Специфическая черта

Специфическая черта любой авторитарной диктатуры — отсутствие вариативности ее политики. Это, конечно, прямо исходит из сугубо психологической (а по сути, субъективной) особенности, когда человек не способен признать свои просчеты и ошибки, а потому будет продолжать биться головой в бетон даже тогда, когда становится понятно, что это тупик. В чем, собственно, и проблематичность авторитарного персоналистского управления: вождь, который признает, что он ошибся, перестает казаться вождем. Что чревато для него личной трагедией в виде отстранения от власти и прихода нового вождя.

Российский вариант диктатуры усугубляется и чисто объективной проблемой наличия системы «власть-собственность», где утрата власти неизбежно ведет к утрате собственности, причем не только самого диктатора и его семьи, но и всего окружения, которое стало при нем баснословно богатым, а потому кровно заинтересовано в максимально долгом его правлении, так как любой новый великий вождь (даже из того самого круга) будет просто вынужден создавать новые балансы в своем окружении.

В общем, всё это говорилось и раскрывалось неоднократно, не вижу смысла подробно ещё раз на этом останавливаться. Следствием (одним из многих) такого положения вещей становится пресловутая «стабильность» - то есть, категорическое неприятие смены политики, даже если она становится из механизма разрешения проблем в механизм их генерации. Что мы, собственно, и наблюдаем в сегодняшней России.

Даже полный крах экономической модели никак не привел к тому, чтобы переосмыслить ее. Потеря высокомаржинального европейского рынка привели лишь к тому, что сейчас реализуется стратегия «поворота на Восток» - всё то же самое, но на гораздо худших условиях (потеря маржи, судя по статистике, достигает минимум 40%) плюс при крайне слабо выстроенной инфраструктуре торговли и логистики внутри страны, что вообще ставит под сомнение само понятие «маржа». По сути, чтобы «развернуться» на Восток, нужно вложить несколько годовых бюджетов в инфраструктуру, но при этом доходность восточных рынков останется на том же низком уровне. Проще говоря — это хроническая, на десятилетия и даже поколения, работа страны в убыток. Тут даже богатая страна не выдержит, что говорить об ограбленной до нитки.

Но менять ничего никто и не собирается. Просто потому, что нынешняя знать умеет только в продажу природных ресурсов. Она не понимает, как можно зарабатывать на чем-то другом, и при этом прекрасно отдает себе отчет в том, что как только появятся те, кто начнет зарабатывать не только на нефти, газе, зерне, лесе — они потеряют власть. А с ней — и собственность.

Наиболее выпукло неспособность режима гибко подходить к смене подходов проявляется, естественно, в ходе чрезвычайных ситуаций. Кризис всегда быстро и однозначно выявляет любые проблемные места. Конфликт на Украине — тому подтверждение. Как бы ни врал Шойгу про 80 процентов современного вооружения «уже в войсках», приходится снимать с хранения уже танки 40-50 годов прошлого века и гнать на фронт артиллерию, которая давно обосновалась в Артиллерийском музее Аресенала Петропавловской крепости.

Провал операции «Киев за три дня» привел к тому, что хроническая проблема режима — неспособность к гибким решениям — вынуждает его действовать в рамках стратегии «стабильности». Цель Кремля в этом конфликте уже обозначена: удерживать сложившееся положение на фронте до такого состояния, когда противники устанут и предложат перемирие.

В целом искра разумности в таком подходе есть — позиционный тупик, который сегодня создан на фронте приобрел все признаки гомеостаза. Для разрушения которого, как известно, требуется затратить достаточно большой ресурс. У России его уже однозначно нет, и даже ядерное оружие, на которое у нас вздыхают и закатывают глаза, никакой роли сыграть уже не в состоянии.

Кстати, следует пояснить этот момент. Тактическое ядерное оружие — это инструмент прорыва. Его создавали не террористы и не шахиды, а рациональные люди, твердо понимающие, какие цели преследуют. Тактическое ядерное оружие применяется исключительно в одном сценарии — вы проламываете оборону противника и вводите в образовавшийся пролом ударные соединения, которые проходят зону ядерного удара в максимально короткое время и «растекаются» по тылам противника. Так вот, если у вас нет инструмента прорыва в виде ударных соединений — ядерное оружие не имеет никакой практической ценности. Остается только пугать им, как обычный террорист запугивает расстрелом заложников. А террорист — это уже совсем другой сюжет. С ним переговоров не ведут, его уничтожают. Поэтому я твердо уверен, что НАТО в случае террористического применения ядерного оружия будет вынуждено переходить к «плану Б», так как у него попросту не останется других вариантов — если вы позволите террористу воплощать свои угрозы — он воспримет это как слабость и окончательно слетит с катушек. Никто этого не допустит.

Задача Кремля сегодня — в затягивании конфликта. До состояния его полной тупиковости и принуждение Запада к переговорам, причем на условиях сохранения нынешнего гомеостаза.

Отсюда и понятная стратегия Запада — сломать этот сценарий, разрушить сложившееся положение вещей и поставить Кремль в ситуацию максимально некомфортную для него — невозможность поддерживать «стабильность». В этом смысле украинское наступление — это как раз тот самый кризис, который призван переломить и разрушить, и если это удастся, то станет уже неважно, возьмут ли ВСУ Крым или нет — целью этого наступления является именно перелом в конфликте. Так как Кремль в принципе неспособен на выстраивание альтернативных сценариев, он попадет в самую сложную для себя ситуацию — прежняя стратегия сломана, новой нет и не предвидится.

Поэтому нет смысла гадать о тех результатах «на карте», которые в итоге могут быть достигнуты в ходе наступления ВСУ. Это всё вторично. Первичным вопросом является другой — удастся ли ВСУ не просто прорвать оборону российской армии, но и разрушить ее цельность. Если нет — тогда стратегия Кремля сработает и будет придерживаться прежней линии, причем даже неважно, как именно изменится конфигурация линии фронта. Если да — тогда переговоры станут возможны, причем уже не на условиях Кремля.

Скорее всего, именно в этот момент и хочет появиться Пекин, чтобы успеть к столу переговоров в качестве одного из участников. Кто-то должен будет представлять Кремль за этим столом и давать гарантии выполнения им условий мирного договора. Самих кремлевских, скорее всего, на переговоры не пустят — они будут на них присутствовать во второстепенном качестве вроде «представителей ДНР-ЛНР» на обоих Минских договоренностях. Вроде были, а вроде непонятно, кто такие. Китай на роль представителя Кремля подходит почти идеально, хотя НАТО сделает всё, чтобы нагрузить китайцев обязательствами, но не правами по итогам такого мирного соглашения. Как это получится, сейчас гадать просто нет смысла.

Сейчас вообще нет смысла что-либо гадать, так как ключевой неопределенный момент заключается в итогах украинского наступления. Удастся им сломать позиционный тупик — это будет одна история. Не удастся — будет продолжаться нынешняя. Остаётся не так уж и долго. Судя по всему, от силы месяц-полтора.