Триумфальный полет "Летучей мыши": с чего начиналась сенсация

Своя история есть не только у людей или мест, но и у произведений искусства. Каждый современник знает оперетту "Летучая мышь". Сегодня ее показывают на сценах по всему миру, в том числе в Московском театре оперетты. Эту историю зрители традиционно встречают восторженно и уходят домой, пребывая под огромным впечатлением. Но с чего началось триумфальное шествие "Летучей мыши" по планете? Кто и что находится у истоков театрального шедевра?

Если провести опрос среди театралов с целью выяснить, какой композитор является создателем любимой оперетты, они, вероятно, сойдутся во мнении, что это Иоганн Штраус, и будут правы. Действительно, та музыка, которая сейчас звучит во время представления, была написана именно им. Но прежде чем попасть в Австрию и в руки Штрауса, "Летучая мышь" блистала на подмостках Парижа, где, собственно, и родилась.

Считается, хотя доказать это невозможно, что предысторией для создания сюжета стало настоящее происшествие. Один парень в костюме летучей мыши, который вместе с приятелем перебрал на балу-маскараде, утром обнаружил себя на скамейке в одном из парижских парков. Эта ситуация, хоть и знакомая многим мужчинам всех времен и народов, сама по себе довольно унизительная. А тут еще и полиция подоспела. Нарушителя правопорядка, решившего прикорнуть в неположенном месте, препроводили в участок. Конечно, дело быстро разрешилось, а вот обида на товарища, кинувшего его на произвол судьбы, в сердце нашего героя осталась. Он решил отмстить, да не просто воздать по заслугам, а превзойти бывшего друга в коварстве и подлости. Скоро тот был пойман на супружеской измене и даже чуть не угодил за решетку.

Анри Мельяк и Людовик Галеви где-то услышали эту истории (а может, сами ее придумали, выдав за настоящую) и написали водевиль. Их "Новогодний вечер" стал сенсацией театрального сезона. Парижане буквально влюбились в пикантную интригу с кучей подробностей. Вскоре о спектакле заговорили за пределами Франции. Им заинтересовались австрияки. Директор одного из многочисленных венских театров решил адаптировать постановку для местной аудитории, убрав из нее слишком вольные иностранные шутки. Он возложил обязанности по адаптации парижской новинки на драматурга Карла Хаффера и композитора Рихарда Жене. Партитурой занялся сам Иоганн Штраус, к тому моменту уже успевший прославиться. Работали много и с большим энтузиазмом. Все ожидали, что оперетта взорвет общественность и станет настоящей жемчужиной.

В 1874 году изрядно переделанная "Летучая мышь", наконец, была представлена гостям и критикам.

Случилось то, о что никто не мог даже предположить. Вместо громких оваций, на которые рассчитывали работники театра, их ждала гнетущая тишина. Эксперты разгромили "Летучую мышь" в пух и перья, назвав "банальностью". Кто-то из острословов даже использовал метафору "попурри из полечных мотивов". Только одно издание похвалило новинку, но этого было недостаточно -"Летучая мышь" выдержала только семнадцать показов и исчезла из репертуара.

Наверное, никто и никогда не узнал бы шедевр Штрауса, если бы через пару месяцев после того, как венские театралы забыли о "Летучей мыши", она вновь не появилась на сцене, но уже в Берлине. Ее снова немного подрихтовали. Немцы пришли в восторг от оперетты, не хуже чем французы от изначального водевиля. Немного поколебавших, австрийский театр, еще недавно записавший спектакль в число своих неудач, вернул его на сцену. Вот теперь его действительно увидели, оценили, полюбили. Люди приходили специально, чтобы увидеть это шоу. Критики взахлеб превозносили новинку, словно это не они обзывали ее "банальщиной" всего несколько недель назад. То был настоящий успех, который приумножился двадцать лет спустя, когда "Летучая мышь" попала на сцену Венской оперы. А потом начались экранизации. Двадцать раз обновленная версия "Летучей мыши" выходила на широкие экраны и каждый раз заново влюбляла в себя публику.

Забавная история произошла в 1904 году. Тогда "Летучая мышь", совершив турне по миру, вернулась на историческую родину - во Францию. Премьеру давал театр Варьете. На показе присутствовал Людовик Галеви. Он был в шоке, когда узнал в хите свое собственное творение. Только под ним стояли имена других авторов. Да, оперетта Штрауса и водевиль Мельяка - Галеви были очень разными, и все же идея принадлежала именно парижанам. Людовик решил заявить о своих правах. Это была катастрофа для всего театрального мира. Если бы началось судебное разбирательство, пришлось бы приостановить показы. Множество театров потеряли бы огромные деньги. Тогда приняли компромиссное решение. Оперетту переписали опять. От первого варианта не осталось практически ничего, да и на последующие новинка уже не походила. Зато теперь никто - ни французы, ни немцы, ни австрияки - не могли предъявить на нее свои права.

Ну, а сейчас театралы могут ставить оперетту и вообще не думать об авторских правах - слишком много времени прошло.