О скандалах: "К. ЛАРИНА: Вы не боитесь их, его лично? К. СОБЧАК: Уже, видимо, надо начинать!"

К. ЛАРИНА: Мы тут уже всякие штучки рассматриваем, вы нас извините, пожалуйста. Бывает такое. Я просто когда увидела такую штучку, сразу захотела посмотреть.

К. СОБЧАК: Я могу сразу сказать в эфире, что, когда я сидела и ждала своего часа или своего получаса, меня покорил Платонов Владимир Михайлович. Вы знаете, у вас же кофе автомат. Сумочка у меня маленькая, и денег нет, скажу честно. Я подхожу к Владимиру Михайловичу, смотрю на него с гламурной улыбкой и говорю: «Мужчина, скажите, а у вас деньги есть?» И знаете, вот без этого жлобства, без этого «а сколько надо?», «а что?», без напряга он говорит: «Есть». Я говорю: «Дайте, пожалуйста, на кофе 30 рублей».

К. ЛАРИНА: Сами мы не местные.

К. СОБЧАК: Он дал сразу даже сто.

К. ЛАРИНА: Я думаю, Владимиру Михайловичу сейчас приятно слышать, у него сейчас настроение поднялось перед эфиром, а то его обычно мучают в эфире. Ксения, поскольку вы у нас стали ньюсмейкером на этой неделе…

К. СОБЧАК: Неожиданно для самой себя.

К. ЛАРИНА: Такое журналистское расследование провели. Я обалдела от того резонанса, который произвел ваш невинный жест. Ну, пришел человек, открыл свой айфон, увидел своего знакомого, снял его на видео, опубликовал эту встречу в Интернете. И что тут началось… Самый-то главный вопрос, который я хочу вам задать, простой. Я так понимаю, что вам его наверняка уже задавали. Зачем вы это сделали?

К. СОБЧАК: Мне очень хотелось спросить у Василия Якеменко, у меня к нему было масса вопросов. Я, во-первых, просто удивилась тому, что он находится в «Марио». Мне показалось это забавным. «Марио», действительно, самый старый, буржуазный ресторан. Как это увидеть там героя «Росмолодежи»? Мне показалось, что это забавная история. И это был просто некий жест. Я не так давно в Twitter'е. Я подумала: слушайте, прикольно, человек приходит в «Марио», дневной обед, всё очень буржуазно и замечательно. И я подошла не просто поглумиться над человеком, как кто-то мог подумать, а на самом деле попросить об интервью, в коем мне отказали.

К. ЛАРИНА: Т.е. сначала не было этой мысли всё соединить: чиновник, дорогущий ресторан, он сидит с супругой и явно собирается заказать что-нибудь мощное.

К. СОБЧАК: Конечно, мысль была, но не то что чиновник и дорогой ресторан… Но это был из разряда рубрика «Кстати». Наверное, если бы я увидела какого-нибудь нашего чиновника или Никиту Сергеевича Михалкова в клубе йоги, в который я хожу, я бы также удивилась и также я засняла Михалкова в клубе йоги. Потому что с чем у меня Никита Сергеевич не ассоциируется, так это с занятиями йогой и дыхательными практиками.

К. ЛАРИНА: Т.е. Василий Якеменко не ассоциируется с дорогой буржуазной жизнью.

К. СОБЧАК: Абсолютно. Я слышала какие-то его выступления, вот это «Кто много ест, тот ворует у Путина», мне особенно запомнился этот слоган. Какие-то акции у ресторанов. Потом «Беги за мной». Я помню, его супруга, кстати, возглавляла эту акцию. Когда узнали, что супруга, ее быстро оттуда убрали. Но она возглавляла, все за ней бежали, она какую-то лекцию по телевизору читала, я даже помню, какой-то бутерброд людям в конце занятия по физкультуре скармливала. А потом выяснилось, что был какой-то безумный бюджет на эту акцию. Но это я давно слышала, поэтому мне казалось, что молодежь, спартанские условия, где-то далеко у костра.

К. ЛАРИНА: Я так думаю, что многие подозревали, что Василий Якеменко, как и многие другие его коллеги по палатам правительственным, живет совсем не так, как он декларирует во всех смыслах: и с точки зрения декларации идеологической, и с точки зрения той, что они подают в налоговую. Поэтому наверняка все подозревали, что он может быть и там, и сям. Сам факт, конечно, приятен. У меня еще такой вопрос. Ксения, а почему вы не потерпели чуть-чуть, чтобы он заказал что-то? А то сейчас самый главный козырь, что он с пустой тарелкой.

К. СОБЧАК: Это опять моя импульсивность сработала мне во зло, неусидчивость. Конечно, если бы я знала, что это всё так обернется, я бы подождала в кустах и провела бы настоящую шпионскую операцию. Я обещаю, что в следующий раз, если кого замечу… Во-первых, уже есть минус, люди будут меня бояться и будут специально заказывать хлеб с маслом. Но я что-нибудь сделаю, запрусь в туалете, буду ждать, но обещаю в следующий раз дождаться заказа. А в этот раз это был просто импульс. Представляете ты приходишь: о-о-о, ничего себе, круто. И я сразу в бой.

К. ЛАРИНА: Дальше всё это вылезло за рамки Интернета, и это стало фактом уже информационной жизни. Потому что вдруг неожиданная реакция, причем нас тоже по касательной шибануло, когда мы получаем официальное письмо от «Росмолодежи», где они требуют, ссылаясь на статью о вмешательстве в частную жизнь, снять ролик Ксении, который висел на нашем сайте. И тогда дело принимает совсем другой оборот. Значит, братцы, есть что прятать. Я уж не говорю про комментарий в блоге Кристины… Никак не могу правильно произнести.

К. СОБЧАК: Потупчик. Мы сейчас никого не оскорбили, да?

К. ЛАРИНА: Вы можете дать объяснение этой странной реакции, нездоровой, сумасшедшей, истерики практически?

К. СОБЧАК: Это действительно поразительно. Потому что эту реакция я уже могу отнести на русскую народную поговорку«знает кошка, чье мясо съела». Не знаю, как ее вместе с устрицей перефразировать. Это очень странно. В такой ситуации достаточно было никак не реагировать. Самое умное, что можно было сделать, - это никак не реагировать. Кто-то бы постебался, веселый ролик.

К. ЛАРИНА: В конце концов, он с женой был, а не с Катей Му-Му.

К. СОБЧАК: Да с кем бы он ни был. Мне кажется, на какие-либо провокации, даже если произошел такой факт, надо с иронией относиться.

К. ЛАРИНА: О чем это свидетельствует? С чувством юмора у него беда совсем, но это давно было ясно.

К. СОБЧАК: Это даже не вопрос чувства юмора. Это же еще ощущение государственной машины, когда вся мощь государственной машины… Какая-то акция в Twitter'е, какие-то кучи людей из «Наших» пишут мне гадости…

К. ЛАРИНА: Еще не звонили на мобильный телефон, домой?

К. СОБЧАК: Нет. Тут же какие-то ролики по НТВ, чтобы якобы я езжу с мигалками. Мне это дико прикольно, потому что я никогда не ожидала, что такой безобидный, абсолютно безоценочный ролик может дальше за собой повлечь вот такие последствия – разоблачение Ксении Собчак.

К. ЛАРИНА: У вас есть какие-то истории отношений с этим человеком?

К. СОБЧАК: Вообще никаких.

К. ЛАРИНА: Может быть, были какие-то конфликтные ситуации или это ваш личный враг.

К. СОБЧАК: Абсолютно никаких. Единственная история, которая была, единственный раз, когда, я помню, упомянула его имя всуе, это была программа «НТВшники» и обсуждались герои нулевых. Кто-то из зала сказал: «Я считаю, что герой нулевых – это Василий Якеменко». Я сказала, что мне очень странно, что вы называете героем человека с репутацией педофила. Опять же я не называла его педофилом.

К. ЛАРИНА: Это оставили в эфире?

К. СОБЧАК: Да. Удивительно, что это оставили в эфире. Я этому очень порадовалась. Я сказала, что у него есть такая репутация. Я действительно читала. Был большой скандал на эту тему. Даже говорят, что вся история, связанная с журналистом Кашиным, была косвенно связана именно с его расследованием вокруг этой селигерской истории. Это была одна фраза, сказанная в проброс на какой-то комментарий про героев. Всё.

К. ЛАРИНА: Вы не боитесь их, его лично?

К. СОБЧАК: Уже, видимо, надо начинать.

К. ЛАРИНА: На самом деле все реакции свидетельствуют о том, что у человека с психикой что-то не в порядке.

К. СОБЧАК: Это театр абсурда.

К. ЛАРИНА: Но люди опасные.

К. СОБЧАК: Это просто уже такие крайности. Я не знаю, как уже реагировать. Какое бы закрытое общество ни было, какая какое бы отсутствие свободы слова ни провозглашалось, есть какая-то грань логики, рационального отношения к жизни. И на какой-то ролик вот так реагировать… Более того, девушка Кристина Потупчик – это не блогер в Интернете, это человек, который получает государственную зарплату, она пресс-секретарь этой организации, это государственная должность. И когда этот человек сыплет какими-то проклятьями, кричит «проститутка»… Знаете, как бабушки на завалинке вслед девочке на каблуках. Это уже полное мракобесие. Я искренне не могу поверить, что это происходит сейчас.

К. ЛАРИНА: Как вы думаете, зачем их держат? Я имею в виду не Потупчик у Якеменко, а всю эту банду зачем держат? Зачем ее прикармливают?

К. СОБЧАК: Это сложный вопрос. Мне кажется, что тут другая история. Это как голуби на Сан-Марко, они уже и жирные, отвратительные, и туристам мешают, и обгадили всю Венецию, но избавиться от них тоже нет никакой возможности.

Не расстрелять ведь их, не отравить мышьяком. Уже это часть этой действительности и жизни. Мне кажется, Василий, он яко голубь на известной венецианской площади. Я думаю, что его хозяева уже сами не рады…

К. ЛАРИНА: Если говорить серьезно, сегодня мы живем в такое время, когда ничего скрыть невозможно, вообще ничего. Какая там частная жизнь? Уже все постели открыты, милости просим, что называется.

К. СОБЧАК: Согласитесь, Ксения, это все-таки не постель, это общественное место.

К. ЛАРИНА: Это другое, да. Он публичный человек. Его защитники кричат, что это вторжение в частную жизнь, да мало ли где он обедает, это частная жизнь. Еще раз повторим, что речь идет о чиновнике достаточно высокого уровня, министерского уровня. Безусловно, это должно каким-то образом возбуждать общество. Допустим, если бы у нас была другая страна. Застукать государственного чиновника в каком-нибудь роскошном ресторане, где явно его официальная зарплата не может соотноситься с теми ценами, которые здесь есть, является ли это событием в обществе или нет, на ваш взгляд?

К. СОБЧАК: Я точно думаю, что это является событием. Другое дело, что такой чиновник точно бы не стал пытаться что-то запрещать и пытаться снять материал. Он бы объяснил, он бы сказал, что да, это дорогой ресторан, но моя зарплата позволяет мне раз в месяц сходить в такой ресторан, вот у нас с женой был большой юбилей, поэтому накопили деньги и пошли… Я думаю, что эта история имела бы какой-то такой уклон. Хотя, конечно, это в любой стране мира вызвало бы резонанс. Кстати, иногда такие истории происходят, когда какие-то чеки из ресторана публикуют или кто-то куда-то поехал к кому-то на виллу или на яхту и кого-то засняли. Это происходит и с западными политиками. Другое дело, что здесь это уже давно достигло каких-то невероятных масштабов. Вспомним только Лужкова, которого сейчас уже официально можно вспоминать, поэтому и не хочется вспоминать. Но все-таки я вспомню «Mardan Palace». Когда мэр города посещает мероприятия человека, который потом официально обвинен в контрабанде, и начинается всё это черкизоновское дело, вот после такого события действительно человек обычно уходит в отставку.

К. ЛАРИНА: Там же не только был засвечен Юрий Михайлович Лужков со своей супругой, там огромное количество уважаемых людей, говорю без всякой иронии. Ну что делать?

К. СОБЧАК: Есть разница. Одно дело – какой-то уважаемый бизнесмен поехал к своему другу. Это его личное дело.

К. ЛАРИНА: Там чиновники тоже были, представители правительства, и московского, и, по-моему, даже федерального. Понимаете, в чем дело? Если бы в этом ресторане сидел бы не Якеменко, а Христенко, я думаю, тоже ничего бы не было. Вас бы это не удивило же, правда? Или Набиуллина, или Голикова.

К. СОБЧАК: Я думаю, что просто было бы менее забавно, но я бы тоже сняла ролик.

К. ЛАРИНА: Хотя если бы Татьяна Голикова сидела со своим мужем в таком ресторане, почему бы нет…

К. СОБЧАК: Я бы подкралась.

К. ЛАРИНА: Потому что всё тайное обязательно будет явным, как было сказано. Ксения, уж коли мы собрались сегодня, я хотела попросить вас прокомментировать какие-то обсуждаемые на этой неделе события, которые особенно бурно обсуждались именно в блогосфере, в Интернете. Это, наверное, прежде всего история, которая никак не заканчивается, она идет параллельно истории с Якеменко и Собчак, это история - журфак. Я думаю, вы наверняка следили. До сих пор эти волны идут, до сих пор комментируют друг друга то девочки-студентки, то представители официальной администрации, то ректор. Ваше видение ситуации. Как вам кажется, всего этого позора могло бы не быть?

К. СОБЧАК: Мне очень интересно ваше мнение, Ксения.

К. ЛАРИНА: Я там не училась, я совершенно свободна в своих оценках.

К. СОБЧАК: У вас какое мнение по поводу этой ситуации?

К. ЛАРИНА: Мне кажется, что она, безусловно, позорная для института. Хотя никаких иллюзий по этому поводу у меня никогда не было. Наш главный идеологический вуз – МГУ. Его возглавляет человек, который входит в высший совет правящей партии. О чем мы говорим? Но, с другой стороны, обидно, что на поводу у этой ситуации пошли такие люди, как Ясен Николаевич Засурский, которые решили поступить по-советски, по советским привычкам. Сказали – да, конечно, делайте что хотите, все двери для вас открыты. И молчок, никому ни слова. Возвращаясь к ролику про Якеменко. Если бы мы жили в другое время, никто бы ничего не узнал бы и не пикнул.

К. СОБЧАК: Это правда.

К. ЛАРИНА: Не пустили бы студентов – повернулись и ушли. Выпили пиво, матом поругались на своих начальников и всё, никто бы ничего не узнал. Но поскольку всё это вылезло… Они должны были быть к этому готовы, взрослые люди. И Ясен Засурский, и декан факультета, я уж не говорю про Садовничего обязаны были предотвратить этот позор. А если уж начался, ни в коем случае не бросить и не сдавать девчонок, в любом случае их защищать, а публично ни в коем случае не обвинять их, не говорить, что они пиаром занимались. Они потом должны разобраться с ними, когда эта история закончилась. Но сначала ты за них отвечаешь. Ты за них отвечаешь, это твои студенты.

К. СОБЧАК: Я со всем согласна, кроме последнего аргумента. Потому что на эту позицию можно посмотреть с двух сторон. А когда Нургалиев, наоборот, защищает каких-то милиционеров, которые совершают противоправные действия?..

К. ЛАРИНА: Цеховая солидарность.

К. СОБЧАК: Это тоже очень опасный тренд. С одной стороны, да, по идее в этой ситуации нужно было вступиться и разобраться внутри. Меня пугает, что всё, что касается МВД, ФСБ, каких-то служб, как раз всегда рука руку моет, любой скандал, даже когда это касается абсолютнейшего беспредела, пытаются до последнего погасить, и только когда он приобретает какие-то вселенские масштабы, его уже пускают, начинают с этим как-то работать. Это тоже неправильно. Вместо того, чтобы наказывать своих, показывать…

К. ЛАРИНА: Одно дело, когда мы преступление покрываем. Это же нельзя квалифицировать как преступление, это смешно.

К. СОБЧАК: Понятно. Но здесь тоже не должно быть двойных стандартов. Может быть, это не касается этого случая, конкретно этих девочек, которые просто попали в эту ситуацию и уже дальше нужно как-то выкручиваться. Но в целом государство не должно действовать по принципу «защищаем своих». Если люди, которые работают на государство и в этом механизме крутятся, делают что-то не то, их нужно прилюдно карать и показывать отношение государственной машины к этому.

К. ЛАРИНА: Т.е. вы считаете, что ни декан, ни почетный президент факультета не должны были вставать на защиту своих студенток в тот момент, когда их забирали ФСОшники и отвозили их в кутузку.

К. СОБЧАК: Это другая ситуация. Это просто девочки-студентки, которые просто оказались внутри этой ситуации. Наверное, должны были.

К. ЛАРИНА: Хорошо, по-другому. Представьте себе: вы, Ксения Анатольевна Собчак - декан факультета журналистики МГУ. Вам звонят из администрации президента люди, которых вы прекрасно знаете, даже вы с ними на «ты», где-нибудь встречаетесь в частной жизни, и говорят вам: Ксения, такое дело, президент хочет встретиться со студентами у тебя на факультете, желательно такого-то числа, желательно во столько-то, мы молодежь привезем, Вася Якеменко нам поможет; а что касается твоих, отбей штучек пять-шесть с нейтральными вопросами. Что делаете вы?

К. СОБЧАК: Хороший вопрос. Мне кажется, что сейчас система устроена таким образом, что людей, которые скажут, что я в такой истории участвовать не буду, их и не назначают деканами. Поэтому многие люди яркие и достойные, к сожалению, лишены возможности не только быть деканами или что-то возглавлять, а вообще заниматься журналистикой. Это гораздо большая проблема, чем очередной сымитированный акт журналистики на журфаке. У нас просто сама по себе профессия выхолащивается.

К. ЛАРИНА: Благодаря таким историям выхолащивается.

К. СОБЧАК: В том числе. Но это ни для кого не было секретом. Так же, как Нарышкин объявил, что Лужкова за коррупцию сняли. У нас сенсация. Мы узнали, что на пресс-конференциях подставные вопросы и подставные люди. Давайте еще для нас станет сенсацией, что эти встречи Медведева с творческой интеллигенцией, что там тоже… Это та очевидность, та реальность, в которой мы находимся.

К. ЛАРИНА: Т.е. мы должны понимать и принимать такие правила игры.

К. СОБЧАК: Это уже личный выбор каждого человека. Всегда находится такой Шевчук или в этом случае Прилепин, Сванидзе, есть всегда люди, которые встанут и скажут не по бумажке. Другое дело, что таких людей всегда побаиваются, особо никуда не пускают, они платят за это некую свою цену. Но это тоже не та цена, что, знаете, тебя на Соловки отправят…