Государь и Великая война

Автор: Александр Гончаров

Говорят, что историю пишут победители, но гораздо хуже, когда ее сочиняют иуды и вития-прощелыги. Великодушный победитель еще может честно рассказать о побежденном. Древние греки, например, чтили не только мощь Ахилла, но и доблесть Гектора. Иуда никогда не скажет правды, наврет с три короба, а потом сам же и поверит своей лжи.

В этом отношении Императору Николаю Александровичу не повезло. На протяжении почти семидесяти лет в СССР о нем и его деятельности рассуждали исключительно в рамках революционного канона, классическим примером которого является совершенно дикое высказывание Льва Троцкого: «Вконец обделенный природой, вырожденец по всем признакам, со слабым, точно коптящая лампа, умом, со слабой волей, Николай был воспитан в атмосфере казарменно-конюшенной мудрости и семейно-крепостнического благочестия своего родителя, крутого и тупого Александра III. Что такое свободная мысль человеческая и высшие человеческие страсти, что такое идеалы человеческие, – этого он, разумеется, не мог никогда узнать своим немощно бескровным мозгом – да еще в окружающей его непроницаемо-подлой обстановке векового лицемерия, искательства и раболепия. Он видел изо дня в день отражение своей жалкой физиономии только в полировано-льстивых лицах придворных карьеристов и приживалов, – и они изо дня в день пропитывали его худосочный мозг тем убеждением, что он, Николай Романов, является сосудом божественной благодати, которую он и должен изливать на них и на их присных в форме золотого дождя».

Кому-кому, да вот не Троцкому надо было выблевывать такие слова. После революции 1917 года народ стал познавать свободные мысли и страсти в СЛОНе, на Беломорканале и в Дальлаге, а избранными «сосудами» коммунистической «благодати» попеременно становились вожди: Ленин, сам Троцкий, Сталин, Хрущев, Брежнев и т. д., вплоть до 1991 года. Причем каждый новый «сосуд» стремился разбить до мельчайших осколков предыдущий, разве что оставляя в покое Ильича в качестве эталона для создания очередного «культа личности».

Кажется, что теперь времена изменились, но подходы к истории остались старые. Хотя, пожалуй, усилились обвинения в отношении Государя Николая II в непредусмотрительном вступлении страны в Великую войну (1914-1918), что привело в итоге к революции и слому нормального течения жизни миллионов людей. Нам, мол, стоило бы всего-навсего не вступаться за Сербию, не гневить Австро-Венгрию, сохранить нейтралитет с Германией (с которой нам, мол, делить нечего), оставить на произвол судьбы Францию и как США отсидеться в стороне, пока европейцы на полях сражений с упоением убивают друг друга, но глупый Император, втянул Россию в мировую бойню.

Беда в том, что предательство исчерпать можно. Даже Иуды… Осиной. Но глупость глупого – нельзя. Он не полезет вешаться на древо, ибо не чувствует себя виновным. В XXI столетии все разговоры о плохом последнем русском Царе больше проистекают от элементарного невежества и фантасмагоричной дури, замешанной на большевицкой лжи. Для того, чтобы оправдать антимонархическую точку зрения идет все, в том числе и пресловутая «Записка Дурново», написанная, как считается, в 1914 году, но до начала войны.

Член Государственного совета и бывший министр внутренних дел Павел Николаевич Дурново являлся весьма способным человеком с аналитическим складом ума и Императору предоставить доклад о том, что произойдет во время и после большой войны, конечно, мог. Однако «Записку» опубликовали большевики в 1922 году в журнале «Красная новь», а это наводит на мысль о фальсификации документа. Впрочем, даже если она и подлинная, то ничего нового для Императора Николая Александровича Дурново не раскрыл.

Дело в том, что условия и идеологический фундамент для мировой войны закладывались в «оптимистическом» XIX веке, а примерный ход ее и даже все возможные последствия были рассмотрены в шеститомном издании «Будущая война и ее экономические последствия» (1898), подготовленном офицерами генштабов европейских стран и прежде всего России под руководством предпринимателя Ивана Станиславовича Блиоха (1836-1902).

Государь шеститомник явно прочитал, да еще имел и несколько личных встреч с Блиохом. И он отнесся очень серьезно к прогнозам «Будущей войны».

Пересказать все из книги невозможно, ограничимся потому лишь некоторыми цитатами: «В будущей войне все зароются в окопы. Это будет великая окопная война… Война неизбежно должна будет охватить почти все пространство материка, будет длиться многие годы, вызовет гекатомбы жертв и небывалое экономическое потрясение. Война лишит миллионы людей хлеба насущного, между тем как цены возрастут непомерно. Войска, раздраженные страшными потерями и лишениями, одичавшие среди беспримерного кровопролития, по возвращении домой найдут нищету – тогда может представиться пагубное искушение: ниспровергнуть существующий строй… Война для России, какой бы ни был ее исход, была бы не менее гибельной, чем для ее врагов»; «Вследствие относительной отсталости российской военной и гражданской промышленности, неустойчивости сельского хозяйства и его зависимости от погодных условий и принимая во внимание неразвитость железнодорожного сообщения, будущая война скажется на России болезненнее, чем на других участниках конфликта. Из-за войны неимоверно возрастет вероятность возникновения голода, волнений и в итоге революции»; «В противоположность тому, что происходило в предшествующих войнах, будущая война, по всем вероятиям, прекратится не вследствие того, что большее или меньшее число крупных побед над армиями будет одержано одной из сторон, но по причине разложения военного аппарата одной из сторон вследствие именно влияния экономических и социальных факторов».

Первоначально Император решил предотвратить войну. Для этого Николай Александрович и добился созыва мирной конференции в Гааге (1899).

Мирные инициативы России настоящей поддержки не получили. Правда, Император Николай II, российский дипломат Федор Мартенс и Иван Блиох в 1901 г. были номинированы на Нобелевскую премию мира. Но ее им так и не присудили.

Государь окончательно утвердился во мнении, что войны сложно избежать, а потому и начал подготовку к ней. Многие полагают, что для войны нужно сразу же озаботиться переустройством армии и флота. И такой подход вполне верен для относительно небольших локальных войн, но предстояла схватка долгая и с напряжением всех ресурсов. Какой она будет, Император предполагал. Потому при Николае Александровиче и развернулась широкая образовательная программа, причем она затронула практически все слои населения – нужны ведь и подготовленные офицеры, и инженеры, и солдаты, и профессиональные рабочие. Приведем только некоторые цифры: в 1894 г. в гимназиях (предуниверситетская подготовка!) обучается 224, 1 тыс. человек, то есть 1,9 ученика на 1000 населения страны, а в 1913 г. – 677, 1 тыс. чел. или 4,0 на 1000.

Кстати, во Франции на 1911 год приходилось 141, 7 тыс. гимназистов, то есть 3,6 на 1000 чел. Попутно растет количество ремесленных училищ, земских и оболганных церковно-приходских школ, где уровень образования не уступал земским. По школьным переписям 1911 и 1915 гг. выясняется, что в центральных губерниях Великороссии и Малороссии удалось достигнуть практически полного начального образования для мальчиков.

Происходит стремительный рост вузов, причем новые открываются в провинции. Упор делается на высшие технические и коммерческие учебные заведения. Увеличивается и количество студентов в университетах. К 1903 году в России на 10000 жителей приходилось 3,5 студента, в Великобритании – 6, во Франции – 9, в Германии – 8. К 1914 году ситуация значительно изменилась: в России – 8, Великобритании – 8, Германии – 11, Франции – 12. Здесь видно, как наша Империя быстро начала нагонять европейских конкурентов, имея значительно худшие стартовые позиции.

В образовании произошел и сословный сдвиг. Если в 1897 году в гимназиях и реальных училищах обучалось свыше 25% потомственных дворян, а в вузах – около 29%, то перед 1917 годом количество снизилось до 10%.

О строительстве железнодорожных путей, так важных для военной логистики говорить не надо, его темпы за всю историю России являлись самыми высокими. К 1916 году по протяженности железных дорог Империя уступала только США.

В стране шло развитие и военной промышленности. Реконструировались старые патронные и пороховые заводы и строились новые. Правда, станки приходилось закупать за рубежом.

Успешно шли разработки в военном конструировании, знаменитые самолеты Сикорского появились не на пустом месте.

Все постепенно подводилось к перевооружению и реформированию армии. Но революция 1905-1907 гг. значительно осложнила планы Имперского правительства. Можно даже утверждать, что эта революция фактически отложила программу развития Русской армии, которая стала реализовывать в 1913 году и должна была завершиться в 1917.

Несмотря ни на что Николай Александрович пытался предупредить большую войну.

Секретный договор с Германией, подписанный у острова Бьерке (1905) российским и германским Императорами, содержал статью, предполагавшую, что Россия «предпримет необходимые шаги к тому, чтобы ознакомить Францию с этим договором и побудить её присоединиться к нему». Союз Франции-Германии-России напрочь убивал возможность войны на европейском континенте. Однако из-за противоречий Германии и Франции он оказался невозможным.

Когда в Европе окончательно все двинулось к прямому противостоянию главных военных объединений – Антанты (Россия, Франция, Великобритания) и «Тройственного союза» (Германия, Австро-Венгрия, Италия (перешедшая на другую сторону в 1915 г.)), наша дипломатия предприняла усилия, чтобы ограничить участие австрийцев на будущем русском фронте.

По инициативе России был создан Балканский союз (Сербия, Болгария, Греция, Черногория) в 1912 году. Но вместо обороны от Австро-Венгерской Империи страны союза решили поживиться за счет территорий дряхлеющей Османской Империи. Так развернулись две Балканских войны в 1912-1913 гг.

Причем во Второй войне Болгария напала на своих союзников и проиграла. Балканский союз не удался, и фактически Австро-Венгрии могла противостоять хоть как-то только Сербия.

Принято думать, что если бы после убийства 28 июня 1914 года эрцгерцога Франца Фердинанда, наследника австро-венгерского престола, и его жены герцогини Софии Гогенберг в Сараево сербским националистом Гаврилой Принципом и разворачивания кризиса Россия предоставила бы Сербию ее судьбе, то и она бы и не вступила в Великую войну. Это откровенная глупость. Полный и быстрый разгром Сербии, затем просто привел бы к спокойному тылу для Австро-Венгрии и усиленной переброске войск на восток. Германия и Австро-Венгрия все равно бы спровоцировали военные действия. Еще в июне 1914 года немецкий статс-секретарь по иностранным делам Готлиб фон Ягов получил указания от начальника Большого Генштаба Германской Империи открыть дипломатическую подготовку к предстоящей войне. Позднее фон Ягов писал: «В течение 2-3 лет Россия окончит свою программу вооружения. Тогда военный перевес наших врагов станет настолько значительным, что он (Мольтке) не знает, как тогда с ним совладать. Теперь мы еще можем с этим как-то справиться. По его мнению, не остается ничего иного, как начать превентивную войну, нанести удар, пока мы еще имеем хоть какую-то возможность вести борьбу. Начальник Генерального штаба в связи с этим поручил мне (Ягову) строить нашу политику так, чтобы в скором времени вызвать войну».

Заступаясь за Сербию, Россия прежде всего действовала в своих интересах…

1 августа 1914 года Российская Империя вступила в войну, которую и выиграла, благодаря управлению Государя Николая Александровича. Но все погубила революция 1917 года.