Две концепции

Две войны, которые вели США в этом веке — иракская и афганская — по разным оценкам обошлись им в два триллиона долларов. Может, и больше. Скорее всего, больше, но здесь сложно сказать. Максимум, который можно допустить — три триллиона. Это не очень проблематично, если понимать, что эти доллары и были целью обеих войн — Штаты этими деньгами финансировали свою экономику, просевшую после краха доткомов. За такие деньги, согласитесь, потеря каких-то трех башен комплекса ВТЦ и три тысячи погибших — невелика цена.

Обе войны были по своему характеру, скорее, военно-полицейскими операциями. Крупномаштабными, но называть войной захват Афганистана и добивание пребывающего в коме режима Саддама не приходится. Афганистан вообще представляется чем-то героически-сакральным, где упорные горцы побеждают пришельцев, но в реальности любой захватчик заходил в Афганистан и выходил из него тогда, когда это решение принималось по сугубо внутренним соображениям. Партизаны никогда не победят регулярного противника просто в силу несопоставимой структурности. Воюют не люди, воюют организационные структуры. Советская армия, англичане (аж дважды) заходили и выходили из Афганистана без малейших для себя проблем, оставляя местным право слагать легенды о том, как они победили очередного захватчика. Афганистан вообще всю свою историю был проходным двором, через который кто только не ходил. И зачастую даже был не в курсе, что его кто-то там победил.

Возвращаясь к тому, с чего начали. 2-3 триллиона долларов — это то, от чего можно оттолкнуться. Америка, безусловно, умеет считать деньги. Одномоментный вброс такого количества денег даже ее экономика вряд ли способна была переварить. Поэтому 2-3 триллиона расходовались долго, достаточно долго. Сейчас, конечно, после того, как доллар сильно обесценился, эта сумма возрастает раза в три-четыре от изначальной. Может, побольше. Но в любом случае вброс очень больших сумм в короткий промежуток времени не выглядит здравым мероприятием. Поэтому большая война для США — не лучшее решение, так как тогда придется оперировать совсем другим порядком величин и вместо массы положительных моментов получать такую же массу — но отрицательных.

Плюс две войны (или военно-полицейских операции) показали еще одну особенность, которую американцы быстро отрефлексировали: в какой-то момент Америка осталась без армии. То есть, доминирование на море, самый крупный парк военной авиации, огромная сеть баз — всё это осталось. Но сухопутная армия «зависла» в Ираке и Афганистане, лишив Штаты свободы маневра. Американское руководство быстро отреагировало и вывело войска из Ирака в той мере, в которой армия США снова стала достаточно серьезной угрозой на любом направлении. А в оборонную доктрину США, которая на тот момент выдвигала требование к вооруженным силам сочетать способность одновременно вести два локальных конфликта и обеспечивать военное доминирование США в мире была внесена корректива — теперь вместо двух локальных конфликтов армия должна обеспечивать возможность ведения только одного.

Для США сегодняшний конфликт на Украине достаточно комфортен во всех смыслах. Но нужно понимать его цель. Соображение здесь одно. При всех катастрофических последствиях правления нынешнего режима после того, как он уйдет, в обозримые сроки Россия снова может выйти на траекторию развития. 

Наша власть уверенно хоронит в первую очередь себя, так как правящее сословие абсолютно зависимо от того рентного ресурса, на котором оно «сидит», и сменить его оно не может. Смена рентного ресурса автоматически приводит к смене правящего сословия, а вот там появляются варианты. Всегда есть шанс, что придут люди, ориентированные не на разграбление страны, а на ее развитие. 

Поэтому Штаты должны для себя учитывать риск восстановления России после краха этого режима. В уравнении появится дополнительная переменная, которая усложнит и без того непростую ситуацию, поэтому США, безусловно, заинтересованы как в максимально длительном правлении этого режима (в конце концов, каждый день пребывания его у власти отнимает в будущем несколько дней, а то и недель на восстановление разрушенного ими), а если он в конце концов рухнет, то новая власть должна столкнуться с максимально большим количеством проблем и при этом быть максимально обескровлена еще на нынешнем этапе.

Поэтому обнуление военного потенциала России — это не против Путина и его режима. Это закладка на будущее. Возникает стандартная бизнес-задача: как добиться поставленной задачи максимально эффективно, то есть, за минимальные деньги с наибольшим результатом? Прямой конфликт будет стоить для Америки даже не триллионы, а десятки триллионов. Если прямые две войны с противником на порядок более низким по классу обошелся Штатам в два тогдашних триллиона (сегодня это, наверное, было бы восемь-десять в сумме), то прямая война с более структурным и более ресурсно обеспеченным противником — в общем, дорогое удовольствие, хоть как.

Любопытно, но Штаты вообще не скрывают своих задач. Министр обороны США Остин прямым текстом высказал то же самое: "...Мы хотим, чтобы Россия была ослаблена до такой степени, чтобы она не могла больше делать то, что она сделала во время вторжения в Украину. Они уже потеряли много военного потенциала, и мы хотим, чтобы у них не было возможности очень быстро воспроизвести этот потенциал".

Сегодня Штаты решают эту задачу, но тратя на это какие-то 100 миллиардов долларов в год (ну, по порядку величины). Не триллион и тем более не 10 триллионов, которые бы им пришлось выкладывать, войди они в конфликт напрямую. Отсюда логичный вопрос — с чего бы Штатам «устать» поддерживать Украину, если они добиваются нужного им результата за смешной один-максимум два процента от того, что они бы потратили сами в другом сценарии?

И теперь стоит понять логику Китая. Китай отдает себе отчет в том, что для США именно он является ключевым противником. Поэтому для Китая было бы крайне желательно спровоцировать и довести дело до прямого столкновения России и НАТО. Это немедленно приведет к тому, что США придется включать на полную мощь денежный и ресурсный пылесос, растрачивая тот ресурс, который должен был бы пойти на то, чтобы угрожать Китаю. Конечно, у китайцев нет иллюзий относительно итогов столкновения путинской России и НАТО. Да у кого они вообще могут быть? Но главное здесь — серьезное военное, финансовое и ресурсное истощение их главного противника. Что позволит китайцам выиграть достаточно времени, которое они смогут потратить на решение своих задач.

Это та же самая историческая ситуация, которая была у СССР перед войной. Ни у кого не было иллюзий относительно того, что столкновение неизбежно. Но весь смысл был оттянуть прямой конфликт как можно дальше, чтобы, с одной стороны, истощить противников, с другой — успеть провести собственные приготовления. Тогда ключевой задачей советского руководства было направить Германию против Англии, в схватке с которой тогдашняя сверхдержава Великобритания и мощнейшая военная континентальная страна Германия истощили бы друг друга. А у Англии была прямо противоположная задача — столкнуть лбами СССР и Германию с той же самой целью. Англичане в итоге оказались более успешными в своей политике.

Удастся ли Китаю столкнуть НАТО и Россию — вопрос интересный. По крайней мере он точно будет пытаться это сделать, так как такое развитие событий наиболее благоприятно для него. Удастся ли США обескровить Россию до того, как китайцы сумеют столкнуть их между собой — другой вопрос. Возможно, что США сумеют успеть сделать так, что само по себе подобное столкновение станет настолько безнадежным, что даже Кремль, абсолютно уже зависимый от Пекина, не сможет на него решиться. 

Поэтому Украина для США — приоритет сегодня. Ни о какой «усталости» речь не идет и идти не может. Другой вопрос, что лягушку нужно варить медленно, чтобы она сварилась, но так и не поняла этого. Поэтому Украине дозированно и очень аккуратно передают и помощь, и вооружения. Чтобы она не сокрушила раньше времени российскую армию, что может вынудить Кремль пойти на отчаянные меры. Медленное истощение — рабочий механизм подобного ведения дел. Но не слишком медленный, так как динамика истощения должна быть достаточно бодрой. И, конечно, украинцев тоже никто жалеть не будет — они в данной конструкции просто ресурс, которым можно в итоге пожертвовать. И не просто можно — нужно. Потом, конечно, им скажут спасибо от всего свободного человечества. И, может, даже что-то подарят. Конфетку, например. Но потом.