Чему может научить жизнь нациста Оскара Дирлевангера

Биография Оскара Дирлевангера – типична для высокопоставленного нациста эпохи Второй мировой. Активное участие в предыдущей мировой войне и в боях с коммунистами в Германии. В ходе всех этих приключений появлялись хорошие друзья, которые впоследствии будут отмазывать Дирлевангера от почти любых неприятностей. Самым ценным знакомством стал Готтлоб Бергер – в 1940 году он дослужится до начальника Главного управления СС. О такой «крыше» любой эсэсовец мог только мечтать – садист Дирлевангер мог себе практически ни в чем ни отказывать. 

Правда, пока «крыши» не было, Дирлевангер постоянно влипал в сомнительные истории. Так, в 1933 году, сразу после прихода нацистов к власти, он получил хорошую должность, возглавив центр занятости города Хайльбронн. Но удержаться на месте респектабельного чиновника не смог – все время устраивал пьяные дебоши и автомобильные аварии. Дирлевангер даже получил прозвище «Злой дух Хайльбронна». 

В итоге 38-летний Дирлевангер вступил в сексуальную связь с 13-летней школьницей из нацистской молодежной организации. На этом терпение горожан лопнуло окончательно, и дело завершилось двухлетним тюремным сроком. 

Выйдя из тюрьмы, Дирлевангер решил любой ценой вернуться «в обойму». Апелляции, где Дирлевангер мамой клялся, что думал, что девушке было шестнадцать, не помогали, и тогда он решил отличиться старым проверенным способом – на войне. Дирлевангер отправился добровольцем в Испанию. В личной храбрости ему отказать было сложно, и, разыграв карту самоотверженного ветерана, он все же смог добиться судебной реабилитации. 

Реабилитировали Дирлевангера не просто так – Рейх вступил в самую масштабную войну в человеческой истории, и ему были нужны самоотверженные солдаты. Пусть при этом и не вполне психические здоровые. 

Для Дирлевангера уже имелось дело – он должен был возглавить противопартизанскую штрафную зондеркоманду. Набирать людей предполагалось в тюрьмах из браконьеров – обычно это были смелые, знающие лес и умеющие стрелять люди. В отличие от других охранных подразделений, люди Дирлевангера искали партизан не вдоль главных дорог, а в самой чаще, там, куда все остальные боялись заходить. И поэтому находили. Эффективность дирлевангеровцев в лесу была высока, поэтому отряд в итоге развернули в дивизию, набирая уже не только браконьеров, но и куда более опасных отморозков-уголовников. 

Дирлевангер не видел в этом ничего такого. Тем более что он сам, будучи садистом и подонком, знал, как поддерживать дисциплину среди таких же. Частым наказанием были удары палкой – от 25 до 100. Как правило, человек отправлялся в госпиталь уже после 50 ударов. Самым страшным грехом в его зондеркоманде было неповиновение. За это можно было отправиться в «гроб Дирлевангера» – узкий ящик, в котором можно было только стоять по стойке «смирно». Уже на третьи-четвертые сутки можно было открыть крышку и обнаружить, что наказуемый находился там без сознания. 

При этом нациста Дирлевангера почему-то все время тянуло к евреям. В конце 20-х он даже был исключен из партии за работу исполнительным директором в принадлежавшей евреям фирме, из которой он, впрочем, не постеснялся спереть деньги. 

В будущем люди Дирлевангера будут нещадно вымогать у евреев ценности – «мимо кассы», для личного обогащения.

Причем, что показательно, обналичивали их они, продавая награбленное... другим евреям. 

Дирлевангер часто предпочитал евреек «арийским» женщинам. В Польше он любил арестовывать евреек помоложе, приводить их к себе, заставлял их раздеваться и танцевать. После этого делал им инъекции стрихнина и наблюдал за предсмертной агонией.

Описание этих развлечений всплыло в ходе внутренних разбирательств в СС. Тут явно был пропущен один пункт – была ли у Дирливангера со всеми этими еврейками половая связь? Именно этот вопрос и интересовал следователей, ведь это шло вразрез с расовыми законами. А «осквернение расы» офицером СС было особенно возмутительно. Но, погубив (а, возможно, и не только) десятки еврейских женщин, Дирлевангер смог выйти сухим из воды. Для этого пришлось задействовать старые связи в виде того же Бергера. 

Правда, остаться на том же месте в итоге не получилось – местные заправилы СС были вне себя от ярости, и грозились лично разобраться с «бандой Дирлевангера», если она пробудет в их зоне ответственности еще хотя бы неделю. И тогда в феврале 1942-го Дирлевангера и его людей отправили на оккупированные территории Советского Союза. 

В белорусских лесах специфические умения дирлевангеровцев оказались очень кстати. Поэтому на их распущенность и жестокость германские власти обычно закрывали глаза. 

Типичным шаблоном действий людей Дирлевангера, наткнувшихся на партизанскую засаду, было кинуть клич, собрать побольше стрелков, наведаться в ближайшие к месту засады деревни и сжечь их дотла. Все население, включая женщин и детей, расстреливали.

Так произошло с деревней Борки 16 июня 1942 года. В донесении, которое составил сам Дирлевангер, говорится, что партизан в деревне обнаружено не было – как и, за редким исключением, мужчин. Но удалось найти семь автоматов и два пистолета. 

За это люди Дирлевангера расстреляли 1 112 жителей деревни, в основном женщин и детей. Еще 282 человека были расстреляны при попытке к бегству, а еще 633 мирных жителя убили каратели из СД. Всего в тот день было убито 2 027 человек. И это только один эпизод. 

Хатынь – это тоже дело рук дирлевангеровцев плюс приданного им 118-го украинского батальона охранной полиции. 

Конец этой инфернальной силе положила только другая сила – наши предки, которые в бескомпромиссной борьбе вышвырнули фашистов из нашей страны, а потом пришли уже к ним, и продиктовали условия, при которых повторение чего-то подобного на обозримую перспективу стало невозможным. 

История Дирлевангера может научить безусловной ценности суверенности. Не номинальной, а подкрепленной реальной силой. Ведь только реальная сила может стать основанием для того, чтобы по территории нашей страны окончательно рехнувшиеся от вседозволенности Оскары Дирлевангеры и шагу сделать не смогли. За это мы воюем и сейчас.