«Другая Германия» Эриха Хонеккера — и ее конец

Николай ВОЗНЕСЕНСКИЙ (Молдова)

35 лет назад, 18 октября 1989 года ЦК СЕПГ освободил Эриха Хонеккера от обязанностей Генерального Секретаря партии. Это стало не только концом карьеры этого незаурядного политика, — но и началом агонии той Германии, которую он строил всю свою жизнь.
При этом не стоит уподобляться авторам тех публикаций, которые склонны отождествлять именно что «хоннекеровскую Германию» с периодом с 1971 по 1989 годы, — когда Хоннекер возглавлял всех немецких коммунистов.

За победу социалистических идей он стал бороться еще в возрасте, который принято называть «нежным», — с 10 лет! Это с 50-х годов прием школьников в пионеры, обычно тоже с 10-летнего возраста (до этого дети числились в «октябрятах»), к концу существования СССР превратился в скучную рутину больше «для галочки». А в Германии после поражения в 1-й мировой, хотя коммунисты и обладали немалым влиянием среди сограждан, — но из-за этого имели и многочисленных, и опасных врагов. От бывших монархистов и просто прусских милитаристов — до начавших поднимать именно в это время голову нацистов-гитлеровцев. Так что решение десятилетнего Эриха в 1922 г. стать пионером, спустя 4 года — комсомольцем, а в 17 лет коммунистом — было не просто «протокольным мероприятием». Но ответственным выбором в жизни — самому по себе подвергавшим эту жизнь немалому риску…
В лапы «гестапо» подпольщик Хонеккер попал в 1937 г. — будучи приговорен к 9 годам тюрьмы. Последние месяцы пребывания в которой перед освобождением ряд западных и просто антикоммунистических источников стараются представить неким «темным пятном» на его биографии. Дескать, с надзирательницей женской тюрьмы (куда его направили работать на стройке) подружился. Жил у нее на квартире, когда временно обрел свободу, сбежав при бомбежке тюрьмы авиацией союзников. 
Компромат так себе, если хорошенько подумать. Начиная с личности пресловутой женщины, — которая все же работала, как принято говорить сейчас, «контролером» в обычной тюрьме, — а не концлагере. И под суд после начатой в Германии после поражения гитлеровцев «денацификации» не попала. Значит — не за что было. А так ведь и в рядах партии, и будущей армии ГДР тоже было немало, например, воевавших на фронте солдат и офицеров, — а в «народной полиции» и бывших полицейских Третьего Рейха. Главное, чтобы не в НСДАП числились — и в СС не служили. 
Собственно, уже то, что будущий лидер ГДР и множество других заключенных были освобождены из тюрем живыми — сам по себе факт, говорящий о многом. Ведь, например, эсесовская охрана концлагерей, особенно созданных специально для уничтожения евреев, уничтожала своих узников даже тогда, когда уже слышала рев моторов приближающихся танков Красной Армии и союзников. Как, например, за считанные минуты до освобождения американцами Дахау — за что этих извергов шокированные увиденным американские бойцы, наплевав на приказы офицеров, расстреляли всех до единого. Так что обычные тюремщики на этом фоне выглядят явно не фанатичными гитлеровскими садистами. 

***

Вскоре после освобождения из заключения советскими войсками Эрих Хоннекер с рядом соратников воссоздает немецкий комсомол — и избирается его лидером. И «по должности» становится еще и кандидатом в члены Политбюро ЦК СЕПГ — Социалистической единой партии Германии. Образованной вскоре после Победы путем объединения коммунистов — и социал-демократов (СДПГ). По большому счету — как «заготовка с дальним прицелом» на случай возможного осуществления стратегических планов Сталина видеть послевоенную Германию единой — но одновременно и нейтральной. Для чего и ведущую политическую силу в ее подконтрольной СССР части даже терминологически старались сделать похожей на «западнонемецкие» политические силы.
Ввиду таких стратегических планов ускоренное строительство социалистической экономики в ГДР, даже после ее официального создания в 1949 году, не проводилось, — чтобы избежать возможного «шока» при гипотетическом объединении страны во всех ее сферах жизни. Тем не менее пока лидером СССР был тот, кто привел ее и к Великой Победе, и к статусу «сверхдержавы» (не только по территории, — но и военной и экономической мощи) — его целью было воссоздание в центре Европы именно нейтральной и единой Германии. А не отдачи Восточной Германии в полное управление «заклятых друзей» с Запада по принципу домоуправа Бунши в роли «и.о. царя» Ивана Грозного: «Им Кемска волость нужна? Да пусть себе забирают на здоровье!» 

Самое печальное, что после смерти Сталина его «и.о.» действительно готовы были начать «разбазаривание земель», контроль над которыми был получен ценой миллионных жертв советских бойцов, сломавших хребет фашисткой нечисти практически «за здорово живешь». Особенно в этом отличился Лаврентий Берия, как нетрудно догадаться, ставший после марта 1953 г. не просто «заместителем председателя Совета Министров», — но и фактическим начальником обоих «силовых» ведомств: ВД и МГБ. При этом имея и огромное влияние на внешнюю политику СССР. В рамках которого прежняя поддержка дружественного к нашей стране руководства ГДР значительно снизилась. А вместо прежней значительной экономической помощи стали раздаваться требования в духе едва ли не МВФ насчет «сведения циферок дебета и кредита госбюджета». 
Все это вскоре привело к массовому мятежу в ряде городов ГДР, инспирированному западными спецслужбами руками местных «недо-денацифицированных» «бывших». Который, вообще, наблюдался не более чем в 7 % от общей численности населенный пунктов — и от силы с участием в них до 10 % немецких рабочих. Но это все равно и поныне представляется в соответствующих источниках как «общенародный протест немцев, жестоко подавленный Советской Армией». 
Нет, то, что подавить этот «майдан» удалось прежде всего силами дислоцированных в ГДР советских подразделений — это факт. Но вот именовать «запредельной жестокостью» 40 погибших (из которых 11 были полицейскими) и 250 осужденных к различным срокам заключения (высшую меру дали всего шестерым) — это уже как-то за пределами обычных представлений о событиях такого уровня. Кстати, реально-то помогла немецким коммунистам подавить мятеж, организованный нацистскими недобитками на месте и в ФРГ, именно Советская Армия. О роли находившихся в ГДР сотрудниках МГБ большинство источников молчит. Зато многие источники замечают, что обвинения Хрущева Берии при аресте как «агента мирового империализма» имели под собой в качестве основы как раз поведение тогдашнего куратора спецслужб в ходе Берлинского кризиса июня 1953 года…

***

Но даже после ареста Берии и вынужденного этим решения Хрущева (который и сам до этого был не прочь «сбросить якобы балласт» в виде восточноевропейских стран-союзников) продолжать поддержку ГДР, ситуация в ее политическом руководстве оставалась все равно напряженной. Местную «перестройку» с попыткой построения некого «социализма с человеческим лицом» все равно поддерживало немало членов Политбюро. Включая министра обороны — и главного идеолога партии Рудольфа Герштадта. В отличие от Хонеккера, сына рабочего, происходившего из богатой семьи дочери еврейского торговца — и преуспевающего адвоката. И бывшего явно не прочь броситься в привычные «рыночные» объятия Запада, — наивно полагая, что таких как он топ-функционеров компартии там ждут с распростертыми объятиями. 
Вся эта компашка задумала свержение действующего Первого Секретаря ЦК СЕПГ Вальтера Ульбрихта, — пытаясь «подкупить» Москву на отмашку данного решения обвинением в его «сталинизме». К счастью, Хрущев уже слегка понял, чем обернется для него последовательная «борьба со сталинским наследием» как минимум в странах Восточной Европы. Особенно — в недавно с немалым трудом избежавшей «аншлюса» с передовым форпостом НАТО Западной Германией — ГДР. Так что хоть и без особой радости, подтвердил Ульбрихту при личной встрече в Москве, что по-прежнему считает его достойным лидером дружественной страны-союзника. После чего старый коммунист на собранном Пленуме ЦК разгромил в пух и прах прозападную оппозицию в Политбюро, — добившись ряда знаковых отставок.
А первоначально поддержали Ульбрихта в его борьбе только два члена высшего руководства СЕПГ — одним из которых как раз и был Хоннекер. Причем — пока еще в статусе лишь кандидата в члены Политбюро — полноценным членом его избрали лишь в 1958 г. А до этого его освободили от руководства комсомолом. И даже на пару лет фактически убрали из восточно-немецкой политики, — направив учиться в Высшую партийную школу в Москву — с 1955 по 1957 гг. Правда, вскоре после возвращения он был назначен на, пожалуй, один из самых ответственных постов в ЦК — секретарем по безопасности, куратором всех силовых структур ГДР. 
То, что на этом посту опытный коммунист проявил себя хорошо — свидетельствует уже то, что и поныне «агенты «штази», восточно-немецкой разведки, являются частыми героями американских «шпионских» и политических детективов на историческую тему. Пусть чаще и отрицательными, — но разве от Голливуда можно ожидать другого? Но все равно — эта служба в годы своего существования считалась одной из самых эффективных в мире — наряду с ЦРУ, КГБ, МИ-5/6, Моссадом и западногерманской БНД. Теоретически в этот список можно было бы внести и французскую разведку, — но ее децентрализация Парижем доведена до абсурда, с наличием чуть ли не десятка конкурирующих структур, включая даже соответствующую службу местного Минфина! Так что в том, что Германская Демократическая Республика не превратилась в несколько «федеральных земель» ФРГ (и даже более передовой плацдарм НАТО против СССР, чем последняя) еще в 50-60-х годах — далеко не в последнюю очередь является огромной заслугой именно Эриха Хонеккера.

***

3 мая 1971 г. после отставки по состоянию здоровья Вальтера Ульбрихта Хонеккер избирается Первым секретарем ЦК СЕПГ. В ряде источников это квалифицируется в духе «куратор восточногерманской безопасности “подсидел” своего шефа, воспользовавшись поддержкой Брежнева». Безусловно, без одобрения Леонида Ильича смена лидера дружественной партии в, пожалуй, самой важной для СССР стране-союзнике, вряд ли бы состоялась. Также нельзя исключать и еще один часто высказываемый мотив, — дескать, Ульбрихт был слишком консервативен и не хотел принимать наметившееся сближение между Советским Союзом и ФРГ, опасаясь, как бы это не повлекло за собой все тот же «аншлюс». Тем более что намеки на возможность «объединения Германии» (конечно же, не сразу, а когда-нибудь в далеком будущем) в Московском договоре о признании границ с ФРГ от 12 августа 1970 г. действительно были.
Но не стоит сбрасывать со счетов и другие, буквально лежащие на поверхности причины. Прежнему лидеру ГДР в мае 71-го было уже почти 74 года! Возраст для тогдашних политиков высшего эшелона уже почти предельный — значительно превышаемый разве что слишком уж успешными «долгожителями». Да, в общем, и нынешнее соперничество, например, между кандидатом в президенты Трампом и действующим главой Белого Дома, совсем еще недавно главным соперником последнего, вызывало настоящий шквал насмешек относительно «геронтократии». 
Самому же Брежневу в описываемое время было всего 65 — самое время задуматься о «трансфере власти» в Восточной Германии.

Очень, как оказалось, своевременном — Вальтер Ульбрихт умер всего лишь спустя год и чуть меньше 8 месяцев после отставки. Кстати, не полной — его оставили, пусть больше и лишь «почетном», чем на реальном посту «председателя партии». А уж последующие 18 лет и подавно доказали правильность принятого тогда «кадрового решения». Когда именно ГДР стала «последним бастионом» социализма в Восточной Европе, павшим лишь тогда, когда его перестал возглавлять Эрих Хонекккер…

***

Но до этого момента было, к счастью, еще почти целых два десятилетия. Пока же Германская Демократическая республика продолжала являть огромные успехи в экономике и социальной политике, продолжая являть собой то, что часто называют «витриной социализма». Конечно, успехи эти были достигнуты не только в 70-х годах, но заложены намного раньше. Восточная часть Германии при Гитлере ведь подверглась наибольшим разрушениям. Не только, кстати, от ожесточенных боев Красной Армии с Вермахтом, не идущих ни в какое сравнение в боями на Западном фронте, — но и варварских бомбардировок англо-американской авиации, специально бомбившей в первую очередь территории, должные отойти под советский контроль. 
Тем не менее уже к концу 50-х годов рост промышленного производства ГДР в сравнении с 1945 годов составил 241 % — при том же показателе у ФРГ всего в 210 %. Тем не менее пафосно именуемый и по сей день западными и прозападными источниками не иначе как «немецким экономическим чудом». Хотя вся его «чудесность» больше всего напоминает старый американский анекдот о дающем интервью миллионере:

— Это правда, что вы приехали в Нью-Йорк со всего одним долларом в кармане?
— Да, так это и было…
— И как же вы столь блестяще распорядились этим долларом, что достигли такого поразительного успеха?!
— Очень просто — пошел на телеграф, и послал домой телеграмму: «Папа — срочно пришли мне перевод побольше!» 

Только в случае с западногерманским «чудом» в роли «богатенького папы» выступили США — с их «планом Маршалла» и выделенными под видом помощи крупных кредитов с целью захвата политического контроля и рынков сбыта Западной Европы. 
ГДР тоже помогал Советский Союз? Помогал, конечно, — что ж тут скрывать. Только до закрытия границ Восточной Германии, окончательно произошедшего лишь после возведения пресловутой Берлинской стены, покрывая убытки экономики этой страны от так называемого «гренценгерства». Хитрых попыток немалого числа восточных (да и части западноберлинских тоже) немцев жить «на две квартиры». Когда, например, до полумиллиона жителей Восточного Берлина работали на предприятиях Берлина Западного, получали там более высокие зарплаты в западнонемецких же марках, которые потом продавали по «черному курсу» у себя на родине. 
Там же они заодно и просто жили, спали, отдыхали, лечились, питались — ведь при социализме все это стоило намного дешевле, чем при либеральном рынке. Даже западноберлинские безработные нередко промышляли, «толкая» свое довольно-таки нищенское пособие в Восточном Берлине, обеспечивая себе на разнице курсов и цен в обеих половинах города довольно сносное существование. Вот только общий экономический ущерб от такой массовой «фарцовки» (как такое явление называли в СССР) составлял до 120 млрд марок, — что сравнимо с общей суммой всех советских капиталовложений в ГДР с 1950 по 1961 год! А еще форменным ограблением социалистической Германии со стороны той же ФРГ была организация с стороны последней грандиозной «утечки мозгов» — и не только! То есть переманивания к себе выученных в ВУЗах и просто учебных заведениях ГДР специалистов и просто квалифицированных работников, за подготовку которых западные работодатели не платили ни копейки. 

Справка: «Стоимость "человеческого капитала" из ГДР составляла в ФРГ в "золотое десятилетие" 50-х годов 2,6 млрд марок ежегодно (экономия на образовании и обучении персонала). В 1960 г. доля беженцев и переселенцев (не только из ГДР, но и из других стран Восточной Европы) составляла 30,7 % всех лиц наемного труда ФРГ (в 1950 г. — 28 %)». 

***

Ах да — последнее ж ведь делалось (и делается!) якобы лишь для реализации «священного права на свободу передвижения и выбора места жительства»! Вот только почему-то обычных, неквалифицированных беженцев на Западе всегда старались задерживать на границах с помощью визового режима и бюрократических проволочек. А утечку собственных «мозгов», выпускников действительно престижных университетов предотвращали высокой платой за обучение, пусть даже в виде кредитов. Которые да — можно отдать и работая за рубежом, все равно образовательные учреждения своей страны в накладе не останутся.
Еще Эриху Хонеккеру вменяли в «страшную вину» приказ стрелять по нарушителям государственной границы. Вообще тут так и хочется вспомнить «драконовские» меры вполне себе «рукопожатного» на Западе гетманствующего клоуна по закрытию границ собственной «великой европейской державы». Дабы оттуда не убежало потенциальное «пушечное мясо» — для устроенной им бойни во имя интересов того же Запада. Когда трупы застреленных в спину «уклонистов» находились даже на молдавской территории. За что потом ровно никто из укро-пограничников и их начальства ответственности прогнозируемо не нес. На фоне чего вспоминать о «жестокости восточнонемецких пограничников» даже как-то смешно.
Но если отбросить демагогические обвинения в адрес Хонеккера — «в сухом остатке» мы получим высочайший среди стран Восточной Европы уровень экономики и жизни! В цифрах ВВП на душу населения в 1989 г. составлявший 12,5 тысяч долларов! Притом что у ФРГ он был всего лишь на треть выше. Но это ведь в номинале. А по паритету покупательной способности (ППС), учитывая баснословно дешевую (или вообще бесплатную), как и почти везде в соцстранах «социалку» (медицина, образование, дотируемые государством цены на основные продукты питания, проч.) — разница однозначно получится куда меньше. Если ее получится найти вообще…
Но даже и без учета ППС — понятно ж ведь, что разность в уровне доходов населения в социалистической ГДР была куда меньше, чем в ФРГ с ее «владельцами заводов, газет, пароходов», их топ-менеджерами, биржевыми маклерами, популярными артистами и богатыми людьми. Это ж как известный анекдот о «средней температуре по больнице» — в плане которой восточногерманское общество было куда более «здоровым». Небольшая цитата с впечатлениями о ГДР до 1990 г. от служившего там тогда советского военного:

«Зато в ГДР поражало непривычное изобилие. Полки магазинов были заставлены самыми разными продуктами. Одних дефицитных у нас сосисок и сарделек тут были десятки разновидностей, лежали и французские сыры с плесенью. Были и бананы, и прочие экзотические для нас фрукты. Многие военные и члены их семей ехали на службу в ГСВГ, снабженные длинным списком того, что следовало купить для родственников. В приоритете были ковры, сервизы майсенского фарфора “Мадонна” и джинсы. А я для своих друзей в Союзе возил самые ценные подарки — игрушечных индейцев и жевательную резинку…» 

***

Почему же тогда «восточные немцы выбрали свободу — и, разрушив Берлинскую стену, захотели войти в состав «единой Германии»? Вообще эта тема требует отдельного разговора. Но если коротко — тут сошлись два основных фактора. Первый — даже самый высокий уровень потребления граждан, увы, не гарантирует, что та часть общества, которая лишь на рост этого самого потребления «заточена» в своих стремлениях, — не возжелает уровня еще побольше. Особенно если его пообещают «на халяву». Образца «прилетит ФРГшник в голубом вертолете и бесплатно покажет кино» — вместе с такими же бесплатными «пятьюстами эскимо» для столь исстрадавшихся под ужасным коммунистическим «гнетом нечастных восточных немцев». А второй фактор — откровенное предательство Горбачева и его кликой дружественных социалистических стран и их элит. В отношении ГДР это предательство начало готовиться даже чуть пораньше, чем для остальных — после визита канцлера ФРГ Гельмута Коля в Москву в конце октября 1988 г. Плюс начавшийся в СССР из-за горе-«перестройки» экономический спад, — вызвавший серьезное снижение импорта восточнонемецкой продукции, для которой советский рынок был один из самых основных.
В октябре 1989 якобы «товарищи по партии» с согласия Горбачева решили сместить Эриха Хонеккера с поста лидера партии. Слишком уж он мешал Горбачеву — обоснованно настороженно относясь к его самоубийственным шагам. И максимально тормозил их перенесение в ГДР. Тогда, 17 октября 89-го на заседании Политбюро от своего Генерального Секретаря отвернулись абсолютно все. Даже пара его самых вроде бы до этого верных соратников, включая министра обороны Мильке. Несмотря на то что несколько этих предателей лишились должностей уже на произошедшем на следующий день Пленуме ЦК СЕПГ, — который также почти единогласно проголосовал за отставку Хонеккера. Без предоставления всяких утешительных постов вроде «председателя партии» как в отношении Ульбрихта. 
Его даже жилья лишили, объявив вполне обычную для руководителей такого ранга во всех странах дачу «плодом злоупотреблений». Даже начали было «шить дело» о «коррупции на 75 миллионов марок» — пока не пришлось со стыдом признать наличие у опального лидера всего-то чуть более 200 тысяч на счету. Что при его зарплате на высших госпостах за почти 20 лет, пожалуй, даже еще и маловато… А остальные члены Политбюро попали под следствие либо в последние месяцы агонии преданного ими вместе с лидером социалистического государства — либо уже в поглотившей его ФРГ. Некоторым даже пришлось отсидеть по несколько лет… 
За трагедией гибели страны, строительству и расцвету которой он отдал всю свою жизнь, Эриху Хонеккеру пришлось больше наблюдать либо с больничной койки — либо из тюремной камеры. Куда его вновь как и при Гитлере запроторили после того как в ноябре 1991 реальные руководители уничтожаемого ими же Советского Союза депортировали пожилого политика в Берлин. Правда, руководство ФРГ, натешившись ощущением власти над поверженным противником, решило сделать «красивый жест», отпустив его на свободу. Все равно жить ему оставалось уже считанные месяцы — прогрессирующий рак добивал больного человека все сильнее. 
Так что будучи освобожденным из тюрьмы в начале января 1993 г., после отлета к родственникам в Сантьяго, в вечность Эрих Хоннекер отошел 29 мая 1994 г. Оставшись в памяти верным другом нашей страны — и последним по-настоящему талантливым лидером ГДР. Которая благодаря его верности выбранным еще в детстве идеалам стала последним бастионом социализма в Европе — и таким же последним надежным союзником СССР…