Балансирование, которое только началось

Федеральный канцлер Шольц принял премьер-министра КНР Ли Цяна для межправительственных консультаций.

В своих отношениях с Пекином правительство Германии долгое время руководствовалось триадой, которую некоторые политики коалиции с улыбкой также называют «троицей». С точки зрения Германии, Китай – это три вещи одновременно: партнер, конкурент и системный соперник. Согласно Стратегии национальной безопасности, «элементы соперничества и конкуренции в последние годы усилились».

Здесь произошло постепенное смещение веса. К минусу. Или, выражаясь словами министра финансов Кристиана Линднера: «Китай является торговым партнером и соперником одновременно». Тот факт, что Пекин открыто ссылается на свое партнерство с президентом России Владимиром Путиным усилил это впечатление соперничества.

Так что же это значит для практического обращения с гигантом? Канцлер Германии Олаф Шольц говорит об устойчивом «балансировании». В некоторых областях сотрудничество не только все еще возможно, но и неизбежно. Например, в климатической политике. Есть «совпадения, и большие», подчеркивает министр иностранных дел Анналена Бербок. Спасти климат и не разговаривать с Китаем: невозможно. Это, вероятно, будет в центре внимания межправительственных консультаций.

В то же время очевидно - ключевое слово соперничество - что однопартийное государство не на стороне Германии, ЕС и США в глобальной конкуренции между демократиями и автократиями - и, вероятно, еще дальше. 

В ответ на вопрос о том, как вести себя с Китаем, который так далек с точки зрения демократии и прав человека, и как здесь может быть успешным «балансирование», снова и снова можно услышать от правительства Германии: «Мы не хотим разъединения, мы хотим снижения рисков».

Об этом говорит канцлер Олаф Шольц. Развязку лучше всего перевести как развязку. Иными словами, было бы неправильно разрывать все экономические связи с Китаем.

Тем не менее, они хотят минимизировать риски и убедиться, что они не становятся слишком зависимыми от сырья или чувствительных ИТ-компонентов, таких как мобильные сети, и, таким образом, становятся восприимчивыми к шантажу. Та же ошибка, что и с энергетической зависимостью от России, повториться не должна. На первый взгляд это звучит связно. Но это только начало балансирования.

Спор об участии китайской государственной компании Cosco в порту Гамбурга показал, насколько сильно идет борьба за правильный курс. Экономическое крыло СДПГ недавно обвинило министерство иностранных дел Анналены Бербок в антикитайском курсе. Аналогичная ситуация на уровне ЕС или трансатлантического уровня: президент Франции Эммануэль Макрон хотел бы видеть гораздо более мягкий курс, чем США – также и в тайваньском вопросе.

Независимо от того, сколько федеральный канцлер призывает к международной гармонии, «если вы слышали американского президента на саммите G7 в Хиросиме, это звучит именно так, как мы написали это здесь», — подчеркнул Шольц, имея в виду стратегию безопасности. Джо Байден действительно говорит о снижении рисков в отношениях с Китаем. В то же время трудно отрицать, что США хотят, чтобы Германия и Европа наметили более четкий курс.

Но если обратиться к Стратегии национальной безопасности, то она сформулирована настолько расплывчато, что Германия могла бы легко разобраться как с более осторожным Макроном, так и с более резким США. Поэтому тот факт, что новая стратегия Китая еще не готова, не должен быть совпадением, потому что похоже, что правительство Германии еще не нашло свою роль в борьбе с азиатским колоссом. Балансирование только началось.