Наперегонки со смертью: Пройти 27 км под атаками дронов. Как? Секреты выживания боевого русского офицера

Владлен Чертинов

Дважды раненный офицер спецназа Владимир Павлов выходил к своим 27 километров. И на всём этом пути за ним охотились вражеские дроны. Он рассказал Царьграду не только о том, как выбирался, но и о том, как "правильно вести себя" со смертоносными "птицами". Не только бойцам на фронте, но и властям в тылу.

Стратегия врага — пожары

Владимир Павлов (имя изменено) — офицер нетипичный. У него впечатляющий послужной список и огромное число военных командировок по всему миру. Помимо службы в русском спецназе, он 8 лет провёл во Французском иностранном легионе, где дослужился до подполковника, и четыре года в известной американской ЧВК.

Владимир под 60 лет, но в своём возрасте он делает на турнике 30-40 подтягиваний и 100 подъёмов-переворотов. На СВО ушёл добровольцем, потом заключил контракт с Минобороны и, прежде чем ему доверили отряд спецназа, командовал мотострелковой ротой.

Тогда-то он свои ранения и получил. Говорит, что произошло это почти по глупости.

У ВСУ существует такая стратегия. Если русские позиции находятся в лесополосе (Владимир называет их посадками), то дрон скидывает на нее "зажигалки", а дальше над пожаром висит мониторщик (так Владимир называет дроны-разведчики) и ждёт, когда наши бойцы прибегут его тушить. После этого наводит на группу миномёт, АГС (станковый гранатомёт) или сам сбрасывает гранаты. Так произошло и в тот раз.

Их мониторщик накидал зажигалок в нашу посадку. А если она загорится — это ... Я послал туда 7 бойцов, а сам стал наблюдать за небом в бинокль. Смотрю один дрон нависает над нашими. Сбил его из автомата, пошёл к бойцам — они находились от меня метрах в ста. По пути вижу: прилетел второй дрон. Я прицелился и его тоже сбил. А потом присел шнурок завязать, и тут метрах в двух от меня — разрыв. То есть мониторщик успел заметить меня и навести АГС,

— рассказывает Владимир.

Владимир Павлов: "Горящая лесополоса — это просто ...". Видео предоставлено Владимиром Павловым

Один осколок попал ему в ногу — выше колена, второй — в руку. Его, полуконтуженного, затащил в блиндаж медик. Перевязал, наколол обезболом, доложил по рации комбату, что он ранен. Владимир пробыл в этом блиндаже два часа, а потом пошёл своим ходом в тыл. Ему нужно было преодолеть 27 километров.

Ближе эвакуационная машина подъехать не могла, так как дорога была там одна и переправа через речку разбита.

Смертельные забеги

Погоняли меня нормально. Скорее всего, украинские аналитики неплохо сработали, вычислили, что выходит офицер, а они — приоритетная цель. И за мной началась охота,

— предполагает Владимир.

По пути встречалось много старых блиндажей, в которых можно было на время укрыться. А в лесополосах приходилось идти по тропинке, так как по бокам от неё были закопаны мины, валялись неразорвавшиеся боеприпасы. Да и на самой тропинке было опасно. Украинские операторы дронов знают маршруты, по которым ходят наши бойцы, и набрасывают на них ВОГи и мины-лепестки.

Когда стало темнеть, рассматривать дорогу Владимиру было уже некогда. Он шёл с мыслью "наступлю, так наступлю". Если слышал жужжание дрона, сворачивал с тропинки и осторожно, буквально на цыпочках шёл за ближайшее дерево — пережидал.

Получались такие интервалы: метров 50-100 идёшь по посадке ускоренным шагом, и потом уже у тебя над головой кто-то висит, а ты от него прячешься. Один висел так близко, что до него можно было чуть ли не дотянуться рукой. Я за деревом стоял, а он с другой стороны рассматривал.

Особенно опасными были открытые участки местности — по ним приходилось бежать. С противоположной стороны таких "открыток" сидели наши наблюдатели с рациями. Подойдя к краю очередной лесополосы, Владимир запрашивал у них обстановку. Если слышал "плюс", значит небо было чистое и можно было стартовать. Но он на своём пути сделал три фальстарта.

Выскакиваю. Метров 300-400 пробегу — и слышу от наблюдателя: "Минус". Значит, в небе появился дрон и надо бежать обратно. Да ещё, как потом в госпитале сказали, я потерял два литра крови. Вроде здоровье есть, а бежать не можешь. 

Один раз уже больше половины очередного открытого участка прошёл — и получил команду возвращаться обратно в посадку. Но увидел овражек, и в нём залёг. Там было рядом брошенное село — и, видно, оттуда, ко мне в овражек пришёл бродячий кот. Он лежал рядом со мной. Я его гладил. Потом побежал дальше.

Товарищи Владимира уничтожили АГС, который его ранил. Видео предоставлено Владимиром Павловым

Отбил дрон доской как бейсбольный мяч

Самое длинный открытый отрезок местности был почти в 3 километра. Там когда-то размещался колхозный двор. Всё вокруг было не только голо, но даже заасфальтировано. И как назло, когда Владимир шёл по этому асфальту, прилетело "Крыло". Это большой БПЛА, который несет на подвеске 2 дрона-разведчика и 4 камикадзе. Если мониторщик обнаруживает цель, от "Крыла" отсоединяется камикадзе и летит наносить удар.

Вот эти почти 3 километра мне тяжело дались. Пришлось забежать в зернохранилище — заминированный ангар. Но у меня не было выбора: либо на мине подорвёшься, либо дрон по тебе шарахнет. Одна воротина ангара была открыта, другая закрыта. Только я за ворота зашёл, слышу жужжит — дрон к воротам подлетает. 

Я пошарил глазами, увидел: изнутри прямо к закрытой воротине прислонена доска. Взял её, и только дрон залетел в ангар, выбил его обратно как бейсбольный мяч. Он за воротами взорвался. А я тут же выскочил и побежал. Когда до посадки оставалось уже метров 100, слышу за спиной воющий звук камикадзе по мою душу. Забежал в посадку, спрятался за здоровый дуб, и дрон тут же врезался в него с другой стороны. Хорошо дуб был толстый, и меня осколками не достало.

Роковое заблуждение

Владимир получил ранение в 01:40, а выбрался к своим около 23.30. Помогло ещё то, что он шёл на "допинге" — у него был полный карман обезбола.

Он сравнивает охоту дрона на человека с охотой человека на зайца. И даёт важные советы, как от этих "птиц-убийц" можно спастись.

Прятаться от дрона лучше за деревом. Если деревьев нет, сгодится кустарник. На Украине, например, много орешника. Но и по нему ни в коем случае не надо бежать.

Если даже мониторщик висит над посадкой, ты идёшь по ней спокойно, вразвалочку, не ускоренным шагом. Дует ветерок, листья шевелятся и твой камуфляж незаметно мелькает в прогалах. Мониторщик не вглядывается в какие-то пару квадратных метров. 

Он смотрит общую картину — у него датчик движения. Но как только внизу что-то ускорилось, мелькнуло быстрее чем всё остальное, туда сразу автоматически наводится камера. И оператор уже начинает этот квадрат разглядывать пристально,

 — рассказывает Владимир.

Многие бойцы считают, что чем быстрее они бегут по посадке, тем безопаснее. Это смертельное заблуждение. Ни от одного дрона убежать невозможно. А когда его датчик движения обнаружит бегущего, за ним могут погнаться сразу несколько дронов. В конце концов какой-то из них перехватит его — ударит не сзади, а спереди. Владимир советует:

Бежать надо, когда ты уже понял, что тебя заметили и на тебя началась охота. Стартуешь и несёшься до первого укрытия. Но никогда не надо укрываться от дрона в блиндаже, который видно сверху. Лучше спрятаться в густом кустарнике. Забежал в него метров на 10 вперед и тихонько метров на 30 вернулся обратно. 

Сел под кустом и сиди не дыши. В густую посадку камикадзе не залетит. Только с разгона может врезаться. А так у него винты запутаются, он упадёт и даже не взорвётся. Скорее всего, дрон-разведчик будет наводить на это место миномёты и АГС. Но поскольку взрывы будут от тебя в 30 метрах, то ты гарантировано даже не ранен.

Сидеть под кустом, по словам Владимира, надо не меньше 40 минут — до тех пор, пока враг не отстреляется и не решит, что цель поражена — так как никакого движения больше нет. К тому же любой дрон имеет время заряда аккумулятора — максимум 1,5 часа. А между сменами, пока один улетит и другой прилетит, есть интервал 10-20 минут (украинцы экономят электричество). В этот интервал надо встать и спокойным шагом покинуть район.

У многих нервы сдают в ситуации, когда дрон в пяти метрах над головой висит и жужжит. Это как в охоте на зайца. Он тоже сидит до определённого времени. Но когда ты близко к нему подходишь, не выдерживает и срывается. Надо перебороть в себе страх и не рыпаться,

— советует спецназовец.

Сбитый украинский дрон "Баба-яга". Фото предоставлено Владимиром Павловым

Беспилотники запускают с территории России

Есть у него предложения и насчёт беспилотников самолетного типа, которые летят вглубь страны и атакуют объекты в нашем тылу.

Первое соображение спецназовца: многие из них запускаются с территории России. Для этого используются зарытые фургоны вроде цельнометаллических "Газелей". Внутрь закидывается направляющая — достаточно обыкновенной профильной трубы, которую используют для строительства забора на даче. Собрать сам дрон тоже не проблема.

 В Москве на радиорынках продаются все комплектующие. И поэтому вражеских дроноводов периодически ловят в лесах и полях, о чём многие наши сограждане и не подозревают.

А это значит, что надо, во-первых, усилить работу спецслужб.

Обезвреженные диверсанты, запускавшие дроны с территории России. Фото предоставлено Владимиром Павловым

Следующее соображение: для борьбы с маленькими дронами, которые не наносят большого ущерба, можно скомплектовать подразделения с гладкоствольным оружием. А ещё можно вооружить им полицию и сотрудников ДПС — пусть в каждом экипаже будет свой дробовик.

Понятно, что дроны типа "Лютый" с размахом крыла 7-9 метров они не собьют, но на этот случай Владимир Павлов предлагает другие решения:

Нужно ставить спаренные крупнокалиберные пулемёты на УАЗики или "Тигры": засекли, выехали, отработали. И второй вариант: переносные зенитно-ракетные комплексы "Игла". Сбивать ими БПЛА самолётного типа очень легко. Они теплового наведения. В советское время военные склады были им завалены. Где они? Куда делись? В любом случае изготавливать их не так дорого. А научить ими пользоваться можно за неделю даже обезьяну.