Юрий Болдырев: «Переговоры „на равных“ бывают только между равными»

Ответ США и НАТО на российский ультиматум получен — что дальше?

Хоть я и инопланетный агент (агент иного, похоже, не вполне типичного для современной России разума), но, сколь бы критично ни относился к властям своего государства, тем не менее, ставить им подножки в вопросах внешней политики, тем более, во взаимоотношениях с США, считаю неуместным. Соответственно, сколь бы скептически ни относился я к тому, по существу, ультиматуму, который нынешние российские власти предъявили США и НАТО, тем не менее, до получения ответа от комментариев воздерживался.

Правда, терзали смутные сомнения: что это за переговоры такие «на равных», если при промежуточных сообщениях об их неудаче, падают не обе валюты «равных» переговорщиков, а почему-то только наша?

Но вот пресс-конференция нашего министра иностранных дел перед журналистам четырех радиостанций сегодня, 28 января, уже по получении ответа. И ему наши же журналисты прямо задают вопрос: а разве мы уже победили в какой-то войне против США и НАТО, что так радикально ставим им свои условия? Какие тому объективные основания?

В ответ, разумеется, рассуждения об обещаниях, кто и что имел в виду ранее, кто где распластал свои военные базы, кто что заклинает и т. п… И главное — об обязательствах, что никто не будет укреплять свою безопасность за счет других. Прекрасно. Но ответа по существу на вопрос нашего же журналиста, к сожалению, нет.

К слову, а журналисты и не настаивают — с готовностью сразу переводят вопрос на Казахстан, ЕвроЗЭС и т. п. И министр с готовностью смену темы подхватывает, всерьез и надолго — так, как будто пресс-конференция посвящена нашей искренней «помощи в налаживании своей государственности молодыми государствами» из числа бывших республик СССР, а не промежуточному результату переговорной части конфликта с США и НАТО…

Так и что же? Что мы получили?

С учетом того, что ответ США и НАТО не опубликован, пользуемся лишь косвенной информацией.

Первое. На главный вопрос, точнее, на главное наше требование — о нерасширении НАТО далее на восток — ответ однозначно и безусловно отрицательный. А вы как бы хотели? И на что рассчитывали наши власти? Главное, если рассчитывали на что-то другое, то с чего вдруг, на каком основании (обращаю вновь к ключевому вопросу нашего журналиста на упомянутой выше пресс-конференции)?

Давайте допустим, что не только уже состоявшаяся победа в какой-то горячей войне может быть основанием для предъявления ультиматума партнеру. Допустим, мы руководствуемся бисмарковским «меня интересуют не намерения противника, но его возможности» и предполагаем, что тем же руководствуются «партнеры» по переговорам.

Представим себе, что не альянс «Рено-Ниссан», а аналогичный альянс АвтоВАЗа с кем-то еще выводит из прорыва французскую «Рено».

Не мерседосовские моторы ставят на КАМАЗы, а наоборот — без камазовских моторов мерседесам никуда. Не мы летаем на боингах и эрбасах, а США и Европе никуда без наших «илов» и «тушек».

Не «Симменс» поставляет на наши железные дороги даже элементарные «Ласточки», а наши скоростные электровозы и весь подвижной состав бороздят просторы Европы.

Не американский «Майкрософт» со своим «виндоуз» — очевидный монополист на российском рынке, а наоборот — несравненная наша российская операционная система абсолютно господствует на американском и натовском рынках, и даже анти-коррупционные декларации администрация Байдена требует от своих сотрудников заполнять на основе российской операционной системы.

Не американские (и их союзников, в частности, Тайваня) микропроцессоры стоят на всех наших компьютерах и смартфонах, а наоборот — наши, большие и мощные (с точки зрения энергопотребления) аж на 90 нанометров решительно вытеснили этих западных слабаков на 10, а то и 6 нанометров. И, разумеется, без нашего мнения им — никуда, и вся деятельность ученых Гарварда, Массачусетского технологического института, Беркли и других ведущих университетов оценивается исключительно по публикациям в наших российских ВАКовских журналах.

А если наш журнал их разработки, исследования и соответствующие публикации не поддержал, то не будет американским ученым баллов, доплат, премий и даже продления ежегодно перезаключаемого «эффективного контракта».

Допустим, да, в «гражданке» мы пока еще и еще пока кое-где порой все-таки еще немножечко отстаем, но зато в оборонке! Цитирую по одному из наших пропагандистских телеканалов: «По сравнению со временами Карибского кризиса ситуация радикально изменилась, тогда мы отставали, а теперь — нас догоняют!».

Хотелось бы верить.

Но могут ли наши соперники, они же партнеры по переговорам, инициированными нашей стороной в форме ультиматума, не уметь элементарно считать? Не интегралы брать, не преобразователь Лапласа использовать, а элементарно складывать и умножать?

Складывают ли и умножают ли они наши самолеты даже не пятого поколения, а вроде «4+», сравнивают ли с количеством и качеством своих самолетов?

Могут ли не видеть, что в совокупности их ВВС превышают наши количественно в два с половиной раза, точнее, всего в два с половиной раза — за счет огромного количества боевых самолетов, произведенных еще в СССР, а по количеству современных самолетов 5 поколения и к нему приближающихся — разница не в нашу пользу уже в сотню и более раз!

С ударными беспилотниками даже процентное соотношение сил определить невозможно: как известно, в математике на ноль делить нельзя…

С военно-транспортной авиацией, жизненно необходимой для оперативной переброски войск, ситуацию недавно осветили здесь же, в «СП».

А чего еще можно ожидать в стране, в которой все гражданские перевозки осуществляются на иностранных (натовских) самолетах? Была бы своевременно поставлена и реализована задача обеспечения своей гражданской авиации отечественными самолетами, был бы производственный задел, позволяющий изготавливать в нужном количестве и военно-транспортные самолеты.

А такого, чтобы все гражданские самолеты были производства потенциального противника, а военных и военно-транспортных своих выпускалось бы достаточно, да еще и на современном техническом уровне — такого нигде в мире не бывает и быть не может.

Военно-Морской флот вообще и сравнивать невозможно, причем не только наш с американским, но все более и наш с европейскими. Вертолётоносцы, как известно, Франция поставлять нам отказалась — зачем поставлять что-то серьезное потенциальному противнику?

Воздухонезависимые энергетические установки на подводных лодках ставят уже и шведы, и немцы, и французы. То есть, их подводные лодки, действительно, плавающие под водой, наши же, кроме атомных — все еще лишь «ныряющие»…

Это, конечно, не означает, что мы не можем обороняться. Благодаря фантастическому заделу, доставшемуся нам от СССР, прежде всего, ракетно-ядерному, защититься, прежде всего, угрозой использования крайней меры, мы все еще можем. Но, согласитесь, это вовсе не та ситуация, когда есть объективные условия и основания для предъявления потенциальному противнику каких-либо ультиматумов.

Да, граната, которую мы прижали к своему телу и которая может убить и нас, и всех окружающих, у нас все еще есть. Но как назвать того, кто предъявляет другим ультиматумы с угрозой взорвать и себя, и всех окружающих? А что еще иное, сопоставимое с научно-технологическим, промышленным и, следовательно, военным потенциалом вероятного противника, есть у нас в распоряжении?

Второе (в ответе «припертого нами к стенке» своим ультиматумом потенциального противника), если, конечно, верить пересказам содержания неопубликованного документа — поговорить об обеспечении взаимной безопасности, в принципе, конечно, можно. Ну, слава богу. Могли бы ведь сказать, что и вообще говорить с вами нам не о чем. Но зачем? А вдруг отключат газ — до того, как будут мобилизованы и подтянуты все альтернативные возможности? Ведь «поговорить» — это ни к чему не обязывает, а действует как мягкое успокаивающее. Мол, все нормально, не кипятитесь, никакие ультиматумы ваши мы, разумеется, не принимаем, делать и далее будем исключительно то, что сами считаем нужным, но вы не дергайтесь — поговорить мы готовы…

И каков наш на это ответ? Суда по пресс-конференции министра иностранных дел, наша сторона вполне удовлетворена «подвижками» в позиции партнеров…

Поговорить, конечно, можно, но, может быть, пора и всерьез ультиматум?

Но не Западу, а самим себе: чтобы науку свою, наконец, перестать гнобить и оценивать по одобрению того же Запада; чтобы не разрешать вывозить из страны золото, с оставлением валютной выручки за рубежом, а вкладывать все это золото исключительно в закупку самых передовых технологий; чтобы пресловутое «бюджетное правило», наконец, «послать», а каждую копейку, полученную от экспорта энергоресурсов, опять же, исключительно в научно-технологическое и промышленное развитие своей страны…

Вот это был бы ультиматум всем врагам — и внешним, и, главное, внутренним — всерьез. Подлежащий не имитации бурной деятельности, а неукоснительному исполнению.