Забытые были Великой войны. К годовщине Луцкого прорыва. Страницы славы русского оружия

http://www.golos-epohi.ru/eshop/catalog/128/15578/

Героические усилия Русской Императорской армии в мировую войну 1914-18 гг. не получили заслуженного признания ни в военной литературе наших союзников, ни в соответствующей советской литературе. Союзники, упоенные конечной победой, быстро и крепко забыли те жертвы, которые принесла Русская армия, часто - лишь ради их спасения и в ущерб своим интересам, считая, что «похабный мир», заключенный большевиками в Брест-Литовске, обесценивает эти жертвы. Советские историки по подсказке партии, старающейся оправдать «похабный мир», усиленно замалчивают в угоду власти героизм Русской армии, ее готовность выстоять до конца в беспримерной борьбе с внешним врагом. Искалеченные в этой войне воины пошли по миру с протянутой рукой, а орденские награды за мужество и храбрость, проявленные в ней, запрещены к ношению. Доблесть русского воина, будь то солдат или офицер, особенно ярко выявилась в 1-ую мировую войну летом 1916 года в операции, вошедшей в историю под названием «Брусиловское наступление», или «Луцкий прорыв».

Тактические и стратегические соображения настойчиво звали на оперативный простор, покончив с позиционной войной, затягивающей достижение победы. Нелишне заметить, что значительную роль в соображениях стратегического порядка играли: необходимость помочь Франции, истекающей кровью в боях под Верденом, спасение от разгрома Италии, на которую обрушились армии Австро-Венгрии и желание удержать Румынию от перехода на сторону наших противников, симпатии к которым были сильно развиты в этой стране. Общее наступление всего русского фронта было намечено на начало лета 1916 года. Главная задача прорыва неприятельского фронта возлагалась на Западный фронт. Во исполнение ее уже была произведена нужная перегруппировка войск, даны соответствующие диспозиции и даже началась сокрушительная артиллерийская подготовка.

Сосредоточение крупных немецких сил и их попытка прорвать наш фронт в районе Барановичей в корне изменили стратегическую обстановку. Диспозиция была отменена. Группа корпусов, собранная на ударном участке для прорыва, в одну ночь была переброшена в угрожаемом направлении. Центр наступательной операции перешел на Юго-Западный фронт, хотя поначалу ему отводилась лишь вспомогательная роль. Местная операция с ограниченной задачей превратилась в наступление большого масштаба, покрывшее славой русское оружие. Неисчислимые беспримерные подвиги русской воинской доблести, проявленные в этом наступлении, должны быть записаны на золотую доску и должны разбудить в сознании наших союзников их признательность.

Воспользовавшись длительным зимним затишьем, австрийские армии, стоявшие против нашего Юго-Западного фронта, довели свои позиции до такого совершенства, что сами считали их неприступными. С гордостью они демонстрировали фотоснимки этих позиций на выставке в Вене, а один пленный офицер на допросе уверял: «Никогда вам (русским) не одолеть этих позиции. Но, если бы случилось чудо, и они пали бы под вашим ударом, то мы должны были бы соорудить здесь громадную чугунную доску с надписью, завещающей никогда и никому не воевать больше с русскими».

Гордиться своими позициями австрийцы могли, действительно, по праву. Оборона представляла собою несколько укрепленных полос, расположенных в глубину. Каждая полоса имела несколько линий сплошных окопов полного профиля, защищенных проволочными заграждениями в 15-20 кольев. Подступы к ним обстреливались перекрестным огнем пулеметов, укрытых в бетонированных гнездах. Блиндажи с накатом из бревен и земли служили хорошим укрытием от артиллерийского огня. Не забыт был и комфорт: просторные помещения, облицованные досками, снабженные нарами и отоплением, отвечали требованиям отдыха для свободных от сторожевой службы. У лиц командного состава были даже целые квартиры из 3-4 комнат с кухней и барской обстановкой. Насыщенность позиции огневыми средствами всех видов, включая тяжелую артиллерию, искусно замаскированную, значительно превышала русскую мощность огня. Естественные препятствия в виде водных преград делали позицию противника еще более грозной для атакующих.

Против этой грозной твердыни стояли войска Юго-Западного фронта под общим командованием генерала Брусилова в составе: 7-ой армии, генерала Щербачева, 8-ой, генерала Каледина, 9-ой, генерала Лечицкого и 11-ой, генерала Сахарова. Позже, на этот же фронт была переброшена и 3-я армия, генерала Леша. На рассвете 22-го мая обычную тишину фронта разорвал гул канонады: русская артиллерия открыла огонь, громя укрепления противника. В воздух летели бревна блиндажей, колья проволочных заграждений, разорванные тела людей. Стараясь подавить огонь наших батарей, неприятель открыл в свою очередь, бешеный огонь по ним. На следующее утро к этому концерту присоединились бомбометы и минометы, затрещали винтовки, застрочили пулеметы: пехота пошла в атаку. Главный удар наносила 8-ая армия, имея задачей прорваться к Луцку.

Полки, волна за волной (новая тактика) шли на штурм «неприступной» позиции. Смертельный огонь сметал одну, вторую волну, а на их место, через трупы погибших, накатывались следующие. Все учел противник при сооружении своих позиций. Не учел только лишь доблести русского солдата и командного состава всех степеней. Наконец, австрийская твердыня пала. Ударная 8-ая армия прорвала неприятельский фронт. Сокрушая все на своем пути, она могучим натиском сломила сопротивление противника и, пройдя с боями 60 верст в течение трех дней, заняла Луцк.

Остальные армии, выполняя свои задачи, тоже сбили противника, гоня его перед собою и захватывая богатые трофеи. Конница и казачьи части, бросаемые в прорывы, артиллерия, часто вылетавшая на линию пехотных цепей или стрелявшая на картечь при контратаках противника, броневые машины, поливавшие его пулеметным огнем, саперы, бесстрашно идущие впереди, чтобы обезвредить неприятельские фугасы или навести понтоны для переправы через реки, редкая авиация с ее глубокой разведкой, - все состязались в беспримерном мужестве и взаимной выручке. Офицерский состав, увлекая своей доблестью солдат в атаку, ложился вместе с ними и в братские могилы. В признательность за это мужество нередки были случаи, когда солдат грудью закрывал своего офицера от неприятельского штыка или на себе вытаскивал его, раненого, из пекла боя. Сияние русской доблести было еще ярче на фоне упорного сопротивления противника, много раз бросавшегося в отчаянные контратаки, разбивавшиеся часто о штыки русской пехоты или от лихого удара конницы. Неописуема была ожесточенность в этих штыковых схватках. Противники били друг друга прикладами, кололи штыками. Каждый раз на поле боя оставались сотни трупов, изувеченных холодным оружием.

Ничто не могло остановить порыв Русской армии. Под ее натиском уже были освобождены русские земли, завоевана Буковина и Восточная Галиция. Нависала угроза над Венгрией и над нефтяным районом Западной Галиции. Чтобы спасти своего союзника, Ставка Германского Верховного командования начала спешно перебрасывать свои стратегические резервы с французского фронта, ослабляя свой нажим на французские и английские войска.

10-ый имперский корпус был авангардом войск «скорой помощи», в его состав входила, помимо других, 20-ая Брауншвейгская дивизия, о боевых качествах которой слагались в Германской армии целые легенды. Еще в начале войны, попав в Вогезах в окружение, эта дивизия на предложение французов сложить оружие поклялась: или пробиться, или умереть, и грудью разорвала окружение. За верность клятве ей приказом по армии было присвоено звание «стальной» и право ношения на каске изображения головы Адама, привилегия, которой до этого пользовались только прославленные «гусары смерти». Уже на следующий же день по высадке из вагонов прибывший корпус был брошен в атаку с задачей - оттеснить наши войска к Луцку. А на пятый день его вывели из боя в плачевном состоянии: корпус потерял ¾ офицерского состава и более половины солдатского. Главный удар «стальных» приняла на себя наша 4-ая стрелковая дивизия генерала Деникина, не менее прославленная и гордившаяся званием «железной». Атаки чередовались с контратаками, и русское «железо» сломило немецкую «сталь». Впоследствии пленные говорили: «никогда еще мы не терпели такого поражения. В наших полках осталось по 300-400 человек». Выдохлась «стальная дивизия» после 42-х повторных атак.

Успешно начатое наше наступление продолжало развиваться и затихло лишь в октябре. Тактический успех всей операции выразился не только в завоевании обширного пространства, но и в крупном поражении, нанесенном армиям противника. Его потери исчислялись в 1½ миллиона убитыми, ранеными и пленными. Последних было взято (с 22 мая по 30 октября) 8.924 офицера и 408.000 солдат. Богатые трофеи также показывали степень разгрома неприятеля. В наши руки попало: 581 орудие, 1.795 пулеметов, 448 бомбометов и минометов, неисчислимое количество инженерного имущества, военного снаряжения и прочего. Сравнение потерь противника с числом его войск до начала русского наступления (около 500.000 человек) на Юго-Западном фронте и к концу его (около 1 миллиона человек) определенно говорит и о достижении стратегических целей, указанных ранее.

Не менее важен был и психологический фактор: победа вдохнула веру в близкое и победоносное окончание войны. Намеченное на весну 1917 года концентрическое наступление всех союзных армий, включая и русскую, обеспечивало эту победу. Ее вырвала из рук России революция, а ее углубление подготовило приход к власти большевиков, опоганивших жертвы русского народа, принесенные в защиту Родины.

Полковник Бояринцев