Жизнь у края бездны

Сразу после публикации в прошлом номере «НД» первой части этой статьи до меня дозвонился один знакомый высокопоставленный чиновник. Как и следовало ожидать, материал ему не понравился, больше всего претензий он высказывал к заголовку. «Да, в Дагестане есть проблемы, — утверждал знакомый. — Но они никак не могут заслонить имеющиеся успехи: полным ходом идет строительство частных домов и различных объектов, чуть ли не у каждого во дворе стоит автомобиль, люди сыты, обуты, одеты, скоро в республику пойдут огромные инвестиции. И в такой ситуации говорить, что республика вот-вот свалится в пропасть, по крайней мере, несерьезно». Обличительные тирады я выслушал молча, в конце попросил чиновника вообразить на минуту, что будет с нами, если Москва, допустим, с завтрашнего дня перестанет дотировать республику или федеральный бюджет окажется полностью опустошенным. Теперь пришла пора задуматься чиновнику, после недолгой паузы он заявил, что центр прекрасно разбирается в нашей специфике, он ищет пути выхода из тупика, поэтому ожидать каких-либо из ряда вон выходящих эксцессов в ближайшее время вряд ли следует. На этом наш разговор завершился, чиновник высказал, что у него на душе, жизнь, в свою очередь, показывает, что шаги Москвы и Махачкалы по оздоровлению ситуации в Дагестане не просто спорные, они нередко носят разрушительный для всех характер.

 Стратегия развития, курорт и сахарная свекла

 Сейчас многие политики, эксперты вполне серьезно считают, что обстановка в республике относительно нормализуется по мере оздоровления ее экономики. Часть правды в этом утверждении, естественно, имеется, но проблема нынешнего дня заключается в том, что никто сегодня реально не собирается поднимать экономику республики. Об этом стало известно еще в 2010 году при принятии федеральной стратегии социально-экономического развития СКФО до 2025 года, когда из 43 приоритетных инвестиционных, социальных проектов на 2010—2013 годы Дагестану выделили всего 6, из них 4 идут в разделе «Транспорт». В Чечню, например, центр вложит намного больше средств, у них, в частности, начнут строительство, реконструкцию и модернизацию животноводческих комплексов, птицефабрик, соседи скоро начнут производить автомобили и автомобильные компоненты, здесь получит развитие строительный технопарк, построят заводы по переработке кожи, производству обуви широкого ассортимента, автомобильный завод в городе Аргун и так далее. В отличие от соседей, даже «защищенные» наши проекты выглядят слишком спорными и неубедительными. Например, в Хунзахском районе хотят построить круглогодичный туристический комплекс «Матлас» стоимостью 1,5 млрд рублей. Предполагается, что первых гостей комплекс примет через два года, ежедневно здесь могут отдыхать почти 19 тысяч человек, через пять лет, мол, придет пора полной самоокупаемости. Лично мне проект представляется несколько утопичным. Симптоматично, что даже контент сайта «Курорты Северного Кавказа» с рекламой комплекса «Матлас» (http://www.ncrc.ru/r/resorts/matlas/) не обладает нужной привлекательностью и аргументированностью. В частности, здесь читателя вначале просвещают, что «Авария… была единственной повелительницей в этой части гор, и от ханов ее трепетали все соседи», затем следует весьма оригинальный вывод: «именно поэтому курорт «Матлас» станет, в первую очередь, центром этнического туризма, своеобразным природным музеем для краеведов и археологов-любителей».

 Может быть, автору сайта и нравится, что от ханов «все кругом трепетали», но непонятно, какую ценность для туристов вообще представляет сей факт, который, кстати, очень далек от исторических реалий. Конечно, вряд ли кто убедит людей, стоящих за проектом «Матлас», что комплекс не сможет очень скоро предоставить «туристам сервис, сопоставимый по уровню с курортами Val Thorens во Франции и Vail в США», но лично я в силу ряда общеизвестных причин действительно воспринимаю такие пассажи как страницы какого-нибудь фантастического романа. Понимаю, что идею о курорте «Матлас» нужно продвигать на информационном и ином пространстве, но не такими же примитивными способами. Сейчас никто не может прогнозировать дальнейшую судьбу комплекса, зато со стопроцентной уверенностью можно предсказать, что даже по его завершении мало кто из россиян пожелает ехать в Хунзахский район при наличии в том же северокавказском регионе достаточно известных, комфортных и менее беспокойных мест для всесезонного отдыха.

 Есть в республике и другой спорный проект, который еще более наглядно показывает своеобразие менталитета федерального и республиканского чиновничества в части проведения экономических реформ. Имеются в виду планы по возведению в Ногайской степи завода по производству сахара производительностью 200 тыс. тонн в год и стоимостью более 20 млрд рублей. Сахар предполагалось получить из сахарной свеклы, которую хотели выращивать тут же, хотя даже самый захудалый агроном знает, что в полупустынной степи из-за дефицита воды свекла не приживется, а проведение гидромелиоративных работ сделало бы конечный продукт слишком убыточным.

 Консервный цех и банкетный зал

 Говорят, что «Матлас» — детище олигарха, политика, руководителя госкомпании «Курорты Северного Кавказа» и выходца из Хунзахского района Ахмеда Билалова, который просто захотел сделать подарок своим землякам. Также утверждают, что затея по строительству сахарного завода возникла в голове другого высокопоставленного чиновника. Сегодня Дагестан хотят осчастливить десятками подобных проектов. Хочется надеяться, что наши чиновники и олигархи руководствуются самыми чистыми намерениями и искренним желанием помочь республике, но слишком много фактов, к прискорбию, указывают на обратное. Лично мне представляется, что и Москва, и Махачкала, если они хотят действительно провести нужные реформы, обязаны не строить воздушные замки, которые пополняют карманы конкретных нечистоплотных людей вполне приземленными деньгами, а начать вкладывать ресурсы, таланты и энергию в сектор экономики, уже показавший свою конкурентоспособность и прибыльность. Например, в Ногайском районе в первую очередь надо вернуть былую славу племенному заводу «Червленные Буруны», где еще лет тридцать назад содержали сотни тысяч голов породистых овец, а доходы завода исчислялись миллионами рублей.

Частный и государственный бизнес должен курировать процесс возрождения структуры. Банки, выдающие сегодня миллионы и миллионы рублей различным проходимцам — «фермерам на час» по откатным схемам, обязаны кредитовать именно развитие племенного завода в Ногайском районе. Нет никакого сомнения, что очень скоро предприятие начнет приносить немалый и стабильный доход в казну республики. Ресурсы также нужно выделять на развитие животноводства и полеводства по всей республике.

 В окрестностях столицы Дагестана надо возводить не «Лазурный берег» и «Немецкую деревню», а делать все для реанимирования хотя бы объектов рыбной промышленности. Это же не дело, когда, живя на берегу Каспийского моря, имея самую протяженную морскую границу, дагестанцы закупают каспийскую кильку, расфасованную в Москве, Санкт-Петербурге, прочих российских городах. А ведь в республике в бытность СССР существовали целые рыбопромышленные комплексы, где работали десятки тысяч сотрудников, они владели огромными производственными цехами, рыбоморозильными и рыболовецкими судами, крупнейшим на Северном Кавказе холодильной установкой, где могло храниться около 6 тыс. тонн рыбы. Тогда в любом магазине можно было приобрести свежую рыбу, в отдельных торговых точках продавалась живая рыба, столовые еженедельно устраивали всем изрядно поднадоевшие рыбные дни. И всему пришел конец, потому что экономикой в перестроечные и постперестроечные времена занимались и занимаются исключительно дилетанты, серьезно полагающие, что лучше иметь одноразовый бульон из курицы, которая стабильно несла золотые яйца. Гигант рыбной промышленности «Дагрыбтрест» превратился в ОАО «Порт-Петровск», который в последующем прошел стандартный для промышленности республики горький путь, когда руководство, предварительно присвоив все, что можно было присвоить, объявило объект банкротом. Характер метаморфоз станет более понятным, если знать, что сегодня в бывшем консервном цеху играют свадьбы — там банкетный зал. И такая ситуация наблюдается по всему Дагестану: запущены сады, поля, традиционные промыслы, банкротами объявлены ранее преуспевающие предприятия и так далее. А ведь при умелом имиджменте и менеджменте, достаточном вложении финансов все действительно можно реанимировать. Дело за малым — за желанием власть имущих, но его — желания — нет и не предвидится, потому что наши чиновники и олигархи больше пеклись и пекутся о проектах, на которых можно моментально нагреть руки.

 Москва и Дагестан

К сожалению, сегодня в Дагестане мало кто удивляется отсутствию должной реакции Кремля на вакханалию в республике, потому что абсолютно все понимают, что именно Москва стоит почти за всеми негативными местными тенденциями. Из этого сегодня не делают секрета и сами высокопоставленные республиканские чиновники, которые в приватной беседе открыто признаются, что в Первопрестольной, в частности, без взяток делать абсолютно нечего. Такое положение, кроме прочего, способствует росту явных и скрытых сепаратистских настроений в обществе. Свою лепту в разрушительный процесс добавляют и другие действия Москвы. Своеобразная реформа экономики проводится под полным ее контролем. Кремль назначает руководителя республики и ряда структур, в том числе и силовых, действия которых сегодня не критикует только ленивый. И никто не может сказать, что выбор Москвы идеален. Иногда создается впечатление, что ее креатуры — худшие из худших.

 Россия — поликонфессиональная и полиэтническая страна, но, похоже, об этом знают лишь в этнических республиках. В стране так поставлена система начального, среднего и высшего образования, что многие россияне (в основном русские) иногда не имеют понятия, где географически находится Дагестан. Вся учебная литература сейчас ориентирована на формирование у одних чувства этнического превосходства, у других — ущемленности. Перелистайте школьную и учебную литературу: там почти ничего не сказано о национальных республиках, их истории, культуре и так далее. А дефицит подобных знаний как раз и способствует росту националистических тенденций в молодежной среде. Сегодня руководство России много говорит о толерантности, но оно хочет привить эту самую толерантность обществу весьма своеобразно. В частности, в прошлом году полпред президента России в СКФО Александр Хлопонин порекомендовал властям национальных республик разработать кодексы поведения для молодежи, выезжающей в другие регионы России. Может быть, такой кодекс и нужен, но почему бы его не разработать для всей страны с указанием, например, того, что за нецензурную и привычную для кое-кого брань горцы могут и избить?

 Не знаю, чьими установками руководствуется Хлопонин, но факт, что многие его высказывания, инициативы, как минимум, не вносили и не вносят умиротворение в регион. Именно из уст Хлопонина впервые публично прозвучало, что кланы, в том числе и в Дагестане, — это хорошо.

 Полпред президента на днях предложил выделить федеральные резервные земли казачеству, создать полноценные казачьи воинские подразделения и отдать власть в ряде муниципальных образований Северного Кавказа казакам. Ничего не имею против казаков, но почему бы по примеру царской России не поставить в привилегированное положение и горцев Северного Кавказа, тем более, что мужество и воинственность последних общеизвестна? Не хочется проводить определенные исторические параллели, но факт, что казаки оставили в умах горцев не очень приятные воспоминания. Совсем недавно Хлопонин предложил тем, кто хочет жить по законам шариата, выехать в другие страны. Видимо, полпреду президента до сих пор никто так и не объяснил, что любой мусульманин, не желающий жить по законам шариата, автоматически выводится из лона ислама и поэтому все мусульмане России, количество которых перевалило за 20 млн человек, хотели бы жить именно по законам Всевышнего. Что, теперь и им тоже надо переселиться? Один из депутатов Госдумы России в частной беседе недавно сообщил мне, что Москва потихонечку готовит российскую общественность к мысли, что Северный Кавказ — весьма чуждое и бесполезное для страны образование, от которого надо  избавляться. Этим и объясняется вакханалия на информационном пространстве, когда горцев даже государственное телевидение нередко представляет конфликтными дикарями и потенциальными террористами…