Почему песня Шамана "Я русский" вызвала столько пародий и насмешек?

Мне захотелось сказать несколько слов о том, почему песня "Я русский" вызвала столько пародий и насмешек, с одной стороны, и почему они так болезненно воспринимаются – с другой.

Действительно, на песню вышло немало пародий ("Дед Архимед" Александр Гудков, Слепаков и т.п.). Причём пародии и насмешки – это один вопрос. Гораздо интереснее не то, почему над этой песней так тянет посмеяться, а почему эти насмешки вызывают такую острую обиду. И я, кажется, понимаю почему. Дело в том, что эта песня не просто пафосна. Это полбеды. Она безмерно фальшива.

Посудите сами.

"Надо мной летает вольный ветер,

Он такой же, как и я."

Что? "Я – как вольный ветер" – может сказать цыган. Или казак, причём именно в порядке противопоставления себя селянам и горожанам. Или (возможно, не уверен) чеченец или казах. Но русский человек – он не воспринимает себя как "вольный ветер". Русский человек соотносит себя с родным домом, родным полем, родным лесом. Беррррёзками. "То берёза, то рябина, куст ракиты над рекой". "А листочек с берёзки упал на плечо, он как я оторвался от веток". "Под крышей дома моего..." Русский народ возник и развился как народ осёдлый – в противодействии народам кочевым и разбойничьим. Для русского человека важны корни, а не ветер. "Перекати поле", "ветер в голове" – для русского человека это не самоопределение и не комплимент.

"Вольный ветер" – это совсем "мимо".

"Я русский,

Моя кровь от отца".

Кстати, в публикации текста песни написано "от Отца", что вовсе нелепо. Если уж говорить про религиозный мотив, то кровь-то от "Сына". Да даже если от "Отца", то в широком смысле христианская "кровь" как раз делает человека "ни эллином, ни иудеем", смывает этнические отличия. А в узком смысле "кровь"-то не русская. А, как поёт Слепаков, "скажем прямо", еврейская.

Но, понятно, текст никто не читает, и все слышат, как "от отца". И это не может не резануть русского человека фальшью. Поскольку есть нации, в которых действительно важна "кровь". Те же чеченцы. Или малые нации вообще. А из больших – пожалуй немцы. Да даже и американцы, как нация – у них, вплоть до второй половины двадцатого века "кровь" была важна. Даже ничтожная капля крови чернокожего, индейца, китайца, японца имела значение.

А есть нации, такие как турки или мексиканцы, где "крови" значения не придаётся. И русская нация – несомненно из таких. Никогда русские не смотрели на кровь и гордились этим своим отношением. "У смешанных (этнически) пар – красивые дети". Это очень русское выражение. Русские, в отличие от представителей многих народов, не особо знают и интересуются своей личной генеалогией, а если и знают, то знают как раз нечто вроде того, что у них в роду затесался шотландец, цыган или эфиоп.

И это повод скорее для гордости и бравирования, чем стыда (как у многих других народов, кстати). Русские в процессе этногенеза собрали в себе разноязыкий и разнородный генетически субстрат с огромных пространств. Для русского человека "русскость" мало связана с кровью. Если некто начинает гордиться или щеголять "чистотой крови", то у русских это вызывает скорее неловкость.

"Я русский,

И мне повезло".

Эмоционально – очень "мимо". История русского народа двадцатого века особая. Русские, как нация, испытали много трагедий – и унижений. Представьте себе немца году в 30-м. Он не скажет: "Мне повезло, что я немец". Он скажет (если он национально настроен): "Несмотря ни на что, я рад, что я немец". Или, даже: "Мне не повезло быть немцем, но я не жалею об этом". Быть русским - это тяжелая ноша, это непростая доля. Это нечто противоположное "везению".

Конечно, я, как и любой русский интеллигент, могу сказать: "Мне повезло, что я русский". В том смысле, что родиться русским – это значит по рождению, естественно, получить доступ к огромному массиву науки, искусства, культуры, истории. Для человека, рожденного в малой нации и с малым языком – это возможно только как результат больших усилий, а для русского – доступно само собой.

Но так чувствуют очень немногие люди, и в этом нет пафоса, и нет проблемы над этим посмеяться - да нет в этом ничего, что могло стать поводом для шутки. А вот для большинства людей быть русским - это невезение, это вызов. "Да, я русский! И я с этим справлюсь!". "Я русский, несмотря ни на что" – да. "Я русский, и мне повезло" – "мимо". Это не так, как чувствуют русские. Сказать так с пафосом – это смешно и нелепо.

"Я русский,

Всему миру назло".

Русский человек так не скажет.

Во-первых, русский человек добр. Даже с перебором («Добёр русский человек! Русский человек – рохля, тютя», – говорил Ленин).

Точнее русские они примерно как и все, бывают разные. Но русскому, в отличие от всех, надо считать себя добрым, и надо чтобы другие считали его добрым.

Доброта, даже чрезмерная доброта, доброта в ущерб себе самому, в глазах русского человека однозначно положительное качество, а это далеко не так для большинства народов. Даже если русский человек кого-то убивает – ему очень важно убедить, в первую очередь себя, а потом других, что это добро.

Да, русским людям внедряли в головы, с разной степенью успешности, что "другие" – злые. Но именно не в смысле "они плохие, поэтому мы на них злы". А "они злые, а мы добрые, поэтому нас не любят".

Русские уверены, что все вокруг, например республики бывшего СССР, пользовались и пользуются добротой русских, и даже если внешне на это досадуют – внутренне гордятся. Поэтому русский человек никогда не подумает (и, тем более, не скажет открыто), что он действует кому-то "назло". "Злые" для русского это всегда "они", а не он сам, это доходит до смешного. Там, где американец скажет: "Он наш сукин сын!", русский скажет: "Он не сукин сын!".

Сама мысль быть на стороне зла, или вместе со злом - для русского человека неприятна и дискомфортна. Русский человек никогда не будет формулировать и объяснять свои чувства, мотивы, поступки через образ зла, направленного вовне.

Во-вторых, русский человек вовсе не воспринимает "весь мир" как своих врагов. И не относится "ко всему миру" через "наплевать". Совсем даже наоборот, внешнее одобрение русскому человеку очень важно и нужно, даже с перебором (заискивание и преклонение перед иностранцами, как черта русского человека, неоднократно в литературе подчёркивалась). 

Для русского человека свойственно всячески выискивать и подмечать, если какие-то страны или отдельные деятели в других странах одобряют русских и Россию. Когда иностранец говорит по-русски, ест русскую еду, поёт русские песни, хвалит Россию - это всегда воспринимается русскими людьми умилительно и с явным одобрением (сравни, например, с концепцией "культурной апроприации", бытующей во многих западных странах, согласно которой заимствование элементов культуры лицом, не принадлежащем к этой культуре, расценивается как злая насмешка и агрессия).

Поэтому снова повторю: "Я русский несмотря ни на что, я русский - всем на радость" это эмоционально верно. "Я русский всем назло" - это фальшиво. Русские так не чувствуют и так не говорят.

В небо улетает эта песня,

И зовёт меня с собой.

А во мне пылает моё сердце,

Освещая путь домой.

Это что-то совсем странное. Во-первых, это фальшиво с точки зрения образов. Троцкий издевался над литературным стилем дореволюционного Сталина, приводя примеры типа "фактически сказать, а не на словах только!" или "темные силы, спрятавшиеся было за ширмой крокодиловых слез". Но Сталин - лишь наполовину русский, и русский язык ему не родной. А это что? Во-первых, внутри человека сердце "бьётся", или "стучит". "Пылающее сердце" - это очень явный отсыл к образу Горького, и для русского человека "пылающее сердце" - это сердце, вырванное из груди. И, действительно, "освещающее путь". Сердце которое "во мне" не может светить куда-то наружу. Сердце, которое "во мне" – оно может "указать" и "подсказать".

То есть можно спеть: "Во мне стучит сердце и указывает/подсказывает мне путь". Или "Я вырвал из груди сердце, и освещаю им путь". Но нелепо смешивать эти два образа. Если русский про какой-то свой внутренний орган говорит "жжёт", "огнём горит" или "печёт" , то он имеет в виду "болит". Такое чувство, что это абзац писал вовсе не русский. Но даже отвлекаясь от стилистики, тут какой-то очень странный смысл. "Песня зовёт меня на небо". А я "иду домой". Куда? На землю? Под землю (упаси Господь)? Почему песня зовет меня в небо, а я, вместо этого, иду куда-то в совсем другое, видимо тёмное, место, раз мой путь надо "освещать"?

Получается, действительно под землю? Почему? Смысл этого куплета загадочен, мрачен и, из-за перебора и перегиба с образами - куплет фальшив и нелеп.

Однако музыкально песня хороша, и вокальные данные у Шамана тоже сильные. В этом и кроется разгадка. После первого прослушивания песня со словами "Я русский", неплохой музыкой и хорошим вокалистом, "заходит". Она нравится, создает приподнятое, даже возвышенное настроение у русского человека.

При переслушивании же - русский человек начинает ощущать фальшь и раздутый пафос.

Это его печалит, он начинает гнать эти мысли - и тогда он злится на тех, кто своей насмешкой или пародией снова и снова указывают на это. Или он начинает злиться на самого Шамана - и тогда начинает его высмеивать и пародировать.