На Западе внимательно следили за Россией, в особенности за такими лицами, как военный министр

 Главной виновницей Первой мировой войны считаю не Германию, а Россию, а в России - военного министра Сухомлинова и его вопиющую некомпетентность и легкомыслие, хотя, конечно, в самодержавной стране главная ответственность лежит на самодержце, даже если его ввели в заблуждение.



Есть много историй о легкомыслии и легковесности Сухомлинова. Есть история, как однажды, когда Сухомлинов был еще начальником Генштаба, царь сказал ему, что в вот в Генштабе флота стали издавать журнал, вот и в Генштабе армии хорошо бы.

Во время очередной аудиенции царь спросил его, начали ли выпускать журнал.

- Конечно, - ответил Сухомлинов, не моргнув глазом, и протянул журнал царю.

- Но это же журнал флота! - удивился царь.

- Ой, Ваше Величество, извините, они выглядят очень похоже, и я взял со стола не тот. В следующий раз принесу правильный.

После аудиенции он помчался в Генштаб и распорядился спешно выпустить первый номер журнала, с оформлением, похожим на журнал флота. И к следующей аудиенции принес этот номер.

Я уже однажды писал, как весь сценарий, происшедший в июле 1914 г, чуть было не произошел в ноябре 1912, после Балканской войны. Тогда Сухомлинов убедил царя начать мобилизацию, но приглашенные в последний момент Коковцов и Сазонов (соответственно, премьер-министр и министр иностранных дел), смогли убедить царя, что это опасно. Царь согласился с их доводами и сказал Сухомлинову: "И Вы должны быть очень благодарны Владимиру Николаевичу, так как можете спокойно ехать за границу."

Выяснилось, что Сухомлинов, уговорив царя начать мобилизацию, собирался съездить на две недели к жене в Ниццу. В ответ на упреки он сказал: "Что за беда, мобилизацию производит не лично Военный Министр, и пока все распоряжения приводятся в исполнение, я всегда успел бы вернуться во время. Я не предполагал отсутствовать более 2-3 недель"

Википедия, среди прочих подвигов Сухомлинова, вскользь упоминает его скандальную женитьбу, которой предшествовал скандальный бракоразводный процесс его жены, Екатерины Викторовны Бутович. В чем скандальность, обычно не рассказывают, - а она в беспрецедентном привлечении административного ресурса.

В 1904 г. 57-летний генерал, дважды вдовец, познакомился в Биаррице с 23-летней женой богатого помещика Бутовича. Честно, говоря, по фотографиям совершенно невозможно понять, что он в ней нашел, все мемуаристы вспоминают ее вульгарность.



Так или иначе, в июле 1907 г. Екатерина Викторовна потребовала от мужа развода. Законы были те же, что при Анне Карениной: для развода нужна была засвидетельствованная неверность одной из сторон. Е.В. потребовала от мужа, чтобы он взял неверность на себя, чтобы он отдал ей сына и заплатил 200,000 рублей. А за это Сухомлинов, тем временем назначенный киевским генерал-губернатором (его назначили 19 октября 1905 г., в разгар погромов, успокаивать разбушевавшуюся стихию), пообещал быструю карьеру.

Если бы требование развода не было выражено в столь наглой и беспардонной форме, Бутович бы, возможно, и согласился. Но тут он уперся. Как он обяснял Шульгину:

Я бы дал развод, пусть уходит, куда хочет. Но когда Владимир Александрович Сухомлинов, генерал-губернатор и командующий войсками, пробовал мне угрожать, требуя развода, я вспомнил, что мой предок Бутович подписал решение Переяславской рады. Бу-то-ви-ча-ми не командуют, хотя бы Сухомлиновы, и им не угрожают. И я ответил отказом: не дам развода!

Я бы посоветовал ему меньше гордиться Переяславской радой, но дело не в этом. Бутович попытался вызвать Сухомлинова на дуэль, но тот отказался. Попытался принудить его к дуэли через суд офицерской чести - безуспешно.

С этого момента оказывается задействован административный ресурс. К Бутовичу явился начальник киевской охранки Кулябко (известный нам своим идиотизмом в истории убийства Столыпина), и угрожал засадить его в сумасшедший дом. Он не поддался на угрозы, и стал замечать за собой постоянную слежку. Потом начались и нападения. Нападавшие приводили с собой проституток и, судя по всему, хотели организовать поимку Бутовича с поличным в их объятиях. Но Бутович успешно избегал ловушек. В какой-то момент он решил взять сына и бежать за границу. Сидя в вагоне, он, по его рассказу, видел Кулябко, искавшего его на перроне, но пригнулся, чтобы тот его не заметил.

В Ницце он на некоторое время оторвался от преследователей, но через некоторое время они его настигли. К нему стали являться с угрозами, сотрудники охранки среди прочих, по его словам, Богров, будущий убийца Столыпина.

Тем временем Е.В. обратилась к царю с просьбой помочь ей развестись. Статс-секретарь барон Будберг написал от имени царя письмо обер-прокурору Синода:

Господину обер-прокурору Святейшего синода.

Жена дворянина Владимира Бутовича обратилась к Государю Императору со всеподданнейшим прошением о покровительстве в деле о расторжении ее брака с мужем. Государь Император, по всеподданнейшему докладу по поводу настоящего дела, отнесясь участливо к тяжелому положению Екатерины Бутович, 6 августа, Высочайше повелеть соизволил: передать ее прошение Вашему Высокопревосходительству вместе с произведенным по канцелярии Его Императорского Величества по принятии прошения дознанием, для доклада Его Величеству.

Во исполнении таковой Монаршей воли, имею честь препроводить при сем Вам, Милостливый государь, всеподданнейшее прошение Екатерины Бутович с протоколами дознания.
Главноуправляющий, статс-секретарь, барон Будберг

Обер-прокурор Синода Извольский (брат известного дипломата) ответил на просьбу царя отказом: нельзя развести без свидетельств измены.

Через некоторое время появились и заверенные французским адвокатом свидетельства четырех сотрудников гостиницы, что Бутович нередко посещал по ночам комнату гувернантки своего сына и проводил там долгое время. Этого было достаточно, чтобы открыть дело в Консистории, уже в Петербурге, а не в Киеве: в 1908 г. Сухомлинова назначили военным министром.
Свидетельств было достаточно, чтобы открыть дело, но недостаточно, чтобы его выиграть: чтобы засвидетельствовать измену, нужны были прямые свидетели. И тогда появилась еще одна свидетельница: жена двоюродного брата Е.В. По ее рассказу, когда они с мужем в 1906 г. проводили медовый месяц в имении Бутовича, тот напал на нее и чуть не изнасиловал. Тогда она ничего не сказала, опасаясь ревнивого мужа, а теперь, в 1909 г., решилась рассказать правду. На основании этих свидетельств Консистория решилась развести семью в отсутствии Бутовича. Он получил уведомление о разводе по почте, находясь в Ницце.  Ревнивый двоюродный брат тем временем получил очень денежное назначение, связанное с военными заказами.

Но Бутович на этом не успокоился. Его адвокат встретился со свидетелями из французской гостиницы, и те заявили, что к ним действительно приходили из русской охранки и пытались уговорить свидетельствовать, но они отказались, а их подписи на документах, представленных в Консисторию - фальшивка. Это сказали трое из четырех свидетелей, четвертого к этому моменту не было в живых: он был алкоголиком с темным прошлым, в пьяном виде бросился под поезд.

Кроме того, французская гувернантка узнала, что русский военный министр чернит ее доброе имя, ее освидетельствовал врач и подтвердил, что она девица. Имея на руках все эти документы, Бутович подал апелляцию в Консисторию.

Как описывает эту историю В. Шульгин:

На Западе внимательно следили за Россией, в особенности за такими лицами, как военный министр. И вдруг в газетах, смаковавших бракоразводное дело Екатерины Викторовны, появилось сообщение, что такая-то француженка, имярек, обвинена в Петербурге в прелюбодеянии, с таким-то, то есть с Владимиром Николаевичем Бутовичем. Можно представить себе все возмущение и негодование этой девушки, которую иностранный военный министр опозорил на весь свет! Чтобы защитить свою честь, она потребовала ни более ни менее как медицинского освидетельствования. Врачи удостоверили, что мадемуазель такая-то не могла совершить прелюбодеяния, ибо она девица. Не удовлетворившись этим, энергичная парижанка обратилась к правительству с заявлением, в котором обвиняла русского военного министра В. А. Сухомлинова и его новую жену в возведении на нее поклепа. Она просила правительство Франции принять соответствующие меры для восстановления ее поруганной девичьей чести. Французское правительство приказало своему послу в России сделать все необходимое. Французский посол обратился к русскому министру иностранных дел С. Д. Сазонову, а последний переговорил об этом деле с министром юстиции И. Г. Щегловитовым… Все это в высшей степени волновало Государственную думу, но пока мы воздерживались от выступлений с кафедры. Однако произошло еще нечто, переполнившее чашу терпения. Дело о В. А. Сухомлинове было выкрадено из министерства юстиции. Компрометирующие военного министра документы – бесследно исчезли. Всем было ясно, что кража произошла по наущению самого Сухомлинова и его супруги Екатерины Викторовны.

Вот здесь в газете "Вечернее время" от 7 мая 1912 г. можно прочитать подробное интервью самого Бутовича.

В парлламентской стране, конечно, после обсуждений в Думе и в прессе, Сухомлинов бы мгновенно вылетел из военного министерства (параллельно обсуждались и коррупционные дела, которые я здесь не рассматриваю). Но в России царь любил Сухомлинова, называл его "мой гусар", и Сухомлинов остался на посту, успешно провел мобилизацию, приведшую к войне, и был уволен с поста уже в 1915 г. - не за то, что довел Россию до войны, а за неготовность к войне.