95 лет назад родился Леонид Сергеевич Броневой

На модерации Отложенный





95 лет назад, 17 декабря 1928 года, в Киеве родился выдающийся советский и российский актёр театра и кино, Народный артист СССР, Лауреат двух Государственных премий (СССР и России), Леонид Сергеевич Броневой.

В войну Броневых эвакуировали в Чикмент. Там Леонид начал работать, а после войны уехал в Ташкент и поступил в театральный институт.

После института актера отправили по распределению в театр Магнитогорска. В 1953 году молодой Броневой приехал покорять Москву. Там его приняли сразу на третий курс Школы-студии МХАТ. Однако после неё Броневой в столице не остался, а играл в театрах в самых разных концах страны: в Грозном, Иркутске, Воронеже.
( Свернуть )
В Москву актёр вернулся лишь семь лет спустя. И стал ведущим актером сначала драмтеатра на Малой Бронной, затем Московского театра «Ленком», на сцене которого играл во многих спектаклях.

В кино Броневой дебютировал в 1964 году в фильме «Товарищ Арсений». Но настоящую популярность актеру принесла роль Мюллера в ленте «Семнадцать мгновений весны».
Запомнились зрителям и персонажи Броневого в картинах «Формула любви», «Покровские ворота», «Тот самый Мюнхгаузен», «Небеса обетованные», «Простые вещи» и других.

Ушёл из жизни Леонид Сергеевич Броневой 9 декабря 2017 года, похоронен в Москве на Новодевичьем кладбище.

Леонид Броневой о Сталине:

Все, что в Советском Союзе происходило, даже в самых страшных не описано сказках — это жуткий, абсурдный, затянувшийся на 70 лет фильм ужасов: настолько тяжелый, что мы до сих пор от просмотра его не отошли и ни к какой другой картинке привыкнуть не можем.Вы только внимание обратите: сколько о зверствах в сталинских лагерях известно, о баржах, которые вместе с инакомыслящими затапливали, о расстрелах прямо на рабочих местах, о миллионах сирот — детей врагов народа, а поди ж ты, находятся те, кто Волгоград вновь хотят Сталинградом назвать или на митинги компартии выходят, которую Ельцин лишь потому, что водка помешала, не запретил, и кричат: «Ста-лин! Ста-лин!».

Дураки, вы хоть знаете, что кричите? Я страшную вещь скажу: даже Гитлер и то лучше Сталина! Да-да, и хотя Гитлера я ненавижу, уважаю на полграмма больше, потому что он хотя бы своих, немцев, почти не трогал, а этот косил всех подряд: и осетин, и грузин, и русских, и украинцев… Как чувствовал, что спустя десятилетия отыщется такой, как Зюганов, способный многомиллионному народу доказывать, что Сталин дороже и ценнее Пушкина, потому что сделал больше… Я хотел быть услышанным! О том, как система, которую мы до сих пор воспеваем и восхваляем, травила людей (в лучшем случае — убивала, в худшем — убивать заставляла других), не просто напоминать нужно — необходимо! Чтобы не было к ней возврата, чтобы даже мысли такой ни в одной голове не возникало, что там, в том времени, хорошо было! — ну что хорошего может быть, когда полстраны сидит, а полстраны сажает? Те, кто сажал, кстати, еще живы — это те, кто сидел, почти вымерли, а я, чье детство испоганено было, чье место рождения — прекраснейший Киев — отравлено и намертво с воспоминаниями о том связано, как разбросали нашу семью по всему Союзу (отец на Колыме лес валил, мать по городам и весям скиталась, я по миру пошел голоштанником), всегда говорил и говорить буду: не смейте, не смейте тосковать по аду — помнить нужно добро, а не зло! Все наши беды, между прочим, от того, что добра мы не помним. Например, что получили за эту Победу те, кто воевал, кому они в результате нужны?