"Из 30 человек вылетели 22": мигранты заполняют медколледжи, русские учатся платно

Благими намерениями, как известно, вымощена дорога в... районную поликлинику. А там, в этой поликлинике, разворачивается тихая драма: льготы для многодетных семей, призванные помочь своим, неожиданно открыли двери в медицину тем, для кого и русский язык — уже диагноз.

Диплом с акцентом

Проблемы начинаются еще в стенах медицинских колледжей и вузов. Вероника, окончившая в этом году медколледж в Подмосковье, рассказывает, что в ее группе из 30 поступивших на первый курс окончили обучение 8 человек. 22 были отчислены в процессе. И вот почему.

- Значительную часть группы составили льготники. Почти все — из многодетных семей, недавно перебравшихся поближе к столице. Ну, знаете, у них по пять-шесть детей — это норма. А многодетная семья — это почти автоматический пропуск на бюджет.

Вероника стесняется уточнить, но все мы знаем - речь идет о семьях ценных иностранных специалистов, приехавших из теплых южных соседних стран. Именно у мигрантов: 1. Семьи многодетные почти всегда и 2. Медицинское образование высоко котируется.

Когда 1 сентября аудитория наполнилась первокурсниками (часть из которых сидела на занятиях в хиджабах), стало понятно: путь к клятве Гиппократа будет тернист, и дело тут не в сложности анатомии. Половина группы элементарно не понимала русский язык, на котором профессор пытался объяснить разницу между артерией и веной.

Одна студентка, Фарида, запомнилась Веронике особенно.

- Она честно мне сказала: "Мне все равно, кем быть. Главное — бесплатно. Родители сказали — иди, диплом получишь".

Через полгода на первой сессии девушку, конечно, отчислили.

И такой случай не единственный. Места, которые могли бы занять ребята, мечтавшие о медицине с детства, занимали те, для кого колледж был лишь досадной, но бесплатной остановкой на пути к... а никто и не знал, к чему. К третьему курсу от льготников не осталось почти никого. Но "почти" — ключевое слово.

"Всех не отчислите"

Преподаватели хватались за голову. Перед ними сидели студенты, которые физически не могли освоить программу.

- Их же нельзя было всех отчислить, — делится один из преподавателей на условиях анонимности. — Вы поймите, это же скандал. Это статистика, отчеты. Придут и спросят: как вы приняли людей, которые не могут учиться? А как мы их не приняли, если они по закону прошли? Вот и тянули, кого могли. Ставили тройки, закрывали глаза.

В итоге, часть "льготных" все-таки дошла до финиша, до диплома. Эти выпускники, с трудом понимающие по-русски, отправились заполнять зияющие кадровые дыры в подмосковных и соседних больницах и поликлиниках. Где такой кадровый голод, что и болонке с дипломом будут рады.

"Придешь в поликлинику - а там как кишлак"

В ближайших к Москве регионах, да и в самой столице, заходишь в поликлинику, а на дверях — калейдоскоп фамилий, от которых веет южными ветрами и горными вершинами. Это новое лицо нашего здравоохранения.

Москвичка Татьяна называет свою поликлинику "миграционным центром с медицинским уклоном". И это не злость, а горькая ирония.

Ее муж, Игорь Петрович, пришел к хирургу с распухшей рукой. Молодой врач с густыми черными бровями долго смотрел, кивал, а потом на ломаном русском вынес вердикт, которого мужчина не понял, но звучало страшно. А дальше восточный доктор заявил:

- Плановая консультация через два месяца.

Хорошо, что жена забила тревогу. В больнице, куда они примчались сами, хирург старой закалки, не выбирая выражений, объяснил, что еще пара дней — и руку пришлось бы ампутировать.

- Там была обычная флегмона, которую нужно было вскрывать немедленно! — возмущался врач потом в курилке. — Где они таких берут?

А берут их там же. Система работает как часы. Диплом, полученный в одной из бывших союзных республик, легко подтверждается. Формальная аккредитация. Год — и вот уже российский паспорт. И никаких тебе сложных экзаменов на знание языка или переобучения по российским стандартам. Кадровый голод, знаете ли. Не до жиру.

Чужие в белых халатах

Так и живем. Пациенты учатся объяснять симптомы на пальцах. Врачи учатся понимать их по глазам. Поход в поликлинику превращается в лотерею: повезет — попадешь к специалисту, который тебя поймет. Не повезет — получишь рецепт от головной боли, жалуясь на печень.

Российские врачи из поликлиник бегут. Зарплата в 40 тысяч рублей не выглядит серьезной компенсацией за адский труд и ответственность. А для их коллег из Таджикистана или Узбекистана — это целое состояние. Вакуум заполняется стремительно и неотвратимо.

Власти, конечно, рапортуют об укомплектованности кадрами и повышении имиджа профессии. Но реальность живет своей жизнью, в коридорах обычных поликлиник, где все чаще звучит вопрос: "Доктор, вы меня понимаете?". И где все чаще в ответ — лишь вежливая, неуверенная улыбка. Похоже, скоро главным навыком пациента станет умение пользоваться онлайн-переводчиком прямо в кабинете врача.

Семен СЕРГЕЕВ.

Русский Колоколъ

Вчера

P.S.   Это какой-то тихий ужас, сплошной "тасапердень сустаф" (тазобедренный  сустав).