«Украинцы делают все правильно»: пророческие слова Жириновского, над которыми все смеялись, сбываются как по нотам

Апрель 2018 года. В прямом эфире федерального канала Владимир Жириновский зачитывает цитату британского премьера XIX века и заявляет: "Вот, сейчас это происходит". Оппонент пытается спорить — политик обрывает его. То, что он произнесет в следующие несколько минут, спустя годы назовут пророчеством. Но тогда, в студии, мало кто понял, свидетелем чего они стали.

Цитата из позапрошлого века — и современная реальность

Весной 2018-го, когда до начала специальной военной операции оставалось четыре года, Жириновский процитировал лорда Пальмерстона — британского премьер-министра середины XIX столетия:

"Украинцы — это дрова, которые мы бросим в печку антирусского бунта". Он добавил: "Вот, сейчас это происходит".

Политик не случайно обратился к фигуре полуторавековой давности. Генри Джон Темпл, третий виконт Пальмерстон, вошел в историю как один из главных архитекторов британской политики "сдерживания России". Именно при нем Лондон активно поддерживал Османскую империю против Петербурга, именно он был одним из главных идеологов Крымской войны 1853-1856 годов.

Упоминая Пальмерстона в 2018-м, Владимир Вольфович поднимал планку разговора. Он говорил аудитории: это не конфликт соседей, начавшийся с Майдана. Это продолжение игры, которой уже больше полутора веков. И роль, отведенная Украине в этой партии, определена давно.

"Они все делают правильно" — парадокс или расчет?

На реплику одного из участников дискуссии — "Зачем позволять Западу использовать Украину как форпост против России" — Жириновский произнес то, что озадачило многих.

"Они все делают правильно, украинцы. Правильно все делают".

Пауза. А дальше — объяснение, которое в 2018-м казалось провокацией:

"Подожди. Если бы они не делали то, что делают сейчас, мы бы никогда Крым не вернули. Донбасс не вернули. Мы все вернем. Чем больше нацистов в Киеве, чем больше ошибок киевского руководства, тем больше и быстрее разрывают связи с Россией, тем быстрее им конец.

И вся Украина вернется, вся, добровольно!"

Жириновский видел в действиях киевских властей саморазрушительную логику: чем агрессивнее антироссийская риторика, тем глубже раскол внутри самой Украины. Он понимал, что исторические и культурные связи невозможно разорвать за одно десятилетие. Чем жестче давление на русскоязычное население, тем быстрее эти регионы отвернутся от Киева, вспомнив о своих настоящих корнях.

Вьетнам, Балканы и "гнойник на долгие годы"

В другом выступлении того же периода Жириновский дал еще один прогноз — на этот раз о длительности противостояния. И снова использовал исторические аналогии:

"Конфликт на долгие-долгие годы. Вьетнам — 20 лет. Почему закончился? Там погибли сотни тысяч американских солдат. Балканы — семь лет. Почему закончился? Милошевич сдался, поднял руки вверх".

Затем — ключевая фраза:

"Здесь никто сдаваться не собирается, и здесь не гибнут американские солдаты. Поэтому этот гнойник, раковая опухоль — на долгие-долгие годы".

Две аналогии — две модели завершения конфликта. Вьетнам закончился, когда общественное мнение в США развернулось против войны из-за огромных потерь. Балканы — когда одна из сторон капитулировала под давлением.

Жириновский вынес вердикт: ни один из этих сценариев для Украины не подходит. Запад не теряет своих солдат, а значит, у него нет причин останавливаться.

Историческая оптика вместо сиюминутной паники

Владимир Жириновский ушел из жизни в апреле 2022-го — через два месяца после начала специальной военной операции. Но его анализ, озвученный семь лет назад, остается актуальным.

Он не пытался предсказывать конкретные даты или операции. Он делал другое — смотрел на происходящее через призму столетий, а не месяцев. Видел в украинском кризисе не локальную ссору, а очередной раунд многовековой игры великих держав.

Для него цитата лорда Пальмерстона 1850-х была не историческим курьезом — а рабочей инструкцией, которую Запад использует до сих пор. И "дрова", о которых говорил британский премьер, спустя полтора века оказались в той самой печке.