Как нам реагировать на террористическую опасность

 «Что касается терактов, да, это такая серьезная вещь, это по сути использование террористических методов. Мы видим это по убийствам должностных лиц на освобожденных территориях. Мы видим это даже по попыткам проведения терактов на территории РФ».

 «...ответ-то будет, если они не поймут в конце концов, что такие методы недопустимы».

Обычно в начале материала я называю тему и пытаюсь объяснить её важность. Сегодня же моя задача упрощена. Я просто процитировал президента Путина. То, что сказал Владимир Путин на пресс-конференции по итогам Самаркандского саммита ШОС.

Сегодня явно наметился некоторый тактический успех наших войск практически по всем направлениям. Многие аналитики и военкоры намекают на какие-то «важные события» в ближайшем будущем. Касаться этой темы я сегодня не буду, это отдельный разговор. Зайду с противоположного направления.

С того, что именно сегодня, вдруг открыли рты украинские спецы. То один, то другой «случайно» проговаривается о наличии в глубинной России ячеек спящих агентов-диверсантов, которые готовы к проведению диверсий.

И тут же следует сообщение наших спецслужб о задержании диверсанта, гражданина Украины, который провел теракт на Московской железной дороге. Тут же следует сообщение о задержанном на нашей территории боевике «Азова», проникшем к нам под видом беженца. Думаю, такие сообщения будут повторяться.

Для того, чтобы остудить тех, кто сейчас скажет о беженцах, которые появились в российских городах и среди которых находятся эти самые диверсанты, приведу часть сообщения ФСБ России. Засылка серьезного агента – это достаточно долгоиграющая операция. Пойманный агент прежде, чем попасть к нам, прошел через руки СБУ, польской разведки, латвийской разведки и, вполне вероятно, ещё кое-кого:

 «В конце ноября 2022 года для осуществления террористической деятельности под видом беженца он был направлен из Латвии в Россию с целью легализации и получения российского гражданства».

При этом я не отрицаю и того факта, что и среди беженцев есть те, кто заброшен для ведения разведывательной и диверсионной деятельности. Но это несколько менее высокий уровень. Украинцы понимают, что ФСБ прекрасно знает этот путь внедрения и работает в этом направлении достаточно эффективно.

Почему я считаю, что деятельность террористических групп будет активизирована?

Ответ очевиден. Диверсии вынудят контрразведку отвлечь некоторые силы от событий на фронте. Да и моральный дух россиян в теории должен снизиться. Мы должны глобально бояться. Все и везде. Бояться и ненавидеть украинцев, которые бежали от войны к нам.

 Спецназ для диверсий и проведения специальных операций в тылу врага 

Для более близкого знакомства с украинскими диверсантами стоит, прежде всего, назвать тех, кто сегодня реально готов для такой деятельности. А таких достаточно среди действующих военных и сотрудников спецслужб. Это не только спящие, дремлющие и прочие пока молчащие ячейки. Это те, кто уже давно для нас свой.

Это те, кто уже сейчас живут среди нас. Прекрасно владеют русским языком, так же ходят, так же работают, как и миллионы людей вокруг. При этом диверсии для таких людей часть профессии. Все остальное обычное прикрытие. Эти люди находятся достаточно далеко от фронта. И диверсии проводят таким образом, что не специалист может принять теракт за обычную халатность или техногенную катастрофу.

Наиболее известны части, которые стали основой ССО Украины, но созданы были задолго до появления самой Украины. Это 3-й отдельный полк специального назначения в Крапивницком и 8-й отдельный полк специального назначения в Хмельницком. Это фасад ССО. То, что показывают миру.

Но в том же Хмельницком существует ещё одно крайне засекреченное подразделение. Это 140-й центр специального назначения. Если два первых полка состоят из военнослужащих-контрактников, то в 140-м центре рядовых и сержантов вы не встретите. Там служат только офицеры, которые форму носят лишь в исключительных случаях.

Это действительно самое подготовленное подразделение украинских ВС. И выполняет оно только особо сложные задачи. В документах, касающихся этого центра, прямо указывается именно такое назначение «для решения особых задач». Диверсанты этого подразделения проходят обучение в странах НАТО, а сам центр имеет натовский сертификат.

Есть ещё достаточно серьезное подразделение, на которое с недавнего времени обратили внимание и наши специалисты. Это 73-й морской центр специальных операций в Очакове. Мне всегда было странно, почему мы не наносили удары по этому центру в начале СВО.

Даже после диверсий в Крыму мы как-то нехотя стали работать по боевым пловцам.

Но звание боевого пловца отнюдь не говорит о том, что на суше этот специалист менее опасен, чем его сухопутные коллеги. К терактам на нашей территории могут быть причастны сотрудники любого из полков СпН.

Кроме этого, Украина имеет воинскую часть для подготовки диверсантов «одноразового использования». Это 1-я бригада спецназначения имени Ивана Богуна. Состав бригады умышленно разношерстный. Это и военные, и наемники, и даже подростки из наиболее идейных нациков. Эти бойцы, в отличие от ранее указанных, чаще всего не используют предателей из местных, а совершают диверсии самостоятельно.

Об агентурной сети, которая существует в России и пока не проявляет себя, я уже упоминал выше. Это самая опасная часть диверсионной сети, которая готовит условия для проведения терактов. Изучает местные условия, систему охраны и прочее, подбирает пособников из местных и т. д.

Сегодня в очень многих заявлениях украинских и западных политиков звучат числа 21, 23, 24. Магические числа для украинцев. Послание Президента России, День защитника Отечества и годовщина начала спецоперации. Даты, когда просто необходимо «нагадить ворогу».

 Как противостоять терроризму? 

О том, что Украина переходит к тактике террора заявляют многие украинские политики и аналитики. Даже глава украинской разведки открыто заявил об этом. Значит, хотим мы этого или не хотим, нам необходимо принимать меры по защите объектов от нападок террористов.

Совершенно ясно, что цели террористических акций – это запугивание мирного населения и кампания в мировой прессе по дискредитации России как государства, способного защитить своих граждан. Любой пожар, любую техногенную катастрофу, любой природный катаклизм будут использовать именно в этих целях.

Можно ли полностью ликвидировать опасность терактов? Увы, в современных условиях это сделать невозможно. Можно максимально уменьшить вероятность диверсии, но 100-процентного результата гарантировать просто нельзя. Вот об этом и стоит подумать уже сейчас.

Я уже писал о необходимости увеличения численности сотрудников внутренних дел и спецслужб в низовых подразделениях внутри страны. Публикация вызвала множество противоречивых комментариев. Часть читателей, в основном сотрудников или ветеранов органов, высказались в поддержку усиления именно низшего звена, тех, кто работает на земле.

Мое мнение не изменилось. Без системной работы именно на земле невозможно предотвратить подготовленного теракта. Никакая железяка, даже самая умная и вездесущая, не сможет полноценно заменить человека. Без усиления низшего звена мы всегда будем бить по хвостам, расследовать, а не предотвращать.

Теперь к другим практическим вопросам.

Время категории «да хватит нас пугать» прошло. Никто не пугает, просто читайте новости. Ежедневно что-то горит, что-то разрушается, и подобные неприятности, не крупные, не резонансные, но ежедневно. Я совсем не хочу сказать, что это дело рук диверсантов, это результат нашего разгильдяйства, в том числе.

Первое, что необходимо сделать «вчера», это определение возможностей охраны объекта выполнить поставленную задачу. Увы, но многие объекты изначально охраняются «для галочки». По принципу – «это же не склад боеприпасов». А то, что там хранится много химии, никого не волнует. Она же бытовая…

Дальше – проще. Дополнить возможности охраны необходимыми силами и средствами, если это необходимо. Тут же появляется необходимость проверки взаимодействия с другими службами, в том числе и частными, на случай экстренных ситуаций.

Мы часто, особенно если это касается таких служб, как МЧС, медиков, газовщиков и т. д., почему-то уверены в том, что они просто обязаны быстро прийти на помощь, несмотря ни на что. Сколько жизней уже было потеряно из-за этой уверенности. То пожарная машина не может проехать к месту вызова, то скорая застревает в какой-нибудь луже. А было бы проведено хоть одно учение – такого бы не произошло.

Ну и учения охраны, в том числе и негласные проверки профессионалами-диверсантами. Мы почему-то считаем, что учения и проверки – это прерогатива армии и силовых структур. А вот подразделения охраны вполне справляются и так. Достаточно хорошо выполнить команду «Караул в ружье! Нападение на пост!».

Особое внимание следует обратить на транспорт. Не только железнодорожный и воздушный, но и автомобильный. Причем, внимание не только на состояние путей, мостов и аэродромов, но и на пассажиров. Я почему-то перестал встречать в аэропортах и на вокзалах кинологов. Оказывается, достаточно пройти рамку.

Но самое главное все-таки – это мы, те самые люди, которых все и должны защищать. Нам просто необходимо понять, что СВО – это не где-то там, далеко от нашего дома, СВО везде.