«Ленинградское дело» и украинизатор Хрущев

Автор: Александр Гончаров

Меня в последнее время очень забавляют современные леваки и неокоммунисты. По сути, их историки все многообразие красок жизни свели исключительно к черно-белым цветам, а серьезнейшие исторические процессы фактически подгоняют к деятельности той или иной личности. А скажите, куда девались знаменитая «творческая инициатива масс» и «партия – авангард пролетариата»?

К тому же явно пришла пора защитить имя товарища Сталина от неосталинистов. Они, восхваляя его режим, фактически опускают достоинство и характер «отца народов» ниже корпуса политического дебаркадера.

Но давайте разберемся по порядку.

Критической вехой, когда решалась судьба Советского Союза, стала отметка между 1945 и 1954 гг. Собственно, тогда и предопределялось, каким путем будет далее развиваться страна.

Ситуация определялась тем, что основные тяготы Великой Отечественной войны (1941-1945) вынес на своих плечах русский народ (великороссы, малороссы и белоруссы). В советское время его механически разделили в угоду интернационалистской идеологии и для удобства управления бывшей Российской Империей. 

Не забываем, что большевики изначально представляли меньшинство, захватившее власть в государстве, им идеологически совершенно чуждом и населенном людьми, отнюдь не спешившими отказываться от своих традиций и быта ради эфемерных целей мировой революции или глобализации по-марксистски.

Русские составляли стержневой этнос Империи. И как Имперский народ они и остановили нашествие орды «бесноватого фюрера». Но что происходит далее?

Они возвращаются домой, искренне полагая, что власть оценит их вклад в Победу и откажется от репрессивной и административно-бюрократической политики намеренного угнетения русских, которые, по мысли незабвенного Ильича, и должны расплачиваться за все мыслимые и немыслимые «преступления» Царского строя.

Надежды стержневого этноса коммунистическая реальность растворила, как плавиковая кислота – железо.

Восстановление мирной экономики СССР пошло опять за счет России, и можно сказать, что против России. Вербовщики поехали по селам. И двинулась русская молодежь на угольные шахты Подмосковья, заводы Москвы (будущая «лимита»), рудники, порты и даже в Кенигсберг (Калининград) на смену выселяемым немцам.

Черноземье и Малороссию накрыл голод в 1946-1947 гг., что способствовало бегству из села трудоспособной молодежи при удобном случае. Из истории семьи моей матери знаю, что в 1947 году в колхозе пять человек, отработавшие летние дни от зари и до зари, получили осенью на всех при расчете за трудодни мешок жмыха, неполный мешок пшеницы и… все.

Русская Православная Церковь, получившая послабления в годы войны, затем их потеряла в значительной степени, хотя и сохранила патриархат. В период 1949-1953 гг. у Церкви отбираются более 1050 храмов, которые передаются на нужды местных органов советской власти (под клубы, МТС, административные здания и т. д.).

Естественно, постепенно в среде стержневого этноса началось антиправительственное брожение, в том числе и в страте участников Великой Отечественной войны: «На вопрос агента «Вологодского»: как встретили и оценили в армии правительственные мероприятия об открытии церквей в СССР, Гусаренко в присутствии Ливанова заявил: «Все в армии полагали и были твердо убеждены, что с восстановлением церквей, введением погон, ликвидацией Интернационала у большевиков должны были последовать коренные изменения в государственном строе, и считали, что большевиков больше не будет, но демобилизовались и убедились, что все остается по-старому, а все нововведения – это только политический трюк, и поэтому остались разочарованны».

Ливанов при этом заметил: «Вот Вам подлинное настроение армейцев, и это действительно правда».

После этого разговора Гусаренко выступил с клеветой на материальное положение трудящихся в СССР, высказывал недовольство проводимой внешней и внутренней политикой советского правительства…» (Из донесения агента в Управление МГБ по Крымской области, август 1947 г.).

Подобные доносы шли потоком по всей стране Советов, достаточно обратиться к архивам, чтобы это увидеть своими глазами.

Естественно, докладные записки о ситуации в стране шли наверх из низовых подразделений карательных органов. Они доходили и до товарища Сталина.

Иосиф Виссарионович Сталин явно задумывался о перспективах своего наследия. Его нынешние леваки причисляют к русофилам, особенно вспоминая тост в честь русского народа, произнесенный на кремлевском приеме 24 мая 1945 года. Потом, конечно, они обязаны вспомнить, что в 1948 году Сталин предложил омолодить кадры и неформально на Политбюро ЦК ВКП(б) сказал, что ему могут наследовать: в правительстве – Николай Алексеевич Вознесенский, член Политбюро, председатель Госплана СССР, а партию должен возглавить  Алексей Александрович Кузнецов, секретарь ЦК ВКП(б), член Оргбюро ЦК, начальник Управления кадров ЦК, то есть представители стержневого этноса России (СССР).

Однако все воспоминания такого рода могут быть легко закрыты «Ленинградским делом», раскрученным в 1949 году и приведшим к гибели в 1950 г. лидеров «русской партии» в Советском Союзе: Н. А. Вознесенского и А. А. Кузнецова. М. И. Родионова, председателя Совета Министров РСФСР, П.С. Попкова, первого секретаря Ленинградского обкома и горкома ВКП(б), Я. Ф. Капустина, второго секретаря Ленинградского горкома ВКП(б), П. Г. Лазутина, председателя исполкома Ленинградского городского Совета депутатов трудящихся. На закрытом процессе в Ленинграде (29-30. 09.1950) они были осуждены, очень быстро расстреляны, а тела их ликвидировали.

Известно, что Сталин отдавал личные указания кого арестовывать, читал протоколы допросов и настаивал на расстреле основных фигурантов «Ленинградского дела». 

После ленинградского судилища последовал «московский процесс», по итогам которого 20 человек, в том числе родной брат председателя Госплана СССР А. А. Вознесенский, министр образования РСФСР, тоже расстреляли.

Но всем этим не закончилось. Историки подсчитали, что до 1953 года в рамках судов по «Ленинградскому делу» репрессировали более 30 тыс. человек, причем свыше 95 % из них принадлежало к русским.

Обвинения против «ленинградцев» выдвигались смехотворные (фиктивная коррупция, «антипартийная группировка», якобы экономический и финансовый произвол, с попранием рекомендаций и указаний Кремля). 

Впрочем, в кулуарах откровенно говорили, что Вознесенский и другие пострадали за то, что хотели поставить РСФСР на уровень всех союзных республик, со столицей в Ленинграде и созданием РКП (б). 

«Ленинградцы» понимали, что восстановление народного хозяйства СССР преимущественно за счет РСФСР, с перераспределением ресурсов и денег в пользу иных союзных республик, ведет к демографическому и экономическому угасанию русского этноса.

В 1947 году смертная казнь в СССР была отменена, но восстановлена в 1950-м, как раз под «Ленинградское дело». Уже в 1954 г. (после смерти т. Сталина) «ленинградцев» реабилитировали.

В разгар «Ленинградского дела», в 1949 году, Никита Сергеевич Хрущев экстренно переводится с Украины в Москву и возглавляет Московский областной (МК) и городской (МГК) комитеты партии.

И если «ленинградский процесс» курировали Маленков и Берия, то «московский» – Хрущев. 

А теперь пришла пора оправдать Иосифа Виссарионовича. По мнению современных неосталинистов, он являлся мудрым правителем, любившим русский народ. Но тогда расправа над «ленинградцами» никак в этот образ не вписывается.

Но как-то забывается, что «короля делает свита», вождя тоже она же делает. А после Великой Отечественной войны в советской элите наметились две большие группировки: традиционная советская «многонационалка» и советские же русофилы.

Сталину требовалось стать на одну из платформ, ибо между собой они несовместимы и противоположны по предпочтению векторов развития государства. 

«Многонационалка» – это продолжение борьбы за мировую революцию и интернационализм. Русофилы – возрождение Российской Империи, пусть и под другим знаменем.

От торжества коммунизма во всем мире товарищ Сталин не отказывался, тем более что и условия сложились для экспансии коммунистических глобалистов весьма недурственные: образовался целый блок восточноевропейских стран социалистической ориентации, да и в Азии Китай и Северная Корея двинулись по большевистскому пути с меньшим или большим успехом при поддержке СССР.

К 1949 году КПК победила Гоминьдан в гражданской войне, а в 1948 году образовалась КНДР. В Восточной Европе Советский Союз диктовал свои условия местным элитам. 

В подобных условиях оправдывались надежды «многонационалки». Советские же русофилы с их внутренней направленностью и защитой ресурсов РСФСР не могли считаться твердыми продолжателями внешней политики Ленина-Сталина.

Потому товарищ Сталин, надеясь на всемирный переворот, и отрекся от советских русофилов, а затем их и логично ликвидировал, чтобы наверняка парализовать административно-управленческие возможности стержневого этноса. Ради всемирных побед «многонационалка» решила его и принести в жертву. А Сталин целенаправленно и четко выполнил ее волю, хитромудро проведя свою политическую игру с вполне гениальной макиавеллевской провокацией.

Кстати, утверждения леваков о том, что перед Великой Отечественной войной товарищ Сталин сменил русофобскую политику в культуре на русофильскую не следует принимать во внимание. Да, конечно, в 1937 году с размахом вспомнили о Пушкине, были еще сняты фильмы: «Петр I» (1937-1938), «Александр Невский» (1938), «Минин и Пожарский» (1939) и «Суворов» (1940). Но на экраны вышел и фильм «Путешествие в Арзрум» (1936), посвященный Александру Сергеевичу Пушкину. И по воле сценаристов Пушкин мечтает бежать из России, а Святая Русь ему надоела.

Что любопытно, несмотря на критику в прессе, авторы не пострадали, а в последующие годы являлись вполне успешными деятелями искусств. Скажем, сценарист Илья Зильберштейн спокойно писал книги о русской литературе (и не только!), а в 1951 году его удостоили премии им. В. Г. Белинского. Другой сценарист – Михаил Блейман получил в 1940 году орден Трудового Красного Знамени, писал сценарии к разным культовым советским фильмам.

Разительное отличие в судьбах с «ленинградцами», не правда ли? Русофобствующие не попадали под подозрение, в отличие от русских националистов, пусть и мнимых.

И в дальнейшем советские карательные органы с русским национализмом не церемонились. Даже в постсоветские 90-е гг. прошлого века он казался главным пугалом для элиты.

Таким образом, «Ленинградское дело» организовывалось не по прихоти «отца народов», а совершенно рационально и на потребу вкусам большинства советской элиты, т. е. все той же «многонационалки».

Ну а ежели говорить кратко, то советский народ обезглавил русский. Но победа оказалась пирровой, после 1950 года СССР при всей видимой военной мощи и двинулся к катастрофе и распаду. Невозможно, вечно ослабляя центр государства и стержневой этнос и вместе с тем усиливая окраинные сатрапии, в том числе и психологически, сохранить огромные территории в единстве.

И здесь мы подходим к украинизаторской политике Никиты Хрущева (1953-1964).

Когда в 2014 году к власти в Киеве пришли отпетые националисты и откровенные бандеровцы-реваншисты, глумливо и с ненавистью подавляющие все русское на Украине, перед неокоммунистами и леваками встал вопрос: как объяснить, что на почве бывшего советского интернационализма выросло все это. Ссылки на эффективность западной пропаганды на постсоветском пространстве не очень-то помогали. Тем более что среди лидеров украинского национализма выделялись люди, выросшие в СССР.

Тогда и возникла идея, что во всем виноват Никита Сергеевич Хрущев. Он – уроженец Курской губернии, где говорили и говорят на суржике, а не на русском литературном языке, любил ходить в вышиванке, а его мама петь песни на украинском (малоросском) языке. Такой вот «заукраинец» с детства.

Потом Хрущев возглавлял компартию на Украине и считал ее своим столпом в схватке за власть. Плюс «вождь» женился на украинской коммунистке-националистке Нине Петровне Кухарчук. Будучи типичным мужем-«подкаблучником», Никита Сергеевич во всем спешил потакать супруге. А потому и организовал выпуск из лагерей бандеровцев и общую амнистию для украинских националистов в 1955 году. Правда, в документах говорилось вообще обо всех советских гражданах, сотрудничавших с немцами в Великую Отечественную войну, но с учетом зоны и количества времени оккупации большинство из них составили жители УССР.

Амнистированные бандеровцы далее отработали план «капельного проникновения» в учебные заведения, советские и партийные органы с целью заменить интернационалистическое воспитание поколений на националистическое. Результат сказался в годы «перестройки».

Проукраинские симпатии Хрущева также лежали и в передаче Крыма из РСФСР в УССР (1954).

Катализатором действий Н. С. Хрущева надо, мол, признать разоблачение «культа личности» И. В. Сталина.

Это очень удобно все свалить на внутреннего демона и тайного врага Никиту Хрущева. Однако один человек вряд ли смог бы провернуть все то, что Хрущеву приписывается. За ним в реальности скрывалась «многонационалка». 

Для прояснения мозга достаточно задать вопросы: «Почему спецслужбы СССР не отслеживали просачивание бандеровцев во власть на Украине? Не видели или им рекомендовали не обращать внимания? Почему Крым после отставки Хрущева не вернули РСФСР? Почему украинский язык навязывали на территории Восточной Украины уже и после войны? Почему при Хрущеве Русская Православная Церковь подверглась гонениям, приближенным к довоенным?»

Ответив на вопросы, мы поймем, что Хрущев являлся всего лишь инструментом для огромной партийной «многонационалки». Она, боясь стержневого этноса, и приняла меры к отрыву Малороссии от России, потакая украинскому национализму. Она и отобрала Крым – важнейший геостратегический пункт в Евразии, предвидя роспуск СССР. Она и развернула гонения на РПЦ, четко представляя, что великороссов, малороссов и белоруссов прежде всего объединяют кровное родство и Православие. А спецслужбы СССР реагировали на указания партийных органов, где «многонационалка» контролировала практически каждую крупную организацию.

И разоблачение «культа личности» Сталина ни при чем. Любой новый советский вождь разваливал «культ» предшественника. Товарищ Сталин разоблачил «культ» товарища Троцкого, товарищ Хрущев – товарища Сталина, товарищ Брежнев – волюнтаризм товарища Хрущева, потом прошли двое старцев, которые из-за скорых кончин никого не разоблачили, но затем товарищ Горбачев «перестройкой» перечеркнул годы «застоя» товарища Брежнева. Лишь «культ» товарища Ленина оставался вне системы разоблачений, как основа других культов.

Сейчас мы в XXI столетии пожинаем то, что посеяла «многонационалка» большевистского толка. Украинский конфликт выпестовался после событий 1949 года. Трагедия «ленинградцев» – отправная точка и развала СССР, и нынешнему процессу, идущему на постсоветском пространстве. В данной ситуации ресоветизацию может проводить только безумец, не выучивший уроки своей же истории.