Жена лейтенанта...

 

   В небольшой гарнизон на юге России пополнение вливалось неохотно. Но этим летом в бараке на несколько семей поселился молодой лейтенант с женой и маленьким ребёнком. Офицер был худ, подтянут, и выделялся волнистым чубом, по длине явно выходящим за нормы армейского устава.

   Жёны офицеров по привычке принялись сочувствовать молоденькой жене, между собой называя её с налётом жеманности «глупенькой».  Новенькая прислушивалась и присматривалась к соседям.

   Молодую изящную на вид Лилю с пылким взором и ангельским личиком опекали не все офицерские матроны, но сочувствовали ей и жалели её все. Так противоестественна выглядела её свежая молодость на фоне мужской силы в этом оплоте боевого духа нашей армии.

   По вечерам семьи военных посещали друг у друга. Никаких других развлечений, кроме полупустого гарнизонного Дома офицеров, где крутили старые ленты, у людей не было.

   В одну из таких суббот в биллиардной на втором этаже долго не гас свет. Полковые завсегдатаи пили пиво, стучали шарами, и задержались до самой полуночи.

   Стояла гоголевская южная ночь со звёздным покрывалом чёрного атласа на небе, с запахом акаций на улице, со стрекотом сверчков, прерываемым гробовой тишиной, с редкими далёкими отзвуками девичьего смеха или песни на поздних посиделках.

   В биллиардной было накурено, першило от крепкого перегара.

   -   А этот новый лейтенант женат? – спросил упитанный капитан с будто вырубленным топором лицом.

   -   Не боись, Фёдорович, женат. Жена, между прочим, очень-очень…

   -   Да я просто спросил…

   -   Слишком худ этот Свиридов. Не докормленный какой-то, вступил в разговор третий, старший лейтенант Пулко.

   -   На казённых харчах откормится, - пошутил самый старший по возрасту и по званию майор Верин.

   -   Я ещё не видел этого Свиридова, - продолжал сплетничать старший лейтенант Звонов, - но подозреваю, что жена лейтенанта не чета этому молокососу.

   -   Нормальная пара…

   -   Ошибаешься, как бы это сказать…

   -   Бей, давай, потом лясы будешь точить…

   Все четверо неторопливо, будто в замедленном кино, передвигались вокруг стола, уступая напарнику место для удара. Все четверо курили и сбрасывали пепел в открытые окна.

   Тихое дуновение сквозняка вытягивало табачный дым наружу, и, казалось, что в ночи не существовало ничего, кроме ярких звёзд на небе, кроме этой прокуренной биллиардной и четырёх подвыпивших офицеров, заигравшихся допоздна.

   Когда очередная игра закончилась, майор распрощался и ушёл, а трое молодых сослуживцев решили сыграть ещё разок.

   -   Слава Богу, Верин ушёл. Я играть просто так не намерен. Делайте ставки, друзья. Ставлю на кон честь жены лейтенанта Свиридова, если, разумеется, вы у меня выиграете.

   -   Брось, Ваня, ты пьян, - возразил старлей старлею.

   Капитан Попов не вмешивался в разговор, но на его лице проступила бульдожья ухмылка.

   -   Спорим, если захочу, пересплю с ней уже через неделю, - заявил Звонов.

   -   Она тебе не по зубам. Ты её плохо разглядел. Увидишь ближе, поймёшь…

   -   Да что в ней такого?! Я её разглядел, а вот мужа ещё не видел. Судя по отзывам: кожа и кости. Дети у них, интересно, есть?

   -   Парнишка, двух лет.

   -   Понятно, брак по залёту.

   -   Сам ты по залёту.

   -   Не по залёту, так по расчёту. Выскочила за погоны…

   -   С чего ты это взял?

   -   Спорим?!

   -   Отстань.

   -   Ну, что она в нём нашла? – ехидничал Звонов.

   -   Женщины часто пренебрегают недостатками внешности мужа. Поэтому у красивых жён часто некрасивые мужья. Внешность ничего не значит, если есть что-то ещё…

   -   Вот именно! А это ещё - деньги и погоны.

Скорее всего было так: она жила в какой-то «Погановке», где не было достойных ребят. Свиридов явился с деньгами и при погонах, сделал ей ребёнка и готово…

   -   Упрощаешь. Почему-то ты сам до сих пор никому не сделал ребёнка.

   -   Я-я…дык…сравнил тоже…

       Мне ещё погулять охота.

   -   Выходит, дело-то не только в деньгах?!

   -   Конечно, не только! Но и не в любви! Вон, наш Фёдорович, влюблён в свою… а х…ли толку.

   Старлей взглянул на капитана и тут же осёкся.

   Они расставили шары и начали новую игру.

   -   Сам посуди, - продолжал Звонов, - она дородная девка, а он доходяга – какая между ними может быть любовь? Влюблённость, - согласен! Но это же не родство душ, не глубокое проникновение в тайны бытия. Это страсть! Временное помешательство. Девка залетела, куда ей деваться? Не-ку-да! И ему одному по гарнизонам куковать не охота. Вот и вся любовь.

   -   Чушь! Тебе просто завидно, - возразил Пулко, - если бы люди сходились так просто, люди бы давно перенаселили землю.

   -   Так планета и так уже стонет от нас. Семь миллиардов человек! При этом половина не доедают по примеру Свиридова, а один миллион детей ежегодно гибнет от голода. Так что бабы рожают не по любви, а по залёту. Аборты не хотят делать.

   -   Не согласен, - упёрся Пулко.

   -   Ладно. За что ты любишь свою Марысю? За что, ответь?!

   -   Ну, как… за всё…

   -   Нет! Ты её любишь за то, что она родила тебе сына и дочь. Если бы не это, ты бы ещё год-два покучивал бы её, затем бы ушёл к другой.

   …Ну, что, не так?!

   -   Не так…

   -   Да не надо хотя бы перед нами прикидываться. Любовь придумали поэты, чтобы деньги не платить.

   -   Пошёл ты…

   -   Это не аргумент.

   -   Иван, ты как выпьешь, начинаешь на грубость напрашиваться.

   -   А-а. Злишься! Значит, я прав.

   …Спорим, через неделю, нет, через месяц, чтобы уже наверняка, эта сучка станет моей.

   -   Не хочу даже возражать.

   -   Нет, возражай. Спорь…

   -   Отстань, говорю…

   Они сблизились, и перепалка перешла в маленькую потасовку. Звонов пытался ухватить за пятерню Пулко, тот неохотно уворачивался. Не известно, чем это могло закончиться, если бы капитан Попов не разнял их, пользуясь значительным физическим превосходством над обоими.

   -   Фёдорович, не мешай нам…

   -   А что нам будет, если ты проспоришь? – резонно спросил Попов.

   Немая сцена.

   Звонов как-то обмяк, но тут же сподобился:

   -   Ну, я тогда проставлю вам по полной боевой выкладке. Только уж если моя возьмёт, вы тоже будете поить меня целый месяц от получки до получки.

   -   Нет, так не пойдёт: тебе, значит, двойное удовольствие, а нам только ящик водки и тот на двоих.

   -   Я же рискую своим здоровьем и честью, - хорохорился Звонов, - а вы только деньгами.

   -   Про честь вспомнил? Тогда давай я тебе сейчас выбью все зубы, чтобы тебя женщины не любили и, чтобы ты к ним не приставал. Тогда твоя честь и здоровье будут в порядке.

   Капитан хотел схватить Звонова за загривок, но тот увернулся и выскочил из биллиардной комнаты.

 

   Через месяц лейтенант Свиридов, будучи дежурным по части, застрелил старшего лейтенанта Звонова за то, что тот домогался жены Свиридова, предлагая ей деньги.  Офицерский суд чести постановил уволить Свиридова из армии, но не передавать дело в прокуратуру. Родителям Звонова сообщили о несчастном случае и гибели их сына при исполнении служебного долга.