"Мутокапитализм" как могильщик человечности и цивилизации

Экономика и Мы - тень добитой хакерами газеты (значит, были опасны!)

Современный западный мутокапитализм можно описать старой, «бородатой» притчей. Вы её, конечно, знаете, но если запамятовали – напомним:

Вообразим двух ковбоев и миллион долларов. Если никто из ковбоев не выстрелит – оба останутся живы и каждый получит по 500 тыс. Если выстрелят оба одновременно – никого не останется, и никто ничего не получит. Если кто-то успеет, обманув бдительность второго, выстрелить первым – то останется один с миллионом.

Как же в такой ситуации поведут себя ковбои? Обычно мы ставим себя на место персонажа по формуле «что бы сделали мы», но тут так не получится. Решение принимают оба. Отказаться от стрельбы могут только оба – иначе стрелок безусловно победит. Но с риском для жизни. Или откажется побеждать, согласен делиться? Но как быть, если твой противник настроен иначе? Или – ты думаешь, тебе кажется, что он настроен иначе?

Нетрудно догадаться, что ситуация, в которой оба ковбоя отказались стрелять и поделили куш пополам – базовая формула социализма. Об этом нужно помнить, очищая идеи социализма от леваческих маразмов, обильных вариантами обрисовать социализм как-то иначе.

Мы отказываемся от взаимного убийства и при этом соглашаемся (смиряемся – потому в христианстве так важен мотив смирения) с «упущенной прибылью». За всё в жизни приходится платить, за жизнь без людоедства – тоже. «Упущенной прибылью». Это когда жизнь ближнего посчитал важнее возможности личного обогащения.

+++

Потерявший бдительность СССР погиб строго по притче: сложил оружие, удовольствовавшись обещанием противника сделать то же самое, и был подстрелен, а потом расчленён и сожран. Миролюбие прекрасно – но опасно: миролюбивый уподобляется ковбою, отбросившему револьвер в одностороннем порядке. Надеясь, что противник поступит так же – и куш будет поделен по-братски.

Но противник понимал братство по схеме «Авель-Каин», со всеми вытекающими последствиями. Зачем мне мир, когда я могу победить?

Отсюда вывод: человек – это живая бомба, которую очень сложно и очень опасно разминировать: «сапёр ошибается только один раз». Именно поэтому возведение монотеистической цивилизации заняло так много времени и сопровождалось такими жуткими неудачами, такими трагическими ошибками.

Монотеистическая цивилизация являет собой очень проблемное и раздираемое противоречиями диалектическое единство и борьбу насилия и идеала. Насилие неотделимо от цивилизации (иначе она будет втоптана в землю ордами грабителей), но в то же время (по закону единства и борьбы противоположностей) чуждо, враждебно ей.

Практический пример: вот вы задумали построить прекрасную оранжерею. Но хулиганы всё время кидают камни и бьют в ней стёкла. Дай им волю – и никакой оранжереи не будет. И – параллельно цели создания оранжереи – у вас появляется подчинённая ей цель защиты от хулиганов. Не помогают уговоры – включаете побои. Не помогают побои – включаете расстрелы…

Этим очень легко увлечься, и вообще забыть о первоначальной цели: о том, что когда-то вы хотели выстроить оранжерею, а всё насилие с вашей стороны – было лишь вынужденной врагами мерой по её защите…

+++

Если в паре противоположностей пропадает один полюс – то происходит коллапс. Внутри цивилизованного сознания созидание и насилие находятся в единстве и борьбе. Если мотив созидания исключить, вывести за скобки, превратив насилие в самоцель – произойдёт коллапс цивилизации. Грубое зоологическое насилие просто заполнит собою всё, что вызовет возврат в джунгли, переход от цивилизации к «естественному», т. е. зоологическому образу жизни.

Очень трудно уговорить ковбоев из нашей притчи одновременно сложить оружие и поделиться по-братски. Эта задача настолько трудна, в ней столько неизвестных, что мы вообще не брались бы за неё, махнув рукой – если бы у неё была хоть какая-нибудь альтернатива.

Наставив друг на друга стволы (в ситуации паритета) ковбои, не мигая, смотрят друг на друга. В этой ситуации когда и как им читать, ходить в театры, развиваться, созидать? Что станет с экономикой, когда все друг в друга только целятся, мы уже видим (хотя это ещё цветочки, ягодки-то впереди). Если у человека всё время, все силы заняты борьбой с другим человеком, то не остаётся ниши для абстрактного мышления, для каких-то отвлечённых от зоологического насилия занятий.

А с другой стороны – плохой же я буду советчик, если посоветую начать отвлекаться на отвлечённые абстрактные вопросы! Каждое такое отвлечение в условиях зоомахии снижает возможности выживания. Если олень-ротозей станет смотреть на звёзды и высчитывать орбиты далёких планет – его сожрёт тигр, вместе со всеми его расчётами… Напомню, что с нами в СССР именно так и случилось!

+++

Чтобы вывести цивилизацию из состояния коллапса – непременно нужно восстановить онтологическую пару «созидание – насилие». Лишить зоологическое насилие монополии в триасовой ночи, в которой все кошки серы, а все противоборствующие стороны неотличимы, как близнецы (равно хищные, и равно тупые, сочувствовать некому).

Между тем, очевидно, что насилие в том виде, в каком подаёт его пост-советский «расчехлившийся» Запад – стало для него самоцелью. Этот террор не обеспечивает ничего, кроме самого себя, он не обслуживает ничего, кроме собственной эскалации.

Само представление о «цивилизации» и «уме», «науке» - существенно сместилось и мутировало. Слова по-прежнему считаются красивыми, их по-прежнему употребляют, как комплименты (самим себе), но значение их – подменено больше, чем полностью.

Традиционная цивилизация понимала себя как способность к творчеству, созиданию, инженерии, а свои карательные органы (как бы жёстко они ни действовали) – в качестве охранников созидания.

Схема нам понятна: возникает храм, в нём, благодаря этике служения поклонников, накапливаются богатства, мародёры хотят ограбить храм, поэтому выставляется храмовая стража, строится оборонительная стена.

Так вокруг храма возникает крепость (особенно хорошо это видно по древним монастырям). Вокруг крепости возникает город, а вокруг города – государство.

Всё это – зачем? ! Орде сидеть за каменной стеной незачем и нельзя: кочевники подвижны, в том числе и неокочевники глобализма, которых не мы так назвали, а их идеолог Аттали. Сидеть за каменными стенами имеет смысл только в том случае, если ты защищаешь храм!

+++

Традиционное мышление понимает «цивилизацию», как созидание, «ум» как максимально подробное знание сакральных текстов, «науку» - как служение людям силой знания.

Может ли дарвинизм сохранить такое представление о «цивилизации», «уме», «науке»? По инерции немножко может. Но с угасающим импульсом.

Невозможно в этой картине мира считать «умным» того, кто наизусть помнит священные тексты или поэмы Гомера. «Умным» поневоле становится наиболее приспособившийся, приспособленец, ушлый и вёрткий делец. Знает он Гомера или не знает – вопрос совершенно праздный!

Следовательно, классическое образование теряет всякую ценность, превращается в «удел лохов», а настоящим считается хватка хищника.

Наука, теряя мотивы «этики служения святыням» превращается в инструмент убийства и подавления, порабощения, террора и «большие когти». Её цели меняются на противоположные (и мы это видим) : вместо просвещения людей – их затемнение, введение в состояние помешательства (вплоть до терминальной украинской стадии дегенератизма), вместо обустройства жизни людей – их сведение с Земли, уничтожение (планы глобализма по сокращению 9/10 человечества считаются «научными»).

Да и представление о «цивилизации» - вплоть до исчезновения членораздельной речи – это не представление о созидателе, творце, а представление о самом сильном, самом умелом террористе. «Цивилизацией» Запад уже не скрывая, считает тех, кто может всех убить безнаказанно для себя. «Дикарями» - всех, кто отстал по уровню смертоносного оружия…

Моральная оценка исчезла. Ну, то есть вначале она становилась всё более и более лицемерной, растягивалась на «двойные стандарты» - пока в процессе растягивания совсем не лопнула. Так история ответила на гипотезу атеистов, что мораль якобы может существовать отдельно от религии: нет, не может.

То, что называют «моралью» в «прекрасном новом мире» (также подменив смысл термина, как и с «наукой», и с «цивилизацией») – это произвольное мнение частного лица, подкреплённое насилием.

- Я считаю, что вот это правильно. А откуда я это взял – не скажу. Вместо этого всем по шее дам, чтобы подчинились…

Не то, чтобы раньше такого не было – было, и обильно, но раньше это находилось в единстве-борьбе с устойчивой моралью и являлось её проституированием. Теперь же нет – потому что нельзя проституировать то, чего нет. Не бывает у отсутствующего явления проституированной формы!

+++

Народная поговорка гласит: «куда конь с копытом, туда и рак с клешнёй». Это иллюстрирует зарождение и развитие оккультизма внутри «нетрадиционных форм цивилизации». Традиционная наука обращена ко всем носителям разума. «Герметическая» - обслуживает конкретных носителей, помогая им устранить конкурентов.

Задача цивилизации была уговорить «ковбоя напротив» «тоже не стрелять». Отголоски этого слышны в современных рассуждениях о праве, законности, конституционализме и т. п. Впрочем, вы, как и я идите, что это бормотание становится день ото дня всё сумбурнее и бессвязнее.

Задача постсоветского мутокапитализма – обеспечить себе возможность первого выстрела, в ситуации, когда сбитый с толку «ковбой напротив» не хочет, не может, или не готов стрелять. Потому что «цивилизация» в понимании мутантов духа – это сообщество, которое всех перебило и осталось «последним» в «игре в кальмара».

При этом круг данного «сообщества» постоянно сужается: ведь иначе и быть не может! Если «успешные» истребили лохов, и остались наедине сами с собой, они начинают искать «лохов» уже в своих рядах, и так – до полного взаимоистребления.

+++

Из вышеизложенного ясно, насколько сложная и неоднозначна задача подлинной цивилизации. Коллективный Разум требует коллективизма, он в принципе не может быть построен на конкуренции слагающих его особей-носителей. Если каждый индивидуальный ум ищет способа подавить, а то и вовсе уничтожить другой ум – никакого Коллективного Разума, наполненного общей программой, общими науками, общей культурой сохранить нельзя.

Но – вот проклятый вопрос! – как сделать, чтобы твоё предложение дружбы не использовали, как средство «выстрелить первым»? Мы ведь помним, чем закончились «разрядка» и «новое мЫ́шленье» для нашей страны! А ведь как благородно поначалу звучало, как красиво сперва выглядело… «Нет войне», «мир, дружба, жевачка», «в космос совместно-валютный полёт»…

А в итоге ничего, кроме: «вначале съедим твоё, а потом каждый ест своё».

Для успешного (хотя бы относительно успешного) восхождения цивилизации нужна моральная нетерпимость масс ко лжи, но как такой нетерпимости требовать в картине мира, где основа выживания – приспособленчество, борьба за существование?

Опять же, лжец потому и лжец, что он не говорит, что он лжец. Если бы он сразу написал себе на лбу «лжец», то был бы правдивым! Лжец потому лжец, что использует «язык Оруэлла»:

«Средствами навязывания определённой политической позиции в языке Оруэлла выступали эвфемизмы, доведённые до крайней степени, так что буквальное значение слова было прямо противоположным истинному: лагерь радости — концентрационный лагерь, министерство мира — министерство войны. Кроме того, создавались слова, соединяющие в себе два противоположных значения («белочёрный») : применяемые по отношению к союзнику, они приобретали положительное звучание, по отношению к врагу — отрицательное».

Евангелие предупреждает об этом удивительно современными словами: «Ибо, когда будут говорить: «мир и безопасность», тогда внезапно постигнет их пагуба»[1].

Что к этому добавить, кроме мурашек, которых холодно бегут по спине?

А. Леонидов, команда ЭиМ