25 ноября 1915 родился Аугусто Пиночет

«Секрет хорошей жизни в стране прост: кропотливый труд, соблюдение закона, и никакого коммунизма!» (Аугусто Пиночет)

Он пришёл к власти в результате военного переворота 11 сентября 1973 года, свергнувшего социалистическое правительство президента Сальвадора Альенде, который вверг процветающую латиноамериканскую страну в тяжелейший экономический кризис. Пиночет — безусловно уникальный в своем роде латиноамериканский правитель. В отличие от правивших в то время латиноамериканских левых диктаторов, он проводил очень важные прогрессивные экономические реформы. Аугусто Пиночет свято верил в частную собственность и в конкуренцию, и при нём частные компании заняли достойное место в бизнесе, а экономика росла и при нём, и долгое время после него.

Ни во внешности Пиночета, ни в его привычках нет ничего экстраординарного. Наоборот, это заурядный человек. Он всегда был консервативен, соблюдал строгий распорядок дня, не курил и не пил спиртного, не любил телевизор и на дух не переносил компьютер. Словом, типичный представитель старого поколения, рожденный в столь далеком от нас 1915 году. Он не был ни аристократом, по праву рождения претендующим на особую роль в обществе, как Маннергейм, ни героем-освободителем, как де Голль. Он был из тех, кого называют «старый служака» и забывают на второй день после похорон. Пиночет любил музыку и книги, собрал большую домашнюю библиотеку.

Получив достойное военное образование в Высшей Военной Академии страны, подкреплённое несколькими важными командировками за границей, он постепенно, шаг за шагом, прошёл путь от младшего офицера, кем он был в 1940-е гг., до главнокомандующего чилийской армией, кем он стал в августе 1973 года. Настойчивость, сдержанность, пунктуальность и амбициозность - вот те качества, которые помогли ему осуществить столь блестящую военную карьеру.

Военные таланты Пиночета дополнялись его обширными познаниями в области геополитики. Из всех президентов Чили он был единственным, кто опубликовал серьёзные книги "Геополитика" и "Эссе по изучению чилийской геополитики", где изложил разумную концепцию управления государством на национально-консервативных основах. Кроме того, его перу принадлежат исследование "География Чили, Аргентины, Боливии и Перу" и мемуары "Решающий день". Часть своей карьеры он посвятил преподаванию в военной академии. Стал членом Национального географического общества, хотя особых лавров как ученый не снискал.

Не случись переворота 1973 года, во главе которого стал Аугусто Угарте, мир никогда бы не узнал о нем. К тому времени Пиночету было почти шестьдесят лет, он был отцом пятерых детей, имел внуков и медленно продвигался по ступенькам военной карьеры, которую выбрал не из-за склонности к военному делу, а из-за социальных обстоятельств: особых талантов, как он считал, у него не было, а солдаты всегда нужны. Что заставило этого обыкновенного человека решиться на такой невероятный шаг, как военный переворот? Чтобы попробовать разобраться в этом, нужно вернуться в самое начало семидесятых годов.

То, что происходило в это время в экономике Чили, казалось невозможным даже по меркам Латинской Америки. Администрация Сальвадора Альенде ставила огромный по своим масштабам эксперимент, который поначалу оказался весьма эффективным: рос ВВП, росли доходы населения, а инфляция снижалась. Однако вскоре денег у чилийцев оказалось так много, что товары стали сметать с прилавков магазинов. Люди познакомились с дефицитом. Возник черный рынок, на котором вскоре можно было приобрети основную массу товаров, в то время как магазины стояли пустые. Цены росли быстрее, чем денежная масса. В 1972 году инфляция составила 260%, увеличившись по сравнению с предыдущим годом в 12 раз, а в 1973 году — более 600%. Производство снизилось, а реальные доходы чилийцев стали меньше, чем перед приходом Альенде к власти. В 1973 году правительству пришлось сократить расходы и на зарплату, и на социальные пособия.

Разумеется, такая ситуация стала внушать властям тревогу, больше уже нельзя было списывать провалы в экономике на происки врагов. Правительство стало принимать решительные меры, но вместо того, чтобы вернуться к спасительной идее рыночной экономики, оно прибегло к чисто административным мерам стабилизации.

Несмотря на агитацию за «демократичный социализм», при Альенде началась классика революционного социализма. Военизированные отряды, состоящие из оболваненных рабочих и профессиональных революционеров, занимали предприятия. Такие же отряды, только с крестьянами и деревенской голытьбой вместо рабочих, раскулачивали «помещиков»: начался насильственный передел земли.

Был сформирован Национальный секретариат по распределению, аналог советского Госснаба, куда все госпредприятия должны были в обязательном порядке поставлять свою продукцию. Частным предприятиям навязывали соглашения такого же рода, причем отказаться от них было невозможно. Для населения были созданы нормированные пайки, включавшие 30 основных продуктов питания. Людям, помнящим советскую экономику времен тотального дефицита, понятно, что это должно было со временем привести к катастрофе. Практически это уже была катастрофа. Однако Сальвадор Альенде был популярен, чилийцы в него верили, а экономическая разруха в стране казалась многим временной. Многим, но не всем. Первой взбунтовалась армия.

Еще сразу после избрания Альенде, в 1970 году, военные разделились на два лагеря: одни были решительно против нового президента, вторые оставались лояльны. Через три года представители первого лагеря созрели для переворота, и правительство это понимало. Необходимо было во главе армии поставить человека, который бы не допустил беспорядков. По иронии судьбы выбор Сальвадора Альенде пал на генерала Пиночета. Тот стал главнокомандующим чилийской армией и, как считал Альенде, мог бы удержать армию под своим контролем. Так оно и вышло. Но президент ошибся в другом: генерал перестал быть лояльным к его режиму.

Летом 1973-го года напряженность достигла безумных пределов, а 22 августа чилийский конгресс в ходе символического голосования объявил поведение Альенде антиконституционным. Три недели спустя армия не стерпела и выступила против социалистического правительства. Пиночет взял на себя координацию путча, его войска арестовали коммунистов, а к обеду чилийская авиация обстреляла президентский дворец в Сантьяго, знаменитую «Ла-Монеду». В ходе штурма здания Пиночетовскими отрядами Альенде застрелился из пистолета, который ему подарил Фидель Кастро.

Власть в Чили перешла к коллегиальному органу управления — военной хунте. Но уже в следующем году Пиночет стал единоличным лидером страны: сначала так называемым верховным главой нации, а затем — просто президентом.

За уничтожением прямой опасности — социалистического правительства — следовала борьба с остатками красной чумы в лице бесчисленных красных отрядов, вооруженных государственных профсоюзов и местных аналогов продотрядов. В городах армии быстро удалось избавиться от них. Футбольные стадионы, ставшие символом искоренения коммунизма в Чили, превратились в место сбора леворадикальных деятелей. Самые дерзкие коммунары были приговорены полевыми судами и расстреляны прямо на стадионах (больше всех — в «Эстадио Насиональ де Чили»). С импортными революционерами дело оказалось сложнее. Они не были связаны с Чили и обладали богатым опытом партизанской войны, но чилийские десантники и их в конце концов достали даже в самых труднодоступных лесах и горах. Ещё пару месяцев продолжались уличные бои с отдельными бандами, но в целом коммунизм был побеждён, его хребет — сломан, а самые буйные революционеры — расстреляны.

После окончания боевых действий с силами международного коммунизма, Пиночет начал работать по двум направлениям. Во-первых, начались репрессии против «левой интеллигенции». Никого, правда, не убивали. Многие из них уехали добровольно. Во-вторых, пришлось чинить разваленную социалистами экономику. Экономическая реформа стала главным делом в эпоху правления Пиночета. В 1975 году американский экономист и лауреат Нобелевской премии Милтон Фридман посетил Чили, после чего военные на ключевых постах правительства были заменены молодыми экономистами-технократами, получившими прозвище «чикагские мальчики», поскольку окончили кузницу либеральных кадров того времени — Чикагский университет.

Впрочем, на самом деле среди них были выпускники и Гарварда, и Колумбийского университета. Времена менялись, и традиционные центры американского левого интеллектуализма дали самых твердых реформаторов правого толка.

Экономика реанимировалась по классическим рецептам: свободный бизнес, снятие ограничений на торговлю с заграницей, приватизация, сбалансированность бюджета и построение пенсионной системы накопительного типа. «Чили — страна собственников, а не пролетариев» — не уставал повторять Пиночет. В результате всех этих мер Чили стала самой процветающей страной Латинской Америки. И даже два экономических кризиса, которые случились с тех пор, — в 1975 и 1982 годах — не имели таких тяжелых последствий, как при режиме Сальвадора Альенде. Сам Фридман назвал эти процессы «Чилийским Чудом», так как они превратили страну в процветающее современное государство, которое до сих пор по всем экономическим параметрам является безусловным лидером среди стран Южной Америки. Экономическое чудо, произошедшее в Чили, стало для жителей страны главным критерием оценки деятельности Пиночета. К тому же военные, в руках которых была власть, не запятнали себя коррупцией, как это случилось в соседней Аргентине.



Пока либеральные технократы спасали плоть чилийской нации, правительство заботилось о его душе. Несмотря на невмешательство государства в экономику, оно вполне интересовалось идеологическим воспитанием своих граждан (ведь изначально Альенда победил на «честных» выборах). Однако Пиночет старался не брать пример со своих южноамериканских коллег, прославившихся массовым террором и эскадронами смерти в черных униформах. Идеология и культура времён хунты базировались на ультраправом консерватизме с элементами фашизма и чилийском национализме. Центральное место в пропаганде занимал антикоммунизм, видная роль отводилась также антилиберализму. В общественной жизни и культуре всемерно культивировались католические и патриотические ценности. Пиночет ориентировался на классический европейский национализм, издавая литературу тех лет и прославляя его деятелей. Несмотря на то, что троцкистский «Международный комитет Четвёртого интернационала» считал режим Пиночета фашистским, большинство политологов несогласны с этим утверждением. Якобо Тимерман назвал чилийскую армию «последней прусской армией мира», описывая дофашистский характер режима. На самом же деле, Пиночет являлся уникальным вождём. Избегая коллективизма и социализма в экономике, он исповедовал право-консервативную идеологию, совмещавшую европейский республиканский национализм, классический либерализм и иерархичность каудилистских режимов Испанидада. Как ни парадоксально, сам Пиночет считал себя демократом. Он хладнокровно констатировал: «Демократия в самой себе несет зерно собственного разрушения, демократию необходимо время от времени купать в крови, чтобы она оставалась демократией». Генерал, по его собственному выражению, «надел на нацию железные штаны».

Демократические стремления генерала подкреплены весомыми доказательствами. В 1978 году появился закон о политической амнистии. Режим остановил репрессии и уже этим показал, что он сильно отличается от традиционных диктаторских режимов, сменяющих одну волну террора другой. В 1980 г. был проведен плебисцит по конституции: 67% населения поддержали конституцию Пиночета, согласно которой он становился теперь легитимным президентом страны, а не генералом-узурпатором.

Конечно, слишком доверять итогам не стоит: многие считают, что имела место фальсификация. Но то, что с 1985 года начался активный диалог власти с оппозицией по поводу дальнейшего развития страны, — очевидный факт.

Диалог не прекратился даже после покушения на Пиночета в 1986 году, когда был ранен его девятилетний внук, находившийся в президентской машине. Пиночет не стал использовать покушение в качестве предлога для новой череды репрессий. «Я демократ, — говорил он впоследствии, — но в моем понимании этого слова. Все зависит от того, что вкладывается в понятие демократии. Невеста может быть очень миловидной, если она молода. И может быть очень безобразной, если стара и вся в морщинах. Но и та, и другая — невеста».

Что удивительно, но свою приверженность демократии Пиночет доказал в 1988 году, когда был проведен новый плебисцит по вопросу о том, должен ли генерал оставаться президентом до 1997 года. Пиночет его проиграл и согласился уйти. Правда, он оставался командующим сухопутными войсками до 1998 года, а также пожизненным сенатором. После отставки его не увенчали лаврами спасителя нации, но никто и не третировал. И хотя у чилийцев есть противоположные мнения о том, что представлял собой режим Пиночета, страна предпочла не погружаться в баталии о своем недавнем прошлом, а совершенствовать экономическое чудо.

Пиночет отличался от своих южноамериканских «коллег» действительно железной диктатурой закона, настаивая на принципах правового государства. Считая, что иногда можно переступить через черту («Я не угрожаю никому. Я предупреждаю всего один раз. В тот день, когда они нападут на моих людей, Верховенство Закона окончено»), он старался не допускать кровавых перегибов. Комиссия насчитала 2279 жертв, убитых при Пиночете по политическим мотивам. В это число входят, помимо расстрелянных на стадионах коммунистов, погибшие в уличных боях с армией террористы и казненные за свои преступления коммунисты-убийцы. Так как считаются не жертвы Пиночета, а «жертвы ПРИ ПиночетЕ», в эту статистику включены даже полицейские, убитые коммунистами. Еще несколько тысяч узников концлагерей и вынужденных эмигрантов считаются в той или иной мере пострадавшими.

Цифры, конечно, убедительнее слов. Убив 2000 человек — большинство из которых атаковало представителей государство с оружием в руках, являясь не диссидентами, но комбатантами — Пиночет спас страну от коммунизма и обеспечил Чили лучшей экономикой на континенте. Но всё, как говорится, познается в сравнении. На сегодняшний день Чили занимает седьмое место по экономической свободе и обладает самой свободной экономикой Южной Америки, а также самым высоким уровнем жизни в регионе. ВВП на душу населения (2016 год) составляет 12 938$ (в нефтегазовой РФ, для сравнения — 7 742$) и быстро растёт, за чертой бедности живут около десяти процентов населения. Из достойных упоминания ископаемых у Чили только медь (впрочем, в 70-ые ее значение для экономики начало снижаться). А как чувствует себя Венесуэла, прошедшая через социалистический рай Чавеса? 176-е место по экономической свободе (из 178), самая строгая плановая экономика Южной Америки, один из самых низких уровней жизни на континенте. ВВП на душу населения — 5908$, стагнирующий при жесткой инфляции. Уровень умышленных убийств на уровне Африки, треть населения за чертой бедности, при этом — гигантские запасы нефти.

От этого социалистического счастья и спас Чили Пиночет, однако национальное согласие в Чили не стало для него страховкой безоблачной старости. Осенью 1998 года он был арестован в Англии, где находился на лечении. Кампанию по преследованию экс-президента, которому к тому времени исполнилось 83 года, возглавил испанский судья Гарсон, требовавший выдачи Пиночета.

Оставив после себя страну с развитой промышленностью, с самыми высокими темпами роста ВВП и самым высоким на континенте уровнем жизни, с одной из сильнейших армий в Латинской Америке, генерал проявил себя не только как военный и интеллектуал-геополитик, но и просто как достойный президент латиноамериканской страны.