«Компрессы с мочой и объедки со свалки». Как жительница Башкирии попала в рабство в Туркмении

Вместо этого ее передавали от одного мужчины к другому. Последний "хозяин" заставлял работать в полях у знакомых и регулярно бил. Сбежать помогли соседи — разыскали в России сестру пленницы. Все это время родные не сомневались: Гульбины уже нет в живых.

Побои, голод и унижения

Во время интервью Гильванова пьет чай. Вспоминает, что только он и спасал, когда совсем невмоготу от голода. За годы жизни в городе недалеко от границы с Узбекистаном такое случалось часто.

"Вы не представляете, какими глазами Гульбина смотрела на прилавки с хлебом, когда после возвращения пошла со мной в магазин, — говорит сестра пленницы Рашида Судакова. — Все не могла поверить, что бывает столько сортов. За обедом съела полбуханки. А когда увидела на рынке халву, на полном серьезе спросила, хватит ли у нас денег грамм хотя бы на двести. Оказывается, сладкого она не ела очень давно. Шоколад — наверное, ни разу за последние десять лет".

Рашида показывает две фотографии сестры. На одной — 18-летняя девушка с точеными чертами. На другой — пожилая женщина со спекшимся от солнца лицом. Между снимками — тридцать лет. Побои, голод и унижения сильно сказались на внешности.

В Туркменистан Гильванова уехала в 1990-м — вместе с женихом. Познакомились в колхозе, где работала Гульбина. Молодой человек рассказывал, что на родине у него большой дом. Посватался, пригласил на смотрины к родителям, и 30 декабря она села в поезд.

Проблемы в новой семье начались сразу. Младшему брату жениха тоже приглянулась юная уфимка.

"Они постоянно ругались, поколачивали меня. И я сбежала: испугалась, что силой выдадут за другого человека", — признается Гульбина.

Идти было некуда, денег не хватало даже на междугородний звонок. Она приехала на вокзал в надежде, что все же посадят на поезд. Но какая-то незнакомая женщина увезла ее к себе — рассказала, что у подруги есть "неженатый сын того же возраста".

"Доверчивая я слишком была в молодости", — вздыхает Гильванова.

"Жених" оказался наркоманом и алкоголиком. Гуля работала санитаркой в операционной, и он требовал, чтобы она каждый день приносила домой спирт. Потом в беспамятстве ее избивал.

Первое время они с сестрой переписывались. Но потом почта перестала приходить, связь с родными из Уфы потерялась. Однажды Гильванова нашла в мусорном ведре изорванные в клочья конверты. Видимо, уничтожал сожитель: боялся, что "жена" уедет на родину.

Старшая сестра писала, заказывала международные звонки, но в назначенный час на переговорный пункт никто не приходил. Она решила, что Гульбины нет в живых.

Игра в ножички

Через несколько лет второго сожителя Гильвановой посадили. Она попала к третьему — пригласили ухаживать за его маленькими детьми.

"Первое время все было нормально, но потом он спрятал мой паспорт и сказал, что я должна работать на чужих людей. Каждое утро отводил на участок к односельчанам. У одних я полола траву, у других копала огороды, у третьих убиралась дома. Деньги он забирал. И так каждый день".

Сожитель быстро превратился в тирана. За провинности — не только свои, но и детей — Гульбину били.

"У него принцип круговой поруки: если один ребенок нашкодит — избивал всех троих. И меня тоже. Вечерами, когда напивался, играл в ножички: бросал их в стену. В доме все было в дырках", — продолжает Гульбина. Она достаточно хорошо говорит по-русски. Но когда волнуется, невольно переходит на туркменский.

Глава семьи почти не работал. Жили на то, что приносила Гильванова, но денег все равно не хватало. В доме не было даже холодильника.

Телефоном имел право пользоваться только Сазак (по просьбе героини имя изменено. — Прим. ред.).

Когда работы у соседей не было, мужчина заставлял Гулю идти на свалку, искать вещи и объедки.

"Денег он мне не давал даже на лечение. Однажды я кипятила воду и случайно опрокинула ведро на себя. Нога распухла. Просила отвезти в поликлинику или в аптеку, но он отказал. В итоге лечила компрессами с мочой", — она показывает шрам от ожога.

Так продолжалось больше 12 лет. Гульбина обращалась в полицию, но там не реагировали.

"Свяжу и запру в подвале"

В июне 2020-го Гильванову наняла семья из города Фарап. Однажды они увидели у нее под глазом синяк. Стали расспрашивать. "Русская" (так здесь называли Гульбину) рассказала о сожителе-тиране, о побоях, о сестре из Уфы.

"Еще через неделю я снова пришла к ним полоть. Их старшая дочь меня огорошила: "Мы нашли твою сестру", — Гильванова начинает плакать.

Вместе с ней рыдает и Рашида. Вспоминает: сообщение в соцсетях о том, что пропавшая Гуля жива, пришло в сложный период — после похорон сразу нескольких родственников.

"Увидела ее по видеосвязи — и не узнала. Старушка — замученная, худая. Только руки огромные от тяжелой работы. Если бы она не назвала имена родителей, я бы подумала, что произошла ошибка. И прервала бы разговор".

С того момента в ту семью Гульбину стали приглашать чаще — чтобы общалась с сестрой. Видимо, Сазак это раскусил и перестал выпускать ее из дома.

"Побои участились, он распускал руки каждый день. Сказал, если еще раз попытаюсь поговорить с сестрой, он меня свяжет, запрет в подвале, и я умру от истощения", — Гульбина снова переходит на туркменский.
Все это время Рашида искала хоть кого-то из поселка, кто мог бы спрятать Гулю. Такие люди нашлись — у них был магазин на соседней улице. В итоге у них она провела три месяца. Они возили ее в Туркменабад, помогли сделать документы.

Судакова уточняет: если бы не поддержка аппарата главы Башкирии и лично Радия Хабирова, встреча с сестрой никогда бы не состоялась.

"Я очень благодарна, что на таком уровне решали вопрос простой девочки, которая в 18 лет по глупости уехала и пропала", — говорит Рашида.

Он тебя убьет

Документы были почти готовы, но Сазак выследил Гульбину. Привез домой, снова начал избивать. "Его племянница предложила мне убежище. Иначе, говорит, он тебя убьет".

В доме родственницы мучителя она прожила еще два месяца — ждала, пока сделают визу. Сазак часто приходил, искал пропавшую, но ее не выдали.

Гильванова села в самолет из Ашхабада в Москву двадцать девятого сентября. С собой у нее была небольшая сумка с документами, единственным платьем и половиной лепешки, которую она растягивала на три дня пути из Фарапа.

Гульбина живет у сестры, но все еще обращается к ней на "вы". К мысли, что больше не надо голодать, тоже пока не привыкла. Попросила купить сала, хотя холодильник в доме полон.

Дальше — медобследование и устройство на работу. Рашида очень надеется, что сестру возьмут официально — хотя бы уборщицей. Благодарит всех, кто помог вызволить родственницу. Но до сих пор не может понять: как за столько лет никто из соседей Гули не поинтересовался, почему женщина из России терпит побои от местного мужчины и не уезжает домой.

Анастасия Гнединская. Из архива РИА Новости