Ленинская политика по уничтожению православной русской семьи

Доклад доктора исторических наук, главного научного сотрудника Института российской истории РАН в Государственной Думе Владимира Лаврова на круглом столе «Роль большевиков и их лидеров в разрушении семьи и брака» 23 апреля 2013 года.

Многие века семейно-брачные отношения в России базировались на высоких духовно-нравственных, религиозных, прежде всего православных христианских ценностях. Перед Октябрьской социалистической революцией в стране преобладала крепкая семья и происходил демографический взрыв. Достаточно сказать, что с 1861 года, то есть с начала великих реформ императора Александра II, до 1917 года население страны увеличилось почти вдвое!
( Свернуть )
Однако 25 октября 1917 года по старому стилю власть захватили воинствующие безбожники во главе с Лениным и почти сразу стали расправляться с русской православной семьей. Если задумаемся над очередностью социалистических преобразований, то есть над тем, что большевики считали первоочередным, то с удивлением обнаружим следующее. Ленинские декреты по разрушению православной семьи изданы даже раньше, чем декрет об отделении церкви от государства. И намного раньше, чем законодательные акты по национализации крупной и средней промышленности, по коллективизации и тому подобным принципиально важным социалистическим преобразованиям.

Уже 16 декабря 1917 года советское правительство во главе с Лениным и ВЦИК во главе со Свердловым издали декрет «О расторжении брака», а 18 декабря — декрет «О гражданском браке, о детях и о ведении книг гражданского состояния». Прежде всего обратим внимание, что в них ни слова не говорилось о духовно-нравственной составляющей семьи и брака. Указанные декреты признавали лишь гражданский брак, оформленный в органах советской власти, то есть Русская Православная Церковь и все другие конфессии отстранялись от заключения брака. Тем самым советская власть сознательно и большевистскими темпами устраняла религиозные и прежде всего христианские брачно-семейные устои, традиции и ценности нашего народа. Отменялись прежние ограничения по расторжению брака, препятствия к разводу практически перестали существовать.

Вместо церковного венчания вводились свадебные церемонии в ЗАГСе, которые длились около 20 минут. Такие церемонии проводились и прямо на заводах, и в стенах различных советских учреждений. Под красными флагами. Была выдумана даже клятва супругов. Вот ее примерный текст: «Обещаете ли вы, — задавался вопрос новобрачным, — следовать по пути коммунизма так же смело, как сейчас вы выступаете против церкви и старых традиций?» Затем у новобрачных выясняли, научат ли они своих детей бороться за мировую социалистическую революцию? И получив утвердительные ответы, советский служащий провозглашал: «Тогда во имя нашего руководителя, товарища Владимира Ильича Ленина, я объявляю Ваш красный брак заключенным»[1].

Последствием упомянутых ленинских декретов стала резкая дестабилизация и дезорганизация семьи, стремительное увеличение числа разводов и, соответственно, увеличение числа матерей-одиночек. Так, в Петрограде в 1920 году 41% заключенных браков просуществовал от трех до шести месяцев, 22% — меньше двух месяцев, а 11% — менее одного «медового» месяца [2]! Браки распадались даже быстрее, чем создавались. Как говорила большевичка Коллонтай, при коммунизме брак не будет длительным союзом; она одобряла, когда ради работы женщины оставляли своих мужей [3].

Понятно, что на таком фоне росла и проституция. Если согласно официальной статистике в 1921 году в Петрограде было 17 000 проституток, то в 1922-м их стало 32 000 [4]. А неофициальные публичные дома так же процветали, как и сейчас.

При этом среди молодежи получили распространение материалистические представления о превалировании физиологической основы в отношениях между мужчиной и женщиной и, соответственно, широко распространились добрачные половые связи. В среднем в 1920-е годы их имело от 85% до 95% мужчин, от 48% до 62% женщин. Большинство юношей вступало в половые связи в 16–19 лет, большинство девушек — в 16–21 год [5], то есть материалистам удалось развратить молодежь и прежде всего девушек.

Социологический опрос в 1920 году показал, что 48% опрашиваемых считают, что любви нет [6]. А в 1929 году при сопоставимом опросе получены такие типичные ответы: «Любовь — инстинкт сексуального удовлетворения», «Любви нет — есть физиологическое явление природы»[7].

Поощряемое стремление учиться, учиться и учиться и самостоятельно зарабатывать деньги обернулось тем, что в 1920 году 24% московских студенток вообще не хотело создавать семьи [8]. На замужних женщин и тем более домохозяек подчас смотрели косо, как на пережиток проклятого прошлого.

Зачем семья, если стало возможным массовое сожительство вне ее. Есть социологические данные о студентах в Одессе в 1927 году. Среди них в так называемом свободном браке состояло 32% женщин и 17% мужчин [9].

Дестабилизация традиционной семьи и увеличение разводов способствовали сокращению рождаемости, особенно в 1918 году. Если в 1913-м среди русских на 1000 браков зарегистрировано 0,15 разводов, то в 1926–1927 годах — 11, то есть коммунисты добились роста разводов почти в 100 раз! А если обратить взор на колыбель революции — на Петроград в 1920 году, то там количество разводов составило 92 на 1000, то есть рост количества разводов в многие сотни раз [10]! В Москве в 1926 году на 1000 браков приходилось 477 разводов, то есть половина [11]!

Дестабилизация традиционной семьи способствовала и повышению брачного возраста у женщин. Соответственно, менялся и деградировал нравственный климат в России. В государстве с коммунистической идеологией распространилась точка зрения о превалировании общественных интересов над личными и семейными устремлениями.

Семья и материнство становились менее значимыми ценностями. Духовная сторона брака расценивалась как религиозный пережиток, как исторически сложившаяся условность. В годы правления Ленина наступил кризис традиционной русской семьи, который не преодолен до сих пор.

Причем даже при Ильиче имели место отдельные объективные, профессиональные оценки происходившего в стране. Так, в 1923 году заведующей Отделом охраны материнства и младенчества наркомата здравоохранения В. П. Лебедевой удалось написать в коммунистическом издании: «Разрушив основы старой семьи, введя институт гражданских браков, допустив небывалую легкость развода, мы ничем не вооружили женщину, которая беспомощно стоит перед своим разрушенным семейным очагом…» И далее Лебедева констатировала, что «справиться одной с ребенком при нашей безработице и низкой заработной плате для одинокой женщины – вещь непосильная» [12].

Однако если бы произвол большевиков ограничился сказанным. Но 18 ноября 1920 года с согласия и одобрения Ленина наркомат здравоохранения и наркомат юстиции первыми в современном мире разрешили или легализовали аборты, то есть большевики взяли пример с дохристианского мира, с язычников. Коммунистическая власть предоставила советским женщинам право на бесплатное производство абортов в больницах. А в результате их число выросло опять же большевистскими темпами. Если до Октябрьской революции абортов почти не было, то в 1926 году в Москве процент абортов относительно общего количества живорожденных составил 46%, в Ленинграде — 42%, то есть почти половина детей убивалась. И преимущественно делали аборты в 20–29 лет, то есть в наиболее репродуктивном возрасте [13].

Постепенно дошли даже до того, что в Москве в 1934 году на 1 родившегося стало 3 погибших в результате аборта [14]! Происходило самоубийство народа, замордованного насильственной сталинской коллективизицией, организованным голодом и нищетой. И Сталин в 1936 году принял суровые меры против абортов, чтобы не была подорвана советская государственность. Однако диктаторское правление не может продолжаться бесконечно, когда-то наступают послабления, и в 1955 году коммунисты вновь разрешили аборты…

Что касается Ленина, необходимо повторить — он первым разрешил аборты в современном мире. В результате его инициативы погибли миллионы и многие десятки миллионов детей. В этом смысле Ленин является главным детоубийцей на планете. И этот факт помогает лучше понять, почему Господь не дал ему детей.

Еще 4 марта 1918 года Поместный Собор Русской Православной Церкви в своем Определении заявил:

«В этих декретах… открыто попирается святость брака, который по общему правилу является нерасторжимым, согласно учению Спасителя нашего (Мф. 19:9), и только в исключительных случаях может быть расторгнут церковной властью». И далее Священный Собор призвал православных «не вступать на широкий путь греха, ведущий к погибели, и строго хранить церковные законы, памятуя, что те, которые нарушают церковные постановления, навлекают на себя гнев Божий и церковное осуждение. Декреты, направленные к ниспровержению церковных законов, не могут быть приняты Церковью» [15].

17 июля 1918 года Ленин, Свердлов и другие коммунисты зверски расправились с символом русской православной семьи — с семьей святых царственных страстотерпцев. Ленину и его последователям во многом удалось разрушить православную семью. При этом говорилось о создании новой счастливой семьи вместо ужасной старой. В результате существовавшую старую разрушили, а абстрактную новую не создали — и сейчас в столице 70% разводов, в целом по стране — 56%, то есть семья постепенно перестает существовать.

Между тем, только крепкая русская православная семья может обеспечить заметный рост рождаемости и, соответственно, сохранение русской нации как государствообразующей, скрепляющей Россию от Балтики до Тихого океана. Поэтому или добровольно возродим такую семью, или возрастает угроза распада России с войнами и кровью.

Если на Западе в чем-то похожее разрушение семьи происходит в результате демократических перехлестов, то в России ее разрушение связано с марксистско-ленинской идеологией. Следовательно, возрождение семьи в России требует преодоления ленинизма, материализма и одновременно недопущения демократических перехлестов у нас. Сложнейшая задача.

Сможем ли возродить русскую православную семью? Если только по Божией милости. А её заслужить надо!

__________________________________________

1 Стайтс Р. Женское освободительное движение в России. Феминизм, нигилизм и большевизм. 1860 -1930. М., 2004. С. 491.

2 Материалы по статистике Петрограда и Петроградской губернии. Вып. 5. Пг., 1921. С. 26.

3 Стайтс Р. Указ.соч. С. 475, 473.

4 Там же. С. 501.

5 Голод С. И. Изучение половой морали в 20-е годы // Социологические исследования. 1996. № 2. С. 152–155; Араловец Н. А. Городская семья в России. 1897–1926. Историко-демографический аспект. М., 2003. С. 127.

6 Стайтс Р. Указ.соч. С. 485.

7 Там же. С. 486.

8 Вольфсон С. Я. Социология брака и семьи. Опыт введения в марксистскую генеалогию. М., 1925. С. 395–396.

9 Ласс Д. И. Современное студенчество (быт, половая жизнь). М., 1928. С. 140.

10 Население СССР за 70 лет. М., 1988. С. 86; Материалы по статистике Петрограда и Петроградской губернии. Вып. 5. С. 26.

11 Статистическое обозрение. 1929. № 3. С. 104.

12 Лебедева В. П. Самоистребление человечества // Коммунистка. 1923. № 9. С. 5; Белякова Е.В., Белякова Н.А., Емченко Е. Б. Женщина в православии: церковное право и российская практика. М., 2011. С. 427–428.

13 Аборты в 1926 году. М., 1929. С. 7.

14 Урланис Б. Ц. Рождаемость и продолжительность жизни в СССР. М., 1963. С. 27.

15 Собрание определений и постановлений Священного собора Православной российской церкви 1917—1918 гг. Вып. 2. М., 1994 (репр.). С. 21–22.