ТАЛЕЙРАН, НЕПРЕВЗОЙДЕННЫЙ ГЕНИЙ ИНТРИГИ Часть 2

2. НЕСМЕРТЕЛЬНОЕ ОРУЖИЕ ТАЛЕЙРАНА

Прекрасные манеры, образованность, утонченность, начитанность, умение убеждать и красиво говорить, и в еще большей степени умение слушать, тонкий и необыкновенно проницательный ум создали будущему министру иностранных дел славу одного из самых обаятельных мужчин Парижа. Хотя внешне он выглядел достаточно заурядно: его лицо несло на себе отпечаток несомненного благородства, но было совершенно бесстрастно и невыразительно.

Когда он был еще совсем молод, одна из его опытных любовниц дала ему дельный совет:

- Чтобы добиться успеха, станьте злым на язык. Вас будут бояться и уважать.

Общаясь с блистательными аристократами из лучших домов французской знати, среди которых было немало остроумных людей, Талейран, язвительный от природы, внял полученному совету и неустанно оттачивал свое мастерство.

Со временем его остроумие превратилось в опасное оружие, способное не только обескуражить противника, но и серьезно его ранить. Его хлесткие, а порой и жестокие слова, были как выпады шпаги - стремительны, точны и беспощадны, они больно ранили самолюбие надменных потомков благороднейших семей Франции и долго потом смаковались в салонах высшего света.

В общем и целом, Талейран хорошо относился женщинам, легко находил с ними общий язык и не воспринимал всерьез вздорность их характера или их колкости. Однако иногда доставалось от него и дамам. Известен его ответ одной надменной аристократке, страдавшей сильным косоглазием и весьма неодобрительно отзывавшейся о любовных похождениях молодого аббата. На ее вопрос о его делах, Талейран безжалостно ответил:

- «Как видите, мадам!»

Как-то он послал записку молодой женщине, только что похоронившей мужа: «Увы, мадам! Преданный вам Талейран». Несколько месяцев спустя та вдова вышла замуж, и тогда он написал новую записку, изменив в ней всего одно слово: «Браво, мадам! Преданный вам Талейран».

Мужчинам от него доставалось гораздо больше, чем дамам - особенно в том случае, если они были одного с ним круга. Многие надменные аристократы на собственном опыте испытали остроту его беспощадных словесных выпадов. Причем Талейран настолько мастерски владел этим искусством, что мог одной фразой сразить противника наповал.

Например, как-то в начале Великой французской революции, на одном из заседаний Национального собрания, Талейран раскритиковал речь Мирабо, пламенного трибуна той бурной эпохи. (1. Национальное собрание - название Генеральных штатов после 17 июля 1789 г. - Прим. авт. 2. Мирабо, граф Оноре Габриэль Рикети, (1749 - 1791), депутат Национального собрания, конституционный монархист. - Из Википедии.)

В ответ Мирабо раздраженно воскликнул:
- Подождите!

Я заключу вас в порочный круг!
- Вы хотите меня обнять? - с убийственным сарказмом поинтересовался Талейран.

Многие депутаты Собрания знали, что граф Мирабо еще с юности отличался скандальными любовными похождениями, мотовством, страстью к азартным играм и другими порочными наклонностями, - поэтому в зале зашелестели злые шепотки.

Родной отец Мирабо так отзывался о юном графе: «Это - чудовище… в нравственном отношении, все пороки соединяются в нём». Впоследствии, чтобы наставить его на путь истинный, отец постоянно преследовал молодого графа и, используя свои связи при дворе, часто «определял его на воспитание» во многие тюрьмы королевства - в том числе и в знаменитый замок Иф. Однако это не помогало: в замке Иф Мирабо соблазняет жену коменданта, а немного позднее уговаривает бежать с собой одну молоденькую маркизу, за что его обвиняют в похищении чужой жены и приговаривают к смертной казни... (Жизнь ему, правда, сохранили, но на свободе неисправимое «чудовище» оказывается только к 30-ти годам своей жизни. - Прим. авт.)

Талейран, который с молодым Мирабо был довольно близок, ревниво относился к скандальной известности графа. Но еще более ревновал к его славе пламенного трибуна революции, так как и сам был отличным оратором. (В их судьбах было немало общего: оба были потомственными аристократами, оба вели распутный образ жизни, оба пользовались успехом у красивых женщин и по этой причине постоянно нуждались в деньгах, оба занимались дипломатией, оба вели двойную политическую игру и даже имели схожие физические дефекты стопы, а в детстве оба переболели оспой. - Прим. авт.)

В другой раз, когда в Национальном собрании зашла речь об избрании президента республики, граф Мирабо, «принялся детально перечислять желаемые качества идеального президента. Собранные вместе, они составляли без труда узнаваемый портрет оратора».

Талейран язвительно заметил:
- К тому, что перечислил гражданин Мирабо, остается добавить лишь одно: президент должен быть отмечен оспой…

Депутаты с трудом сдержались, чтобы не расхохотаться. (1. В отличие от Талейрана, Мирабо неудачно переболел оспой: она оставила на его лице характерные следы. 2. Великая французская революция, проходившая под лозунгом: «Свобода! Равенство! Братство!», отменила употребление дворянских титулов, и потому, в знак того, что все стали равными, французы обращались друг к другу как к гражданам Республики. - Прим. авт.)

Из приведенных примеров видно, что его остроумие стало весьма опасным оружием. Это же подтверждает и он сам: «Слова - это шпаги».