ГРЕХОВОДНИЦА – (нелепая встреча)
Ты сказала: «Я жить хочу!» И я написал для тебя сказку. В ней, этой сказке, ты – смерть для меня, а я для тебя – жизнь! Ты не согласишься с этим – и скажешь: «Всё наоборот!»
Но я имел в виду только то, что «Смерть» в этой сказке – обычная героиня, полугероиня... Как угодно... «Жизнь» – это тоже всего-навсего персонаж.
***
Как всё парадоксально в этом мире! Мужчина даёт начало, а женщина этому – рождение. Но начало уже убито. Потом не простится рождение.
Так кто же, на самом-то деле, «жизнь», а кто – «смерть»?
И об этом тоже – моя сказка...
Однажды пришла Жизнь к Смерти, и говорит ей:
«Вот, все мне радуются. И всякая тварь, и букашка. Все жить хотят до травиночки, до клеточки – не только человек один. И всем я люба, и всем приятна.
А вот ты, гусыня-Смерть, всё равно, что неживая – и тебя все боятся, и все знать тебя не хотят.
Ты же приходишь, уносишь меня, то есть, Жизнь (меня же так человек называет?) – а тебя никто и не видит. Да и как посмотреть на тебя, если Жизни нет, и человек (тот же) умер?
И вот что я придумала: давай мы тебя оживим – и все тогда тоже любить тебя будут; человек перестанет тебя бояться, а?»
Подумала, подумала Смерть, да и отвечает:
«Так-то оно так. Но ты от рождения к человеку приходишь, а я тороплюсь к его старости.
Вот, если бы наоборот: сначала человек умер, а не родился; потом старый стал, как передо мною, Смертью своей; а потом – всё моложе и моложе – до самого как бы младенца, до рождения самого. А потом бы ушёл в пещеру – и нет человека, не родился он на самом то деле.
Ещё не родился твой человек, госпожа его, Жизнь!»
— Но тогда ведь меня бояться будут, — возразила та Первая, что дана от рождения нам, — тогда, вместо тебя, я горе приносить людям буду. Ты подаришь им всё наоборот: мудрость, зрелость, молодость, детство и даже рождение. Потому что и его, рождение, у меня отнимаешь. И дети уйдут в никуда. Им не смогут порадоваться даже их мамы, потому что перестанут ими быть в одночасье, чтобы вновь возвратиться к беременности своей. Как это дико и страшно для всех! А твоим старикам и старухам будет отдано всё!
— Вот тот-то, — отвечала Смерть, — детей-то мне и жалко, хотя и среди них я тьму и тьму сгубила. А если бы всех?
Призадумалась тут Жизнь, и заплакала...
— Так чем же мы тогда разнимся? — воскликнула она.
— А ничем, — говорила Смерть, совершенно ничем. Только я всегда невидима – невидимкой я и останусь. А тебя пусть все видят. Тебе пусть радуются.
— Так ведь и я – невидимка, — поспешила Жизнь, — меня ведь младенцы тоже не видят.
Но тут Жизнь поспешила поправиться – она что-то не то сказала. Она почему-то, как и человек, вдруг загрустила, и, вздохнув как-то неловко, всё же посетовала...
— Я, вот, стараюсь, стараюсь – младенцев в жизнь впускаю, а тут ты, чай, раз – и «до свидания!
— А что здрасьте, что до свидания, — слукавила Смерть, — я ведь человеку чёрной кажусь, хотя, на самом деле, совсем бесцветная. А ты для него – вся светлая, сияющая. Но ты знаешь, что это не так, и цвета-то, на самом деле, не те. Да ведь никто-то и не знает толком, кто больше обманывает твоего человека.
Вдруг замолчала Смерть. Молчала и Жизнь. И никто из них не хотела нарушить это молчание. Будто они обе, и Жизнь, и Смерть, боялись проронить что-то не то.
И всё же Смерть продолжила...
— Я правда, а не ты! Ты неправда, Жизнь! Я неумолима – и я никого и никогда не обманула своим явлением. Да, во время не то прихожу; да, быть может, и людей путаю, не к тем прихожу. Но я солгать не умею.
Подошла тут очередь сказать что-то и Жизни...
— Я тоже правда, — как бы спешила она сообщить, — я никого не обманываю и никогда не обманула в его рождении. Я, словом, такая правда, что без меня и люди бы не жили!
— Да они и не живут, — отпарировала Смерть, — они просто мучаются и ждут.
— Кого? — поспешила Жизнь.
— Да меня же, кого ещё!
— А вот и неправда. Мучаются слабые и не совсем умные. А те, кто умные, о тебе даже не вспоминают.
— Ну, и пусть! Хотя это никакая не правда. Сильные мира, как никто, боятся меня. А твои все умники, которые обо мне не помнят, никакое не исключение из моих правил. Я же всё равно к ним спешу.
— Но они ведь для жизни, они для меня живут.
— Это верно, — согласилась Смерть.
— А раз они живут для меня, — подхватила Жизнь, — то, опять же, о тебе не помнят.
— Разумно и это. Тогда почему же ты против, чтобы я была невидимкой?
— Я нисколько не против, — дружески отвечала Жизнь.
— Да и я б была согласна, — сокрушалась Смерть, — но что же мне делать, если я такая?
— А ничего, давай-ка мы вместе!..
И тут Жизнь осеклась... Она вдруг поняла, что ничего у них вместе не получится. Работа у них разная – и смерть. и жизнь у них разные: да и они ведь совершенно разные.
Обиделась Жизнь и сказала...
— Я не хочу тебя знать, я даже говорить с тобой больше веками не стану.
А Смерть ей спокойно отвечает...
— Я привыкла к одиночеству и старости, мне с ними не страшно – жалко детей, жалко младенцев. И здесь ты, Жизнь, виновата, что не сберегаешь их.
И снова загрустила Жизнь. И стало ей больно и жалко, что не везде-то она поспевает, не везде успевает.
— А знаешь, — попыталась утешить её Смерть в последний раз, — не ты виновата, да и часто не я: человек что себе выбирает, то и есть. Быть тому для него!
— А дети, а крошки? — спрашивала Жизнь.
— Кто-то чего-то. Да некогда мне: человек, вон, убил человека, а меня-то и нет! Ты, моя Жизнь, это заметила? Человек человека убил, а мне спешить надо.
Жизнь что-то ещё хотела сказать в ответ, но совсем не успела. У неё рождался младенец – и должен был вот-вот закричать. А не успеет вскрикнуть, так и Смерть примчится.
И поняла Жизнь, что у них со Смертью бег наперегонки; у них – вечные догонялки.
Но вдруг она вскрикнула, Жизнь, от сказанных Смертью слов:
«... а меня-то и нет!»
— Нет её, нет!
— кричала она всё, кричала. Пока не умчалась прочь по своим неотложным делам.
Комментарии
А выразился так герой из кинофильма "Когда наступает сентябрь" устами самого Армена Джигарханяна. Такой человечный и мягкий был фильм. Правда, не без советской плакатности с высокопоставленными друзьями героя. Все фронтовики, все дружили. И генералитет им не помеха. Такова плакатность. Но без неё фильм бы, скорее всего, не выпустили на экраны.
Спасибо тебе сердечное!
Как я Вам благодарен!
Не прощайтесь, не надо. Нас и все, и вся и так покинут, когда покинем мы...
А Вам ещё жить и жить! Потому, что Вы ещё не до конца исполнили свой долг. А долг, он, случается, может быть и опосредованным.
А всех остальных посылайте к чёрту! Хотя это и бывает опасным.
О как она трудна!
и все же сердцу мил каждый ее миг...И смерти не боюсь,хотя уносит она порой дорогих и любимых.
А для кого-то смерть,как избавляющий бальзам от боли и страданий..
Что там за занавесом смертным,там тоже жизнь,об этом знаю я..
жизнь и смерть они неразлучны, их разделяет только миг.
---------------
Каждый живет как понимает своё бытие, а некоторые - увы, очень многие - живут как могут.
А главный критерий дел прижизненных человека - память людская и благодарность человеческая.
Удачи Вам!
меня не стало...
Накопив жизненный опыт, которым можно было бы воспользоваться, человек уходит...
Мысли, высказанные в статье, очень интересны, достойны и изложены талантливо.
Замечательно, когда есть понимание.