Пять старушек и рубль

Французы протестуют против пенсионной реформы, а мы за ними не очень наблюдаем. Куда интереснее наблюдать, как в России меняется восприятие «европейских ценностей».

Для молодёжи 1980-х вожделенна была свобода личной реализации, принимавшая иногда причудливые и даже извращённые формы, как и сексуальная свобода, входившая в пакет.

То поколение с завистью смотрело на Запад именно потому, что там «человек человеку волк». Позднее ему и выпала такая жизнь – в девяностые у нас в полной мере можно было ощутить вседозволенность и бесправие. Тони Монтана стал образцом, энергично пробивающим путь к воплощению своих замыслов. И даже его неизбежный конец романтизировался.

В нулевые флюгер резко крутануло, и предметом вожделения нового поколения стала вдруг вещь, о которой молодым вроде и думать рано, – пенсия.

Беззаботная старость в нескончаемых круизах по экзотическим местам стала новым вожделением для активной части нашего общества вместо личных и общественных достижений, попыток прогибать этот мир.

Образ западной бабульки с фарфоровой челюстью, попивающей розовое в парижском кафе, – этакая суперстарость заменила нашим молодым superstars из боевиков. Суперстарость была объявлена Святым Граалем, поиском которого должно заниматься общество.

При этом стало считаться, что только западная модель способна обеспечить стариков излишествами. Самозваные «лидеры мнений» указывали гневным перстом в наших стариков и недовольно цыкали зубом: мол, вот показатель отставания. Мол, Запад добился в социальной сфере неизмеримо большего.

То ли западные старушки были и впрямь упакованы лучше, чем родные бабушки, то ли «лидеры мнений» были убедительными, но приняли у нас как данность, что завидовать надо западным пенсионерам.

Фото: Unsplash.com

Но вот тамошние бэби-бумеры, послевоенное поколение, начали пачками отходить к пенсионному дожитию и быстро опустошили пенсионные фонды западных демократий.

Оставили следующим поколениям жалкие крохи.

Неприятная особенность демократий – публичная отчётность – обнажила эту проблему довольно быстро. Также выяснилось, что либеральное до крайности французское или голландское трудовое законодательство с коротким рабочим днём и льготами по любому поводу гарантирует пенсионное благополучие только при бесперебойной подаче дешёвых энергоресурсов из России и дешёвого труда из КНР.

Когда же условия начали отшелушиваться, картина предстала неприглядная. В чудесном саду ещё до Борреля заколосились сорняки, социальное государство начало испаряться.

Никто из западных избираемых политиков не решился открыть людям правду. Лишь король Нидерландов Виллем-Александер пять лет назад объявил, что его подданные должны понять и принять, что социальное государство, каким его знали, в Европе закончилось. И каждому отныне предстоит нести личную ответственность за своё будущее.

Но люди не слышат короля. Сегодняшние протесты во Франции и других странах Европы основаны на непринятии объективного факта: прежней жизни больше не будет, потому что Запад – уже не суперхищник. Изменилось его положение в пищевой цепи.

Европа и вовсе стала овцой для США. И НАТО Европу от него не защитит, потому что НАТО и есть США.

Мальчишкам и девчонкам, а также их родителям и тем самым бабушкам придётся затянуть пояса на поношенных платьях. Принять соответствующую их положению позу и тихонько ползти в направлении Пер-Лашез.

А нашим миллениалам пора прекратить томление о пенсионном суперкубке и заняться нормальным делом – улучшать своё благосостояние свободным творческим трудом, добрыми намерениями, искренним желанием привнести в общество свой вклад.

Стареть рано. Впереди у нас лучшее, что может случиться, – большая плодотворная жизнь.