Белорусские мифы о Евразийском союзе: "потеря суверенитета", "коррупция" и "консервация"

После опубликования 4 октября в газете "Известия" статьи российского премьера Владимира Путина о необходимости создания на постсоветском пространстве нового интеграционного сообщества, многие в Белоруссии вновь реанимировали подзабытую на фоне экономического кризиса тему "великоимперских амбиций Кремля". При этом белорусские политики напрочь не хотят видеть положительных моментов в озвученной концепции, отмечая лишь одно - в случае реализации проекта Евразийского союза Республика Беларусь потеряет свой суверенитет, скатится на два десятка лет назад и окажется за новым "железным занавесом", поставленным отсталой и недемократичной Россией.

Например, бывший глава Нацбанка Белоруссии Станислав Богданкевич заявил, что для республики это будет потерей значительной части суверенитета. Ему вторит известный в оппозиционных кругах экономический и политический обозреватель Валерий Карбалевич, по мнению которого, любая интеграция "есть передача части суверенитета в некие интеграционные структуры" и если Белоруссия примет участие в этом проекте, то возможно некое ослабление ее суверенитета. С точки же зрения некоего Павлюка Быковского, называющего себя политическим обозревателем, "главная угроза для Беларуси - поверить в этот проект и попытаться его использовать".

Вот так не больше и не меньше - все, что связано с интеграционными процессами вокруг России, расценивается в Белоруссии в качестве посягательства на суверенитет и отказ от демократии. Инициатива Путина представляется многим в Минске лишь как возможность "купить белорусские предприятия и экономически контролировать эту территорию". Более того, по словам белорусского аналитика-международника Андрея Федорова, так как "Россия не является перспективной страной в плане развития экономики, не говоря уж о демократии", интеграция с ней будет носить для Белоруссии катастрофические последствия.

На фоне такого резкого неприятия российского предложения, которое в Минске считают началом предвыборной кампании Путина, многие так называемые эксперты все больше ратуют за скорейшее вхождение Белоруссии в Евросоюз, считая его спасителем республики. При этом в информационном пространстве страны появился ряд искусственно созданных мифов, которые упорно насаждаются в белорусском обществе политиками и экономистами, оплаченных из Брюсселя. Всех их можно условно объединить в три основные группы.

Миф 1. В случае создания Евразийского союза Белоруссия может потерять свой суверенитет, в то время как в рамках Евросоюза республика будет равноправным партнером всех его стран-участников.

Данный тезис базируется на утверждении, что Россия не является демократическим государством и стремится воссоздать подобие СССР под полным своим контролем, для чего в Москве планируют создать "мощное наднациональное объединение". По мнению ряда аналитиков, реализация подобного проекта в условиях сложившейся практически во всех постсоветских республиках авторитарной формы правления невозможна без потери или ограничения суверенитета их участников. В ином случае, говорить о стабильности существования Евразийского союза не приходится, так как ни один из авторитарных лидеров не откажется добровольно от части своей власти в пользу некого наднационального органа. Однако необходимо помнить, что предложенный Путиным вариант создания нового интеграционного проекта в настоящее время является полностью открытым для обсуждения, в ходе которого заинтересованные стороны имеют возможность отстаивать свои национальные интересы, согласуя их с интересами других стран-участников. Об этом, в частности, свидетельствует предложенная российским премьером схема формирования Евразийского союза: "Это должно быть суверенное решение государства, продиктованное собственными долгосрочными национальными интересами".

В то же время вступление в Евросоюз предполагает абсолютное принятии правил игры, сформированных ведущими странами Европы не одно десятилетие назад. Наивно было бы полагать, что для застрявшей во времени Белоруссии, с ее неразвитым гражданским обществом, социальными и производственными отношениями, будет сделано исключение, и она в ближайшей перспективе найдет свое место среди развитых государств Евросоюза, у которого, надо сказать, сегодня нет никаких сил на интеграцию новых членов. Поэтому более вероятной перспективой для Белоруссии является возможность навсегда попасть на периферию политической и экономической жизни европейского континента, как это случилось с Латвией, Румынией, Болгарией (страны, уже несколько последних лет прочно удерживающие позиции самых бедных в ЕС - ВВП на душу населения в них ниже среднеевропейского на 40-60%) и рядом других стран бывшего соцлагеря, где к власти пришли приверженцы западной модели общества. Об их незавидной участи в Евросоюзе, почему-то, белорусские эксперты предпочитают не говорить, приводя в пример лишь Польшу или Чехию. Однако в данном случае следует напомнить, что та же Чехия смогла достигнуть определенных успехов в экономике еще до начала мирового финансово-экономического кризиса благодаря своим соседям, Германии и Австрии (на их долю приходится бóльшая часть инвестиций в чешскую экономику), которые так и не перестали считать земли Чешской республики своими. Помимо этого, итогом сотрудничества Праги и Брюсселя стала полная или частичная передача двух третей крупных предприятий транснациональным и иностранным фирмам, главной задачей которых вряд ли является защита национальных интересов государства. В такой ситуации, когда экономика государства практически полностью зависит от интересов транснационального капитала, говорить о сохранении суверенитета в рамках Евросоюза, на наш взгляд, неуместно.

С другой стороны, утверждение о том, что Москва спит и видит, как бы только присоединить к себе территорию Белоруссии (Украины, Казахстана и т.д. по выбору) не выдерживает серьезной критики, так как реальной необходимости в политическом контроле над этими территориями у Кремля на сегодняшний день нет. Несмотря на многолетние попытки националистически настроенной политической прослойки в ряде постсоветских республик повернуть своих граждан против России, стереть историческую память о многолетнем сотрудничестве разных народов в рамках единого государственного объединения так и не удалось. Например, желание простых белорусов более тесно сотрудничать с Россией абсолютно не идет в разрез с их стремлением жить в независимом и суверенном государстве, как это пытаются представить некоторые оппозиционные и государственные идеологи, ежемесячно рисуя социологические опросы. Например, находящийся в Вильнюсе Независимый институт социально-экономических и политических исследований регулярно рисует картину падения интереса белорусов к России и его рост к Евросоюзу.

Трудно представить, что в Кремле не понимают сложившейся сегодня геополитической ситуации на постсоветском пространстве, где постоянно действуют несколько крупных политических игроков мирового масштаба, ровно как и того, что в случае насильственного включения какой-либо из ныне независимых республик в состав Российской Федерации, страна может получить еще один очаг национального сопротивления. Подтверждением тому может служить нынешнее положение Южной Осетии и Абхазии, вопрос о включении которых в состав России на сегодняшний день не стоит: по словам статс-секретаря - замглавы МИД РФ Григория Карасина, "суверенитет и целостность этих государств сомнению не подлежит". Напомним, что в данном случае речь идет лишь о начале формирования новых государств Закавказья, которые и сами были ли бы не прочь получить определенный статус в Российской Федерации (схожий, например, с Татарстаном). Однако в Москве не считают нужным накалять обстановку как в регионе, так и на международной арене. Присоединить же в современной геополитической модели мира республику, имеющую уже двадцатилетнюю историю независимости и находящуюся на границе с западным миром, практически невозможно без серьезных потрясений для всей системы международных отношений, вплоть до военного столкновения. Поэтому разговоры о возможной потере Белоруссией своей независимости в случае реализации Евразийского союза - не более чем попытка ряда политиков в качестве "защитника Родины" поднять свой общественно-политический рейтинг.

Миф 2. В случае создания Евразийского союза белорусская экономика будет поглощена российской, а в стране начнется рост коррупции и бандитизма.

Данный миф основывается на том, что современный российский капитал, сформировавшийся на крови 1990-х годов, хлынет в Белоруссию и устроит в республике безудержную вакханалию в сфере приватизации: подкупы, убийства, рейдерство и т.п. Иное дело Евросоюз - экономические отношения строятся на принципах законности и рынка, что в перспективе позволит республике построить конкурентоспособную и процветающую экономику.

Данное утверждение носит, скорее, эмоциональную окраску, нежели рациональную обоснованность. Во-первых, так называемая бандитская приватизация в стране, где практически все более-менее прибыльные предприятия контролируются государственными структурами (а некоторые и самим президентом), невозможна, так как трудно себе представить, что Лукашенко позволит свободно хозяйничать в своей вотчине. Подтверждением тому может служить разрекламированный, но так практически и не реализованный проект белорусской приватизации, контролируемый президентом: "Никто ничего не купит без моего ведома - по закону и Конституции, я последним ставлю подпись при продаже лакомых кусков Белоруссии, не стойте в очереди".

Во-вторых, время "дикого капитализма" в России уже в прошлом. Новое поколение российской бизнес-элиты стремится действовать на экономических принципах, принятых во всем цивилизованном мире, иначе говорить о возможности конкурировать на мировом рынке не приходится. При этом в торгово-производственную сферу вплетаются различные национальные особенности, близкие, в том числе, и белорусам, которым в настоящее время достаточно сложно воспринять правила европейской рыночной экономики напрямую.

Например, белорусские предприниматели, привыкшие за долгие годы к административному регулированию экономики, в условиях жесткой конкуренции и чистого рынка, предлагаемого Евросоюзом, в массе своей окажутся не удел, так как принципы формирования свободных рыночных отношений в их сознании отсутствуют. Достаточно взглянуть на формирование цен - в Белоруссии они определяются не экономической целесообразностью и конкуренцией, а желанием одномементно набить свои карманы. При этом трезвая оценка будущих перспектив практически отсутствует. В таких условиях белорусскому бизнесу крайне необходим определенный переходный период, дать который Европа попросту не сможет.

В-третьих, наивно говорить и о возможном поглощении белорусской экономики российской, так как Белоруссия за последние два десятка лет так и не смогла диверсифицировать свое производство, фактически оставшись "сборочным цехом" сначала СССР, а затем и России. Поэтому российской экономике гораздо выгоднее существование у нее под боком эффективного партнера, нежели нищего потребителя, о чем свидетельствует постоянный рост товарооборота между двумя странами (за два последних года общий рост составил 18%.). Иное дело ситуация с Евросоюзом, на рынке которого белорусскую продукцию (за исключением, пожалуй, калийных удобрений и продуктов нефтепереработки, в основном за счет которых и увеличивается товарооборот) попросту не ждут. Например, Минсельхозпрод Белоруссии уже который год заявляет о своем желании поставлять пищевую и, в первую очередь, мясомолочную продукцию в страны ЕС, однако до сих пор дальше участия в выставках и презентациях дело не пошло. К тому же нынешние финансовые возможности Брюсселя вызывают серьезные сомнения в предоставлении экономической помощи Белоруссии. Европе появление еще одной Греции или Португалии не надо. На наш взгляд, ничего, кроме дешевой и квалифицированной рабочей силы, Евросоюзу от Белоруссии не требуется (хотя и ее в ЕС уже предостаточно), а потому миф о возможном экономическом процветании республики в дружной европейской семье остается под большим вопросом.

В-четвертых, заявлять сегодня о еще большем росте коррупции в Белоруссии, по крайней мере, смешно, так как в республике уже не один год существует весьма разветвленная бюрократическая система, основанная на взяточничестве и административном нажиме. Напомним, что в прошлом году, по данным международной неправительственной организации Transparency International, и Белоруссия, и Россия находились во второй сотне стран по уровню коррупции: Белоруссия с 2,5 баллами на 127 месте, Россия - 154 место и 2,1 балл. На наш взгляд, расти коррупции уже практически некуда, и в случае дальнейшей реализации интеграционного процесса борьба с ней станет одним из ключевых моментов развития партнерства двух стран. Что же касается ЕС, то за громкими словами о победе верховенства закона и низком уровне коррупции (правда, ни в одном из государств ЕС граждане не считают, что их страна эффективно борется с коррупцией) скрываются весьма серьезные проблемы европейского сообщества. Например, одним из нерешенных до сих пор вопросов является проблема контроля за эффективностью в использования выделяемых европейской Комиссией средств и возможности воздействия на нарушителей.

Помимо этого, необходимо помнить, что в Евросоюзе уже сформировалась четкая система взаимоотношений чиновников и бизнеса, которая закреплена в нормативно-правовой базе стран-участников ЕС и изменить которую на сегодняшний день практически невозможно. Включение же в подобную систему Белоруссии только на условиях Брюсселя (об этом говорит жесткая многолетняя позиция ЕС по вопросам демократизации политической системы и либерализации экономики Белоруссии по европейскому образцу), скорее всего, приведет к полному подчинению европейским чиновникам национальной системы управления не только экономикой, но и политической жизни общества. Доказательством подобного утверждения может служить фактический отказ Брюсселя от недавно предложенной ему концепции, получившей название "Направления европейского пространственного развития" (European Spatial Development Perspective), в основе которого лежит принцип создания на пространстве ЕС нескольких центров глобальной интеграции. Делить власть с национальными государствами европейские чиновники, по всей видимости, не собираются.

Миф 3. Дешевые энергоресурсы и открытый рынок Евразийского сообщества законсервируют белорусскую социально-экономическую модель, не позволив ей провести модернизацию.

Миф базируется на утверждении, что восточная соседка Белоруссии так и остается сырьевой страной, самочувствие которой в огромной степени зависит от цен на нефть, а ее экономика, как и экономика других постсоветских республик, пытается законсервироваться и оградить себя от конкуренции. Поэтому и создаваемый Евразийский союз будет построен на старых принципах протекционизма и отсутствия конкуренции. В таких условиях Белоруссия не станет проводить модернизацию, уповая не "бездонный" рынок сбыта России, Казахстана и других возможных стран-участников проекта. При этом считается, что в случае вхождения страны в Евросоюз все будет по-иному: рыночные законы, новая нормативно-правовая база, приток инвестиций, современные технологии и инновационная модернизация всего экономического комплекса республики. Но так ли это?

Достаточно взглянуть на Румынию, страну с когда-то достаточно развитым производством и огромными, по европейским меркам, залежами нефти, угля, меди, железной руды, свинца, золота и серебра. Несмотря на то, что страна уже четыре года является членом ЕС, ее экономическое положение не только не улучшилось, но и продолжает падать. Страна все больше превращается в сырьевой и сельскохозяйственный придаток других, более развитых государств (число населения, задействованного в сельском хозяйстве Румынии превышает число занятых в промышленности). В Брюсселе этого принято не замечать, так как появление на просторах Евросоюза еще одной высокоэффективной национальной экономики в качестве конкурента не выгодно крупному западноевропейскому капиталу. Гораздо выгоднее эксплуатировать небогатую страну, взамен не давая ее населению умереть с голода за счет небольших кредитных подачек.

В случае же с интеграцией на постсоветском пространстве у Белоруссии может появиться реальный шанс получить возможность провести постепенную модернизацию не только производства, но и законодательной базы, так как ни для кого не секрет, что российские и казахстанские законы в сфере экономики содержат в себе гораздо больше рыночных механизмов, нежели белорусские. При этом повторимся: у Минска появится возможность самостоятельно поучаствовать в создании правовой базы функционирования экономики с учетом собственных интересов, а не интересов западноевропейских банков. Об этом свидетельствует заявление российского премьера о том, что создание нового интеграционного сообщества станет стимулом "для национальных бюрократий заняться совершенствованием рыночных институтов, административных процедур, улучшением делового и инвестиционного климата", так как начнется "настоящая "конкуренции юрисдикций" и борьба за предпринимателя".

Что же касается отсутствия необходимости проводить модернизацию экономики, имея возможность поставлять практически неконкурентоспособную нигде в мире продукцию на рынки стран Евразийского союза, то здесь гораздо более важна позиция руководства республики, нежели внешнеполитическая направленность государства: готово ли оно начать изменение социально-экономической системы или нет. В данном случае абсолютно не важно, будет ли Белоруссия в Евросоюзе или вне его. К слову, предложение Путина не только не отгораживает Евразийский союз от Европы, но и обязывает всех потенциальных его участников неукоснительно соблюдать экономические принципы, принятые в развитых странах мира: "на новых динамичных рынках будут действовать единые стандарты и требования к товарам и услугам, причем в большинстве случаев унифицированные с европейскими. Это важно, поскольку сейчас все мы переходим на современные техрегламенты, и согласованная политика позволит нам избежать технологических разрывов, тривиальной несовместимости продукции". Иными словами, конкурентоспособность будущего объединения является краеугольным камнем в процессе его формирования.

Перечисленные выше мифы представляют собой основу пропаганды проевропейски настроенных политиков, экономистов и идеологов. Абсолютизируя европейский уклад социально-экономической и политической жизни, западники упускают из виду одну немаловажную деталь - культурно-историческое наследие народов, совсем еще недавно живших в составе одного государства. Помимо этого, следует понимать, что в отличие от России, Евросоюз стремится не столько помочь Белоруссии преодолеть политическую и экономическую отсталость, сколько использовать ее в качестве инструмента нажима на Москву. Для Европы в принципе не важно, будет ли Республика Беларусь членом Евросоюза или нет, так как ее место в системе международных отношений определено Брюсселем уже давно - буферная зона между Россией и Западом. И в таком случае рассчитывать на что-то большее, чем на статус "Крес Всходних" (польское название территорий нынешних западной Белоруссии, Украины и Литвы, некогда входивших в состав Польши и являвшихся ее сырьевым придатком), Белоруссии не приходится.

Конечно, идеализировать ни СССР, ни СНГ, ни Единое экономическое пространство, ни возможный Евразийский союз не стоит, так как каждый из этих проектов имеет и положительную, и отрицательную стороны. Однако в современную эпоху непрекращающихся финансово-экономических, социально-политических и религиозно-этнических конфликтов Европа, на наш взгляд, не готова предложить ни Белоруссии, ни Украине, ни кому бы то еще того, что сегодня предлагает Россия: "Вместе войти в число лидеров глобального роста и цивилизационного прогресса, добиться успеха и процветания".