Украинский язык как оружие массового поражения души, мозгов и совести

Надо сразу сказать, что изначально украинским языком враги России начали называть упрощённую форму русского языка, которую транскрибировал в XIX веке Пантелеймон Кулиш как малороссийское наречие русского языка для малограмотного крестьянства юга России. То есть укромова - это примитивная форма великого и могучего, чтобы безграмотные жители деревни могли написать самое простое.

Я говорю об этом со всей ответственностью, поскольку по первому образованию стал краснодипломным преподавателем именно этого недоразумения, которое нам досталось после развала Союза.

Более того. Возьмите и сравните тексты, написанные на этом самом малороссийском наречии с обычными русскими времен Петра I и найдите различия.

Перед вами скриншот текста известной летописи Самуила Величко, служащего канцелярии Войска Запорожского (официальное название Гетманщины в составе Российского государства).

А вот еще тексты известных летописей.

Львовская летопись, первая половина XVII столетия:

1599: Моръ былъ великій во Львовѣ, що мовили и птахъ, якъ летѣлъ, презъ мѣсто, впалъ и здохъ. 1616: … а Сцѣбора и Сурма чвертовано. Такую имъ нагороду дано. 1619: Канцлѣра Жолковского в Волосѣхъ забито, и Корецкого взято, бо безъ Козаковъ войну точилъ, мовилъ такъ: «Не хочу я зъ Грицями воевати; нехай идутъ до ролѣ, або свинѣ пасти.» Въ той часъ тутъ трвога наступила. Татаровъ великое множество розсѣялося было. Не было такого человѣка, що бы ся не трвожилъ. 1620: Въ той часъ Сагайдачный спосредку Турковъ беручи по едному водилъ до своего обозу. Тамъ его пострѣлено и умеръ, а въ Кіевѣ лежитъ тѣло его

Летопись Грабянки, Гадяч, Полтавщина, рубеж XVII - XVIII веков:

Дѣйствія презѣльной и от начала поляков крвавшой небывалой брани Богдана Хмельницкого, гетмана запорожского, с поляки, за найяснѣйших королей польских Владислава, потом и Казѣмира, в року 1648: отправоватися начатой и за лѣт десять по смерти Хмельницкого неоконченной, из розних лѣтописцов и из діаріуша, на той войнѣ писанного, в градѣ Гадячу

Спасибо Мише Павливу, что напомнил.

Я вам больше скажу, слово "оукраина" одинаково использовалось как в русском, так и в польском языках, и означало оно пограничье. Одинаково использовалось, но звучало по-разному. В русском слове "оукрАина" ударение делалось на "А", тогда как в польском на "И" - "оукраИна". Потому мы уверенно утверждаем, что Украина - абсолютно продуманный польский прозападный и русофобской проект.

То, что потом выродилось из этого эксперимента, и что сегодня называется украинским языком - рогулячья говирка, которую искусственно придумали по принципу замещения любых русских слов на польские, румынские, венгерские, английские или просто придуманные типа "нацицюрника".

Следующим этапом станет отказ от кириллицы и переход на латиницу. Этим занимались поляки в XVI-XVII веках, этим занимались и гитлеровские фашисты (наработки Шмидта-Рора). Этим занимаются всегда оккупанты русской земли. Для них крайне важно перекодировать исконно русское население в нерусское и затем аетирусское с одной единственной целью - стравить в кровопролитной войне с братом. Никакого другого предназначения у украинцев не существует.

А всё это началось буквально за столетие до, когда, соединившись в 1569 году с Великим княжеством Литовским в Речь Посполитую, польская корона получила в подданство миллионы православных русских, помимо тех сотен тысяч русинов, чьи земли Королевство Польское захватило двумя веками раньше.

Русские стали в этом государственном новообразовании абсолютно бесправными (как сегодня):

 «По теории польского шляхетства, шляхтич, кто бы он ни был, – богатый или бедный сосредоточивал в себе все права, все преимущества, все блага, – писал выдающийся историк Церкви и богослов, уроженец фактически стольного (при Стефане Батории) Гродно Михаил Коялович. – Всякий нешляхтич… должен быть орудием, средством для шляхтича, условием его благоденствия. Поэтому вместе с польскою теорией шляхетства перенесено в литовское княжество и польское рабство народа – польское состояние хлопа. Литовско-русская близость крестьянина к сословиям дворянским, литовско-русское самоуправление разрушалось, падали и повергали его в безусловно бесправное положение».

Буйные русские головы, не смирившиеся с господством Запада на русской земле, потянулись тогда на запорожскую Сечь. Но тогда ещё не шла речь о «национально-освободительной войне». Просто бежали русские от окатоличивания. В тот исторический момент именно Запорожская Сечь стала местом концентрации русского духа. 

Один из фрагментов "Истории русов или Малой России" архиепископа Георгия (Кониского) о событиях в Малороссии в 17 веке периода введения унии на территории, которую захватила Речь Посполита:

«По истреблении гетмана Наливайки таким неслыханным варварством вышел от сейму или от вельмож, им управлявших, таков же варварский приговор и на весь народ русский.

В нем объявлен он отступным, вероломным и бунтливым и осужден в рабство, преследование и всемерное гонение.

Следствием сего нероновского приговора было отлучение навсегда депутатов русских от сейма национального и всего рыцарства от выборов, и должностей правительственных и судебных, отбор староств, деревень и других ранговых имений от всех чиновников и урядников русских, и самих их уничтожение.

Рыцарство русское названо хлопами, а народ, отвергавший унию, схизматиками. Во все правительственные и судебные уряды малороссийские посланы поляки с многочисленными штатами; города заняты польскими гарнизонами, а другие селения их же войсками; им дана власть всё то делать народу русскому, что сами захотят и придумают, а они исполняли сей наказ с лихвою, и что только замыслить может своевольное, надменное и пьяное человечество, делали то над несчастным народом русским без угрызения совести; грабительства, насилие женщин и самых детей, побои, мучительства и убийства превзошли меру самых непросвещенных варваров.

Они, почитая и называя народ невольниками, или ясыром польским, всё его имение признавали своим. Собиравшихся вместе нескольких человек для обыкновенных хозяйских работ или празднеств тотчас с побоями разгоняли, на разговорах их пытками истязывали, запрещая навсегда собираться и разговаривать вместе.

Церкви русские силою и гвалтом обращали на унию. Духовенство римское, разъезжавшее с триумфом по малой России для надсмотра и понуждения к униатству, вожено было от церкви до церкви людьми, запряженными в их длинные повозки по двенадцати человек и более. На прислуги сему духовенству выбираемы были поляками самые красивейшие из девиц.

Русские церкви несогласовавшихся на унию прихожан отданы жидам в аренду, и получена за всякую в них отправку денежная плата от одного до пяти талеров, а за крещение младенцев и похороны мертвых от одного до четырех талеров.

Жиды, яко непримиримые враги христианства, сии вселенские бродяги и притча в человечестве, с восхищением принялись за такое надежное для них скверноприбытчество и тотчас ключи церковные и веревки колокольные отобрали к себе в корчмы.

При всякой требе христианской повинен ктитор идти к жиду торжиться с ним и, по важности отправы, платить за нее и выпросить ключи; а жид при том, насмеявшись довольно богослужению христианскому и прехуливши все, христианами чинимое, называя его языческим или по их гойским, приказывал ктитору возвращать ему ключи, с клятвою, что ничего в запись не отказано».

В результате практически 70 лет русские просили московского царя вернуться в его подданство. Кремль тянул время, чтобы набраться сил после жуткого разорения из-за Великой Смуты.

Наконец, в конце мая 1653 года Богдану Хмельницкому были присланы санджаки – символ приёма в подданство. А 2 июля была послана гетману грамота с согласием «принять войско Запорожское под свою руку», для чего началась подготовка к созыву Земского собора по «польскому вопросу», который приговорил: «Гетмана Богдана Хмельницкого и все Войско Запорожское з городами и з землями принять».

Надо сказать, что решение это принимали всем миром, от стольников и стряпчих до дворян, бояр и стрельцов. Все осознавали грядущую войну с поляками и литовцами. Но ради «православные християнские веры и святых божиих церквей» всё же решили: «С литовским королем битися, не шадя голов своих, и ради помереть за их государскую честь. А торговые всяких чинов люди вспоможеньем и за их государскую честь головами ж своими ради помереть».

В это же время запорожцы писали Хмельницкому: «Не советуем вам заботится о приязни к полякам, а мысль вашу об отдаче всего малоророссийскаго народа, по обеим сторонам Днепра живущаго, под протекцию великодержавнейшаго и пресветлейшаго монарха российского принимаем за достойную внимания и даем вам наш войсковой совет, не оставлять этого дела, привести его к концу, к наилучшей пользе нашей малороссийской отчизны и всего запорожского войска... Мы достоверно знаем, что великодержавнейший и пресветлейший монарх, самодержец всероссйский, как православный царь, приймет охотно и ласково нас, яко чадолюбивый отец своих сынов, в том же святом православии непоколебимо стоящих, под свою крепкую протекцию, не требуя от нас никаких даней и платежей в свою монаршескую казну, исключая нашей войсковой службы, за что мы, по мере наших сил, всегда будем готовы идти против его монарших неприятелей».

Почему я так подробно останавливаясь на эпизодах, на первый взгляд не связанных с языком? Потому что все эти сражения по сути своей велись за русский язык или против него, за право говорить на нём, родном, или чтобы зазвучала другая, инородная речь на русской земле.

Потому сегодня можно с уверенностью сказать, что впору нам озадачиться максимального распространения русского языка и русской идентичности на освобождаемой от Украины русской земле. В школах нужны уроки "Истории Малороссии", где главной задачей должна стать историческая правда о том, что все украинцы - русские. А украинский язык - примитивная форма русского языка, которая сегодня предназначена его архитекторами для йододефицитного и необучаемого рогулья.