«Неужели так много?». Немцы не знают, сколько русских убили их предки

У 15-летнего Гюнтера внезапно случилась истерика - через час после начала экскурсии. Он упал на колени возле барака и начал рыдать, размазывая слёзы по щекам.

Вокруг мальчика собралась толпа. Кто-то из одноклассников звонил по мобильнику, кто-то искал по карманам таблетки.

«Почему?! - кричал Гюнтер.

- Как немцы могли творить ТАКОЕ с людьми?! Да заслуживаем ли мы вообще прощения?»

Нервные срывы герман­ских подростков в экс-концлагере СС Дахау под Мюнхеном - довольно частое явление. Несмотря на это, посещение мемориала входит в обязательную школьную программу для старших классов. Детям показывают печи крематория, где сгорели десятки тысяч узников, газовые камеры и фото изуверских опытов врачей-эсэсовцев.

«Это нужно, чтобы всё не по­вторилось вновь, - сообщил мне сотрудник музея.

- Ведь самое страшное зло со временем забывается».

Пожалуй, так и есть. Согласно опросам, 80% немцев сейчас не знают, что их деды убили в СССР 27 миллионов человек…

                         «Страна льдов и снегов»

«Что я думаю о Дне Победы? О, русские кажутся мне загадочными героями из фантастиче­ских фильмов. Наверное, такими и должны быть люди, опрокинувшие Гитлера. Многим немцам до сих пор непонятно, почему Германия решила с вами воевать. Как у народов у нас много общего - взять хотя бы любовь к сосискам и пиву!»

73-летний юрист Рольф Клемент был ребёнком, когда началась война. Его двоюродный брат, офицер вермахта, замёрз в Сталинграде. Он говорит, обид тут быть не может: «Мы напали, вы защищались. Всё честно».

А вот к американцам и англичанам у Рольфа иное отношение:

«Летом 43-го их авиа­ция полностью сожгла Гамбург, погибли 42 тыс. человек. Разве это правильная война?»

Немцы часто подчёркивают в беседах: Гитлер - чудовище, но им при его власти тоже пришлось несладко. Вспоминают и гибель армии Паулюса, и бомбардировки городов, и падение Берлина. Они прекрасно осведомлены о холокосте и миллионах евреев, умерщв­лённых в концлагерях.

Однако о морях крови, которой истёк Советский Союз, жителям ФРГ известно не так уж много.

«Для немцев Россия, - считает историк Герхард Бюх­ляйн, - страна льдов и снегов, где «генерал Зима» заморозил бедных мальчиков, одетых в форму со свастикой.

Но в Германии стесняются рассуждать на тему, что вермахт и СС сотворили на оккупированной территории СССР.

На ТВ и в прессе не забывают упомянуть: лишь 6 тыс. солдат (из 100 тыс. взятых в плен в Сталинграде) вернулись домой.

Однако мало кто в курсе, что в эсэсовских концлагерях были замучены 3 млн советских военнопленных.

Мы ужасаемся авианалётам союзников - 600 тыс. нем­цев заживо похоронили под обломками зданий в Берлине, Дрездене, Регенсбурге. И понятия не имеем, что из-за блокады Ленинграда от голода и обстрелов умерло ровно столько же людей».

Мюнхен (как и Гамбург) тоже бомбили, хоть и слабее. Отдельные «знаковые места» Третьего рейха уцелели, но их разрушили потом сами немцы. Например, снесли пивную «Бюргербройкеллер», где толкал речи Гитлер (во избежание паломничества неонацистов).

Человек, к которому я приехал на интервью, везёт меня в центр города.

- Знаете, - говорю я попутчику.

- Увидел бы нас мой дед - ему бы это не понравилось.

- Хм, - замечает он в ответ.

- А моему уж тем более. Я - и сижу рядом с русским!

                       «Мы убили так много?!»

Мой дедушка - советский военный лётчик, был сбит в конце 1944-го и находился в плену до капитуляции Германии. Дед же моего собеседника, 34-летнего инженера Вольфа Гесса, - заместитель Гитлера по партии, обергруппенфюрер Рудольф Гесс.

Сам Вольф настроен антифашистски и искренне считает, что 9 Мая - это освобождение его страны от диктатуры.

«Хочу знать, - спрашивает он.

- Если я приеду в Россию, у меня не будет сложностей?» «Конечно нет, - говорю я. - Даже те, кто воевал, простили немцев».

Вольф кивает:

«Я никогда не ощущал, что русские наши враги. А… сколько мирных жителей погибло в СССР?»

Отвечаю - около 18 миллионов. Расстрелы заложников, массовые казни в Бабьем Яре, карательные акции, машины-«душегубки» в Краснодаре.

Вольф бледнеет. «Неужели так много?!»

Эту фразу я часто слышу в Германии.

«Хотите посмотреть фото в Интернете? - интересуюсь я.

- Там эсэсовцы позируют рядом с горами трупов. В архивах есть тысячи снимков».

Мой спутник погружается в раздумья.

«У нас редко об этом говорят, - вздыхает он. - Главная тема зверств нацистов - холокост».

Моё мнение - холокост ни в коем случае нельзя забывать. Это безумное уничтожение целого народа, от младенцев до стариков.

Другое дело - получается, что покаяние за звер­ства немецкой армии весьма избирательно. Одному факту посвящены фильмы, ток-шоу и телепередачи, другие обходят молчанием.

Даже в Австрии, в городе рядом с экс-концлагерем СС Маутхаузен, я спрашивал прохожих, кого именно убивали в бараках. Мнения разделились.

«Кажется, евреев», - сказал один человек.

«Коммунистов», - вспомнил второй.

Русских не назвал никто, а ведь 39% узников Маутхаузена составляли советские военнопленные.

Образ Восточного фронта в мыслях современных немцев - снега, ужасы штурма горящего Берлина и потерявшие человеческий облик солдаты в Сталинграде.

Отмечая 9 Мая как день разгрома Третьего рейха, Германия всё ещё не осознала масштаба жертв среди населения СССР. Нет, не нужно, чтобы перед нами бесконечно извинялись. Хорошо было бы просто помнить…

Один из школьников, прибывших в Дахау в группе с Гюнтером, разговорился со мной, пока его однокласснику давали успокоительное.

«Вы из Москвы? Наверное, большой город. А я вот даже не знаю - немцы во время войны были в Москве?»

«Полным-полно, - ответил я пареньку.

- Они кучу домов построили вокруг кинотеатра «Форум», Московский университет помогли соорудить, заводы восстанавливали».

«Так это были пленные? - смутился мальчик.

- Ой… извините меня за вопрос».

«Нет проблем, - улыбнулся я.

- Зато теперь вы знаете правду».