ВВС РФ перед серьезным вызовом

Максим Калашников

Почему наша авиация не действует далеко за линией фронта? И с каким врагом придётся столкнуться завтра?

Наверное, несть числа вопросам насчет того, почему наша авиация действует в основном по переднему краю и ближнему тылу противника. Почему не поражает цели в глубине ТВД? Неужели наши авиаторы не умеют прорывать и подавлять неприятельскую ПВО, как это делали израильские и американские пилоты в современных войнах? И при этом в США началась впечатляющая перестройка ВВС. Они готовятся воевать системами: «пилотируемый истребитель-бомбардировщик плюс стая реактивных ударных дронов». Перед нами – серьёзнейший вызов.

ПОЕДИНКИ
Почему миниатюрная «воздушная эскадра» из пилотируемого самолета и стаи БПЛА намного сильнее даже самого совершенного истребителя-бомбардировщика? Покажем на наглядном примере.

Вы летите на задание, несете управляемые бомбы. Впереди вас ждет дивизион зенитно-ракетных комплексов (ЗРК) противника. Это могут быть американские комплексы «Пэтриот» - самые грозные оппоненты в нынешней войне. А могут – модифицированные С-300 советского производства или «буки» первых серий. Вы входите в зону их поражения. Ваш самолет для борьбы с ЗРК несет ракеты Х-31ПМ, летящие на излучение стрельбовых радаров. Не извольте сомневаться: они вас засекут. Тем более, чтобы применить планирующую управляемую фугаску, нужно набрать высоту и разогнаться. Иначе ее не пошлешь на большое расстояние. При благоприятных условиях она может улететь на 110 км. А вот если будет сильный встречный ветер – то дальность рискует упасть до тридцати пяти – сорока километров. Но в обоих случаях ваша машина оказывается в зоне поражения и С-300, и «Пэтриота». При этом вам, как и летчику времен Великой Отечественной, нужно выдерживать самолет на ровном боевом курсе. И тогда, и нынче крылатая машина на сём этапе крайне уязвима для зенитного огня. Если в те времена бомбардировщику приходилось идти «по ниточке» для того, чтобы прицельно метнуть свободнопадающие бомбы, то теперь рыскания в стороны, виражи и резкие крены могут привести к «потере спутников». То есть, точной космической навигации, без коей не запустить бомбу с раскрывающимися крылышками.


По нервам бьет сигнал: вы – в луче радиолокатора врага! Чтобы запустить по нему противорадарную ракету Х-31 повышенной дальности, необходимо засечь локатор неприятеля, маневрируя на курсе влево и вправо. Тогда противорадарная Х-31 определит точку излучения по триангуляции, запомнит ее. Как вы понимаете, «гуляя» по курсу, нужно взять пеленги на источник радиоволн, углы замерить. И вычислить местонахождение локатора. Таков метод триангуляции.

Х-31ПМ

Но на такие «влево-вправо» уйдет минута плюс двадцать секунд. А вы ведь на боевом курсе! Можно, конечно, выпустить Х-31ПМ наугад, в надежде на то, что ее «голова» захватит работающую РЛС (радиолокационную станцию) вражеского ЗРК сама. Но тогда эффективность действия дорогущей (почти миллион долларов в пересчете с рублей) ракеты резко упадет. В большинстве случаев Х-31 пролетит мимо. Особенно если враг включает локаторы ненадолго, чтобы засечь наши самолеты – выстрелить – и быстро переместиться. Или если «Пэтриот» стоит в засаде, а его «радиоглазами» выступают радары других комплексов, передающих данные на американский ЗРК извне. Или если враг держит еще и ложные «пэтриоты», имитирующие работу их РЛС. Включить бортовую станцию радиоэлектронной борьбы (РЭБ) «Хибины»? Но она устарела, враг научился ее обманывать и преодолевать её помехи.

В общем, сложная ситуация. Как говорят пилоты, самый серьезный противник – именно американский ЗРК «Пэтриот». Его ракеты очень быстры, да и дальнобоен он. Когда слышишь в наушниках, как сокращается дистанция – 20 километров, 15 км, десять… - душа холодеет. Да и С-300 – дело серьезное. Когда он стреляет в ночи, кажется, будто на земле рождается Солнце. Яркая вспышка – и «луч» от этого светила начинает стремительно тянуться к твоему самолету…

Вот почему наша авиация далеко в тыл врага не залетает. Смертельно опасно это – оказаться в зоне поражения ЗРК…

Наш "Гром": пока лишь макет.


Американский дрон "Ярость" (компания "Андурил").




Реактивный дрон США "Валькирия", спутник пилотируемых ударных машин.

Но представьте себе, что на задание летит новая американская связка: ударный самолет плюс передовая стая реактивных вооруженных БПЛА. Типа «Валькирии» или «Фьюри». Скорость их – тысяча км/час, как крейсерская у пилотируемых машин. Включились радары впереди? Дроны их сами триангулируют-пеленгуют и успеют передать данные пилотируемому «флагману». Дроны сами бросятся в атаку на ЗРК, обнаружившие себя, меча в них ракеты и управляемые бомбы, ставя электронные помехи. Чтобы не погибнуть под их ударами, неприятель вынужден вести огонь по летающим роботам, не выключая радаров. А в это время пилотируемый истребитель-бомбардировщик наносит им смертельный удар, пуская противорадарные ракеты HARM. Они у янки хорошо отработаны и опробованы в реальных войнах, начиная с «Бури в пустыне» 1991 года. Знающие люди говорят, что «хармы» были приняты на вооружение после ШЕСТИСОТ испытаний. Для которых использовались не только западные ЗРК, но и полученные всеми правдами и неправдами комплексы нашего производства. Х-31ПМ стольких испытаний не проходила…


Таким образом, комплекс из пилотируемого самолета и стаи дронов в разы лучше прорывает и подавляет ПВО врага, чем просто истребитель-бомбардировщик. Американцы поэтому намерены в ближайшее время наделить стаями ударных реактивных беспилотников не только перспективные F-47, но и имеющиеся F-35, и более старые машины. А вот у нас аналогичные дроны-«спутники» типа «Гром» пока не вышли на испытания. Хотя их макеты представили на выставке «Армия-2020». Ох, как не хватает их на нынешней войне! И если мешкать дальше, то завтра мы можем столкнуться с робото-пилотируемыми западными ВВС. Смекаете, чем пахнет отставание в этой сфере? Если враг сможет щёлкать нашу ПВО почти как семечки, если наши пилотируемые машины столкнутся с «эскадрильями» из самолета и стаи реактивных дронов? Опасность сия с ремилитаризацией Европы и новой революцией в ВПК США (с лицами Маска, Тиля, Карпа и Лаки) реальнее некуда. ЕС тоже может делать реактивные дроны как «стаю гончих» при пилотируемых истребителях-бомбардировщиках.

ВОЙНА ПОКАЗАЛА…

К сожалению, в эту войну мы вступили, имея Военно-воздушные силы в упадке. Тот, кто воюет сейчас в воздухе, говорит: вроде бы учили прорывать ПВО. Но не всех и по-разному. Только с началом войны началось общение с родными зенитчиками-ракетчиками, вроде бы давно объединенными с авиаторами в одни Военно-космические силы (ВВС + ПВО).

А они огорошили тем, что поведали: «А мы вас били бы на отходе. Когда вся ваша техника, рассчитанная на защиту с передней полусферы, обращена в обратную сторону. Когда хорошо видны горячие сопла ваших двигателей…»

При этом большинство летчиков, вступивших в нынешнюю войну, были очень молоды и неопытны. Пилоты советской школы уже ушли. Реактивная авиация быстро изнашивает организм. У молодых летунов нет опыта больших учений с преодолением ПВО. Пришлось на ходу осваивать полёты на бреющем. В этом отношении наша авиация очутилась в положении ВВС СССР в июне 1941-го. Очень много «зелёной» молодежи.

В моей библиотеке лежит «История воздушной войны» (Германская демократическая республика, 1985 г.). Там описаны операции по уничтожению ПВО противника, как раз на опыте израильтян и американцев той поры. Итак, в воздушное наступление идет хорошо эшелонированная авиация. За ее спиной – самолеты дальнего радарного обнаружения, фактические командные пункты. Они видят ситуацию на сотни километров вперёд, на земле и в небесах. Передавая данные боевым самолетам. Авиация действует хитро. Часть сил выполняет отвлекающе-демонстрационные действия на приличной высоте, вынуждая ПВО противника включать радары своих ЗРК. Вторые, подкрадываясь на низкой высоте и получая целеуказание с воздушных самолётов-радаров, наносит удар по обнаружившим себя зенитным комплексам. Эскадрильи «Диких ласок» (на «фантомах»). усиленно ставят радиоэлектронные помехи зенитчикам врага…

Это было отлично известно еще в 1985-м. С тех пор в схему вписались крылатые ракеты и беспилотные аппараты – ударные и ложные цели. Но разве в РФ велись подобные воздушные учения надлежащего размаха? Нет. Начальство больше занималось взятием фанерного Рейхстага, танковыми биатлонами и освоением денег на строительстве помпезной недвижимости. Вроде парка «Патриот».

Поэтому нет ни опыта подавления ПВО врага, ни достаточных, эшелонированных группировок ВВС для завоевания полного господства в воздухе. Вот и приходится действовать лишь по переднему краю неприятеля ФАБами, как летающая артиллерия. Но не как фактор стратегического масштаба.

Нужно решить еще очень много проблем. Например, автоматического обмена информацией между бортами по поводу работы вражеских РЛС. Так, чтобы триангуляцию вели сразу два-три истребителя-бомбардировщика, независимо от того, если ли у них «стаи гончих» в виде реактивных дронов. Нужна космическая радиоразведка (засечение позиций чужих РЛС и ЗРК) с моментальной передачей данных на самолеты. Подобие советской спутниковой системы разведки и целеуказания «Легенда», которая в 1980-е обеспечивала силу наших кораблей и самолетов, несущих дальнобойные противокорабельные КР. Нужно интегрировать воедино военные и гражданские (частные в перспективе, как в США) орбитальные системы зондирования земной поверхности. Нужно делать самолеты и дроны-летающие РЛС для сканирования воздушного и наземного пространств (пилотируемые А-100 и Ту-214 «Фракция», беспилотные «Гелиос-РЛД»).

Как говорят наши пилоты, вражеские ЗРК работают в основном дивизионами, а не отдельными комплексами. И их, в общем, видно, они – не иголка в стоге сена. Маскировка их имеет свои пределы (слишком спрячешь – они выстрелить вовремя не смогут). Вопрос – в эффективности их уничтожения.

Чтобы сносить вражеские мосты – поражая их в опоры, а не только в пролёты – авиаторам потребны не одни управляемые планеры-авиабомбы. Нужны и ракеты наподобие противокорабельных. Способные зайти на цель снизу, с помощью искина (ИИ) распознав опоры моста и врезаться в них, глубоко проникнув в железобетон «головой», прежде чем она взорвётся. По-старому, на телеуправлении и без искина, при развитых системах РЭБ у ВСУ, ничего не выйдет: канал управления забьют помехами.

Нужно решить и более прозаическую задачу: прикрыть собственные аэродромы от налетов вражеских ударных БПЛА. Помните, как в Корейской войне 1950-1953 гг полотняно-фанерные бипланы По-2, пройдя на бреющем, атаковали тяжелые реактивные машины американцев на лётных полях, накрывая их осколчно-фугасными бомбами? Примерно то же самое делают и нынешние дроны, выступая в роли камикадзе. При этом хорошо оборудованные защитными капонирами и подземными укрытиями аэродромы, унаследованные от СССР, остались на Украине и Белой Руси, которые выступали как передовой рубеж войны с НАТО. Авиабазы в РФ были неукрепленными. И за тридцать лет никто не озаботился тем, чтобы на них построить укрытия для самолетов, защитив их от налетов вражеской авиации, крылатых ракет и дронов. Вы помните, что находились более важные дела: то фанерный Рейхстаг взять, то самую дорогую в мире олимпиаду провести.

В общем, сейчас надо и капониры строить. И прикрыть аэродромы скорострельно-пушечными комплексами вроде советских типа «Шилка» или «Тунгуска». Иначе против налетающей беспилотной «мошкары» спасу нет. ЗРК типа «Панцирь» при массированном налете БПЛА быстро истощают запас ракет, потом их надо перезаряжать. По части огня из скорострельных пушек они – не чета «Шилке». А прикрывать аэродромы только счетверенными пулемётами (или даже «калашами»), как счетверенными «максимами» в Великую Отечественную – не выход…

ТЯЖЁЛЫЕ УРОКИ
Была ли сделана работа по возрождению мощи русских ВВС до войны? Нет! «Горячо благодарить» за это следует трёх министров обороны времен нефтяного изобилия: Иванова, Сердюкова и Шойгу. В ту пору огромные ресурсы страны уходили на имитацию великодержавия, а не на его реальное обеспечение. Сделали ли такую работу за три с лишним года войны? Нет! Если бы состоянию авиации уделялось хотя бы такое же внимание, как попыткам 2022 года наладить (в ходе СВО!) экспорт аммиака через линию фронта и Одессу, или «зерновую сделку» - вывозу украинского хлеба через черноморские порты. Но нет же… И причины всего этого вам, надеюсь, давно понятны.

Проводить такую тяжкую работу придётся нынче. Ибо упадок ВВС РФ привел к тому, что в ходе войны мы не смогли сделать то, что совершали в своих войнах авиация Израиля или Соединенных Штатов. Мы не поразили в тылу врага его руководство и ЦПР, не снесли мосты и ЖД-узлы, тоннели и виадуки, не покончили с топливным снабжением ВСУ, не перерезали пути их снабжения иностранным оружием. Не оставили врага без интернет-узлов, без телерадиовещания. Не разгромили его бункеров, систем СБУ и ГУР. В итоге война превратилась в трагедию, в позиционный кошмар с массовым закланием пехоты и бронетехники с обеих сторон. А освобождаемые районы достались нам в виде множства «бахмутов» - как зоны сплошных руин и гуманитарных катастроф для гражданского населения, которое пришли освобождать. Ой, каким боком сие еще вылезет!

Мы не смогли провести стратегическую воздушно-наступательную операцию (ВНО), как американцы против Ирака в 1991-м, когда они парализовали тыл врага и превратили иракскую армию в студень, откатывающийся назад. (Для идиотов: ВНО – это не воздушнодесантная операция, а именно воздушная!) Мы не сумели проводить даже локальных воздушных операций: когда ПВО неприятеля уничтожается на определённом участке фронта и он затем изолируется, вызывая распад частей ВСУ на оном участке, ибо они лишаются подвоза всего и вся. Поглядите: сего даже для Курской области-то не сделали, и ныне за Тёткино идут тяжелые наземные бои, без изоляции оного с воздуха!

Считаю, что заморозка Украинской кампании станет всего лишь передышкой перед новой войною. И если мы не восстановим наши ВВС, то последствия столкновения уже не с ВСУ, а с гораздо более сильным противником, имеющим современный воздушный флот, станут для нас разгромными…