Тандем разорвала пропасть

    Три недели назад, разговорившись после прослушанной лекции Стэнли Фишера с Аркадием Дворковичем, я пришел к ошеломительным для себя выводам, заставившим меня расстаться со многими угнездившимися призраками. Не могу привести всех деталей разговора, но в результате в моем сознании рухнул магистральный миф о существовании так называемого «кремлевского тандема». И не то, чтобы я чего-то не знал ранее. Просто по-человечески стало понятно: Президент России, стоящий на распутье не хуже васнецовского витязя, сегодня как никогда нуждается в моральной поддержке гражданского общества и его авангарда – интеллектуальной элиты страны.
    Тогда я еще ничего не знал о готовящемся обращении демократической интеллигенции к гражданам России в поддержку нынешнего Президента, поскольку Мариэтты Чудаковой, готовившей обращение, в стране не было, и увидеться нам до публикации не удалось. Так что узнал я о нем  из «Новой газеты», так сказать, на общих основаниях.  
    Это, безусловно, лишь первый шаг широкой гражданской кампании. Шаг, организационно, может быть, не совсем удачный, поскольку инициаторы смогли обратиться пока только к очень узкому кругу подписантов. Так, например, задним числом к ним присоединилась Алла Гербер, к которой организаторы не обращались. А сколько либерально мыслящих интеллигентов еще поддержат  обращение – остается только гадать.
    Что неприятно поразило – так это, мягко говоря, непонимание подписантов со стороны авторитетнейших и старейших правозащитников, фактически обвинивших Мариэтту Чудакову в холопстве, коллаборационизме и «пособничестве клептократической диктатуре» (А. Скобов). Я с огромным пиететом отношусь к Валерии Ильиничне Новодворской, Сергею Адамовичу Ковалеву и Елене Никитичне Санниковой, но что-то подсказывает мне, что в данной конкретной ситуации имеет место тот редкий случай, когда солидаризоваться все-таки стоит не с ближайшим другом  Платоном – для его же, Платона, пользы.     
   Да, нынешний Президент, безусловно, не западный марципан. Но уж и не лагерная черняжка точно. Хороший пшеничный калач, которым вполне можно пропитаться до лучших времен.
   Только не нужно питать себя посулом Остапа Бендера, что «лучшие времена скоро наступят».
   Страна сегодня нуждается в либеральной санации человеческого капитала, начатой в благословенные девяностые, но прерванной в годы экономического роста.
   Страна нуждается в том, чтобы ее насельникли сели, наконец, за парты и  начали учиться - работать, избирать, ценить свободу, делать добро, уважать себя и других, не кидать мусор на мостовые и не показывать кукиш, мыть тротуары шампунем, жалеть животных, детей, инвалидов и стариков, ничего не просить у «державы».
   Страна нуждается в продолжении непопулярных реформ, начатых Гайдаром и свернутых во имя сохранения «социального государства» (да, таковым значится оно в Конституции, но в народной рецепции превращается в манию о молочных реках и кисельных берегах). А Александр Скобов попрекает нас «ненавистью к социалке» и стремлением к «ритуальному побиванию камнями «духа совка». Видимо, он ожидает, что мы стушуемся и начнем, по-девичьи краснея, оправдываться и мяться. Но нам впору кричать о том, что именно неистребленный «дух совка» и создал неразрешимые противоречия в обществе. Мы по наивности думали, что он бежал из России, подобно легиону бесов, 4 октября 1993 года, а оказалось, что он живее всех живых и хоронит в три лопаты будущее наших детей.   
   Какова роль Дмитрия Медведева во всех этих проектах? Сможет ли он обеспечить их  жесткое и неукоснительное, пусть и болезненное (по-другому теперь не получится)  протекание? Не знаю. У меня лично немало претензий к Дмитрию Анатольевичу – в первую очередь непрекращение позорной карательной акции против суверенного государства в августе 2008, закончившейся оккупацией части Грузии под названием Самачабло.
   Равно те же претензии ранее артикулировались по отношению к Борису Николаевичу, не остановившему в 1994 году своей властью танки военной хунты, раздавившие Ичкерию. Однако, когда в 1996 году «пришел дележки час», интеллигенции пришлось, пользуясь метафорой Александра Пумпянского, свернуть свою совесть вчетверо, чтобы она протиснулась в избирательную урну, и проголосовать за Ельцина.
    Я по-прежнему считаю лучшей кандидатурой на пост президента России Анатолия Чубайса, премьера – затравленного плебсом Егора Гайдара, а министра социального развития – Евгения Гонтмахера. Но нужно смотреть правде в глаза: альтернатива заключается  не между опциями «плохой Медведев» и «хороший Ходорковский» (или Немцов). Развилка совершенно иная: между поступательным европейским развитием страны, вытягиванием ее за волосы из болота азиатчины миллиметр за миллиметром – и скатыванием к абсолютному тоталитаризму; между интеллигентным Президентом, утверждающим, что 40 процентов населения страны должны быть бизнесменами и что работника, желающего работать лишь восемь часов, нужно гнать с предприятия взашей – и бесстыдной распальцованной урлой из лиговской подворотни, из каждого включенного утюга вещающей о своей порядочности и непрестанно потрафляющей всевозможным социальным отбросам.
    Страна стоит на краю пропасти, когда к власти могут вернуться черные, очень черные реакционные силы, опирающиеся на мощнейшую социальную базу – агрессивно-послушное, не способное прокормить себя, в массе своей алкоголическое большинство.  По большому счету повторяется ситуация 1996 года, когда зомбированное общество в страхе ожидало прихода очередного удава, отнюдь не связанного соглашением о гуманном заглоте. Из этого ступора его вывел Анатолий Чубайс, уговоривший бизнесменов скинуться на выпуск просветительской газеты «Не дай Бог», легшей на стол каждой российской семьи и популярно растолковавшей, что будет со страной, если к власти вернутся коммунисты.

Сегодня нам снова нужна подобная газета, где те, кто «был эпохи эталоном» втолковывал бы неразумному дитяте азбучные истины общественного существования. Сегодня настал черед скидываться интеллигенции – тем, чем она располагает: авторитетом, знаниями, силой убеждения. Уповаю если не на гражданскую мудрость, то хотя бы на ее элементарный инстинкт самосохранения. Ведь если интеллигенция не сумеет укрепить сук, на котором восседает, пусть и не очень вольготно, последние четыре года, то следующий Новый год она вполне может встретить за поглощением не праздничной индейки, а похлебки a la Иван Денисович.
   Неверящим в возможность такого исхода как-то даже неудобно напоминать, что либеральное сообщество находилось в глухой политической изоляции приблизительно с начала «нулевых» и лишь с весны 2008 года стало проявлять определенные признаки оживления. Именно тогда на страницах The New Times Евгений Гонтмахер заявил: «Я хочу Медведеву дать время, хотя бы три месяца». Сейчас тремя месяцами не отделаешься. У Президента есть команда молодых, креативных, инициативных людей (чего стоит один лишь умница и интеллектуал Дворкович, который, надеюсь, и впрямь, станет, как поговаривают в Администрации Президента, министром образования). Но нужно дать Президенту мандат на постепенные прогрессивные реформы, и не вырывать его с гиканьем и свистом, когда станет нечего есть. Нельзя повторить ошибки 1992 года, когда обозленные отсутствием бесплатной баланды и патриотического дурмана гомососы так надавили на демократа Ельцина, что тот был вынужден в пять минут свернуть спасительные для страны гайдаровские заделы.
   Настал черед интеллигенции надавливать на власть. Но чтобы нам было на кого надавливать, необходимо выпестовать эту власть, и не поступать при этом по рецепту Новеллы Матвеевой: «если кукла выйдет плохо, назову ее Дуреха». Сейчас у Медведева, в отличие от его антагониста, нет социальной опоры. Совершенно права Мариэтта Чудакова: во имя кого Президенту предпринимать решительные и энергичные шаги? – его же никто не поддерживает. Именно подобные обращения к гражданам страны (а вовсе не к Медведеву) могли бы послужить катализатором и побудить его к более активным действиям в рамках либерального тренда, который он последние полтора года настойчиво выстраивает. Нужно быть слепым, чтобы не увидеть, что все демократические инициативы, в частности, отмена нижнего предела более чем по 60 статьям, разрешение общественной комиссии заняться расследованием событий, связанных со смертью Магнитского, проект десталинизации и десоветизации России и т. д. связаны с именем Медведева. По сути, именно Медведевым был заказан научный фундаментальный проект по аннигиляции «окаянных нулевых», разрабатываемый Институтом современного развития России, который, напомню, сам он и возглавил.  
        Самая большая опасность кроется в том, что у нас нет народа – от него в стране остались лишь следы, подобно следам снега, остающимся весной. Есть охлос, который свободе всегда предпочтет дармовой батон колбасы, не понимая, что там, где нет свободы и демократии, нет и колбасы, зато есть концлагеря, психушки и державный маниакал, который на хлеб не намажешь. Всеми этими прелестями нас уже сегодня готовы обеспечить разномастные «Рвущие за Путина» подонки и идиоты. Даже непримиримая по отношению к власти Валерия Ильинична, призывая насельников этой страны к кампании гражданского неповиновения («Неработающее метро, неработающий транспорт, остановившаяся прокачка нефти и газа, остановившиеся предприятия и лозунг: «Пусть эта власть уйдет»), прекрасно понимает опасность этой затеи: «Делать это надо аккуратно, потому что после этой власти не должны прийти ни Жириновский, ни Зюганов, ни Лимонов, ни Удальцов, который сейчас какие-то фронты имени Минина и Пожарского организует». Об этом же предупреждает нас Михаил Ходорковский, говоря о том, что «очень скоро единственным контрагентом всепожирающей бюрократии станет свирепая бесформенная толпа. Которая выйдет на улицу и скажет: "Обещали хлеба и зрелищ? Так где они?!»
    Именно поэтому необходима инициированная интеллектуальной элитой поддержка постепенного, инспирированного «сверху» курса на либеральную модернизацию социокультурных оснований Русской Системы. Нужно всегда держать в уме кредо, которое сформулировала Мариэтта Чудакова в 1993 году, когда знаменитое обращение либеральной интеллигенции  стало последней каплей, подтолкнувшей нерешительного Ельцина к решительным действиям по сохранению демократии в России. Тогда она сказала: «Сила не противоречит демократии, ей противоречит только насилие».
   Очень важным в нынешним обращении, являющимся, по моему убеждению, духовным продолжением именно легендарного «Письма 42-х», является фактор репутационности подписантов. Когда-то, когда Мариэтта Омаровна входила в первую избирательную тройку приснопоминаемого «Союза правых сил», Лия Ахеджакова произнесла сакраментальные до дрожи слова: там, где Мариэтта Чудакова, там наши духовные ценности. Сегодня я повторю вслед за Лией Меджидовной: прислушаться к голосу Мариэтты Омаровны в нынешнем положении все равно, что прислушаться к голосу самого Михаила Булгакова.
   Она очень любит рассказывать историю про французского капитана, который на поле боя, когда сражение уже было проиграно, поднялся, увидел, что поле усыпано телами французов и воскликнул: мертвые, встаньте! И треть поднялась: оказалось, что они живы – и победили в сражении, которое казалось проигранным.
    Нам не нужно надеяться на то, что Президент Медведев станет таким капитаном. Таким собирательным капитаном должна стать российская интеллигенция, зовущая Русь не к топору, а к гражданскому достоинству. Тогда в ее действиях, быть может, впервые за всю историю, появится большой и неспекулятивный смысл. Первый шаг сделан. Все остальное зависит от того, поддержим ли мы этот почин. Давайте, наконец, выбирать добро.