Только б не было войны!

" Вся военная пропаганда, все крики, ложь и ненависть, исходят всегда от людей, которые на эту войну не пойдут! " Джордж Оруэлл

Мой дед погиб в августе 1941 г при выходе из окружения в районе Харькова. Его я никогда не видел живым. Моя бабушка и мать провели эвакуацию из Киева в голодном и холодном Ульяновске и там подорвали свое здоровье. С тех пор они часто повторяли как молитву или слова « Только б не было войны!». Мой отец ушел на войну добровольцем и летал на торпедоносцах над Баренцевым морем. У него было два ордена и много медалей, но говорить о войне он не любил. Я родился через 15 лет после победы в Севастополе, но прожил там недолго. Однако, возможно, генетическая память заставляла меня видеть с детства кошмарные сны про огромные и страшные самолеты, летающие над солнечным и мирным Куйбышевом, ставшим мне второй родиной.

Вероятно, это случалось потому, что с детства я смотрел фильмы про войну, которые тогда снимались режиссерами – фронтовиками и понюхавшими пороху актерами со всей неприкрытой правдой и грязью про ее ужасы и кровь. Много читал я и самых разных книг, доступных в ведомственной библиотеке клуба им. Дзержинского. Я, как и многие пацаны тогда, играл в Зарницу, мечтал стать летчиком или разведчиком, защищать Родину, совершать подвиги и стать героем, которым бы восторгались благодарные потомки и девочки с соседней парты. Военно-патриотическое воспитание в брежневские времена тесно и парадоксально сплеталось с пропагандой интернациональной дружбы и борьбой за мир во всем мире. Но тогда это еще не казалось мне странным.

Из всех телеэкранов и репродукторов звучали любимые многими песни «Хотят ли русские войны?», «На безымянной высоте», «С чего начинается Родина?». Мы участвовали в конкурсах детских рисунков, изображая голубей, солнечный круг и небо вокруг, а так же радугу, еще не приобретшую некую двусмысленность. Мы дружно ходили на демонстрации и митинги, таскали алые транспаранты с лозунгами «Нет войне!», «Долой поджигателей войны!», не задумываясь, повторяли как мантру «Миру-мир!», не рискуя сесть на 15 суток, а то и годик-другой. Мы отрабатывали субботники и сдавали трудовые копейки в Фонд Мира, выступали за дружбу народов и против агрессивных действий милитаристов-империалистов из Соединенных Штатов и их союзников по НАТО.

Город был увешан огромными плакатами, прославлявшими миролюбивую политику КПСС и лично дорогого генсека. В тоже время мы почему-то постоянно воевали. На Кубе, в Корее и Вьетнаме, Египте и Сирии, Анголе и Мозамбике… Но как то тихо. И слышали мы про то совсем мало, поскольку сообщали нам об этом в газетах весьма скупо и избирательно. Я, конечно, знал в отличие от многих сверстников, о подавлении выступлений немцев в 1953 г и Берлинской стене, про разгром восстания венгров в 1956 г, про ввод войск в Чехословакию в 1968 г., но это казалось справедливой борьбой с нашими врагами и защитой завоеваний социализма. Все изменилось в 1979 г. с вторжения в Афганистан. Эта война коснулась уже очень многих, но меня и моих однокурсников Бог миловал.

У нас ее назвали вводом ограниченного контингента и стали оправдывать выполнением какого-то непонятного интернационального долга, так запудрив мозги народу, что многие призывники туда даже рвались. Отрезвление пришло, когда пошли нескончаемым потоком грузы 200 и 300, а улицы заполонили инвалиды в камуфляже, поющие о воинском братстве и собирающие милостыню. Но было уже поздно, Союз нерушимый республик свободных начал разваливаться на глазах. Сразу же обострились территориальные, религиозные и национальные трения. Кое-где загремели выстрелы, и полилась кровь. До поры такие конфликты удавалось гасить войсками и милицией, но ненадолго, они вспыхивали то тут, то там на всем пространстве постсоветских окраин.

Если поначалу в России удалось обойтись почти без жертв, то по мере ухудшения экономической обстановки обострялась и криминальная. Свою лепту внесли вернувшиеся из Афгана ветераны, оказавшиеся никому не нужными в новой мирной жизни. Начался разгул бандитизма и грабительской приватизации, а потом активизировались и сепаратисты. Войну в Ичкерии именовали операцией по восстановлению конституционного порядка, она закончилась разрушением Грозного, десятками тысяч жертв и бесславным Хасавюртовским миром. Вторую чеченскую оправдали подозрительными взрывами домов в Москве, Буйнакске и Волгодонске. Ее назвали уже контртеррористической операцией, снова положили много народу, но сумели купить местных князьков в лучших имперских традициях, и теперь прежних боевиков содержат в качестве дикой дивизии для устрашения оппозиции.

В промежутке между войнами наши солдаты поучаствовали в миротворческих миссиях в Абхазии, Приднестровье и даже Косово, если я еще кого не забыл, но с переменным успехом и без огонька. Зато в 2008 г. оторвались по полной в Южной Осетии, разгромив вооруженных натовцами до зубов грузин и дойдя почти до Тбилиси в ходе операции по принуждению к миру, когда те собрались приструнить своих сепаратистов. Нужно сказать, что поддержка или подавление таковых зависела в основном только от того – свои это были или чужие. Своих – били, чужих – защищали. Кроме албанцев, конечно, которые успели раньше продаться Западу. Главное, чтоб сукин сын был свой и на надежном поводке, а прикрыть и оправдать войну можно как и чем угодно.

Спустя 40 лет от рождения я впервые попал в Крым и Севастополь, познакомившись с их красотами и историей воочию. Формально моей родиной являлась Украина, но до этого я был только в Киеве, где у меня оставалась родня по брату матери, зато аж три раза. Ну, и в Запорожье и Припяти - командированным на атомные станции от московского Гидропроекта. В советские времена это была реально единая страна с одним языком и устройством жизни, где я везде себя чувствовал своим. В 2000 г ощущения были прежними, несмотря на то, что рубли сменили гривны. От местных я не раз слышал про то, как было б хорошо, если б Россия их вернула себе. Но никто, конечно, кроме политиков-популистов, не рассматривал это всерьез, лишь демонстрируя дружелюбие к братьям-славянам и добрым соседям.

К сожалению, позже ситуация стала меняться и отношения обостряться из-за газовых и языковых споров, стремления в Европу и НАТО. Виноваты в этом были, допустим, в большей степени сами хохлы, вдруг озаботившиеся своей самостийностью и незалежностью, ридной мовой и давними легендами. Хотя их претензии к России в связи со сталинскими репрессиями, Голодомором, переселением народов, несомненно, вполне справедливы. Я, как закоренелый кацап, взирал на это с легкой иронией, некоторым раздражением и все нарастающей тревожностью. Впервые написал я об этом еще в далеком 2009 году в статье «Послепобедное», предвидя отчасти дальнейшее развитие событий, но, не представляя даже в самых мрачных кошмарах, как это может далеко зайти.

Потом президента Ющенко сменил Янукович, и все как то притихло. По российским телеканалам вместо бесконечного обсуждения споров хозяйствующих субъектов опять полилась патока про нерушимую дружбу славянских народов, единство исторических судеб, общее экономическое пространство и прочий пропагандистский бред. Навязчивые потуги свернуть Украину с европейского пути, дав осенью 2013г. взятку в три миллиарда баксов действовавшему президенту позорно провалились. Штатовские печенюшки неожиданно для кремлевских аналитиков оказались более сильным стимулом, и Украина на Майдане выбрала себе кружевные трусики, а также головную боль на долгие годы. Вместе со свергнутым коррупционером потерпела крах вся прежняя идеологическая конструкция.

Так что в 2014 г. я даже порадовался, насколько бескровно и молниеносно удалось под шумок госпереворота оторвать у Украины и прикарманить Крым. С другой стороны, в глубине души таилось сомнение в справедливости такого сравнительно мирного отъема территории у попавшего в беду соседа, пусть и путем весьма сомнительного по легитимности референдума о независимости и присоединении. Совесть говорила, что красть чужое нехорошо и некрасиво, а разум подсказывал, что и расплата будет тяжелой и неминуемой. Когда же начали стрелять на Донбассе, пошли полномасштабные боевые действия с участием «ополченцев» и «отпускников» стало понятно, что прежним понятиям о мире и добрососедстве между нашими народами пришел бесславный конец, и начинаются темные времена.

Немыслимое свершилось, и украинцы с русскими затеяли стрелять друг в друга, убивая таких же русскоязычных, полностью разрушая миф о защите единого Русского мира. А ведь это были не только молодые парни, но и опытные бойцы, еще недавно воевавшие вместе в Афгане. Уже тогда меня поразил размах антивоенных демонстраций в российских городах, а не только официозных акций в поддержку аннексии Крыма. Российское общество резко разделилось на ура-патриотов, кровожадно смакующих потери ВСУ, и проукраинских пацифистов, благо в России живут миллионы хохлов, имеющих родню в Украине. Молчаливое большинство относительно спокойно наблюдало со стороны, озабоченное больше своими экономическими проблемами и пенсионной реформой.

Минские договоренности подарили надежду на прекращение этого абсурда и немного снизили накал конфликта, но периодические перестрелки давали пропаганде с обеих сторон возможность взаимно обвинять противную сторону в разрушении городов и убийстве людей. С телеэкранов лился поток лицемерного фарисейства и откровенной лжи, провокации и дезинформация о них достигли катастрофических размеров, как в случае со сбитым корейским Боингом или распятым мальчиком. Батальоны украинских националистов превратились в жидо-бандеровцев или героев-киборгов, а защитники Донбасса в ватных колорадов или патриотов-добровольцев, в зависимости от точки зрения властей и приказов непосредственного руководства или хозяина.

«Специальная операция» российских войск в Сирии на время отвлекла внимание всего мира от происходящего в Украине и заставила погрузиться в противостояние всех со всеми – Турции с курдами, Израиля с Ираном, Штатов с ИГИЛ, Б. Асада с радикальными повстанцами. Каждая сторона там защищала только свои геополитические и экономические интересы, и вопросы морали отошли на второй план. Россия, разумеется, благородно противостояла исключительно боевикам-террористам, а заодно уж и испытывала на них свои новые виды вооружений, что позволило заметно модернизировать войска и обстрелять личный состав. Это внушило Путину и К малообоснованные иллюзии в непобедимости ВС РФ и несомненной возможности новой маленькой победоносной войны.

Накопленные в предыдущие благоприятные годы золотовалютные резервы обещали финансовую устойчивость и процветание страны даже в условиях экономических и политических санкций. На них всерьез не повлияли и два года пандемии, унесших миллионы жизней по всему миру, и связанный с ней экономический кризис, опустивший стоимость экспортных энергоресурсов почти до нуля. Локдаун с фактически комендантским часом, внедрение аусвайсов с QR-кодами, навязывание идиотских масок и перчаток, ограничение гражданских прав на свободу слова и передвижения мало сдержало эпидемию, но позволили опробовать механизм введения военного положения с жестким подавлением любой гражданской активности, сопротивления и инакомыслия.

Русский народ вынес все, вынесет и это, решило наше хитромудрое руководство и начало подготовку к стремительному блицкригу. Антиукраинская истерия и антинатовская риторика на ТВ достигла пика. Как всегда, впереди вывесили дымовую завесу из тухлых пропагандистских штампов про притеснения русскоязычных, коварство Вашингтона, обстрелы Донецка, подготовку ВСУ к силовому возврату Крыма и Донбасса. Масла в огонь добавил Зеленский, сболтнув про возможность обретения ядерного оружия. Воспользовавшись этим, руководство РФ мгновенно провело давно готовые политические решения, безропотно поддержанные карманной Думой, и отправило заранее сконцентрированные под предлогом учений войска в бой. Однако далее все пошло совсем не по плану…

Вероломное вторжение, оправданное превентивным ударом по рецептам доктора Геббельса, снова дало преимущество за счет внезапности только в первые дни. Несмотря на то, что защита Донбасса декларировалась титульной целью военной операции, ракетному уничтожению подверглись военные объекты в далекой глубине территории страны. Частично блокированными оказались Херсон, Николаев, Харьков, Киев, Сумы… Однако «освобождаемые от фашистов» украинцы встретили захватчиков не цветами, а ожесточенным сопротивлением. Стремительное наступление сразу на многих направлениях закономерно и быстро выдохлось в позиционных боях на истощение. Установить свою власть в городах без их полного уничтожения вместе с жителями оказалось почти везде невозможно.

Несмотря на значительные материальные и людские потери, украинцы сдаваться пока не собираются, а кое-где и контратакуют, останавливая и сковывая продвижение российских войск или обращая их вспять. Видимо, растет военно-техническая поддержка с Запада, что приводит к чувствительным ударам по российским войскам, наносящий заметный ущерб технике и живой силе. Официально озвученные цифры погибших и раненных, полагаю, имеют мало общего с реальной картиной событий. Вероятно, ради восполнения численного превосходства на поле боя, при вербовке новым контрактникам сулят золотые горы при жизни и райские кущи посмертно, противозаконно привлекают полицию и Росгвардию, кадыровские формирования и даже наемников из Сирии.

Лживые цели этой грязной войны, ее агрессивный и захватнический характер разоблачают последние события. Так Мелитополь уже зачем-то переводится на московское время, а глава ЛНР вдруг заявил, что «допускает» проведение референдума о присоединении к России. На административных зданиях украинских городов срываются государственные флаги, и на российских штыках их занимает администрация, набранная из местных коллаборационистов и кураторов в штатском. Все это показывает, что оккупация готовится надолго и всерьез, а в перспективе может перерасти в расчленение Украины и ее поглощение по частям или целиком. Заглотив кусок не по зубам, Россия рискует подавиться и погибнуть даже раньше своей жертвы. Не мир принесла соседка на Украину, но смерть.

Западные санкции не заставили себя долго ждать и больно ударили как по экономике России, ее международному престижу, так и благополучию ее граждан. Нас гнобят по всем фронтам. Закрывают свое небо и железные дороги, финансы и курорты, культурные и исторические ценности, гонят с международных форумов, спортивных соревнований, концертных подмостков, книжных прилавков, театральных сцен и киноэкранов. Сокращение импорта и разрыв поставок привел уже к пустым полкам, остановке производств, разорению фирм и сокращению персонала, росту цен и безработице. Встречный отказ от экспорта энергоносителей приведет лишь к еще большему сокращению валютной выручки и галопирующей инфляции. Сбережения граждан обесцениваются на глазах.

Изоляционизм, отказ от научно-технического сотрудничества и взаимообмена с передовыми странами неизбежно толкает талантливых и перспективных ученых и конструкторов за рубеж, а Россию - к застою и уже катастрофической отсталости в промышленном производстве и фундаментальных исследованиях, электронике и медицине, транспорте и космосе, включая и оборонную отрасль. На одном Китае далеко не уедешь, да он и не спешит раскрывать нам свои дружеские объятия, придерживая свои ноу-хау при себе. Это только наши умники дотумкали продать новейший зенитный комплекс С-400 Турции - члену НАТО. Про импортозамещение в сельском хозяйстве я уж печально промолчу, вы и сами все прекрасно видите на ценниках и полупустых полках магазинов.

По факту в России ныне введено военное положение и цензура. Воевать на Украину отправляются уже не только контрактники, но призывники. Заморожены валютные вклады населения, на очереди и рублевые. Закрыты оппозиционные партии, издания, СМИ и зарубежные социальные сети. Взят курс на полную изоляцию Рунета и автаркию. Видимо, уже введена перлюстрация писем и прослушка разговоров по телефону и мессенджерам. Принят нарушающий Конституцию «Закон о фейках». Игнорируется право на свободу выражения мнения, митинги и демонстрации. Жестко подавляются любые проявления инакомыслия. Долго ли это нам придется терпеть, зависит ныне не только от власть предержащих, но и поддерживающего их ранее молчаливого большинства.

Меня не удивляли комсомольцы-активисты, в советское время фарцевавшие западными шмотками и служившие сексотами. Меня не шокировали правоверные коммунисты, в 90е ставшие барыгами и банкирами. Меня смешили бандиты, путаны и гебешники, ставшие вдруг в нулевых истово православными. Уж нагрешили то сполна… Более всего в последнее время меня поразили ранее вполне грамотные, разумные и приличные люди, вдруг забывшие все нравственные законы и горячо одобрившие захват чужой земли, убийства людей иной национальности и веры. Неужели и у них не осталось стыда и совести, чтобы понять преступность происходящего, и открыто осудить чудовищную агрессию против братского народа?! А ведь мы читали одни книги, пели одни песни, смотрели одни фильмы…

Мне давно хотелось объяснить свою позицию тем, кто меня знает, помнит и уважает. Я никогда не выступал и не выступлю против России и русских. Я люблю свою страну и никуда не собираюсь из нее уезжать, подобно гнилой интеллигенции, рванувшей за рубеж, чтобы уже оттуда смело обличать кровавый диктаторский режим. Мне за державу обидно, но я прекрасно понимаю и украинцев, стойко защищающих свою Родину, ее независимость и территорию. Я не поддерживаю Киев, но не осуждаю Украину. Они вправе дать любой отпор агрессору, несущему смерть и разрушения в их города и села. Я и сам бы стал в строй, если бы во время чеченской войны, например, Турция вписалась бы за сепаратистов и попыталась бы захватить Краснодар и Ставрополь или начала бы бомбить Москву или Самару.

Я выступаю за мир, безоговорочный, полный, прочный и немедленный, без аннексий и контрибуций, без ультиматумов и репараций. Я призываю прекратить стрельбу и отвести войска в международно-признанные границы, обменяться пленными, похоронить убитых. Ради восстановления добрососедства нужно компенсировать нанесенный ущерб украинской экономике и людям, восстановить разрушенное. Необходимо найти и покарать преступников, спровоцировавших и развязавших эту войну, но сделать это должны сами народы наших стран. Это их внутреннее дело, не требующее никаких интервенций или иных военных операций. Только это будет залогом дальнейшего мирного сосуществования между нами, если не прежней дружбы, братства и сотрудничества.

Я хорошо осознаю, насколько сейчас сложные времена, и что далеко не все мои друзья и знакомые, даже родные и близкие, правильно меня поймут и поддержат. Я не хочу никого из них потерять, но не могу и не сказать все то, что я думаю и тут написал. Мне несложно понять всех, кто сочтет нужным от меня отписаться и даже вычеркнуть из числа сетевых френдов. Я не обижусь и не затаю зла. Надеюсь, что время нас рассудит и приведет к новому взаимопониманию. Более того, я даже сам сейчас предлагаю так поступить всем тем, кто не разделяет мои убеждения и кому неприятны мои мысли. Так мне будет спокойнее за них и легче понять, сколько у меня останется единомышленников, на чью поддержку можно будет опереться в случае негативного развития событий.

Извиняюсь за многословие, накипело. Пока