10 марта 1918 года большевики переносят столицу из Петербурга в Москву

10 марта 1918 года правительство Советской России приняло решение временно переехать. Однако позже так и не довелось вернуться в колыбель трех революций.

Ни одно событие из российской истории ХХ века не окружено таким ореолом вымысла и легенд, как переезд 10 марта 1918 года из Петрограда в Москву первого советского правительства во главе с Лениным. Перенос столицы - эпохальное событие для любого государства.
( Свернуть )
В России столица за последние три века де-факто переезжала трижды. Сначала царь Петр I в 1712 году перенес ее из Москвы в новоотстроенный Санкт-Петербург. Затем, в 1727 году, российский император Петр II на шесть лет вернул столицу назад, хотя формально никак не стал закреплять этот переезд. Что облегчило задачу его преемнице Анне Иоанновне, которая не захотела оставаться в чужой для нее Москве, а вернулась вместе со всем двором в Санкт-Петербург. Там российская столица и пребывала до марта 1918 года, пока большевистское правительство не приняло логичного в той ситуации решения о временном переводе центра управления страной на юго-восток – в Москву. Но, как говорит народная мудрость, нет ничего более постоянного, чем временное: никогда больше с 10 марта 1918 года столица СССР, а после и России не возвращалась на берега Невы и вообще не меняла дислокации.

После захвата власти в Петрограде руководство большевиков разместилось на старом месте. Что было совершенно закономерно, понятно и разумно: именно в Петроград сходились все нити управления Россией, именно здесь располагались все центральные министерства и ведомства, именно этот город привычно ассоциировался с центром страны. Но в течение трех месяцев после революции стало очевидным, что положение правительства большевиков в Петрограде становится небезопасным, и чтобы сохранить в руках полученную власть, нужно предпринимать какие-то неординарные меры.

Во-первых, сразу после победы революции ее организаторы столкнулись с откровенным саботажем со стороны служащих прежних государственных структур. И хотя к концу января 1918 года большинство госучреждений возобновили работу, гарантировать, что ситуация не повторится, не мог никто.

Во-вторых, положение Петрограда с точки зрения военной и внешнеполитической безопасности стало откровенно угрожающим. Город был практически на самой внешней границе новой Советской России, возле которой были сосредоточены существенные силы немецких войск. Несмотря на заключение Брестского мира, немцы начали продвижение вглубь России, и это создало серьезную опасность для Петрограда. Собственно, из этих же соображений в период военных неудач 1915 года об эвакуации столицы задумывался и император Николай II, но так и не осуществил этот замысел.

В-третьих в Петрограде был невиданный разгул бандитизма. Инспирировавшие террор уголовников революционеры уже не могли контролировать уголовную стихию

В своем очерке-воспоминании «Переезд советского правительства из Петрограда в Москву» Владимир Бонч-Бруевич, один из ключевых политиков той эпохи и человек, который отвечал за разработку операции по переносу столицы, признался: «Мне было совершенно ясно, что окраинный Петроград ни в коем случае не мог быть надежной столицей того бурного времени. Разведывательные сведения, стекавшиеся в 75-ю комнату, где по назначению Петроградского Революционного Совета я был председателем, ясно говорили, что устремления множества шпионов, интернациональных авантюристов и белогвардейцев всецело были направлены на прежнюю царскую столицу, и что здесь жить новому правительству становилось все опасней».

Наконец, была и сугубо символическая причина, вынуждавшая правительство задуматься о переезде в другой город. Петроград, еще не так давно бывший Санкт-Петербургом, совершенно однозначно ассоциировался у большинства россиян и иностранцев с Российской империей, что категорически вредило имиджу Советской России. Да и как цель военной кампании противников новой власти Петроград был куда заманчивее и символичнее, чем Москва, в то время вызывавшая ассоциации скорее с купечеством и земством, чем с центром страны.

В своем очерке Владимир Бонч-Бруевич пишет, что Ленин еще в середине февраля согласился с его «докладом, что необходимо взять курс на подготовку учреждений к переезду в Москву. Условились все это не разглашать, в Москву предварительно не сообщать и переезд организовать насколько возможно внезапно». Руководителя первой советской секретной службы (той самой 75 комнаты) поддержал брат – генерал-майор Михаил Бонч-Бруевич, в то время руководивший Высшим военным советом. Он высказал мнение о нецелесообразности оставлять правительство в Петрограде с военной точки зрения, и Ленин потребовал от него подробного доклада на эту тему. Получив его, глава Совнаркома тут же наложил на документ резолюцию о согласии на переезд. Это было, как пишет Владимир Бонч-Бруевич, «первым письменным распоряжением Владимира Ильича на этот счет».

Ответственным за всю организацию переезда советского правительства из Петрограда в Москву возложили на Владимира Бонч-Бруевича. И он первым делом озаботился вопросом обеспечения полной секретности этой операции, поскольку, как признается сам, имел множество данных о том, что не только сторонники прежней власти, но и политические противники большевиков – эсеры, анархисты и другие – намерены использовать переезд для того, чтобы уничтожить членов Совнаркома во главе с Лениным.

«Чтобы организовать самый отъезд, я за десять дней до намеченного мною срока, то есть до 10 марта 1918 г. (об этом сроке решительно никто, ни один человек не знал, даже Владимиру Ильичу заблаговременно я не сообщил) вывал к себе одного совершенно верного и преданного делу революции нашего товарища-коммуниста, бывшего в то время одним из комиссаров Николаевской железной дороги, и сказал ему, что предстоит отъезд из Петрограда весьма ответственных некоторых наших товарищей, которым надо ехать на юг через Москву, и что надо отправить их совершенно конспиративно, причем необходимо им дать вполне приличные мягкие вагоны. Обсудив положение вещей, товарищ предложил мне остановиться на Цветочной Площадке соединительных путей, примыкавших к Николаевской железной дороге и находящихся за Московской заставой. Площадка эта была совершенно заброшена, находилась в пустынном месте пригородных путей. Мы сразу решили накопить здесь постепенно вагоны, потом сразу, когда потребуется, сформировать поезд и выехать без огней, пока не достигнем главных путей. Всю бригаду, начиная с машиниста, исподволь мы подбирали так, что в конце концов вполне могли на нее положиться и надеяться».

Из воспоминаний В. Бонч-Бруевича.

Без шума и света

Оттуда, с Цветочной площадки, и отправился 10 марта 1918 года поезд №4001, в котором ехали члены Совнаркома. Причем отъезд сопровождался настоящей операцией прикрытия, как называются такие действия на языке разведки. Поскольку за три дня до того (7 марта) советское правительство на своем совещании обнародовало планы по переезду и нельзя было исключить утечки информации, формально готовился отъезд членов ВЦИК в Москву для докладов рабочим и подготовки к весенней сессии. И такие поезда действительно отправились, но членов советского правительства в них не было. Они тронулись в путь вечером 10 марта, причем документы с описанием того, как это будет происходить, они получили только вечером 9 марта. Пункт первый этого извещения гласил: «Отъезд в Москву состоится 10-го марта с.г., в воскресенье, ровно в 10 часов вечера с Цветочной Площадки». А в шестом пункте строго говорилось, что «поезд отойдет ровно в 10 часов вечера, почему прошу приезжать на вокзал заблаговременно, не опаздывать».

Поезд тронулся в путь с зашторенными окнами и погашенным светом: электричество включили только после того, как состав вышел на главный путь и устремился в сторону старой новой столицы. «Мы прибыли в Москву только 11 марта вечером, часов в восемь, – вспоминает Владимир Бонч-Бруевич. – Нас встретили члены Московского Совета и сейчас же развезли по намеченным местам. Владимиру Ильичу было временно отведено помещение в гостинице «Националь», ныне «первый дом Совета», где временно поселился и я».

Большинство членов советского правительства в первое время квартировались в Кремле. Здесь поначалу сконцентрировались все переехавшие из Петрограда учреждения. Постепенно, по мере того как удавалось привезти из бывшей столицы прежний персонал и набрать в Москве новый, наркоматы начали расселяться по московским особнякам. Кстати, переезд позволил новым секретным службам Советской России поставить под контроль деятельность многих иностранных посольств и представительств, отведя им выбранные именно те здания, которые были удобны с точки зрения организации наблюдения. К тому же внезапный переезд позволил порвать уже налаженные агентурные связи в Петрограде, а налаживание таких же в Москве отняло немало времени и во многом не укрылось от внимательного взгляда ВЧК.

Формально переезд был утвержден 16 марта IV Съездом советов, хотя он и стал для делегатов полной неожиданностью. Но причины, побудившие советское правительство пойти на такой шаг, несмотря на очевидные обвинения политических оппонентов в трусости и даже дезертирстве (такие же упреки чуть раньше, когда с подобной идеей выступило Временное правительство, в его адрес выдвигали и сами большевики), были совершенно понятны. Не случайно резолюция съезда гласила: «В условиях того кризиса, который переживает сейчас русская революция в данный момент, положение Петрограда как столицы резко изменилось. Ввиду этого съезд постановляет, что впредь до изменения указанных условий столица Российской Социалистической Федеративной Советской Республики временно переносится из Петрограда в Москву».

Так «временный» переезд центра новой власти из Петрограда в Москву был узаконен, и дальнейшие события подтвердили, что решение было совершенно верным. Другой вопрос, почему по окончании Гражданской войны советское правительство не вернулось в Петроград. Впрочем, ответ на него тоже достаточно очевиден. Военная угроза городу сохранялась и в последующем. Не случайно в 1940 году в результате советско-финской войны граница была отодвинута от Ленинграда на достаточное расстояние. Кроме того, Москва не ассоциировалась у большинства населения России с прежней властью, зато очень быстро стала ассоциироваться с новой, советской, что существенно усилило управленческую роль города, особенно после того, как в 1922 году он одновременно с созданием Союза Советских Социалистических Республик был официально объявлен его столицей.

------

В документальном фильме 2008 года рассказывается, как Москва становилась столицей, как начинали работать Совнарком, ВЦИК и другие организации в Москве. История 4001-го со всеми документами была похоронена в архивах и спецхранах. Все годы советской власти находилась под запретом.

Документальный фильм (Россия, 2008). 2 серии



1-я серия. "Поезд-призрак"
Почти детективная история с конспирацией, которая сопутствовала формированию поезда 4001, в котором ехал Ленин и члены Совета народных комиссаров (СНК).

На заседании СНК было принято решение о переезде правительства в Москву, и только избранные были посвящены в реальные планы. Для всех остальных существовала версия переезда правительства и партруководства в Нижний Новгород. Предстояло отправить одновременно три поезда. Для главного литерного, получившего номер 4001, была выбрана платформа "Цветочная" на окраине Московской Заставы, в безлюдном месте.

2-я серия. "Товарный против литерного"
Три поезда, следуя один за другим, отправились в Москву. Неожиданно становится известно, что между первым и литерным составом вклинивается неизвестно откуда взявшийся товарняк с дезертирами. Никто в тот момент не знал, чем закончится это противостояние, но все обошлось. 11 марта 1918 года около 20 часов поезд № 4001 остановился под сводами Николаевского вокзала Москвы с опозданием на 11 часов. Только в этот день в газетах было опубликовано сообщение о выезде Совнаркома из Петрограда с указанием даты — 11 марта.

Найдено здесь: https://vk.com/club216286676?w=wall-216286676_17450