Россия 1917 года: от зловещего Февраля к кровавому Октябрю

На модерации Отложенный

В статье рассматривается социально-экономическая, политическая жизнь России 1917 года, предпосылки и последствия Февральской и Октябрьской революций, деятельность Временного правительства и работа большевиков по развалу армии, захвату власти. Именно 1917 год мог быть ознаменован величайшим триумфом и победой царской России в Первой мировой войне, но стал поворотной точкой в поступательном развитии страны и началом кровавой большевистской диктатуры.

Новый 1917 год огромная Российская империя встречала с большими надеждами и устремлениями, причем практически у всех они были связаны с окончанием Первой мировой войны. Действительно, производство винтовок, снарядов, минометов, орудий, пулеметов выросли в десятки раз, активно развивалась промышленность, за годы войны население России увеличилось на 9,5 млн. человек – с 175,1 млн. в 1914 году до 184,6 млн. в 1917 году. Потеряв незначительные районы Польши, Западной Белоруссии и Литвы, царская армия захватила Галицию, почти дойдя до Венгерской равнины, взяла под контроль огромную территорию турецкого Закавказья до Трапезунда на востоке и озера Ван на юге. Наши войска установили контроль над большим районом Мосул, богатым нефтью, северными и центральными районами Персии, включая Тегеран. На 1917 год были запланированы крупные наступательные операции русских войск по всем фронтам: в Польше и Восточной Пруссии против немцев, в Галиции против австро-венгерских войск, на Кавказе войска Юденича планировали дальнейшее продвижение, а командующий Черноморским флотом вице-адмирал Колчак готовил Босфорскую операцию по высадке морского десанта с целью захвата Стамбула. Как отмечают исследователи, до 87 процентов писем 1916-начала 1917 годов, отправляемых с фронта солдатами и офицерами своим родным, были без тени упаднических, пораженческих и критических настроений, наоборот, в большинстве из них присутствовала надежда на скорое завершение войны. Если анализировать военные, экономические, социальные предпосылки революции с позиции нынешнего времени, то их практически и не было, в ином случае, к 1917 году революции уже бы вспыхнули в странах военного блока Центральных держав, где вышеперечисленные показатели были многократно хуже. Вся цепочка катастрофических событий, которая привела к Февральской революции, на мой взгляд, была запущена в разгар войны частью политической элиты страны, а местом действия стала Государственная Дума, где фокусировались все антицарские настроения. Политические лидеры и оппозиционеры с огромным размахом развернули кампанию по дискредитации государственной власти, при этом оперируя различными мифами и ярлыками. Подобные «разоблачения» в Государственной Думе, которые затронули не только Царскую семью, но и членов правительства, высокопоставленных сановников и военачальников, практически сразу появлялись на страницах отечественной прессы и расходились многотысячными тиражами по всей стране, формируя негативный образ власти. Все эти недобросовестные слухи и измышления, звучавшие с думской трибуны, оказывали огромное воздействие на политико-психологическую атмосферу в обществе, подстрекали выходить рабочих на стачки и забастовки. Впрочем, далеко не все оппозиционеры и политические деятели желали революции и уже долгие годы спустя, многие из них в эмиграции потратили немало времени на мемуары, чтобы найти себе и своим поступкам оправдания. До зловещего Февраля они внушали себе, что пугают власть, выбивая посреди войны такие важные по их мнению уступки и изменения. Накануне 1917 года местные оппозиционеры считали, что царизм и связанные с ним «темные силы» хотят устроить с помощью провокаторов беспорядки, чтобы подавить их и затем ввести жесткую диктатуру, а зарубежные противники монархии и вовсе отвергали возможность революции. Так, в январе 1917 года, большевистский лидер Ульянов-Ленин выступая на собрании швейцарской рабочей молодежи и вовсе заявлял: «Мы, старики, может быть, не доживем до решающих битв этой грядущей революции» [1]. В реферате, прочитанном А.Ф. Керенским в Париже в марте 1920 года, было сказано, что он и его друзья собрались у него в марте 1917 года и единодушно заключили, что революционные события в России не возможны, а через несколько дней царская власть пала. Вполне очевидно, что никто не мог представить характер и масштаб Февральской революции и ее неуправляемость. Двадцать седьмого февраля 1917 года стало переломным моментом в истории России XX века. Политическая и военная элита столицы Российской империи оказалась не готова к тем стихийным и неподконтрольным ей событиям. Количество участников забастовок ежедневно возрастало на десятки тысяч, восставшие начали формировать баррикады и оказывать вооруженное сопротивление верным престолу отрядам и городовым. Тут же к восставшим стали примыкать солдаты запасных полков царской армии, которые томились в больших количествах в своих казармах в ожидании отправки на фронт и к тому же за последние месяцы уже изрядно распропагандированные антивоенными агитаторами. В Петрограде и в нескольких крупных городах жители были словно в состоянии сверхъестественной эйфории: можно было избивать прячущихся городовых, безнаказанно убивать представителей царского режима, жечь суды и полицейские участки, сбивать со зданий государственные гербы в виде двуглавых орлов. В те дни поэт А.А. Блок в своих письмах писал следующее: «Ходишь по городу как во сне… происходит нечто сверхъестественное, восхитительное» [2]. Вернувшийся из эмиграции меньшевик Л.Г. Дейч отмечал: «Страшно сложное, удивительное время! Это не действительность, а какая-то феерия, разнообразнейшая фантазия» [3]. Глубинка страны вначале хранила молчание. Несмотря на усталость от войны, реакцию в простом народе на отречение Царя Николая II можно назвать как тихое смятение. Генерал-лейтенант Свиты Д.Н.Дубенский вспоминал, что на первой станции, где остановился литерный поезд Свиты на обратном пути в Могилев, к нему подошел крестьянин, и спросил, правда ли, что Царь отрекся. Узнав что правда, крестьянин сказал с укоризной: «Как же так, не спросясь народа, Помазанника Божиего свергли?». Тем временем, в Петрограде сформированный в дни революции еще до появления Временного правительства и отречения Государя, Петроградский Совет рабочих, солдатских и крестьянских депутатов издал свой приказ № 1, который стал началом конца Русской армии. Как метко отмечал в своих мемуарах французский посол в России Морис Палеолог: «Этот необычайный приказ, равносильный ни больше, ни меньше, как разрушению всякой дисциплины в армии». Дальнейшие события стали приобретать лавинообразный характер: начались убийства офицеров на всех фронтах, а дезертирство с каждым месяцем стало носить массовый характер. Грабежи и пожоги усадеб, разбойные нападения на продовольственные лавки, трактиры, рынки и на обычных граждан возросли во много раз. Этому способствовали действия Временного правительства, объявившего полную амнистию не только политическим заключенным, но и заключенным по уголовным статьям и развалившего старую, дореволюционную правоохранительную систему, из которой было уволено множество грамотных кадров за «связи со старым режимом». Во всей стране (а не только как в Петрограде до революции) стала резко ощущаться нехватка продовольствия и жизненно важных продуктов. А в обстановке политической нестабильности и царившего двоевластия между Временным правительством и Петроградским Советом рабочих и солдатских депутатов, страна неуклонно приближалась к пропасти. «Положительно утверждаю, что ни одной минуты не верил, что революции удастся прекратить разруху, обуздать стихию, всеми фибрами души ощущал, что мы стоим на наклонной плоскости, на которой удержаться немыслимо, а куда соскользнем – не вижу, и сохраним ли при этом голову на плечах – не думаю» [4], – писал один из отечественных либеральных идеологов И.В.

Гессен.

За восемь месяцев в России 1917 года сменилось четыре состава Временного Правительства, причем три из них были коалиционными, что совершенно не способствовало выработке и принятию общих решений по различным вопросам. Политическая конкуренция с Совдепами так же усугубляла ситуацию, а массовая антивоенная агитация и пропаганда большевиков все более разваливали некогда боеспособную армию. Тиражи антивоенных листовок издавались миллионами экземпляров, дисциплина в армейской среде была уничтожена полностью, как и стремление защищать Отчизну. Многие офицеры и военачальники оставили о тех днях горестные воспоминания и мемуары, которые не получается читать без содрогания. Это был воистину час трагедии русского офицерства, которое подвергалось оскорблениям, издевательствам, побоям, грабежам и даже убийствам. Провал летнего наступления свидетельствовал о том, что Россия более не может полноценно участвовать в Первой мировой войне. Неспособность Временного правительства определиться с концепцией аграрной реформы, не дожидаясь до созыва Учредительного собрания, привела не только к множественным самовольным захватам земельных участков и разгулу насилия, но и к большей популярности большевистских и эсеровских лозунгов и идей. Стоит отметить, что приезд Ленина наметил дальнейшие этапы развития революции и усугубления ситуации в стране. Начальник Главного управления Генерального штаба генерал Аверьянов в разговоре с подполковником, первым революционным комендантом Петрограда Борисом Энгельгардтом говорил: «Ленин одним своим выступлением сводит на нет всю работу. Вы хотите не допускать газету «Правда» в окопы. Уже не говоря о том, что это почти невозможно осуществить на деле, надо понимать и учитывать, что проповеди Ленина, передаваясь из уст в уста, без печати докатываются до фронта. Вы хотите бороться со следствиями болезни, а нужно бороться с источником заразы...» [5]. Подобным образом мыслили и другие представители русского офицерства. Генерал-майор М.А. Моисеев, чин Корниловского ударного отряда, винил в развале армии и ухудшении ситуации в стране «большевистскую пропаганду, которая оплачивалась главным образом немцами». Он писал: «: Одно наше наступление - и война с немцами была бы нами выиграна. Немцы это предвидели, и им нужно было, чтобы как можно больше грязи было вылито на Императорский режим, им нужно было разложить армию, для чего они использовали большевиков во главе с Лениным, Троцким и другим интернациональным сбродом. Всей этой интернациональной своре интересы России и были чужды». Кстати, в эмиграции подобной точки зрения придерживался и сам А.Ф. Керенский, который писал в своих мемуарах следующее: «Государственная измена Ленина, совершенная им в самый разгар войны, исторически бесспорный и несомненный факт… Измену Российскому государству Ленина и его сотрудников ближайших мы, Временное правительство, установили летом 1917 года самостоятельно. Весь аппарат сношений Ленина с Германией был установлен… И не будь за спиной у Ленина всей материальной и технической мощи германского аппарата пропаганды и разведки, ему никогда, конечно, не удалось бы взорвать Россию» [6].

После июльского восстания отрядов красногвардейцев, анархистов и неудачной попытки арестовать Ленина, Корниловское выступление было последней попыткой и возможностью спасти Родину от большевизма. Верховный главнокомандующий Русской армии, генерал от инфантерии Л.Г. Корнилов потребовал отставки правительства и предоставления ему чрезвычайных полномочий для спасения России. Лавр Георгиевич был тогда чрезвычайно популярен и в войсках и в народе, но возможность введения диктатуры под флагом против «германских шпионов-большевиков» была бездарно провалена Керенским, который в итоге объявил Корнилова «мятежником» и «изменником». Ряд известных генералов и военачальников были арестованы, Троцкий с соратниками, заключенные после июльского выступления, освобождены из тюрьмы «Кресты», большевикам «для защиты завоеваний Февральской революции» была предоставлена возможность легально вооружаться, создавать боевые структуры, чем они и воспользовались уже через несколько месяцев, в октябре 1917 года. Победа Керенского в противостоянии с Корниловым значила победу Совдепов, в которых большевики на тот момент уже занимали преобладающее положение, и с которыми Временное правительство уже не могло ничего поделать, только вести «соглашательскую политику». Много лет спустя, известный отечественный мыслитель и писатель Иван Солоневич справедливо утверждал, что результатом провала действий генерала Корнилова стала власть Сталина над Россией и что: «Ген. Л. Г. Корнилова можно обвинять только в одном: в том, что заговор его не удался» [7].

Временное правительство было окончательно свергнуто в результате вооруженного восстания большевиков, в советской пристрастной историографии именуемого «Великой Октябрьской социалистической революции». Торопливость Ленина в вопросе скорейшей необходимости переворота легко объясняется заказным характером его действий, когда он, призывая к немедленному миру в Первой мировой войне и выходу из нее нашей страны, явно лоббировал интересы Германии. Именно кровавый Октябрь окончательно повлиял на судьбу России в XX веке и стал последним прологом перед началом Гражданской войны и установления большевистского режима. Именно тогда был окончательно нарушен цивилизационный путь развития страны, и она надолго погрузилась в советскую диктатуру. Хотелось бы отметить, что в октябре 1917 года большевистская партия хоть и была хорошо организованной и вооруженной силой, но она располагала минимальной поддержкой в масштабах страны. Даже поздней осенью позиции большевиков в органах местного самоуправления были весьма слабыми: в 50 губернских городах у них было 7 процентов мест, в 413 уездных два процента. В ряде крупных и небольших городов процесс становления советской власти был возможен лишь посредством уничтожения оппонентов и вооруженного захвата городов, что в конечном итоге привело к «параду суверенитетов» различных областей бывшей Российской империи. После поражения большевиков на выборах в Учредительное собрание, декретом ВЦИК оно подлежало немедленному роспуску, причем демонстрации в поддержку собрания были расстреляны из пулеметов. Сначала Февральский, а потом и Октябрьский переворот запустил маховик кровавого национального противостояния на многие десятилетия. Лозунг Ленина о «превращении войны империалистической в войну гражданскую», разжигание ненависти к различным классам и сословиям и многое другое сделали распад старой государственности необратимым, позволив «огнем и мечом» навязать большевистскую волю. Уже в совсем скором времени это приведет к территориальному расчленению страны, «похабному» Брестскому миру и десятилетиям агонии русского народа при удушливой большевистской диктатуре.

[1] Ленин В.И. ПСС, 5-е изд., Т. 30. С. 328.
[2] Блок А. Собр. Соч. Т. 8. Письма. 1898-1920. М.; Л., 1963. С. 479-480.
[3] РГИА. Ф. 1278. Оп. 10. Д. 70. Л. 1.
[4] Гессен И.В. В двух веках // Архив русской революции Т. 22 Берлин, 1937. С. 356
[5] Б. А. Энгельгардт. Революция и контрреволюция. Русская гвардия. Мемуары // Балтийский архив. Русская культура в Прибалтике. Рига, 2004. Т. 8. стр. 91-96
[6] А.Ф. Керенский. Потерянная Россия. С. 33. М.,2014.
[7] Иван Солоневич. Заговор Корнилова // Голос России : газета. — № 38. — 16 марта 1937.

Читайте также по теме "СССР"