Гендиректор фонда «Вымпел» Дмитрий Круглов: мы должны быть уверены в том, что поможем этому конкретному человеку

Собеседником «Аргументов недели» сегодня стал генеральный директор фонда поддержки участников боевых действий специальных операций «Вымпел» Дмитрий Круглов. Фонд был создан в 2003 году по инициативе ветеранов ФСБ, МВД, Министерства обороны, МЧС. Эта благотворительная организация, имеющая хорошую деловую репутацию, занимается помощью и поддержкой людям, пострадавших во время проведения специальных операций, помощью семьям погибших, детям.

— Дмитрий Валерьевич, можно немного о деятельности Фонда?

— Мы помогаем многим категориям наших граждан. Где-то с учебой, где-то просто в житейских нуждах. Также фонд уже давно занимается реабилитацией военнослужащих, которые получили ранения при выполнении своих служебных задач, в том числе протезирование, реабилитации после ранений. Фондом уже протезировано более 15 человек высокотехнологичными протезами. Почему мы им помогаем, этим людям? Всё просто: эти люди не всегда они получают протезно-ортопедическую помощь надлежащего качества. Соответственно, фонд как в юридическом моменте сопровождает эти моменты, так и физически помогает получать более высокотехнологичные протезные изделия, которые позволяют человеку вести более активный образ жизни, приносить пользу своей семье, государству, обществу. Соответственно, на сегодняшний день мы занимаемся не только военнослужащими, но, в том числе помогаем гражданским лицам, которые, находясь в каких-то определенных местах получили, можно сказать, военную травму при обстрелах варварских, которые происходят сейчас на Донбассе, Донецке. Также фонд сотрудничает с многими общественными организациями.

Это такие организации, как МВГ Москва-Донбасс, Романенко Елена Михайловна, фонд доброволец Сериков Алексей Сергеевич. Мы не только помогаем с протезированием и с лечением, с реабилитацией, но помогаем еще во многих моментах. Поставляем какие-то нужные вещи, которые идут по запросу от военнослужащих, находящихся на сегодняшний день в зоне проведения специальной военной операции. Такие, как средства обнаружения высокоточного оружия «Паук». Мы закупали, поставляли, изделия, которые спасли на сегодняшний день уже очень большое количество личного состава.

Но не только это. Мы помогаем нашим ребятам обустраивать полевой быт. Поставляем те же карематы (это коврики, на которых военнослужащие спят в полевых условиях, которые позволяют им уберечься от холода).

— Если требуется конкретная, направленная помощь, то...

— Любой человек, нуждающийся в помощи, может обратиться к нам по нескольким видам связи, как по телефону, так и написав заявку на электронную почту. После этого мы связываемся с этим человеком, получаем от него письменное согласие на то, что мы будем заниматься его вопросом. Он пишет заявку. После этого принимается решение и начинается движение вперед.

— Тяжело управляться с большим количеством работы?

— У нас, в соответствии с федеральным законодательством, есть совет фонда, который принимает те или иные решения. Это принимается коллегиально. Какие-то там вопросы скажем так скажем рутинного характера, которые быстрого можно понять — принимаются практически моментально. Какие-то вопросы приходится проводить через совещание и обсуждение. Чтобы четко понимать, что конкретно в данной ситуации необходимо делать.

Мы должны быть уверены в том, что мы поможем этому конкретному человеку. Ведь Фонд создан не для того, чтобы мы там просто поболтали. Я поэтому спрашиваю и про семейное положение, положение в обществе. Потому, что люди разные. Как принимаем решение о том, что будем помогать? Ну, смотрим в глаза, раз. Немаловажный фактор, да. Смотрим, что за человек, в какой ситуации он находится. Потому что есть люди, которые... Даже больше скажу, есть группы людей, по отношению к которым вроде кажется, что ему и не надо помогать. У него и так все хорошо. Он и сам справится. А мы понимаем в душе, что вот именно ему-то и надо помочь. Ведь мало, что человек сам в сложной ситуации. У него же есть близкие, окружение, которые за него переживают.

Ну вот пример. Юрий потерял руку. Он гражданский человек. Потерял руку во время бомбежки в Донецке. Спасая детей. Вроде бы он к нам не относится. Он ведь не военнослужащий. Но мы прекрасно понимаем, что ему необходимо помочь. Юрий работал кровельщиком. Что такое кровельщик? Это работа на крыше. Как минимум две руки одной держаться, другой колотить. В нашем представлении. Коллегиально решили, что надо ему помогать. Человек получил травму. Получил не просто так, упал, заснул, руку отморозил. Он спасал детей. Но сам остался без руки. Как мы его можем бросить в такой жизненной ситуации? Мы его не можем бросить, понимаете? Потому что у него двое детей, жена, и неизвестно, сможет ли он работать далее по профессии. С ним уже встречались наши друзья-партнеры с протезно-ортопедического предприятия, которые проверили нервные импульсы на руке. Они сами из Донецка. Привезли Юрия в Москву. Мы разместили в гостинице. Он прошел обследование и получил медицинское заключение о том, что человеку можно установить бионический протез. И протез у него будет. Хотя по нему еще предстоит достаточно длительная работа. Получение документов, получение протезно-ортопедической помощи. На сегодняшний день у него протезирование под 4 миллиона выходит. Один протез бионический. И Юрий сможет вести достаточно активную жизнь. Потому что импульс в руке есть, она будет работать. Он сможет и взять ложку, чашку, сделать вкусный бутерброд своим детям или отрезать кусок торта.

— Как вы находите подопечных?

— Как они к нам попадают? Где-то по «сарафанному радио», по рекомендациям, где-то сами о нас узнают.

Мы специально никого не ищем. Мы не бегаем и не кричим всем. Мы смотрим на человека, на его ситуацию. Можем мы ему помочь, не можем.

— Важна не только какая-то материальная или юридическая поддержка?

— Конечно. Не всегда человеку нужно даже твое финансовое участие. Иногда надо просто с ним поговорить, посидеть, объяснить и сказать ему «ты молодец, ты справишься, у тебя все получится». Иногда слова делают больше. Есть масса вопросов на сегодняшний день, которые предстоит нам решать вместе с государственными органами, вместе с общественными организациями, вместе со средствами массовой информации. Где-то есть неравнодушие, где-то есть просто преступные деяния, которые надо пресекать, надо помогать, потому что те ребята, которые попали в ту ситуацию, в которой они находятся сейчас, защищая рубежи нашей Родины, мы за их спиной, они должны быть уверены в нас. Что они защищают там нас, а в случае чего мы поможем и им. Что они не будут брошены, не будут брошены их дети, не будут брошены их семьи.

— Как вы оцениваете обстановку на Донбассе?

— Я не военный эксперт, я не могу оценивать действия руководства министерства обороны, стратегические планы, тактические задачи. Не по причине того, что, может быть, я в них не разбираюсь. Я, как и большинство, просто не могу знать того, что происходит в минобороны. Не в курсе планов и тактического положения.

— Как настроен процесс с преемственностью поколений в вашем фонде?

— Да, мы этому моменту уделяем должное внимание. Изначально президентом Фонда и на сегодняшний день является мой отец, генерал-майор ФСБ, командир группы специального назначения «Вымпел», Круглов Валерий Александрович. Я, соответственно, занимаю должность чуть пониже. Генеральный директор — это руководитель исполнительного органа. У него свои задачи более стратегические. Сейчас к нам волонтеры по собственному желанию пришли, два молодых мальчика, один из которых — это мой сын, 15-летний Круглов Иван Дмитриевич. Вместе со своим другом и партнером по команде, они играют оба в футбол, с Винником Ратмиром Сергеевичем. У Ратмира папа на сегодняшний день находится на передовой, непосредственно в зоне боевого столкновения. Он командир танковой роты батальона «Дизель». Человек, который с 2014 года защищает интересы Донбасса, а на сегодняшний день уже защищает интересы Российской Федерации. Мы его тоже, кстати, лечили, когда он получил тяжелое ранение.

— На ваш взгляд, как молодежь наша сейчас настроена? Патриотично?

— Знаете, молодежь — это такое понятие, немножко возрастное, размытое. Многие не понимают, как и многие взрослые, что происходит там и как мы живем здесь. Это разные миры. Но, парни, все знают, что у кого-то дядя, у кого-то папа, у кого-то сосед по личностной площадке находится там. И молодежь, основная масса, с кем мы общаемся, наше окружение, готова помогать. Только им нужно дать нужное направление. К примеру, когда ты им говоришь, что надо сделать «раз, два, три». Потому, что, допустим, дядя Коля замерзает. Надо отвезти срочно что-то. Парни ни разу не сказали нет, бросают все свои затеи и занятия и едут помогать. И охотно учатся. Мы на базе фонда, когда делали совершенно бесплатные курсы по так называемой нынешней, ну модное слово тактической медицине, эти парни приезжали и они тоже смотрели, как правильно наложить турникет, как правильно остановить кровотечение. Я считаю, что нынешнее поколение этих ребят, которые условно назовем 15-16-летние — основная масса настроена достаточно патриотично и двигается в правильном русле.

— Какие есть трудности у вашего фонда?

— Трудности, наверное, они стандартные. Не всегда есть взаимопонимание между, так скажем, органами, представляющими государство. В рамках обеспечения теми или иными вещами. Цели мы ставим себе не грандиозные, но достижимые, по причине того, что наша задача помогать. Сколько мы поможем одному или ста человекам? Всё познается на конкретной практике.

— Какие задачи вы перед собой ставите?

— Задачи стоят развиваться, двигаться, помогать. То есть ни больше, ни меньше.

— Есть активные помощники в вашей деятельности?

— Хочу отметить наших партнеров. Наши друзья, наши партнёры, наши волонтёры. Это ребята из коммерции: Павлов Владислав Игоревич, Кудрявцев Антон Павлович, Журкова Татьяна Александровна и Зотов Александр Александрович. Это ребята, которые работают непосредственно с фондом, на совершенно безвозмездных условиях. А зачастую они и сами вносят лепту, в том числе временную, финансовую, неважно какую, в развитии и в помощи нашим подопечным. Это люди, которые искренне радеют за ситуацию. Это не безразличные люди, они не ищут каких-то там себе легких путей, так скажем, и какого-то теплого покрывала, в виде фонда. Этого нет. Это люди из тех, кому не надо повторять дважды. Что на сегодняшний день тоже очень ценно. Сказал, сделал.

— Что бы вы пожелали нашим соотечественникам в год семьи?

— Знаете, всего ты не пожелаешь, хотя хочется. Но у вас есть право на это. Любите друг друга. Уважайте друг друга и верьте, самое главное верьте, доверяйте, верьте и верьте в себя, верьте в свою вторую половину, верьте в своих детей. Вкладывайтесь в них, вкладывайтесь не в плане финансов, а в плане в душу вкладывайте. Чаще радуйтесь, чаще гуляйте с детьми, чаще общайтесь с женой. Все надо делать чаще, жизнь скоротечна, завтра неизвестно что будет. Если к вам подбежал ваш маленький ребенок, возьмите его на руки, потискайте, как бы вы не устали, как бы у вас не закрывались глаза. Для него это важно. Тепло родной души. Такие вот элементарные, но такие важные вещи...