То, о чём нельзя говорить

На модерации Отложенный

 

В любой культуре – древней или современной, западной или восточной – существует институт умолча-
ния. Это довольно забавно отразилось на литературе и кинематографе. Помните, в «Гарри Поттере» Томас Реддл сначала превратился в лорда Волдеморта, а затем – в Того-кого-нельзя–называть? А в фильме «13-й воин», смик-
шировавшем в себе «Беовульфа» и «Путешествие ибн Фахдлана на Русь», есть вендалы, которых называют «Зло, которое нельзя называть по имени».
У нас за последнее время неожиданно образовалась весьма любопытная культура умолчаний. В нашей с вами действительности словно есть слепое пятно, в которое старательно избегают смотреть все – начиная от Президента и заканчивая грузчиком. Каждое 9 Мая мы празднуем День Победы и делаем это по праву, которого добились для нас наши великие предки. Но за пышным блеском праздника, за гордым парадом, за звоном медалей словно бы маячит глумливая ухмыляющаяся рожа. Почему она так нам отвратительна и чем так довольна? Возможно тем, что от России отделена Прибалтика, как и хотел Гитлер. Возможно, отделением Украины, как и хотел Гитлер. Возможно, отделением Средней Азии, как хотели и Гитлер, и Британская
Империя. Отделен Крым, как хотели когда-то Англия и Франция. Отделена Белоруссия, как и хотел все тот же Гитлер.
Не территории бывших республик СССР и бывших стран Варшавского договора стремительно переосмысляется история второй мировой войны. Разумеется, в пользу Гитлера. Потому что этого требуют национальные интересы. И это происходит потому, что современные национальные интересы Европы вдруг неожиданно совпали со старыми интересами Гитлера. Всего этого хотел Гитлер, а до него Наполеон, а до него Карл Двенадцатый.
Европа, некогда разделенная, объединяется под жесткой властью.
Как до того объединялась под Римом, под Империей Карла Великого, под Наполеоном и под Гитлером.
Цели все те же – удержание под контролем экономических колоний, приобретение новых. Должен же кто-то обеспечивать существование европейского среднего класса? Ктото же должен приходить и голосовать «за» или «против» (это на самом деле не имеет никакого значения). Кто-то должен дорожить положением вещей.
Положение вещей – то есть мировой порядок – нельзя изменить революцией в стране третьего мира. Революцию просто расстреляют с самолетов, лидеров вывезут в Гаагу и там показательно осудят за что угодно. Или могут показательно заключить в блокаду и вещать об ужасах некапиталистического порядка, вымаривая население, ограничив им доступ к пище, медикаментам и так далее. Для того чтобы изменить порядок, а не некоторые нюансы, революция должна происходить в самом центре колониальной империи. Но для революции нужен рево-
люционный класс, а в Европе его вроде бы как и нет. А вместо него (в западной части этой самой Европы) есть уютный средний класс – эксплуатируемые, которым дали в чем-то и в кредит пожить как эксплуататоры. А также есть очень неплохая пенсия, пособия по безработице и так далее.
Какие бунты?
Какие революции?
Это и есть причина, по которой некоторые люди, молитвенно сложив руки и закатив глаза, поминают этот самый «средний класс» и «общество потребления».
В переводе на человеческий это означает, что они до ужаса боятся страшных морлоков, которые могут их чувствительно обидеть, если между ними и морлоками не будет достаточного
количества прикормленных полезных морлоков, накупивших цацек в кредит. Поэтому там, где у драконов логово, они настоящий капитализм никогда не разводят – наоборот - чем ближе к логову, тем упитаннее безработные. Капитализм весь на аутсорсинге – в странах, поставляющих еду, где умирают от голода, в странах с огромной промышленностью, изготовляющей детские игрушки с применением детского труда.
Проблема решена.
Один нюанс – для того, чтобы этот средний класс иметь, надо его содержать. А содержать его можно, либо включив цену этого содержания себе в себестоимость, что уменьшит прибыль, ухудшит положение на рынке, – либо предоставить право содержать этот свой мидл-класс посторонним арабам, неграм, тайванцам, китайцам и индусам. Ну, и русским, конечно. Хорошо бы. Русские, индусы и прочие – не хотят? Тогда при коммерческой структуре создается ЧОП «НАТО», и уговоры переходят на принципиально новый уровень.
Таким образом, мы имеем дело с очередной морлокизацией человечества.
В настоящий момент та самая рожа, о которой я говорил, занята тем, что заталкивает в рот все, что от нас отвалилось – Прибалтику, Украину, Грузию и так далее. Она чавкает, давится, но жрет. При этом надо понимать, что жрет она людей. Высасывает судьбы, зажуливает мечты. Еще двадцать лет назад многие из молдаван и украинцев, что сейчас работают малярами и штукатурами по всей Европе, могли рассчитывать на другое образова-
ние и другую работу. Что немаловажно, на Родине. Кое-кто из них мог бы стать и чем-то большим. Но не теперь.
Страшные удары нанесены по российской культуре, науке, образованию, медицине, органам правопорядка и армии. Все это сделали не полчища иноземные, в броню закованные, а шустрые и деловые люди, кто в костюмах от Brioni, кто в кожаных куртках, а кто-то и вовсе в трениках. Они это сделали не ради того, чтобы победно промаршировать со свастиками по красной площади, а просто потому, что «жить как-то надо». Указывать на обокраденных ими ученых бесполезно – они скажут, что это не жизнь. Они понимают, о чем говорят – в «не жизнь» это превратили они сами, собственноручно.
Наш огромный стабилизационный фонд лежит в местах, о которых нам знать запрещено законом, но все отчего-то догадываются. Не все могут сформулировать
свою догадку. А меж тем и это уже с нами бывало – дань Орде.
Просто это противно видеть, мерзко осознавать и отвратительно произносить.
De facto мы выполнили сами почти все пункты гитлеровских «Барбаросса» и «Ост». Поэтому и чудится нам за всей действительностью, как за прозрачной декорацией, гнусная ухмыляющаяся рожа.
Но мы о ней молчим.
Мы до сих пор надеемся, что нам это просто почудилось.