Документ о репрессиях Сталина ...до слёз

Поразительная история от расстрелов 1937 года до матери с ребёнком на руках. 

Начал изучать справку Вышинского, потянул за цепочку и выбрался к совершенно неожиданной истории. 

До невольной слезы в уголке глаза. И вовсе не по жертвам тех самых расстрелов.

Началось всё со справки прокурора Союза Вышинского об очередном расстрельном деле в октябре 1937 года. 

История со времён комиссии Яковлева привычная. Очередные девять жертв злодея Сталина, чего удивляться.

Если верить либеральным сказочникам – наверняка окажется, что все абсолютно невиновные. 

Потому как троцкистские подпольные организации и диверсии выдуманы чекистами с Лубянки.

Да и что такое девять человек? 

Либералы привыкли большими батальонами мыслить, уверяют, что за два года за 650 тысяч к стенке стало. 

А уж в лагеря уехало без счёта.

Кто бы стал заниматься девятью? 

Стрельнули бы на месте по решению мифической «тройки НКВД». 

А то личным приказом чекиста рангом поменьше. Так же?

Только документы говорят совсем о другом! В архиве РГАСПИ содержится записка прокурора Союза Вышинского. 

На минуточку, эта должность сегодня зовётся Генеральным прокурором. 

Само по себе поразительно, что таким «мелким» вопросом вынужден заниматься лично Вышинский!

Записка секретная, но оформлена по-простому. 

Впрочем и номер регистрации, и подпись имеются. 

Это не совсем серьёзная официальная бумага, а именно краткая записка Сталину и Молотову «по горячим следам».

Записка Вышинского

Прокурор сообщает, что вчера в Горьковской области сошёл с рельсов военный эшелон. 

Сошёл как следует, полностью разбито 28 вагонов. Есть погибшие и раненые.

Также Вышинский пишет, что очень похоже на умышленную диверсию. 

Но отчего-то все ещё не поставлены к стенке, более того, начато расследование. 

Забежим вперёд – следствие будет идти ещё полтора месяца. 

Вот тебе и расстрельные тройки 1937 года!

Откуда у прокурора фантазии про диверсию? Наверняка, ведь, всё выдумали? 

Только куда девать специально разобранный рельсовый стык. 

А для надёжности чуть дальше - наложенный на рельсы кусок железа. 

Нет, военный эшелон пустили под откос вполне умышленно.

Следователи тут же установили, что на путях за день до этого работала бригада рабочих. 

Почему-то самовольно, без мастера и бригадира.

Ещё более странно – старший мастер Киселёв, отвечающий за это, ехал тем же поездом и загремел в крушение. 

Был зажат вагонами и кричал очень странные слова:

«Спасите мне жизнь я всё расскажу!»

Тут же выяснилось, что за год до этого на участке Киселёва уже было похожее крушение и тоже пострадали люди.

Как ответил Киселёв за прошлую аварию? Начальник станции его повысил в должности. 

Не захочешь, а уверуешь, что действовала вполне организованная группа врагов.

Тем не менее, как мы и говорили, следствие продлилось ещё полтора месяца. 

В архивных материалах РГАСПИ мне удалось зацепить ещё один документ – собственно, чем история закончилась.

Передо мной отчёт Военной коллегии Верховного суда об этом деле. 

На сей раз документ уже с грифом «совершенно секретно». 

Выглядит как и положено настоящему документу. 

Документ на официальном бланке, есть и правильный номер регистрации и номер экземпляра.

 И назначение кому какой экземпляр предназначен.

Адресована бумага всё тем же главе правительства и главе партии: 

Молотову и Сталину. Подписано председателем коллегии армвоенюристом Ульрихом.

Каждый раз, разбирая фальшивки либералов, терзаюсь вопросом. 

Что ж Вы такие двоечники? 

Возьмите вот такой подлинный отчет Военколлегии и сделайте просто такой же точно со своими байками! 

Нет, недоступно им. А вот в этом письме придраться не к чему.

Доклад Ульриха Сталину

Товарищ Ульрих пишет Сталину поразительное! 

Во-первых, приговоры по делу вынесены никакой не «тройкой НКВД». 

Даже не местным военным трибуналом в Горьком. 

Что было бы вполне логично и законно, поезд-то был военный.

Ничего подобного – дело разбирала сама Военная коллегия! Для справки – это высший судебный орган Союза – Верховный суд. 

Вся ужасная коллегия, якобы, подписавшая пятьдесят тысяч расстрельных приговоров состояла из шести человек!

Председатель с замом и четыре судьи!

Тем не менее, большие судейские начальники оторвали попы от тёплых кресел в Москве и поехали в Горький! 

Всё ради «каких-то» девяти троцкистов вредителей? Им и так некогда, пятьдесят тысяч приговоров ждать не будут!

Если серьёзно, говорит это ровно о том, что никаких десятков тысяч приговоров просто не было. Крушение воинского эшелона - ситуация чрезвычайная. 

И девять приговорённых - это очень много. Поэтому и трясутся по железной дороге в Горький лично судьи Верховного суда.

Ульрих сообщает, что вскрыта подпольная троцкистская банда среди железнодорожников. 

В результате их диверсии 21 сентября 1937 года на перегоне Трактовый – Щедровка разбит воинский эшелон.

Погибло 13 человек, ещё 43 получили тяжёлые ранения. 

В том числе, в разбитом паровозе, пытаясь спасти эшелон, погибла поездная бригада.

Приговор суров – девять вредителей расстрелять. 

В том числе серьёзных начальников дороги. 

Приговоры вынесены начальнику дистанции пути Захарову и начальнику станции Арзамас Мацневу. Не слабо.

Не удивлюсь, если при Хрущёве или при Горбачёве их оправдали как жертв Сталинских репрессий. 

Но в письме Ульриха ситуация выглядит крайне простой и убедительной. 

Ну да, мало ли что насочиняют эти большевики?

Хотите маленькую сенсацию? Процесс был открытым! Да-да, 

Вы не ослышались – октябрь 1937 года, по стране, якобы, бушует Сталинский террор. 

По ночам мчатся зловещие воронки и фургоны с надписью «Хлеб». 

И вдруг публичный процесс над «всего» девятью вредителями?

Ульрих докладывает, что Военная коллегия рассматривала дело в городе Горьком, в клубе имени Ворошилова. 

Никаких троек или упрощённых трибуналов. Участвовало государственное обвинение и защита. Полноценный состязательный процесс.

Крупными буквами в документе указано, что все обвиняемые перед лицом доказательств признали вину «ПОЛНОСТЬЮ». 

Повторяю, не в застенках и не под угрозами, на публичном процессе признали.

Может провели по-тихому? Ну да, только в документе указано, что в клуб Ворошилова набилось за тысячу человек. 

Все – работники железнодорожного транспорта. 

Тяжеловато наводить тень на плетень когда перед тобой тысяча специалистов как раз по существу дела!

Ещё одна сенсация, армвоенюрист пишет, что о ходе заседания давалась информация в местную прессу. 

То есть, суд над вредителями ещё и в газетах пропечатан? 

А как же рассказы, что все приговоры большого террора были секретными? 

Что даже «жертвы» не знали за что оказались на краю расстрельного рва? Не вяжется как-то.

Снова подтверждается, что имеем дело именно с чрезвычайным заседанием. 

Именно потому, что даже девять человеческих жизней – очень много. 

И ошибиться нельзя. Какие там десятки тысяч приговоров на коленке!

Стал искать ещё информацию об этом процессе. 

Увы, подшивок газеты «Горьковский рабочий» в сети не сыскать. 

Зато отыскалось гораздо более материальное свидетельство. Вполне себе каменное.

В Арзамасе на Тихвинском кладбище стоит совершенно пронзительная скульптура. 

Пробирает до слёз.

В белоснежном камне присела довольно молодая девушка. 

На коленке у нее ребёнок, мальчик, трогательно прижимающий к себе игрушечный самолётик.

Памятник на братской могиле лётчиков

Девушка тянет небольшой позолоченный лавровый венок к братской могиле. 

Могиле, в которой покоятся молодые ребята – военные лётчики.

 Среди них – отец этого самого мальчишки с самолётиком.

Запутались? Причём тут лётчики? Военная коллегия, ведь, не авиационное дело разбирала. 

А вовсе даже про поезда.

Ошибки нет. Тот самый эшелон вёз выпускников лётного училища. 

Молодых ребят, которые ехали к месту службы на Дальний Восток.

Тут же над братской могилой в чёрном камне высечено и про 21 сентября и про перегон Арзамас-Трактовый. 

Одиннадцать фамилий молодых парней, так и не успевших поднять в небо свои самолёты.

Фамилии выпускников лётного училища

Чем провинились эти крылатые ребята перед теми, кто отвинчивал рельсовые стыки? 

Кто подло подбросил для верности железо на рельсы дальше, если стыка окажется мало? 

Тем, что честно служили родной стране? Грезили небом? Готовились защищать её от любого врага?

Страшное дело – расстрельные приговоры. Не должно их быть при нормальной жизни. 

Каждая жизнь – это жизнь.

Только что сказать мальчишке, прижимающему к груди самолётик? 

Товарищ Ульрих в 1937 году нашёл суровые слова:

«31 октября текущего года мной дано распоряжение о приведении приговора в исполнение».

И уверенно убористо расписался. 

А теперь в школах рассказывают про бессудные репрессии и «тройки НКВД». 

Прости нас, мальчик. Пусть выше стремится твой самолётик. Пусть.