ваши легкие, даже если вы не курите, пропитываются, словно губка. И после рабочего дня, вы заливаетесь кашлем, словно «собака лаем».

Увы, таковой я не родилась и не стала. Может оно и хорошо. Молодость знает свои пределы, а зрелость свои возможности.

Вы скажете, что есть места более респектабельные даже для официанток. Но для таких мест нужно учиться, где каждый жест требует навыка с книжкой в руках. А решение учиться на  работника отрасли питания  – это уже выбор дорожки, которая может вести вас в бесконечность.

Официантка – работа для молодых, энергичных, с целью в жизни, девушек. Служение на общественное и собственное благо. В этом есть своего рода  альтруистичность. Как правило, она подкрепляется чаевыми, которые компенсируют ваш порыв. А потом и заработной платой, которая канализирует вашу жизнь по проторенному руслу. Пока вы студент, это может вас устраивать. Это может обеспечить вам необходимую независимость в своих действиях, некоторую практику самостоятельной жизни.  Но именно пока вы студент, вы способны из этой «подработки» на добровольных началах  вырасти во что-то более значительное. В противном случае это может затянуть  и поставить в зависимость от ритма работы, от чаевых, от того потока людей, что проходят мимо вас, от многого, что не позволит вам мечтать и дерзать. А, теряя  последнее, можно потерять и самого себя, что крайнее не желательно, ведь рождаешься не для того чтобы потеряться, а чтобы суметь себя найти.

Не смотря на все вышесказанное, должна добавить, что труд – эта привилегия, которая не то, чтобы сделала из обезьяны человека,  а которая позволяет ему терпеть все те лишения свободной жизни, о которой мечтают большинство из нас.