Фрик-шоу «Федерация»

Благотворительность объединяет в России правых и левых, либералов и консерваторов, политически активных и аполитичных. Концерт фонда «Федерация» дискредитировал частную благотворительность на государственном уровне

Концерт фонда «Федерация» меня потряс. Не столько даже своим убогим жульничеством и мутным похабством — мало ли на свете жуликов и пошляков. Меня поразили масштабы участия в этом шабаше государства: перекрытые Воробьевы горы, гигантская огороженная площадь вокруг маленькой сцены, охрана этой площади силами милиции, ОМОН, ГИБДД, ФСО и ФСБ — всех этих вооруженных людей хватило бы, чтобы завоевать какую-нибудь небольшую страну. Реклама по всему городу, площади под которую выделило правительство Москвы — якобы бесплатно. Все это вывело организованный фондом «Федерация» капустник-лохотрон на федеральный уровень — ни у кого нет ни малейших сомнений в том, что это было государственное мероприятие. Причем, не рутинное, а весьма символическое — государство продемонстрировало, какая ему нужна благотворительность и как оно относится ко всякой другой. И это при том, что благотворительность последние лет десять была основой гражданского общества, краеугольным камнем «практики малых дел» и самым настоящим «народным фронтом», который объединял всех небезразличных.

И вот государство в лице своего уполномоченного скомороха Владимира Киселева, шефа загадочной «Федерации», объяснило, что жулики на самом деле — все остальные благотворительные организации, потому что часть собранных денег тратят на себя. Действительно, на содержание аппарата хорошо организованной благотворительной организации уходит до 10% пожертвований, и этот аппарат обеспечивает фандрейзинг, отчетность и целевое использование средств. То ли дело Киселев — он (по его словам) никаких денег не собирает, а сводит потенциальных спонсоров с нуждающимися в помощи. На какие деньги это делается, он не говорит. В хорошо организованной благотворительной организации мероприятие по фандрейзингу считается удачным, если расходы на его проведение не превышают все тех же 10% от собранных средств. А удачное имиджевое мероприятие — то есть такое, которое привлекает внимание общества к проблеме — в идеале выходит в ноль. Здесь расходы очевидно астрономические, внимание удалось привлечь в основном к никому доселе неизвестной «патронессе фонда» Елене Север, а единичные пожертвования, о которых говорилось на концерте, были на порядки меньше затрат — в районе трех миллионов рублей каждое.

Среди активистов благотворительной деятельности концерт вызвал переполох. Директор одного фонда, который уже давно занимается лечением детей, сказала мне буквально вот что: «Все в ужасе. Мы накапливали доверие десятилетиями, а какие-то мудаки транжирят наше богатство. Все теперь посмотрят на это скажут: ага, мы всегда знали, что в благотворительных организациях воруют. И теперь из-за этого денег не получат больные, старики и сироты». Я не называю имени этой женщины просто потому, что это не ее частное, а вполне общественное мнение. Абсолютно то же самое думают и говорят очень многие.

В начале 1950-х годов дирижер Георг Шолти затеял в Вене первую в истории полную запись вагнеровского «Кольца Нибелунга» на долгоиграющие пластинки. Усилия на производство этого циклопического шедевра тратились тоже циклопические.

Чтобы золото Рейна звучало как настоящее, из хранилища австрийского центробанка доставили грузовик золотых слитков. Для перестука подземных кузниц Шолти выписал две дюжины наковален с молотобойцами. А чтобы записать стоны несчастных Нибелунгов, привезли детей из приюта — сироты, решил Шолти, страдают натуральнее.

На концерте «Федерации» больные дети были нужны ровно за тем же — они натуральнее страдают. Их показывали на больших экранах и периодически выводили на сцену продемонстрировать разные таланты. Какое отношение имеют безногие танцоры и глухонемые декламаторы  к заявленной теме — онкология и офтальмология? Ровным счетом никакого. Организаторы использовали больных и инвалидов точно так же, как используют детей попрошайки в метро — давят на жалость и отвлекают от довольно очевидной мысли, что это грязный бизнес и откровенное мошенничество. После концерта обнаружилось, что в его оформлении использовались фотографии умерших детей, к лечению которых «Федерация» не имеет никакого отношения.

Концерт «Федерации» напомнил и о забытом в цивилизованном мире лет сто назад развлечении «фрик-шоу», когда на ярмарках показывали затейливых уродов, карликов-акробатов и бородатую женщину. Ярмарочные карабасы-барабасы продавали инвалидность как товар, а для самих инвалидов, особенно из низов, это часто была единственная возможность выжить. Владимир Киселев и «Федерация» блестяще воскресили этот жанр, а государство поддержало их всеми доступными ему средствами и продемонстрировало тем самым свое отношение к больным и людям с ограниченными возможностями.

Вообще государству в России не стоило бы соваться в благотворительность, особенно в сфере здравоохранения. Потому что каждый рубль, потраченный там частными лицами, это обвинение государству, которое взяло на себя обязанность обеспечивать граждан бесплатной медициной. За тучные 2000-е годы никакого прорыва в этой области не произошло — государственная медицина по-прежнему остается нищей, пациенты не получают нормального лечения, а врачи — нормальных зарплат. Зато произошел прорыв в откатах. Колоссальные бюджетные средства, выделяемые на здравоохранение, разворовываются в потрясающих масштабах. Откаты на госзакупки медицинской техники, которым не так давно ужасался президент Медведев, достигают 200%. Особенно пикантно выглядит во всем этом роль Владимира Путина — который пел на декабрьском концерте «Федерации» в Петербурге и тем самым навсегда связал имя этого фонда со своим. Бизнесмен Сергей Колесников рассказал (см. интервью на «Снобе»), как Путин придумал схему присвоения 35% денег из принудительных пожертвований бизнеса на покупку медицинского оборудования. Сейчас эти средства идут на строительство его резиденции на Черном море. И даже если Сергей Колесников вдруг что-то напутал, коррупционная система, паразитирующая на здравоохранении, сложилась именно при Путине и связана именно с ним. 

Уже много лет — считай, что всю постсоветскую эпоху — граждане своей частной инициативой героически закрывают зияющие бреши, которые оставило государство в самых разных сферах. До поры до времени государство не очень им мешало. А тут вдруг почему-то не выдержало. Неужели благотворительность так мешает им воровать?