Исторический анамнез общественной истерии

Во-первых, что это?

Первое описание «истерии» было дано еще Гиппократом.

Его современник Платон описывает его, как «бешенство», в которое впадает матка женщины, не имея возможности зачать.

Потом термин принял настолько широкое значение, что сегодня от него медицина отказалась, как от бесплезного.

Однако, я бы остановился как раз на первом его значении, слегка, правда, переформатировав.

Истерия — это «бешенство» общественнного сознания, не способного «зачать» ни достойного целеполагания, ни достойной системы ценностей.

Именно в этом состоянии человеческое сознание становится настолько «бешенным», что готово принять в себя любую идею, любой фантик, любой лозунг, лишь бы не ощущать себя пустым.

Мне тут вспоминается рассказ моего прадеда Петра Потехина, фельдфебеля Первой Мировой войны, который, пребывая летом 1917 года в Петрограде на излечении после ранения, стал свидетелем предоктябрьских событий.

Он рассказывал:

«Идем мы по Питеру. На каком-то углу костер.

А там какой-то господин речь говорит.

Подходим, слушаем.

Ну ведь все правильно говорит.

Господин этот призывает, что надо идти и смести гадов.

От них все беды...

Мы кричим: «Правильно!».

И идем. А там другой костер и другой господин, тоже речь толкает.

Слушаем, все наоборот, но тоже все вроде правильно.

И тоже надо куда-то идти и кончать других гадов.

И опять мы идем с ним.

И вот так от костра к костру.

Потом надоело мне мотыляться по Питеру и решил, ну вас всех на...

А я к Любушке своей в Иваново-Вознесенск дом достраивать».

Вот прадед тогда продемонстрировал реакцию здорового человека со своей системой ценностей.

Ну а с остальными...

Кровавая вакханалия длилась более пяти лет.

И Слава Богу, что ее удалось присмирить большевикам.

Как бы оксюморонно это не звучало.

Просто они тогда смогли построить более-менее достойную систему ценностей и целей.

Но сегодня речь не об этом. Сегодня речь о том, когда истерия стала глобальной.

Когда это началось?

Все пытаюсь вспомнить, с какого же момента началась уже неудержимая истеризация общества.

Во время Ковида?

Нет, к этому моменту общество уже было готово бросаться в любую сторону.

И башни-близнецы и последующая за их падением истерия - это тоже не начало.

Вообще, откровенно говоря, это стало проявляться с начала формирования самого общественного сознания как такового.

По-видимому, это относится к тому периоду, когда само общество стало выходить из родо-племенного состояния, которое продолжало существовать и в Древней Греции, и в доимператорском Риме.

То есть, в тот моменты, когда человек стал выходить из привычной среды крохотного мира, где он знал каждого и его знал каждый, в более глобализированный.

Ибо если в старом мире его держали крепкие узы рода-племени, то в новом требовалось что-то иное.

Кстати, беснование плебса в императорском Риме — это уже проявление той самой истерии.

Это и Нерон, и вечные бунты варварских легионов, менявших императоров, словно перчатки.

Первый крестовый поход

Не буду описывать все предыстории и предпосылки самого ппохода, а советую присмотреться к личности Петра Пустынника, монаха из французского Амьена, который своими зажигательными речами смог воспламенить огромную массу обнищавшего населения Европы.

Это, так называемый Крестьянский крестовый поход. Петр Пустынник в марте 1096 года повел за собой многотысячную толпу — состоявшую, правда, по большей части из безоружных бедняков, которые отправлялись в путь с женами и детьми.

Это огромное (по объективным оценкам всего в Поход выступило около 50-60 тысяч бедняков несколькими «армиями») неорганизованное полчище столкнулось с первыми трудностями ещё в Восточной Европе.

Покидая родные края, люди не успели (а многие просто не смогли из-за своей нищеты) запастись провиантом, так как отправились в путь слишком рано и не застали богатый урожай 1096 года, который уродился в Западной Европе впервые после нескольких лет засухи и голода.

Кстати, этот момент бы я подчеркнул.

Представьте, несолько лет засухи и голода.

А ведь тогда не было «Пятерочек» с дешевой китайской или вьетнамской лапшой.

Не уродилось — значит помирать. Вот на этом фоне и родилась истерия, при которой был обозначен враг — мусульмане удерживающие Гроб Господень.

Путь паломников был тяжел, никто их по дороге кормить не собирался.

Более того, к концу похода они уже не отличались от обычных разбойников, разграбили часть Венгрии и Румынии, за что получили люлей от венгерской армии.

В общем после того, как эта толпа встретилась с турками-сельджуками, 25 тысяч были перебиты, женщины были взяты в плен, ну а к византийцам обратно выбрался лишь десяток человек.

А что Петр Пустынник?

Он вовремя смог скрыться и пошел набирать новый поход. Ничего не напоминает?

Истерия в цивилизованном мире

Ну ладно, тогда были темные века Средневековья.

Но ведь к концу XIX века в цивилизованном мире сложилось ощущение фукуямовского конца времен.

То есть, люди, жившие тогда в Европе, точно так же, как и наши современники, считали, что вот оно началось — время счастливого всеобщего процветания, торжества науки и гумманизма.

К началу Первой Мировой люди были не голодные, можно сказать на пике благоденствия.

Не случайно, 1913 год стал в СССР годом сравнения.

И все же, люди бросились в мировую мясорубку столь же истерично, как и голодные крестьяне первого крестового похода.

Почему?

Может, потому что потреблядство — недостаточное основание, чтобы избавиться от фрустрации, от ощущения, как говаривал Мейстер Экхарт, тоски по отсутствующему в них Духу Святому.

Приход фашизма опять пришел на голодную почву — немцы после Версальского мира чуть своих детей не ели.

Но не это было главное — главной была опустошенность и оскорбленность.

Достаточно было только указать врага и пообещать вечный Рейх с процветанием.

Развал Советского Союза — это вовсе не бунт голодных людей.

Середина 80-х годов в СССР — это время невиданного процветания. Рост зарплат, дефицит был вполне условным (большинство населения спокойно находило обходные тропки).

Это опять же был бунт людей потерявших веру в целеполагание и сложившуюся систему ценностей.

Собственно, и украинские майданы происходили вовсе не от голодной жизни. Просто, общественное сознание было зачищено и населено фантомами.

Что происходит сегодня?

С появлением горячих телекоммуникационных технологий — телевидение, мобильная связь, Интернета, социальных сетей — началась беспрецедентная атака на оставшиеся реликты традиционных ценностей, а целеполагание превратилось лишь в краткосрочные отметки.

Почти, как во времена моего прадеда: цели могут меняться в течение дня по нескольку раз.

Просто оглянитесь.

Сначала общество троллило тех, кто предупреждал об опасности Ковида, потом то же общество стало гоняться за теми, кто не вакцинируется от напасти.

И что занятно, во времена выборов, референдумов, вдруг эта опасность исчезала, затем снова появлялась.

Кстати, а вы давно по ТВ видели цифры заболеваемости по России Ковидом?

Ну я вавм скажу: за прошедшие сутки заболело 45 тыс человек, скончалось 596.

Это уровень, который был на пике второй волны, когда все бросились вакцинироваться и стали поговаривать о репрессиях по отношению, к тем, кто не вакцинируется.

Кто-нибудь говорит об этом?

Нет. Это уже находится вне общественного сознания, которое уже несется вскачь за новой приманкой.

Кстати, если вы думаете, что наше общество будет сложно убедить в том, что спецоперация на Украине была ненужна или вредна, то вы ошибаетесь.

Если потребуется, то те же люди, которые сегодня стоят за войну до конца, станут кричать о том, что «хватит нам этой преступной войны».

Прексрасно помню это по Первой Чеченской.

А ведь там тоже решалась судьба России, как и сейчас.

Повторяю, пока общество будет лишено долгосрочного внятного целеполагания и не найдет косенсус в системе общих ценностей, Россия будет подвержена вирусу обезумевшего маятника.

Братья и сестры, может перестанем истерить? Не надо превращаться в тех же скакунов, хоть и с обратным знаком.

В нынешней ситуации, когда плюс-минус легко меняются местами, знак не важен.

Важно внутреннее наполнение наших душ.

Кстати, мой товарищ, увы ныне покойный, капитан-афганец Юра Чайка, любил говаривать: «Если к тебе прибегают и кричат:

«Давай, давай, побежали быстрее, торопись...». То остановись и подумай: «Оно твое? Оно тебе надо? Если твое — иди и дерись. А если нет, посылай всех лесом».

Dixi.

Владимир Глинский.

**************************