Международные резервы России под санкциями – заморозка или конфискация?

Среди санкций, которые Запад начал вводить против России, наиболее серьезной является санкция в отношении международных резервов РФ. Её обозначают по-разному: заморозка, блокировка, арест, конфискация. Первые три из названных слов близки по своему юридическому смыслу, они предполагают закрытие доступа к резервам их владельцу (Российской Федерации и Банку России) на время с возможностью восстановления этого доступа в будущем. А вот слово «конфискация» означает необратимое отчуждение имущества.

В официальных документах США и ЕС слово «конфискация» применительно к резервам Российской Федерации не употребляется. По крайней мере, пока. Другое дело, что отдельные политики подчеркивают: «заморозка» резервов необходима, но не достаточна. Нужна конфискация.

Накануне «заморозки» по состоянию на 25 февраля резервы России составили 643,2 млрд. долл. К началу марта у России, как сообщил Банк России, остался доступ лишь к валютным резервам в юанях и к золотым резервам. В «заморозке» оказались резервы, равные, по разным оценкам, 300-400 млрд. долл.

Наиболее настойчиво на конфискации настаивают не в Вашингтоне или Брюсселе, а в Киеве. Регулярно украинские политики и чиновники призывают Запад конфисковать те российские резервы, которые сейчас под «заморозкой». Так, 16 марта премьер-министр Украины Денис Шмыгаль сообщил, что Украина уже понесла в ходе войны ущерб, равный 565 млрд. долл. Он заявил, что этот ущерб должен покрываться за счет репараций, которые должна платить Россия. В качестве «репараций» сгодятся и средства замороженных российских резервов.

Советник Владимира Зеленского по экономическим вопросам Олег Устенко заявил, что замороженные на Западе средства ЦБ РФ якобы зарезервированы для Украины.

11 марта замглавы Минэкономики Украины Денис Кудин сообщил, что арестованы российские резервы на сумму 415 млрд. долл. (завышенная цифра. – В.К.) и Киев рассчитывает на получение этих резервов. Их, мол, должно хватить на покрытие прямых потерь Украины, вызванных «агрессией». «Мы рассчитываем, что в ближайшее время совместно с правительствами стран-партнеров мы найдем юридический механизм, с помощью которого эти деньги отойдут на восстановление украинской экономики», – отметил украинский чиновник.

16 марта официальный представитель премьер-министра Великобритании сообщил, что официального запроса от Украины о передаче ей хранящихся в Лондоне золотовалютных резервов Банка России правительство не получало. Он усомнился в том, что этот вопрос можно «решить в одностороннем порядке», но осторожно предположил, что передача золотовалютных резервов России, хранящихся в британских банках, властям Украины может быть «дальнейшей мерой» против Москвы.

Ещё более осторожную позицию заняла Япония. Министр финансов Сюнъити Судзуки, выступая 28 марта на заседании парламентского комитета, сообщил, что власти Японии не могут конфисковать валютные резервы российского Центробанка, так как это не предусмотрено законодательством. Более того, они не имеют права даже замораживать резервы. «В законе о Банке Японии, других законах и постановлениях нет положения, позволяющего иностранным центральным банкам реквизировать резервы в иностранной валюте, которые хранятся в Банке Японии. Активы в иностранной валюте не могут быть заморожены», – сказал он. По оценкам, перед санкционной войной резервы Банка России в японских иенах составляли в эквиваленте более 30 млрд. долл. Ведущие СМИ поспешили в конце февраля сообщить, что Япония присоединилась к санкциям США и ЕС по заморозке российских резервов. Оказывается, это не так. Вашингтон давит на Токио с тем, чтобы заморозка была произведена. Премьер-министр страны Фумио Кисида говорит, что власти намерены пересмотреть регулирующий этот вопрос закон об иностранной валюте, чтобы не допустить обхода антироссийских санкций. Не исключено, что поправки к закону позволят по крайней мере замораживать (если не конфисковывать) резервы других государств. Никаких подробностей о судьбе российских резервов в японских иенах ни в российских, ни в японских источниках нет.

Чтобы ответить на вопрос, чем может закончиться «заморозка» российских резервов – разблокировкой или конфискацией, – следует обратиться к историческому опыту. Ещё в годы Первой мировой войны России требовались кредиты для проплаты поставок оружия и военного снаряжения из США. Лондон кредиты давал, но под обеспечение золота из резервов Госбанка Российской империи. Причем Лондон требовал, чтобы русское золото было перемещено на острова Туманного Альбиона. И оно было перевезено в сейфы Банка Англии. Около 440 тонн. Не вдаваясь в детали, отмечу, что большая часть контрактов не была исполнена, кредиты не были использованы, а золото из сейфов Банка Англии в Россию так и не вернулось. Подробнее об этом смотри в моей книге «Золото в экономике и политике России» (М.: Анкил, 2009).

Также следует учесть опыт санкций против некоторых других стран уже в наше время. Например, в начале марта 2011 года США и их союзники провели заморозку валютных резервов Ливии. Речь шла о резервах ливийского Центробанка и суверенных фондов страны.

В администрации Барака Обамы признали, что эта санкция явилась крупнейшим единовременным замораживанием зарубежных фондов в истории США. Ливийские активы были в форме валютных депозитов в американских банках, казначейских и коммерческих бумагах американских эмитентов. Для банков это был настоящий подарок, поскольку заблокированные депозиты дали им возможность проводить дополнительные кредитные и иные активные операции, получая дополнительную прибыль. Вашингтон призвал своих европейских союзников присоединиться к санкциям против Ливии, и те, недолго думая, присоединились. Даже не без удовольствия. Ведь блокировка ливийских валютных депозитов стала очень щедрым подарком и для европейских банков. Валютные резервы ливийского Центробанка на начало 2011 года оценивались в сумму более 100 млрд долларов. Еще более 70 млрд долларов находилось в резервах суверенных фондов. По оценкам МВФ, резервов, которыми управлял ЦБ Ливии, хватило бы на то, чтобы покрыть трехгодичный объем импорта страны.

Дальнейшая судьбы замороженных валютных резервов Ливии скрыта в тумане. Были сообщения о том, что из замороженных средств Вашингтон покрывал свои издержки по «установлению порядка и демократии» в Ливии. Часть средств «возвращалась ливийскому народу» через американские программы помощи, отягощенные политическими условиями (например, программы запрещённого в России USAID***).

Ещё одной страной, ставшей крупной жертвой замораживания валютных резервов, был Иран. Первое замораживание провели в 1979 году, потом были и другие. Началась было частичная разморозка в 2015 году, после того как было достигнуто соглашение между Ираном и «шестёркой» (Россия, США, Великобритания, Китай, Франция, Германия), согласно которому Иран обязался прекратить программу производства обогащенного урана. Первый транш разморозки был на сумму 4,4 млрд. долл. В 2018 году США вышли из соглашения и в одностороннем порядке начали новый сеанс заморозки иранских активов. Примечательно, что даже в период участия США в указанном соглашении Вашингтон не соглашался на полную разморозку. Верховный суд США в 2016 году отказал вернуть Центробанку Ирана два миллиарда долларов из замороженных иранских активов.

Чтобы замораживать или конфисковывать валютные резервы других стран, Вашингтону не обязательно даже придумывать версии о причастности стран к каким-то террористическим операциям или о «нарушении прав человека». Можно просто использовать коммерческие споры между субъектами разных стран. На время спора можно провести заморозку. Так, 30 октября 2017 года голландское отделение американского Bank of New York Mellon заморозило находящуюся на его счетах сумму, эквивалентную 22,6 млрд. долл. Это деньги суверенного фонда Казахстана, управление которыми осуществляет Национальный банк Казахстана. Основанием для заморозки стал иск компаний молдавского бизнесмена Анатоли Стати, которым якобы задолжало государство Казахстан. Примечательно, что сумма искового требования была на порядок меньше той суммы, которую заблокировали.

И вот последние новости. Речь об Афганистане. Когда в прошлом году американцы ушли из этой страны, Вашингтон принял решение о заморозке активов Центробанка Афганистана. Все последующие месяцы пришедшие к власти талибы добивались разморозки активов Центробанка Афганистана. Вместо этого 11 февраля президент США Джо Байден подписал указ о разблокировании 7 млрд активов ЦБ Афганистана в США. По словам представителя Белого дома, примерно 3,5 млрд. долл. будет направлено «на обеспечение нужд афганского народа», а более половины замороженных средств останутся для возможной выплаты компенсаций родственникам жертв терактов, в том числе 11 сентября. По поводу этого решения администрации США не возвращать активы Центрального банка Афганистана официальный представитель МИД КНР Ван Вэньбинь заявил 15 февраля: «Это не отличается от поведения грабителей».

С учётом приведенных примеров трудно рассчитывать, что замороженные резервы России будут когда-то разблокированы. Скорее всего, они будут конфискованы, а правильнее сказать, украдены. Не исключаю, что Вашингтон примет решение о возмещении понесенных в ходе войны убытков и ущербов. Но не Украины (как рассчитывают украинские чиновники), а Соединённых Штатов, которые оказывают какую-то помощь Украине. Вот и оплатят ее из российских резервов.

Последнее время подозрительную инициативу предприняли в американском Минфине: там поручено вести учет издержек, которые Америка несёт в результате санкционной войны против России. Не иначе как рассчитывают на покрытие этих издержек за счет российских резервов. Дурной пример может оказаться заразительным. Евросоюз несет гораздо более серьёзные, чем США, издержки в связи с санкционной войной. Почему бы и ему не компенсировать свои потери за счет российских резервов?

Пытаться вести переговоры с коллективным Западом по поводу разморозки российских резервов – дело безнадёжное. В этой ситуации единственным эффективным средством противодействия с нашей стороны может быть заморозка иностранных активов, которые находятся под контролем России. Частично она проводится, но пока не соответствует масштабам замороженных российских резервов. В случае если коллективный Запад приступит к конфискации российских резервов, Москва должна ответить встречной конфискацией.